Если речь началась об эгрегорах, то сразу их всех перечислить не получиться. Особенно в век технологических прорывов, свежих направлений искусства, появлений новых разделов наук и многого другого. В таком щедром количестве интерпретаций редко можно встретить по-настоящему древних сущностей. Есть конечно представители и их много: сущности древних первобытных страхов, религий, профессий. И то если смотреть на последних, многие канули в лету. «Умерли» в понятии людей, но на самом деле перестали быть активными и ушли в архивы к миру духов как более не нужные. С душами людей после жизни много чего может произойти, выбора у них смотри – не хочу: перерождение, поход в другой мир, вознесение в лучшее место или отработка за совершённые преступления. У эгрегоров такой роскоши нет, ведь им как суждено появиться благодаря придуманному людьми делу, так и уходить в архив, подобно устаревшим вещам и технике. К примеру, будет глупо разъезжать на старой карете с лошадьми в двадцать первый век на постоянной основе (речь не идёт о развлечении - покатать желающих за определённую плату). Современное время вряд ли позволит содержать в городе, приспособленном для машин, конюшню. Покупать лошадям корм, да и спокойно ехать по неумолимо бурным, словно горная река, дорогам с огромным количеством «железных коней». Зато выставить карету в музее или покатать гостей в парке – милое дело. Или же содержать кузницу для изготовления подарков: декоративных охотничьих ножей, брелков и т.д.

Не сдавался и активно держался за жизнь Арканум, не желая уходить в отставку. Сейчас никто не сможет сказать, даже он сам, с какой целью и когда создали его род деятельности и какой он был с самого начала. Чего Арканум может у себя досчитаться, так это отголосков прошлого в духе поклонения тотемам, вере в разные явления, будь то судьба или знаки свыше. Останавливаться он предпочитает на том, что является покровителем веры чуть ли не до времён язычества, когда древние люди наделяли природные явления, предметы и животных мистической силой. Кто любит с техникой разговаривать или холить её как родную будто у неё душа есть, и она всё понимает? Вот, это одно из дел Арканума. Уже потом к нему примкнули гадания, колдовство, в общем множество вещей, за что некоторые эгрегоры науки Арканума за человека не считают.

Однако несмотря на разногласия, в одном, специально отведённом для сущностей, месте все жили дружно. В худшем случае: держались на расстоянии и сторонились во избежание грандиозных словесных баталий. Никто не вводил жёстких законов и правил о том, как себя стоит вести – негласный свод правил появился сам по себе и многие его придерживались по логике: «Веди себя с окружающими так, как хочешь, чтобы относились к тебе.» и «Твоя свобода кончается там, где начинается свобода другого». Каждый может прийти туда, и никто слова не скажет. К слову, вот и сейчас маг неспешным шагом держал курс в сторону своего дома, в кои то веки загоревшись желанием побродить по миру в человеческом облике. Не скитаться же ему без перерыва в истинной облачной форме до скончания времён человечества. Поначалу эгрегор испытывал самый настоящий дискомфорт: будучи одной из самых широкомасштабных и древних сущностей, ему очень сложно вспоминать, что да как работает, а затем "запихивать" своё неосязаемое тело в человеческую оболочку. Она казалась такой тесной, пока сознание вовсе словно запирали в крохотную коробочку, устанавливая жёсткие рамки. В истинном облике открывались обширные возможности: можно перемещаться куда угодно за считанные секунды. Знания всего мира также доступны в любой момент, стоит только захотеть, и нужная информация поступает к тебе, не заставляя ждать. С запасом сил не возникает никаких проблем: энергии всегда хватает, в то время как человеческая форма требовала к себе ухода, забирающего себе много времени. Но несмотря на неудобства, у него получилось. Осталось дело за малым: всего лишь пройтись в таком облике и привыкнуть к нему.

Улица эгрегоров встретила одного из своих хозяев гостеприимными огнями лавовых ламп. Наступала ночь, к которой остальные обитатели подготовились с наступления сумерек: вся аллея переливалась яркими красками от подобных светильников, начиная с насыщенного красного, напоминая цветущий мак, цвета, и заканчивая загадочным тёмно-фиолетовым свечением. Помимо подобных украшений улица так и осталась неизменной, предпочитая сохранить тот облик, каким её наделили ещё с глубокой древности одни из первых (теперь уже неизвестных) эгрегоров во времена средневековья: низкие каменные дома на окраине городка все ещё пустовали в ожидании прибытия своих новых владельцев, или же покорно выполняли роль складов. Более оживлённые проспекты находились рядом с главной площадью, где в основном и обустроились остальные покровители разных профессий, искусства и наук. На мостовой же вовсю кипела жизнь. К слову, туда древней сущности не составило усилий добраться довольно быстро, и теперь ей ничего не мешало осматривать обстановку, вроде и успевшую поменяться, но всё равно решившей остаться неизменной. Меняли только украшения улиц, и то в честь торжеств либо праздников, но сама архитектура не подвергалась изменениям никем.

