В том, чтобы быть абсолютно законченной паскудой, есть один недостаток: если ты кому-то нагадил в жизни, тебя запомнят. И больше ни за что не подпустят близко.

Пит, по крайней мере, так считал. Его начальник как-то раз вернулся… Ладно, просто обратился к бывшему за помощью, но это не отменяет того, что бывший как был сукой, так и остался. И не помог, естественно. Только ещё больше проблем добавил. Пит предпочитал учиться на чужих ошибках, поэтому, когда увидел в клубе знакомое лицо, очень сильно попытался слиться с текстурами. В обычной жизни ему везло как утопленнику, но это был не обычный день, и Пит надеялся хоть на капельку благосклонности со стороны небес.

Они с Вегасом познакомились в (как бы странно это ни звучало) приложении для знакомств около двух месяцев назад, и за эти два месяца Пит смеялся и чувствовал себя счастливым гораздо чаще, чем за последние три года. Несмотря на внешнюю отстранённость, Вегас оказался очень приятным собеседником, классным партнёром по танцам и невероятным поваром. Иногда Пит оставался у него ночевать только ради завтрака (и чуть-чуть ради спящего Вегаса, но это секрет). Что ещё Пита привлекло в Вегаса? Вы очень удивитесь.

Терпение.

Он мог торопить что угодно и кого угодно, но Пита он был готов ждать всегда и во всём. Почему это было важно для Пита? За два месяца отношений они всего лишь несколько раз гуляли, держась за руки, один раз обнимались во сне и пару раз целовались (в щеку). В этом не было предубеждений вроде «никакого секса до свадьбы», Питу просто было сложно идти на тактильный контакт. Это было его прошлое, и Вегас пообещал с ним мириться.

В обмен на терпение Пит вёл себя как самый внимательный партнер, когда-либо встречавшийся с Вегасом. Важные и не очень даты, незначительные детали, предпочтения в еде и в быту — всë откладывалось в памяти Пита без особых усилий. Ему не нужно было вести записную книжку, чтобы запомнить день рождения Макао (17 июля), количество ложек сахара в чае (2,5 на 250 миллилитров, 5 соответственно на 500), предпочтения в мясе (японская мраморная говядина) и любимую песню (As Far as I Can See — The Zombies). А, и главное — Вегас без ума от Америки 60-х годов.

Поэтому Пит выбрал этот клуб. Яркие цвета и округлые формы, органично сплетающиеся принты и волны превратили Вегаса из серьёзного и довольно хмурого человека в самое счастливое на свете существо. Они несколько раз проходили мимо этого клуба, когда гуляли, но Вегас ни разу не предложил зайти, и Пит мог бы решить, что его это на самом деле не интересует, если бы не грустный взгляд, которым Вегас провожал заведение каждый раз.

Что ж, Пит наконец-то решился исполнить неозвученную мечту Вегаса. И, конечно же, небеса оказались не благосклонны к Питу именно в этот день.

Вегас, до этого увлечённо изучавший коктейльную карту, заметил скованность Пита и взволнованно поинтересовался:

— Что-то не так? Тебе здесь не нравится?

Ох, Питу здесь очень нравилось, но в данной ситуации гораздо больше ему нравилась перспектива вырвать из рук Вегаса карту и сделать вид, что он в домике.

— Тут очень красиво, просто… — Пит кивком указал на входную дверь, — Люди тут…

— Если тебе некомфортно, мы уйдем.

Вегас всегда так делал. Всегда старался создать для Пита максимально комфортные условия, даже если Пит ни о чем не просил. Это была нормальная реакция, и уйти сейчас было бы рационально, но блять. У них впервые получилось выбраться в конкретный клуб, у них впервые за долгое время совпали выходные на следующий день, и это должен был быть их день. Только Пит и Вегас, и никаких призраков прошлого.

Ладно. Вдох-выдох.

Он собирался оставить прошлое в прошлом, так? Значит, он не позволит ему разрушать настоящее.

Он сильный. Он справится.

Она даже не заметила Пита, с чего он вообще взял, что очередная посетительница клуба имеет значение?

Все будет в порядке.

— Нет, подожди, может, она меня не видела, просто это та часть моего прошлого…

Все будет хорошо.

— Ох, малыш Пит! Давно не виделись!

