Когда Инженер стоит на тёмной кухне около окна, его силуэт чем-то напоминает Лидеру Нателлу, и он не может не вздрогнуть, отвернувшись.

Но мгновение спустя в Кешины волосы попадает свет фонарей, и Грише видно очертания непокорных кудрей и уставшую спину в мягкой рубашке.

Тогда Гриша нервно трясёт головой, и мгновенно успокаивается, подходя ближе и нежно обнимая со спины. Кеша пугается внезапного прикосновения, тем более - ласки, но быстро привыкает и наслаждается каждой секундой в этих тёплых объятиях.

Они не говорят ничего, лишь молча смотрят в окно на заснеженный город. Гриша осторожно кладёт голову на макушку Кеши, заставляя того робко улыбнуться.

Окно постепенно запотевает от горячего дыхания и пара от чашки, стоящей на подоконнике.

Гриша неловко стягивает перчатки, и рисует на стекле кривое сердечко дрожащей рукой. Кеша переплетает его пальцы со своими - холодные, несмотря на чёрные перчатки. Ничего, они быстро согреются в тёплых и грубоватых руках Инженера. Гриша смотрит удивлённо и даже боится спугнуть - он не привык к взаимным ласкам. Он не привык к нежным поцелуям просто так, без повода. Он тает изнутри и понимает, что Кеша совсем не Нателла.

Потом становится холоднее. Инженер соглашается принять душ. Он долго мнется, неловко спрашивая, какое полотенце Лидеру не жалко ему отдать и как долго можно мыться. Ну, вода-то дорогая, тем более такая горячая.

Гриша достаёт самые мягкие полотенца и неловко касается щёки Кеши. Кеша трётся щекой о руку и смотрит совсем-совсем влюбленно и нежно.

Гриша думает о том, смотрели ли на него так раньше.

После душа Инженер накидывает полотенце на плечи и прячется в него, как в плащ. Будто боится, что его кто-то увидит, будто крепко придерживая края на груди умоляет: «не смотри».

Лидер вспоминает, как Нателла могла пройтись абсолютно нагая по всей квартире даже в самые первые дни их знакомства. В (не)железном сердце какая-то деталька ломается и оно пропускает удар при мысли об этом. Неуклюжие движения Инженера, почему-то, в тысячу и один раз искреннее и живее, чем манерная походка Наумовны.

Кеша неловко проходит по тёмной части комнаты, куда почти не дотягивается свет лампы и достаёт свой чемодан с вещами, упорно пытаясь удержать полотенце. Что-то ищет на коленях в темноте, и полотенце все равно съезжает по спине ближе к бедрам, оголяя худую спину и позвоночник.

Гриша не раз предлагал ему переложить вещи в шкаф, но Кеша отказывался и отнекивался. В мутных осколках света его Инженер выглядит ещё худее, чем обычно, а по тощей шее стекают блестящие капли воды.

Лидер тихо берет второе полотенце и осторожно подходит, чтобы промокнуть влажные кудри.

«Н-не стоит».

«Почему?» - тихое, бархатным шёпотом.

Кеша не находит ответа и замирает, пока Гриша аккуратно собирает воду полотенцем и растирает мокрые волосы.

Осторожный поцелуй в влажную шею.

Гриша отстраняется, позволяя своему Инженеру натянуть очередную поношеную рубашку и попытаться застегнуть пуговицы.

«Давай помогу», - остаётся между ними непроизнесенным, но Лидер справляется с пуговицами гораздо быстрее.

«Спасибо», - бормочет Кеша. Гриша отвечает объятиями и аккуратным поцелуем. Инженер охотно отвечает, и у Лидера сносит крышу.

– Я... возьму плед?

Так много вопросов. Кеша будто думает, что ходит по льду и боится сделать неверный шаг.

Гриша давно, практически сразу дал ему добро чувствовать себя как дома, просто, наверное, нелегко вот так легко привыкнуть к качественным, а вдобавок чужим вещам, которые Кеша боится испортить. На самом деле на тонком льду здесь только Гриша - заржавевший, сломанный, растрескавшийся, он кое-как даёт Инженеру любовь, но совсем не понимает, что делать с ответными её проявлениями.

– Ну что за вопросы..

Гриша тянет Инженера к себе, чтобы мягко в висок.

– Спасибо, а то... ну, холодно после душа, да...

– Конечно, – Гриша сам протягивает Кеше тёплый плед, задевая его руку своей. Кеша смущённо улыбается, Гриша невольно вздрагивает.

– Извини, я что-то...

Замолкают.

Лидер будто пропадает как за завесой снежной бури.

Почему-то чужие прикосновения ему до темноты в глазах и ночи в мыслях. Почему-то прикосновения Инженера подобны разряду в тысячу вольт. Почему-то ласковые прикосновения Инженера убивают его на пару густых и липких мгновений.

Когда Лидер приходит в себя, оказывается, что Инженер, укутанный в плед по самый нос, устроился где-то на полу.

– Отец, ты чего?

– Если к тебе полезу, ну, я ведь все подушки и вообще белье, там, простыни замочу... Голова-то мокрая. Я обсохну немного и приду.

Выдох.

– Кеш, да хоть ты весь будешь в болотной тине, как этот ваш...

Скрип половиц и тихие шаги. Инженер садится на край кровати и вязко молчит.

– Что не так? – Гриша двигается ближе, прижимая Кешу к себе.

– Ты от меня... Ну, то есть... Шарахаешься, в общем, как будто я... Не знаю даже. Я думал, может, я что-то делаю, ну...

Гриша вжимается Кеше в шею и делает несколько рваных вдохов и обжигающих выдохов.

Шарахается, верно. И ничего с собой поделать не может.

Не привык, что прикосновение не предупреждение или угроза, а забота, что любовь работает в обе стороны. И от этого, оказывается, штормит в два раза сильнее.

– Извини. – осторожные поглаживания по плечам в старой рубашке.

Мокрые кудри, мягкие щеки, покусаные губы. Во время поцелуя Кеша практически замирает, давая Лидеру полную свободу действий. А под конец едва прихватывает нижнюю губу Гриши своими. И у Гриши совсем все рушится внутри.

От рук Инженера в жестких волосах, от тёплого дыхания на шее и лёгких прикосновений к спине, от множества осторожных и таких важных шажков на встречу.

– Продолжай, – шепчет Гриша.

– Л-ладно, – нежное прикосновение около уха, чтобы убрать непослушную прядь волос.

Затишье, полное лишь шорохов ткани и обжигающего дыхания.

Инженер любит любить, и умеет это делать. Лидер не знает, что делать, когда его любят, но обязательно научится.

«Если что, сразу отстраняйся», - смущенный шёпот на ухо и самые уютные в мире объятия.

Внутри Лидера все рушится, но для того, чтобы собраться правильно.