- Какой чудесный сегодня выдался день. Теперь можно отдохнуть в ночной тишине. - приятным, тягучим словно мёд, тоном произнёс старец, облачённый в традиционное одеяние мага. Его лицо полностью скрывал капюшон балахона, но облачённому в подобный наряд прекрасно видно всё вокруг, да и комфортно. Большой плащ, изготовленный из шелка, красного цвета, прятал своего хозяина так, что другим казалось: стоит сорвать мягкую ткань, и никого не увидишь, словно по улице шествовало привидение. Однако здесь сегодняшнего гостя знали многие, и к подобной тяге к средневековой моде, магическим амулетам и артефактам успели привыкнуть. У каждого из присутствующих на улице эгрегоров находились свои странности и особенности, выделяющих ту или иную интерпретацию из общей массы.

Стоило нечаянно зазеваться, и по выложенной камнем дороге, прямо перед магом неуклюже проехало что-то маленькое и квадратное, после чего, не справившись со своей скоростью в неудачной попытке развернуться, завалилось на бок. Старец мог пройти дальше, сделав вид, будто ничего не произошло, но он наклоняется, встав на одно колено и подбирает неизвестный для себя объект, похожий на металлическую коробку с прикреплённой на ней железной гусеницей, отчего вещица напоминала маленький танк. Когда "машинку" аккуратно поставили на дорогу, "шкатулка" распахивает крышку, и из глубины контейнера на мага устремился взор двух механических глаз.

- Вот чудеса. - только и может вымолвить эгрегор, протягивая руку и слегка с опаской поглаживая механизм, чувствуя, что в некоторых местах металл покрыли прорезиненным защитным слоем в целях уберечь творение от механических повреждений.

- Никаких чудес. - внезапно для древней сущности раздаётся живой, звонкий голос. В нём отчетливо можно разобрать рвение к свершению новых открытий. - Здесь причастна только наука.

           Маг оборачивается в сторону обладателя голоса и замечает, как перед ним, переминаясь с ноги на ногу, стоял молодой парнишка, по человеческому облику на Земле ему смогут дать лет шестнадцать, не более. Видимо он подбежал сразу, стоило магу взять робота в руки. При взгляде на незнакомца, уверенности у паренька поубавилось, а в его глазах вскоре заиграл страх за целостность своей механической игрушки. Разумеется, появились первые опасения, что робота могут отобрать или вовсе сломать. Неподалеку стояли уже знакомые магу сущности: эгрегоры химии, физики и информатики (ну или же программирования, либо компьютерных технологий). В отличие от молоденького мальчишки они глядели на мага скорее с удивлением, явно гадая, зачем такой редкий гость снова решил пожаловать обратно.

- Семейство Философии не сидит на месте, как я погляжу. - по-доброму хмыкает маг, мягко взяв в руки подвижную глазастую шкатулку, чем заслужил с её стороны пару коротких восклицаний обозначающий радость.

           Паренёк вздрагивает, ожидая худшего, что только могло произойти с роботом, но эгрегор, надёжной крепкой хваткой держа изобретение, передаёт диковинную вещицу в руки мальчика. Не в его целях причинять окружающим зло.

- "Никакой чудес" говоришь? - с незаметной обидой в голосе переспросил странник. - Ну что ж, как знаешь. Но для меня эта работа показалась просто чудом.

- Мои навыки ещё далеки от совершенства... - паренёк обхватывает коробочку руками и слабо стучит изобретению по голове, если так можно было назвать железную палку с прикреплёнными на ней механическими окулярами. Неугомонное творение начало вырываться, тем самым требуя волю. - Но я стараюсь улучшать свои работы.

- Верю, что у тебя всё получится. – древняя сущность не сдерживает улыбки, когда мальчик в растерянности посмотрел на своё изобретение и пробормотал что-то наподобие: "Спасибо". - Но всё-таки, для чего эта штука?

- Штука? - юный изобретатель находит кнопку выключения, и робот затихает, послушно возвращаясь в свой железный панцирь. - Это робот - спасатель. Он будет помогать людям расчищать разрушенные дома и находить тех, кого завалило обломками. Ещё он вполне может работать в больницах и перевозить пациентов, пока врачи смогут взяться за спасение больных.

- Признаюсь, это очень благородно. - в задумчивости почёсывая подбородок, заметил маг.

- А ещё он сможет спасать людей от голодной смерти! - с гордостью заявил паренёк, в попытке заглянуть в тёмный капюшон напротив и разглядеть лицо собеседника.

- От голодной смерти? - неясно что больше выбило эгрегора из колеи: внезапное заявление от подростка или попытка чуть ли не ворваться в чужое личное пространство. Попытку, конечно, пресекли: подростка мягко, но строго отпихнули от себя, тем самым вернув прежнее расстояние.

- Он будет работать курьером в доставке еды. - ласково поглаживая изобретение, завершил свою мысль техник, причём с таким восторгом, будто робот изначально для подобной цели и создавался.

