Оксивер квакнул и вытер лапкой рот. В воздухе сгустилось напряженное ожидание. Энтони с надеждой прошептал:

— Может, оно сработает через время?

— Хах, ну что ж, мы попытались! — лягушонок грустно улыбнулся.

— Нет-нет, все должно было сработать! Мы же…

Энтони пристыженно замолчал. Не сработало. Может, маг и в правду шарлатан?

— Мое заклятье слишком сильное для этого, вот и всё. — мягко произнес лягушачий принц. — Но всё равно, спасибо, Тони. Ты… ты правда очень много сделал… для меня. — в его голосе проступила грусть.

— Нет, нет, нельзя же так просто сдаться! — Энтони не собирался отступать после первого боя.

— Да я уже примирился. — Оксивер устало усмехнулся: — Хотя, честно говоря, ты первый, кто вообще отважился поцеловать лягушку.

— Ха-ха! Точно! Оксивер! — карамельные глаза вспыхнули внезапной догадкой. — зелье сработает, если я…

Оксивер подпрыгнул от громкого стука и поспешил нырнуть в ворох исписанного пергамента.

— Ваше высочество! — голос камергера из-за двери казался рассерженным — гости уже собираются! Благоволите почтить их своим присутствием! — сквозь кружева фразы сочился праведный гнев.

Тяжелый вздох получился слишком похожим на рычание.

— Окси, мне пора идти. — горько прошептал принц.

Корох пергамента громко квакнул.

Проклятый юбилей! Треклятая принцесса! Чертов придворный этикет! Паршивый накрахмаленный воротник, чтоб ему сгореть!

Энтони возненавидел балы, как только ему исполнилось двенадцать. В этом возрасте наследники престола уже должны начинать выходить в свет и учиться лавировать в море лживых обещаний и оскорблений замаскированных под дружеские советы. Честный и прямолинейный по своей натуре, Энтони с отвращением думал о каждом предстоящем светском приёме. Опять придется притворяться, что тебе есть до всех этих высокомерных стариков и их высокородных кривляк-фавориток.

Стены залы гудели от шума гостей, взмыленные слуги незримо наполняли мгновенно пустеющие кубки, воздух полнился пьяным дыханием, масляным ароматом жаркого и деланным дамским смехом. Энтони сидел по правую руку от юбиляра и старался не смотреть на приглашенную принцессу, которая, впрочем, тоже не выказывала интереса. Наследник вздохнул и незаметно оглянулся на окна: наверное, уже часов десять, не меньше. Судя по скорой смене блюд, примерно через час начнутся танцы. Интересно, как там…

— Его королевское высочество принц Оксивер, из Лесных пределов!

Десятки голов повернулись в сторону входа. Раздался жалобный звон и на колени к Энтони закапало что-то холодное и сладкое.

В залу вошёл хрупкий невысокий юноша. Расшитый серебром лазурный камзол оттенял темно-русые кудри, которые венчала миниатюрная, словно из сказки, золотая корона. Принц изумлённо оглядывался вокруг, будто и вправду сошел со страниц какой-нибудь фантастической истории.

Король, к изумлению Энтони, поднялся из-за стола и сам вышел навстречу незваному гостю.

— Приветствую, принц Оксивер! Вы, должно быть, устали с дороги. Прошу вас, присаживайтесь!

Энтони сидел ни жив ни мертв, едва веря своим собственным глазам. Он без труда узнал эту маленькую корону. И это имя.

Как?.. Неужели…

— Я очень рад, ваше величество! Простите, что я без приглашения…

Голос. Это его голос!

— Ох, ну что вы, пустое! — Король ловко подхватил принца под руку и увлек к гудящему хмельными приветствиями столу.

— Я много наслышан о вашей семье, ваше высочество. Позвольте представить моего сына: моя отрада, моя надежда, моя гордость!..

Энтони не знал, что стало причиной внезапно вспотевшей шеи и пунцовых щёк: вино, отцовские дифирамбы или серый пронзительный взгляд, который сверкнул в груди коротким уколом, словно шпага.

— Рад нашему знакомству, принц.

— Да, мне тоже…приятно — просипел Энтони и встав слегка наклонил голову, совершенно не замечая на камзоле липкого пятна.

— Как поживает королева? — огорошил вопросом король и чуть понизил голос: — Я слышал, что после скандала с ее разводом, она…

— О, благодарю матушка благополучна! — С наигранной беспечностью уверил его Оксивер, и тут же поспешил заполнить рот вином, явно не желая развивать тему. Они с Энтони сидели рядом, и оба украдкой разглядывали друг друга, пока именинник расхваливал гостю свой дворец, псарню, винные погреба…

— Кстати говоря, приглашаю вас к себе в серпентарий! Я собрал ползучих тварей чуть ли не со всего света!

Оксивер сдавленно закашлялся, забрызгав платье. Энтони узнал на госте свой камзол, который был сшит на его семнадцатилетие и благополучно похоронен в глубинах старого шкафа.

Спустя бесконечно долгий, неловкий и душный час, наконец было объявлено о начале танцев и переходе в другую залу. Воспользовавшись возникшей неразберихой, Энтони «похитил» Оксивера прямо из-под носа отца, который зачем-то начал пересказывать несчастному гостю историю их великого рода начиная с пятого колена.

Несколько минут чья-то крепкая рука увлекала Оксивера всё дальше от шумного веселья петляя по тёмным коридорам, пока наконец лицо не окунулось в живительный холод осенней ночи.

Энтони выпустил его запястье и встал напротив,

— Это… Это правда… ты?

Ответом была лучезарная улыбка. Энтони задело её осколками и он с облегчением рассмеялся, как смеются от радости мальчишки, найдя лягушку в траве.

— Я взял платье у тебя в гардеробе. Ничего страшного?

— Ты прекрасно выглядишь. — Энтони отдышался и озвучил мимолетную мысль: — тебе он больше к лицу, чем мне.

— И даже по фигуре как раз.

— Он давно сшит. Хорошо, что я его ни разу не надевал, а то было бы подозрительно.

— Это точно. — Оксивер сделал наигранно-серьезное лицо: — Таинственный гость явился на бал в краденном платье!

Энтони уже и забыл, когда в последний раз так смеялся.