Пит почувствовал, как что-то в желудке ухнуло вниз, и окончание предложения вылетело на автопилоте.

—… С которой я еще тебя не знакомил.

Пит не сильный, он соврал; ему захотелось исчезнуть еще сильнее, чем раньше. Она оказалась не у него за спиной, как предполагалось, а сбоку, как будто просто села за соседний столик, заметила старого знакомого и решила подсесть.

Она улыбнулась.

— Ты прав, малыш Пит, я с этим молодым человеком не знакома. — У неё были смешинки во взгляде и веснушки, как и раньше. Она как будто совсем не изменилась: волосы той же длины, тот же пирсинг в носу и то же тяжёлое кольцо на указательным пальце. Она источала уверенность… Или самолюбие, Пит не мог понять наверняка. Если бы он её не знал, поверил бы, что она приятная и дружелюбная девушка. Но он знал её, и единственное, чего он хотел, это сбежать. Подальше от неё и от воспоминаний. Пит готов уйти в тень на долгие годы, спрятаться где угодно, лишь бы больше никогда не встречать её.

Лишь бы больше не паниковать.

Легкое прикосновение вытянуло Пита из омута тёмных воспоминаний: колено Вегаса соприкоснулось с его собственным, посылая электрические разряды по всему телу.

Вегас выглядел… Оценивающе. Он смотрел на подошедшую снисходительно, и Пит мог увидеть в его взгляде непонимание, как именно к ней обращаться.

— Прошу прощения, — в конце концов нарочито вежливо протянул Вегас, — Но Вы не вовремя.

Кто-то другой на её месте превратился бы в пепел под тяжёлым взглядом Вегаса, но, насколько Пит помнил, ей плевать на взгляды: она и бровью не повела.

— Правда? — хихикнула она, — Ох, приношу искренние извинения, просто не смогла удержаться: мы так давно не виделись…

Питу захотелось заткнуть уши. Он должен был ответить. Он должен был сказать, что не хочет видеть её в своей жизни.

Он должен был послать её в ту секунду, когда она оказалась около этого столика, но он просто… Не мог. Как будто это было бы слишком грубо. Как будто это могло бы разочаровать Вегаса.

— Пит довольно общительный. Думаю, если бы он захотел, он бы нашел причину встретиться с Вами.

Пит резко выпрямился в кресле. Невероятно вежливый и галантный голос Вегаса никак не соответствовал раздражению, плескавшемуся в его взгляде. Он выглядел так, словно на самом деле готов убить человека здесь и сейчас. То есть… Ради Пита.

Ох.

Что ж.

Вегас рядом, он не позволит ей ничего сделать.

— Ты просто плохо его знаешь, он способен…

— Я способен сам выбирать людей, с которыми хочу продолжать общение.

Впервые Пит осмелился посмотреть ей в глаза. Её вечная уверенность (впервые за время их общения) треснула, во взгляде появилось сомнение, а уголки губ чуть опустились.

— Правда? Странно, почему тогда твои друзья из театра…

Пит мельком глянул на Вегаса. Тот всем своим видом излучал поддержку и уверенность в его правоте, и это удивительно вдохновляло. Быть не одним против всех оказалось приятно.

— Твои друзья из театра объявили мне бойкот после того, как я якобы отказался от роли.

— Вот! — она победно хлопнула в ладоши, как будто только этого заявления и ждала, — Ты сам решил отказаться. Никто тебя не заставлял, ты просто бросил их в последний момент…

Пит прикрыл глаза. Бросил ли он их? Вряд ли. Они просто игнорировали его, как он должен был оставаться? А история с отказом от роли… Пит даже сейчас не был уверен в том, что тогда случилось.

— Потому что я даже не видел документов. Ты подписала их вместо меня, если ты забыла.

— Какой бред. Я бы ни за что так с тобой не поступила.

Пит повёл плечами. Она всегда это говорила. Все время повторяла: «Я же люблю тебя, я желаю тебе только лучшего». На деле оказалось, что она шаг за шагом разрушала его жизнь.

— Они отдали тебе документы. Попросили передать мне.

— Мне ничего не…

— Директор сказал, что документы были вручены тебе, потому что ты была моим доверенным лицом.