Представители ветки эгрегоров из Философской семьи лишь указали жестом на преемника, а после отозвались жестом «палец вверх». За них можно порадоваться, ведь на науку, особенно робототехнику у людей спрос огромный: вагон и маленькая тележка, причём пожелания продолжают неумолимо расти.

           Попрощавшись с соседом и пожелав ему удачи, эгрегор продолжил свой путь, вскоре дойдя до двери своего дома. Он остановился перед дверью в глубокой задумчивости: как давно он здесь не был? Трудно сказать. Может лет сто назад, а может и дольше. Время на улице эгрегоров - очень относительная вещь, где различают только день и ночь. Здесь не имелось таких обозначений, как летосчисление. Для удобства лишь оставили время и счёт дней по неделям, чтобы при необходимости было легче назначить время и место встречи в этом измерении.

           Дом встретил своего хозяина в том же виде, словно последний уходил лишь на один день. Вещи продолжали лежать на своих местах, только в знак подтверждения долгого отсутствия, их покрывали густые комки пыли. Эгрегор решает сразу приступить к уборке. Само пристанище древнего духа представляло собой скорее антикварный магазин или же музей с самыми разными предметами: начиная от языческих амулетов, список имущества мог предоставить и более современные артефакты, связанные с разными видами вероисповеданий людей, а также самодельные предметы, которые нашли выброшенными на улице. Последнее подбирали и забирали себе, приводя предметы в порядок по необходимости.

- Никто не выясняет между собой отношений. Неделя выдалась крайне тихой - нараспев приговаривал хозяин дома, наводя порядок в гостиной. В данный момент каждый предмет, артефакт или сувенир заботливо брали в руки, смахивая густой слой пыли.

           Стол вновь засверкал своим первоначальным зеркальным блеском при лучах светильников, пока хозяин своего уголка вытирал пыль на книжных полках. В перерывах с такой утомляющей деятельностью маг разговаривал сам с собой, чтобы хоть как-нибудь занять себя. Началось всё с простого обсуждения погоды и разочарования в людях. Причин последнему множество, но после внимание переключилось на напевание одного из классических музыкальных произведений, ведь эгрегор не хотел портить себе бодрый и счастливый настрой духа. После он стал вспоминать о своих соседях.

           Больше всего он любил думать о семействе Философии, ведь именно после неё пошли не менее интересные науки. Не нужно быть настоящим профессиональным знатоком среди всех божеств, ведь можно вычислить кто есть кто по поведению: Химия и Физика, двое из ларца, не только похожи друг на друга, но при всем сходстве они всегда ходят вместе, словно не разлей вода. Неудивительно, ведь даже их науки, которым они покровительствуют, имели заметные сходства. Нередко вызывают неописуемый ужас, стоит им показаться на глазах у учеников старшей школы, а особенно - у гуманитариев. Периодически к ним ещё присоединяется эгрегор одной точной науки под кличкой Евклид. Эгрегор алгебры, а кличку ему вручили в честь древнегреческого математика Евклида, жившего в Древних Афинах третьего века до нашей эры. Но если речь зашла о математике, то стоит заговорить и о братской для алгебры науке: геометрии. Пока их обоих прозвали Евклидами и ещё очень долго путали между собой, в один день эгрегор информатики неосознанно дал им новые прозвища: Евклид_1 и Евклид_2. С тех самых пор их так и зовут: первый и второй, за что математики были ох как благодарны программисту. Их благодарность была настолько невероятной, что эгрегор информатики целый год пользовался черным ходом дома, ведь за главной дверью его то и дело поджидали всякие разные "благодарности" в виде закреплённого ведра с водой, готового облить хозяина дома, и прочих гениальных ловушек. С другой стороны на улице эгрегоров достаточно скучно, потому многие развлекались как могли.

           Информатика, как самая молодая наука (по меркам древних эгрегоров) ещё только встаёт на ноги, и начинает понемногу осваиваться в мире, но на контакт с особой охотой не идёт, предпочитая сидеть у себя дома в компании телефонов и компьютеров, только и занимаясь разработкой программ, вполне способных взламывать платные приложения. Среди не особо богатых людей, новенький довольно быстро стал любимцем, и не только за пиратские версии программ, игр и прочего. И это было очень даже хорошо! Пусть эгрегор магии и не понимал, в чем связь между взломщиками и средневековыми разбойниками морей...

