Вегас популярен в школе. Это неудивительно: он красивый, из богатой семьи и умеет произвести хорошее впечатление. Каждое 14 февраля рубашка Вегаса обклеена сердечками со всех сторон, а он сам получает по стопке валентинок от одноклассниц, от одноклассников и от учеников других классов. Вегас мило улыбается всем и каждому, словно всё полученное добро не полетит в мусорку через несколько минут после того, как он переступит школьный порог.

Вегас любит быть в центре внимания, любит получать подарки, но это не имеет никакого смысла, потому что Кан ненавидит 14 февраля.

Валентинки в их доме под запретом.

Это первое, о чем Вегас говорит Питу, когда тот вручает ему аккуратно сшитое бархатное сердце. Оно мягкое, с вышитым вручную ёжиком (потому что Вегас как-то раз упоминал, что обожает ежей), и Вегас не представляет, сколько времени Пит на него убил. Очевидно, больше, чем Вегас когда-либо сможет заслужить, и если он хочет уйти в туалет и немного поплакать из-за этого, никто не может его осуждать.

Вегас вообще часто плачет. Никогда на людях, только с самим собой. И с Питом. Это — одно из условий отношений с Вегасом: иногда приходится сидеть в школьном подвале и обнимать рыдающее тело, слушать всхлипы и отвратительные слова самоненависти. Пит никогда не жалуется: он говорит, что всем иногда нужно выплеснуть эмоции, особенно в стрессовых ситуациях.

Вегас живёт в стрессовой ситуации.

— Я не могу его принять.

Пит своим невероятным лицом изображает искреннее недоумение.

— Ты принимаешь десятки валентинок от всей школы, но отказываешься от моей?

— Ты знаешь, что случается с этими десятками. Я просто… — Вегас замолкает и хватает себя за волосы. Он не знает, как объяснить этот иррациональный страх. Вот Пит хорош в объяснении собственных чувств, а с эмоциональным интеллектом Вегаса приходится мириться.

— Я не хочу, чтобы отец нашел это. Я не знаю, куда его спрятать.

Пит солнечно улыбается и, оглянувшись по сторонам, быстро целует Вегаса в щеку. Он хотел бы целовать его на глазах у всех, ходить с Вегасом за руку и обнимать, когда вздумается, но у Вегаса «репутация» и отвратительный отец-абьюзер-консерватор. Пит готов идти на уступки и сдерживаться, если это сделает Вегаса счастливым.

— Тогда храни его у самого сердца.

И Пит ускользает в направлении кабинета, слегка подпрыгивая на каждом шаге. Только когда дергающийся хвостик исчезает из виду, до Вегаса доходит.

Сердечко с ёжиком мирно прячется в его нагрудном кармане.

Что ж, это было ожидаемо. Пит не мог иначе: когда он любил, он отдавал всю любовь. Это устраивало невероятно требовательного в отношениях Вегаса. От него самого требовалось не так уж много: писать милые сообщения (Вегас до этого не знал, что «<3» означает сердечко), не жаловаться на тактильность Пита (могли ли они пролежать на диване, просто обнимаясь, два часа? Да), не шутить про эмоциональность Пита (однажды он заплакал, потому что наступил на улитку) и быть для Пита единственным.

Вегас был скептиком и в любовь до гроба не верил; Пит, воспитанный бабушкиными сказками, искренне надеялся встретить «того самого», с которым проживет всю жизнь, полную счастья. Вегас знал это: Пит сказал об этом после того, как поцеловал его в пустом классе. Он тогда был взвинченный, с красными щеками и сияющими глазами, и сразу поставил ультиматум: либо через неделю Вегас соглашается быть его «тем самым», либо они прекращают общение до тех пор, пока Пит не перестанет к нему что-либо чувствовать.

Вегаса хватило на два дня. На третий день он украл Пита с обеда и просидел с ним на крыше минут сорок, обсуждая последнюю прочитанную книгу. А потом вскользь упомянул, что согласен провести всю жизнь вот так, с Питом. Стоило ли оно того? Каждый раз, вспоминая, сколько счастья было во взгляде Пита и как сильно он его обнимал, Вегас убеждался, что стоило.

Это же Пит, в конце-концов. Вегасу может не хватить жизни, чтобы отдать ему столько любви, сколько он заслуживает. Но пока Пита устраивает Вегас, он будет стараться. Это ведь его профессия: быть «тем самым».