В том, как рассыпалась её маска веселости и безразличия к очевидному, было нечто воодушевляющее. Для Пита, конечно же. Он боялся посмотреть на Вегаса, боялся увидеть недоверие, но пока их ноги соприкасались, Пит был уверен: Вегас на его стороне.

— Ты даже не удосужилась сказать мне, что что-то происходит. Я был на больничном, целыми днями пытался справиться с побочками от антидепрессантов, а ты просто…

— Ты бы не справился.

Она говорила с Питом, как с маленьким ребенком. Как будто они спорили об очевидных вещах. Как будто Пит действительно не смог бы вернуться в работу.

Возможно, она права. Возможно, Пит смог вернуться в работу только потому, что ушел от неё.

— Я обсуждала твоё состояние с лечащим врачом. Мы пришли к выводу, что ты не способен восстановиться в столь короткий срок.

— Я прекрасно знаю, что ты ему рассказывала. Мы обсудили это перед тем, как я сменил психотерапевта.

Ходит во сне. Отказывается от еды. Выбрасывает таблетки. Повышает голос. Распускает руки. Нет, что Вы, со мной всё замечательно, я не дам себя в обиду. Да, доктор, я думаю, ему следует отказаться от участия в спектакле, это может оказаться слишком тяжёлым испытанием для его психики.

— Я всегда говорила ему только правду.

Да, доктор, я разбил вчера зеркало в ванной. Мне стало противно от своего отражения. Нет, доктор, что вы, я бы никогда и пальцем её не тронул, она ведь заботится обо мне. Да, доктор, я выпил таблетки. Я знаю, что они должны помочь мне снова быть в порядке.

— У нас с тобой разная правда.

Пит все ещё сидел с ровной спиной. Он должен был сказать это давно. Он должен был поставить её на место ещё тогда. Он должен был никогда не связываться с ней.

— По крайней мере, сейчас он точно замечательно справляется со своими ролями. Вы видели его балет? Я был в абсолютном восторге.

Вегас сжал руку Пита в своей. Он даже не заметил, в какой момент диалога это произошло. Она только фыркнула: маска безразличия и веселости рухнула.

— Мне показалось, вы ценитель высокого искусства.

— Пит и есть высокое искусство. Просто не всем дано его понять.

Вегас улыбнулся на этой реплике. Вегас обращался к ней, но его корпус, улыбка, полные любви глаза были обращены к Питу. Словно здесь только они.

Словно то, что она говорила про Пита, ничего не значит. Словно из них двоих Вегас поверил Питу.

— Думаю, нам пора, — Вегас вскочил со стула с такой скоростью, будто последние минут пять находился на низком старте. Он все еще не отпустил руку Пита, и, самое удивительное, Пит не попытался одернуть руку самостоятельно.

Она промолчала. Она продолжала сверлить Пита взглядом, будто пыталась присверлить его к креслу, но Вегас работал эффективнее, поэтому Пит все же встал.

— Да. Пойдем домой.

Её лицо искривилось.

— Ты только и умеешь, что сбегать.

Вегас собрался ей что-то ответить, но Пит его опередил.

— Иногда сбежать — это достаточно смело.

Они шли по длинному коридору и разглядывали картины в стиле поп-арт, их пальцы переплелись, а взгляды пересекались через раз.

— Ты молодец, что ответил ей.

— Спасибо, что поддержал.

— Извини, что взял за руку, не спросив. У тебя тряслись руки, и я подумал…

— Спасибо. Это… Действительно помогло. Я даже не обратил внимания на факт прикосновения.

И почему лестница и коридор такие длинные?

— Знаешь, я… — Вегас запнулся, неуверенный в необходимости слов, — Я на твоей стороне. Просто, чтоб ты знал.

Пит улыбнулся.

— Ты не обязан, знаешь, я понимаю, если ты потребуешь объяснений или чего-то в этом роде…

— Если ты когда-либо захочешь рассказать.

В а у.

Пит привык к хорошему отношению со стороны старых друзей. Пит привык, что бабуля любит его, несмотря ни на что. Пит не привык, что человек, с которым он встречается, не требует от него отчета обо всем, что когда-либо с ним случалось. Пит не привык к тому, что его словам верят.

Оказаться тем, кому в итоге доверяют… Лучшая месть.

— Спасибо.

И если Пит прижал Вегаса к стене перед выходом из клуба и поцеловал… Что ж. Это его личное дело.