Астрономия. Ах, как маг любил по-доброму шутить в своём дневнике про Астрономию. В каком бы облике не находился данный эгрегор, его можно вычислить лишь по одному качеству: сущность душой находилась явно не здесь. Пока ты тщетно бьёшься у ног оболочки, душа подобного эгрегора находилась скорее всего на другом конце галактики, познавая не только тлен и дзен, но и другие прелести мироздания. Однако стоит Астрономии только "вернуться" на передышку, и её "жертва" будет загружена огромным объёмом знаний по полной программе. Один раз маг сам попался в такую ситуацию, после чего охотно рассматривал фотографии галактик и других планет. Ну как попался? Он довольно долго караулил момент, когда появлялся шанс выловить эгрегора на контакт. Отдельную ставку Астрономия пока что делала на галактику, которая была схожа с нашей галактикой Млечный Путь. По её предположениям там должна быть копия Земли, на которой тоже бы жили люди. Только вот в какой интерпретации будет находится расклад дел там? Может там находились такие же сущности как эгрегоры или их и вовсе не существует? Пока неизвестно. Кто знает, может быть, Астрономия останется при правильном мнении, но маг решил остаться внимательным слушателем. К остальным же эгрегорам он не имел никаких чувств, хоть и старался не портить отношения. Правда уникумы найдутся везде:

- Даже две версии дуонто не устраивали шум на всю улицу. - продолжал размышлять эгрегор, про себя отмечая, что его генеральная уборка полностью окончена. - Не дрались прилюдно, не посылали Валентина. - на последнем предложении он не смог удержать тихого смешка, но идиллию оборвал стук в дверь.

           Стук был неуверенным и боязливым. Поначалу владелец дома даже не придал этому значения, но решил открыть дверь нежданному гостю:

- Интересно, кому понадобилось наведаться ко мне так поздно...

           Неожиданным гостем оказался паренёк, в облике которого прослеживались не только русские корни, но и немецкие. Кудрявые каштановые волосы и ярко зеленые, словно молодая листва под светом солнца, глаза придавали мальчику свое необъяснимое очарование. В данный момент имелась лишь одна проблемка: в его глазах читалась такая привычная для мальчишки печаль, к которой прибавился страх, что тот, к кому он отважился постучаться, решит прогнать незваного гостя. Старец же окинул мальчишку с безразличием, с каким обычно смотрят люди на своих «знакомых в беде», у кого что не день – опять дела идут не очень и вообще всё очень плохо. Только не сказать, что таким персонажем является именно явившейся мальчишка.

- А, это снова ты, Эван. Опять повздорили материнские эгрегоры? - с пониманием в голосе спросил маг.

Он не понаслышке знал, что в детстве всё воспринимается гораздо болезненнее, чем в зрелом возрасте, когда ты успеешь хорошо хлебнуть жизни.

- Ганс хочет уйти... Он больше не будет жить и общаться с нами… - молодой эгрегор отводит взгляд в сторону, начиная жалеть о том, что он вовсе решил прийти. Но, с другой стороны, это место являлось единственным адресом, где бы его смогли принять в любое время и выслушать все проблемы.

- И конечно же ты решил уйти без их ведома ко мне в такое позднее время. - скорее уточнил, чем спрашивал маг. Он с древних времён наблюдал подобные приёмы у человеческих детей и детёнышей оборотней. Хоть за тысячелетия время меняло свои правила и устои, но живущих в данном мире - никогда. В любое время любой эпохи находились похожие истории. И малыш Эван не стал исключением.

           Сам же Дуал очень любил своих предшественников, привязавшись к обоим. Ваню за то, что тот всегда его поддержит, заботится и помогает встать на ноги. Имя своё он получил благодаря своему советскому происхождению. На вид кажется строгим, но на деле всегда поможет. Ганса любили за разрешение делать всё, что запрещает Ваня, а также за интересные игры в войнушку и путешествия по местам сражений. Жестокий местами, но к дочернему эгрегору старался относится помягче… К сожалению, частенько у него ничего не получалось. Хоть две версии дуонто не могли гордиться дружным общением между собой, изначально приходясь друг другу злейшими врагами, их объединял этот "зеленый" эгрегор игры нового поколения. Казалось бы, у созданий могло получиться своё прекрасное семейство, объединяющее направление спорта и военного дела... Если бы не их истинная суть.

Дочерняя версия игры произошла от тех, кто изначально был обречен на постоянные сражения между собой. С самого начала люди замесили дуонто в качестве военного дела и не более. Потом последовал запрет использовать дело в военных целях и общество пробовало переиначить деятельность в качестве спорта, но и тут система понесла частичный крах. Если кратко, по сей день существует как мирное, спортивное направление, так и незаконное подпольное. Многие представители таких веток могут сцепиться между собой, в попытке отстаивать правоту именно своего направления, не говоря уже про сами интерпретации. Эван же очень сильно переживал за состояние своего семейства и крайне болезненно переносил все конфликты, которые только могли вспыхнуть при общении его предшественников. Помочь проблеме никто не мог. Куда там древней сущности, являющейся собирательным образом всего мистического и необъяснимого, у кого общего с Дуонто также много как у космодрома с балетным театром.

- Давай я налью чаю, и ты мне все расскажешь по подробнее. – предложил маг, замечая, что молодой эгрегор находился на краю нервного срыва. Обычно Эван держался, после поднабравшись стойкости переносить любые скандалы. Только сегодня что-то пошло не так.

