Последнее, к чему я была готова — проснуться в одной кровати с племянником главного конкурента моего отца.
Последним же, что я помнила, был усмехающийся Маркус Ляхтич, плывущий под ногами пол и истинно джентльменская помощь этого самого племянника.
Странно, что добрый дядюшка Астрагорушка не потерял Фэша, тут же объявив розыски по всему особняку своих конкурентов. Ну там, мало ли, вдруг детишки Огнева захотят поразвлечься…
Поразвлечься я б не отказалась, кнш, но шампанское штука такая, после того, как переборщишь, больная голова тебе обеспечена. И вообще, так приятно страдать.
— Ну вот и мы и проснулись в одной кровати, как ты и мечтала, Огнева, — усмехнулся мудак охуенный, чье пробуждение от меня как-то ускользнуло. Спросонья он был похож на довольного кота, только что сожравшего, по меньшей мере, половину холодильника.
— А…
Красноречием я обладала знатным, да.
— Пьяной ты, кажется, можешь выдать всю свою подноготную. Да и чужую, видимо, тоже. Да уж, с тобой в разведку не ходи.
— Иди нахуй, — это было единственным, на что способен мой полутрезвый мозг в критической ситуации.
— Платье было симпатичным. Жаль, что ты так стремилась от него избавиться в моем присутствии, — вновь усмехнулся этот мудак и уже даже не охуенный.
— Нет, ну реально, уйди ты уже нахуй и не вернись, — взвыла я.
— Да ладно, уйдем мы вместе. И не нахуй, а на занятия, — он взглянул на свои наручные часы. — Половину которых, к слову, мы уже проебали.
— Не велика беда.
— Кому как, — вдруг посерьезнел он, после чего стремительно поднялся с кровати.
Ой, лучше б он так не делал. Взглядом я умела пожирать не хуже июльских комаров по вечерам. А пожирать было что.
Зал мудак охуенный, видимо, посещал исправно. И эти посещения даром не прошли.
— Оу черт.
— Еще успеешь наглядеться, Огнева, мы спешим.
— А…
Стало охуеть как понятно, конечно.
* * *
На занятия мы попали аккурат к третьей паре, коей у нас являлась биология. Но больше всех попала конкретно я, успешно проебывая занятия как раз до сего дня.
— Ну привет, Огнева, — хмыкнул Ляхтич, на стул рядом с которым я примостилась своим задом.
Собираться в спешке вместе с мудаком было неловко. И возбуждающе. Особенно когда этот Драгоций пил кофе в расстегнутой белой рубашке, попеременно затягиваясь своим ричмондом. На большом пальце серебрилось кольцо.
Я же могла только ресничками хлопать и за минуту до выхода заглотнуть остывший капучино залпом. На языке приятно горчил кофе, но к горлу подкатывала горечь иного рода. Ну, я не я, если б не помчалась в объятия белого друга, мысленно возжелав не проблеваться на кроссовки Драгоция.
— Я надеюсь, что тошнит тебя от вчерашнего, а не от меня, — хмуро прокомментировал этот мудак, придерживая рукой мои растрепавшиеся волосы.
Так что во время биологии смотреть на него мне не хотелось от слова совсем.
— Огнева? — как-то безнадежно спросил биолог, чье имя я узнать не удосужилась.
— Я, — хмуро буркнула, уткнувшись носом в телефон и пересматривая развеселые фотки со вчерашнего дня.
— Внимание, дорогие гимназисты, произошло явление Христа народу, — биолог всплеснул руками и возвел глаза к потолку с выцветшей на нем же краской. — Так вот, дорогая Огнева, раз уж вы решили появиться, спешу вас обрадовать: завтра в половину восьмого утра я жду вас здесь, — он обвел взглядом кабинет, — в моей скромной обители. Вас ждет увлекательное написание тех работ, что вы пропустили за время своего отсутствия.
Я также возвела глаза к потолку, после чего совершенно некультурно взвыла.
Драгоция мне этого мало будто бы.
На фоне также некультурно ржал Марк.
— А я-то думала, что у нас половое размножение, все дела.
— Будет тебе половое размножение, Огнева, — хмыкнул мне куда-то в затылок Драгоций, сидящий прямо за мной. — И на теории, и на практике.
Ой.