- Спасибо. – только и смог пролепетать мальчишка, не в силах сдерживать слезы.

           Во время заваривания своего любимого сливочного чая, хозяину дома постоянно лезли в голову трезвые и разумные мысли: например, напоить несмышленыша чаем, оставить его переночевать, а после уже спящего отнести домой. Ну или проводить Эвана на следующий день к материнским эгрегорам и оставить семейные разборки чисто им, и не вмешиваться. Но глядя на заплаканного гостя, маг просто не мог так поступить. Он хотел по крайней мере добиться правды.

Эван берет чашку слегка дрожащими руками, совершая один судорожный глоток горячего напитка, наслаждаясь сладким вкусом и ароматом сливок.

- Я стал разочарованием, господин Арканум… - прошептал нежданный гость. Несмотря на приложенные усилия, последовали новые всхлипы. – Все началось с моего сайта, где я решил размещать информацию о криптидах.

- Так ты продумал все до мелочей, и твои друзья помогали с работой и оформлением. - задумчиво ответила древняя сущность. - По твоим словам всё работает прекрасно.

Про сайт Арканум знал. Идея ему казалась полезной в плане медицинском: создать второй расе базу данных с мед. карточками и следить за историей болезней, дабы не мешать одну расу с другой. И совершенно ненужной в плане спортивном: по задумке туда должны регистрироваться как люди, так и криптиды желающие участвовать в уличных боях и турнирах. Кого по состоянию здоровья втягивать в спорт нельзя, а кого – можно и нужно, если оборотень сам захочет. Даже принимались попытки привязать к карте мира устройства, закреплённые за оборотнями, но это настолько трудная морока, что Арканум не стал и разбираться. По сути, ему и незачем, но мир не рухнет если он поддержит задумку. Эван, ранее гордившийся своей работой, качает головой, сдерживая слезы обиды и теперь через силу совершает новый глоток напитка. Похвала не смогла успокоить нестабильного подростка.

- Папа сказал, что это позорище. - чашку аккуратно поставили на стол. - Оформление несерьезное. Еще добавляю молодых оборотней, которые черезчур нежными стали, ведь у всех букет болячек. Если не телесных, так психических. Слабаков в спорт никто не возьмет, да и сейчас он не нужен, значит сайт мой тоже… В военном деле тем более… Бред все это… А я может просто так его делал.

- Послушай, каждый имеет права создавать что-то… - решает заступиться за чужое творение Арканум. - Пока оно не станет приносить другим вред, разумеется. - на последнем сама сущность издает невеселый смешок, ведь подобные умные речи он говорил потомку забавы военного времени.

           Гость также чувствует ту иронию, но заместо негодования лишь разводит руками:

- Вот и расскажите это им, кому война важнее всего. Зачем меня создавать, если всё равно нет никакой разницы? – старцу стало жаль гостя, но единственное, чем он мог поддержать, так это сдержанным кивком. - Я пытался говорить, но меня даже слушать не желают.

           Чаепитие продолжилось в тишине. Арканум впал в собственные раздумья, тщательно перебирая варианты, как поступить, а после не менее внимательно взвешивал все «за» и «против». Тем временем Эван понемногу успокаивался и приходил в себя. Теперь он рассматривал прилавки с предметами, которые собирали, скорее всего, на протяжении всей жизни. Обстановка в гостях отвлекала внимание на себя, попутно успокаивая молодое божество… Что приходилось как раз на руку старшему эгрегору:

- Эван… Знаешь, я могу помочь тебе с проблемой. - правильное начало переговоров: втянуть собеседника интересным вступлением. Подобный прием срабатывает безотказно, ведь внимание Эван резко переключается на знакомого. - Ты когда-нибудь слышал о Государстве Второй Высшей Расы?

Реакция не заставила себя долго ждать:

- Арканум, вы что? - Эван поежился, словно зверек, почуявший хищника. - Это самая дикая и ужасная часть земли! Там жить невозможно, не говоря о правительстве, которое содержит своих граждан хуже… - юный эгрегор запнулся, и неизвестно, в попытке подобрать подходящее слово, или же из страха, что его могут услышать. - Хуже, чем животных, а людей там и вовсе едят! Никто туда не суется, ведь себе дороже!

           Древняя сущность понимающе кивает головой и отпивает немного чая, наблюдая, как гость схватился за голову.

- Вы разве не слышали, сколько ужасных историй там произошло? Поговаривают даже, что на жилую территорию страны незваных гостей не пускают и расстреливают. Ни одно тело жертвы кровожадного государства так и не вернули. Это ужасное место. Очень ужасное. Если существует эгрегор той страны, то он наверняка носит облик страшного монстра, кто также не побрезгует нами поживиться.

           Скорее всего далеко не любой эгрегор поймет, о чем речь, не говоря о простых людях, но речь шла о закрытом для людей, государстве. Явление знакомо далеко немногим, но кто умудрился хлебнуть знакомства: впечатлений хватит на долгие годы. ГВВР находилось в условном соседстве, между Россией и Америкой, но ни одна из сторон не решалась влезать в жизнь на том острове, словно территория стала для человеческой расы проклятой. Любая попытка предложения дружбы просто игнорировалось самим Государством. С туристами местные жители также не блистали дружелюбием, и судя по некоторым слухам, вполне оправданно: согласно одной байке от туриста, что сбежал в ближайший жилой поселок с желанием поглазеть и пообщаться с местными жителями, он встретил их в плачевном состоянии. Из одежды на оборотнях находились лишь тканевые мешки от муки и прочие лохмотья, которые граждане государства собирали скорее всего с трудом и шили нечто, отдаленно напоминающее одежду. На жильё и вовсе без слёз не взглянешь, ведь обитать гражданам государства приходилось едва ли не в пещерах. И то если пещеры найти повезёт. А если не нашёл: копай нору.

- Знаешь… - Эван решает озвучить свои мысли, хоть и не блистает особым восторгом при обсуждении подобной темы. - Говорят, что Государство Второй Расы нанесли страшный урон небольшой ядерной бомбой, и теперь у него нет возможности нормально ходить: во время ожесточенной схватки с людьми эгрегор лишился ног. С тех пор он обозлился на всю человеческую расу и желает ее уничтожить. Даже своё супероружие разрабатывает, только в подробности никак не вдается.

- На самом деле её лишили не только ног. Да и физические повреждения позаботились о том, чтобы от неё осталась только голова… - размеренно мешая чай ложкой, пробормотал вслух Арканум с толикой злобы. Но подобное не адресовалось Эвану, либо кому ещё, а скорее являлось рассуждением вслух. Да и сам маг размышлял достаточно тихо, не позволяя собеседнику расслышать ни слова из сказанного.

- Что? - только и может, как переспросить Эван, заинтересованно поднимая взгляд с чашки чая на старого знакомого.

           Владелец лавки с различными магическими артефактами лишь покачивает головой, неспешно допивает чай, а после ставит свою кружку на стол.

- Нет, ничего, малыш Эван. - эгрегор поднимается из-за стола и аккуратно берет свою часть посуды. - Отдохни хорошенько. Завтра я постараюсь решить проблемы в твоей семье. Поверь, у меня должно получиться.

На подобной загадочной ноте, Арканум покидает гостиную, теряясь с поля зрения Эвана в ближайшей подсобке. Гостю разрешили остаться переночевать, но насчёт остальной части плана на завтрашний день умолчали, заготовив свой порядок действий.

Что касалось общение эгрегоров с сущностью запретных земель, единицы видели ГВВР в монструозном обличии и было дело очень давно. Тогда корабли с незваными гостями, что хоть немного приближались к запретным землям, могло потопить огромное существо, являющееся собирательным образом всех животных, от рептилий до рыб. В период девяностых годов активность ГВВР подозрительно снизилась, и только на днях по улице эгрегоров пролетела весточка посвежее, что от эгрегора в материальном обличии из своего, родного, осталась только голова. Передвигалось же чудище с помощью конструкции из разряда: «Я тебя слепила из того, что было», что не ускользнуло от внимания древней сущности. Никому не обязательно знать, что у него с ГВВР очень даже милые деловые отношения: его приглашают погадать на грядущее будущее, взамен позволяя свободно прогуливаться по окрестностям своих владений. Послабления в запретах и правилах допускались скрепя зубы, что Арканум очень ценил.

           Ночь прошла неспешно, позволив спящим на улице эгрегоров расслабиться и отдохнуть от своей работы. Только хозяин лавки не мог сомкнуть глаз. На то имелась причина: был на вооружении один способ, как бы помочь Эвану в беде, да что-нибудь не так пойти сможет. Как никак, дело касалось безопасности молодого эгрегора… По крайней мере для его душевного состояния. Но, с другой стороны, данный способ опробовать стоило.

           На следующий день, согласно обещанию Арканума, за проблему взялись капитально… Правда в каком аспекте, Эван так и не мог понять. Перво-наперво его заточили в человеческий облик, в буквальном смысле обрывая связь со всеми, кого знал Дуал, включая и родных ему предшественников. Арканум же оставляет себе способности, приступая за проведение экскурсии по всему миру: сущности успевали остановится как в теплых солнечных уголках мира, так и посетить суровые холодные земли. С самого начала Эван спрашивал, куда его тащат и что всё это значит, но юноше никто точные ответы давать не собирался. Максимум, что Эван сумел добиться от старого знакомого, лишь банальное: «Подожди, и всё увидишь сам» или «Это поможет решить твои проблемы». И так продолжалось достаточно долго, чтобы Эван прекратил попытки разобраться хоть в чём-то. В итоге юный эгрегор бросил попытки добиться от Арканума правды, махнув рукой и позволив судьбе вести самой.

           К сожалению, когда Эван поймёт, что на его месте лучшим вариантом окажется возвращение домой, дорога назад окажется закрытой. Как и всегда, подвох он чувствует слишком поздно чтобы спохватиться: после очередного перемещения невесть куда. Если раньше во время скитания местное население состояло из простых людей, то на сей раз чаще на глаза попадались представители второй расы в своём настоящем обличии. Полный удивления взгляд Эвана встречался с не менее удивлёнными местными жителями. Если кто-то из них подходил к сущностям поближе, то их скорее принимали за актеров, перепутавших страну во время выезда на гастроли: по идеально ровному, казалось бы, нетронутому временем асфальту шел девятнадцатилетний парнишка, пока рядом с ним размеренной, ровной походкой шествовал высокий мужчина, которому на вид прохожие могли уверенно дать сорок шесть лет, либо же полноценные пятьдесят лет. Маскировка скорее играла на руку, пускай и цепляя удивлённые взгляды: Парнишка одет в черную водолазку, поверх неё накинута белая жилетка. На темно-серых брюках закреплен пояс с парой ошейников. Их парень взял для самообороны в случае, если кто-то из оборотней захочет на него напасть. Мужчина же на фоне парнишки выглядел так, словно он пришел с древнего востока: на нем красовался красный балахон, обшитый золотом, пока его голову полностью закрывал пестрый шелковый платок, так и не позволяя увидеть его лица.

Для Эвана начали звонить первые звоночки, когда эгрегоры замечают палатку с телевизорами. Вся техника располагалась на горе-конструкции, представляющей из себя нагромождение из столов и стульев, подвергшиеся ответственности держать на себе тяжкий груз. Техника была подключена к питанию, чтобы показать прохожим качество изображения, а также убедить потенциальных покупателей, что весь товар находится в целости и исправности. Подключены они, судя по всему, к одному каналу, ведь все экраны как один показывали незамысловатую заставку на тему красоты природы и животных. После продавец, симпатичный пухлый дядька, берётся за пульт и выходит в меню платформы интернет-телевидения. В верхнем правом углу экрана гордо загорается «Хозяин потока». На главной странице находится телеканал ГВВР и теперь Эвану не нужно метаться и задаваться вопросами в духе: «Куда же меня занесло на этот раз?». Позже ему откроется тайна, что здесь нет другого телевидения. И телевизоров старого образца только в музеях по пальцам пересчитать, если не найдётся гения, умудрившегося объединить старую технику с программными новшествами. А тут их – впереди планеты всей. Но что-то мы отвлеклись.

           Казалось бы, палатка и палатка. Стоило гостям просто пройти дальше, но смена картинки заставляет эгрегоров остановится, а после и вовсе подойти к телевизорам: продавец без задней мысли выбрал шедшую прямую трансляцию с канала ГВВР, на чём и началось веселье. Программа держалась своего расписания и экран телевизора озарила обстановка выпуска новостей. Причём скучных новостей. Ведущая, держа лицо и не поддаваясь соблазну самой задремать, читала сводку о крупных успехах научной и творческих сфер Государства. Дети-сироты из приютов выпускаются в учебные заведения и академии, где их в итоге разберут предприятия будто горячие пирожки. На очередном подчёркивании по тексту, что в ГВВР всё замечательно, картинка зашлась белым шумом. На пару секунд экран темнеет, показывая темное помещение. На полу выступает черная лужа неизвестной субстанции. Внезапно она вытягивается, принимая форму когтистой лапы, замахивается и пропадает из поля зрения. Возвращение в объектив происходит вместе с пожилой женщиной. Жертву бросают с размаха в ближайшую стену, а после вторая атака приходится на объектив, искажая картинку паутиной треснутой линзы камеры.

Запись тут же обрывается и экран затягивает черная пелена.

Пауза длится недолго, поспешив сменить картинку: телевизор загорается, представляя яркую надпись: «Панацея представляет».

Эгрегоры останавливаются, также подняв взор на монитор, пока продавец в недоумении бросился проверять технику. Только в том то и дело, что он ни в чём: телевизоры по состоянию – идеальнее некуда, чего не скажешь о Государственном канале.

На экране, после заставки, появляется девушка. На ней был белый больничный халат. Светло-русые волосы наспех убраны в обычный хвост. По окружающей обстановке можно понять, что она находилась в большом белом коридоре, где на фоне вовсю кипела жизнь. На вид ей можно дать столько, сколько и Эвану – всего девятнадцать лет, но следующее смутило и озадачило эгрегора одновременно.

- «Добрый день!» – дружелюбно представляется девушка в камеру. – «Мое имя Сара. И я являюсь основателем лечебницы для оборотней, обладающих душевными травмами, которые еще известны как «посттравматика». Цель нашей организации — помогать пострадавшим излечением душевных недугов.»

- Арканум?.. - хотел было задать первые вопросы Эван, но ему не позволяют ничего сказать.

- Внимание на экран. Мне встречалась эта реклама ранее. Дальше будет интересно.

- «Пока что мы выявили три стадии посттравматики. – вещала девушка. – Первая стадия, она же лёгкая. В лёгкой стадии старых душевных ран может и не быть вообще, либо присутствует мало "больных точек". "Спусковым курком" может служить незначительная травма: страх неудачи, общения с людьми и со своими сверстниками.. Вторая, средняя. В средней стадии количество больных тем увеличивается, но пострадавшие всё ещё в силах как-нибудь удержать себя под контролем. Со следующей становится особенно трудно, ведь она достаточно тяжёлая. Воспоминания даются с титаническим трудом. Спектр "спускового курка" обширный, как морской горизонт. Практически всё из окружения может запустить воспоминания болезненных событий.

В помещении на записи многообещающе, три раза с одинаковым интервалом мигнули лампочки. Персонал, снующий по своим делам, останавливался, явно задаваясь вопросами, но после никто не вспоминал о такой незначительной детали. Для невольных зрителей как дядька-продавец, Арканум и Эван складывалось ощущение что это просто такой оригинальный подход к презентации нового, свеженького фильма ужасов только сошедшего в кинотеатры от местной студии и в конце обязательно скажут название фильма. А потом троица вспоминает что на канале гос. новостей такое вряд ли разрешат и зрелище обрело новые обороты.

- И, наконец, уничтожительно-агрессивная. Зависит от характера посттравматика. – продолжала вводить в курс дела Сара. - Этот пункт трудно назвать стадией, вернее ухудшенным состоянием. Когда посттравматика загоняют в угол, неважно, намеренно или случайно, начинается истерия. Во время истерии, раненый не видит мир в полном свете, а только по двум категориям: "безопасные места и лица, завоевавшие доверия" а также "объекты, желающие навредить и места, в которых нельзя находится". Освобождается агрессия, которую оборотень использует ради защиты. Каждого человека воспринимают враждебно, и в случае чего могут напасть на него. Но есть безобидные для людей создания. Если к людям отношение остаётся нейтральное, хоть к ним и продолжают относиться с опаской, вся агрессия выливается на себя. Оборотень начинает наносить увечья себе.»

Вступительную часть съемки прерывают, а резкую смену кадров замазывают плавным переходом на следующую часть. Далее камера показывала на фигуру, сидящую за столом. Смуглое лицо пациента выражало лишь глубокую тоску, которую, кажется, не в силах излечить ничего в этом мире. Глаза, радужка которых похожа на идеально ограненный кристалл, походила на потухший светильник, что лишился своего внутреннего света. Волосы плавно переливались разными оттенками, но также тускло и тоскливо. На записи заметно, как к нему подсаживается один молодой парень, являющийся нанятым специалистом, и принялся совершать одну за одной жалкие попытки оказания психологической помощи.

- Один из наших пациентов пережил уход близкого ему криптида. - между делом вводит в курс происходящего закадровый голос. - Стадия травмы тяжелая, но мы продолжаем делать свою работу и можем гордиться тем, что ему уже лучше.»

Эвану было достаточно кинуть беглый взгляд на криптида, после чего смело заявить: с тем созданием ничего не в порядке. Ему плохо. Ужасно больно, но заряженные оптимизмом молодые специалисты не поймут переживаний пациента. Оборотень выглядит так, словно весь его мир ушел с тем самым товарищем, кого он успел потерять и теперь лишь просто существует. В мире, потерявшего для него все краски и смысл жизни.

- «Ну как вы, Диаспор? Вам уже лучше? - задают вопрос жертве обстоятельств. - Как вы себя сегодня чувствуете?

Личности ничего не оставалось ответить, кроме как:

- Мне уже лучше, спасибо…»

Пускай это и была самая лживая фраза. Так сказать, решение отделаться малым, ведь в противном случае начнётся череда умозаключений, что жизнь – штука такая и надо готовиться ко всему а не распускать нюни и вообще посмотри вокруг ведь жизнь прекрасна! Да, тот кто безвозвратно ушёл – его не вернёшь и надо жить дальше.

- Если это самое интересное, что тебе захотелось показать, то не знал, что ты любишь смотреть на издевательства. - подобное Эван едва не выплёвывает, с трудом сдерживая свое отвращение к увиденному. - У него буквально друг умер. А его, как я понял, каждый день дёргают вопросами по типу «Как дела?». Арканум… Я не могу на это смотреть.

Но Арканум предпочёл промолчать, пока заранее записанное видео продолжало повествование зрителям:

- В наших стенах найдётся место для каждого. Девиз нашей лечебницы: «Поможем каждому по возможностям». Запомните, у нас царит безопасность и мир.

Но то, что происходит дальше, словно желает внести свои коррективы: вновь любительская съёмка - коридор поглощает темнота, вдалеке раздается хлопок (судя по всему, проводка пришла в негодность). От перепада напряжения все лампочки в коридоре взрываются, оставляя всё здание в темноте. Раздаётся грохот и шипение, перерастающее в рев, положивший начало панике. В темноте успевают заснять два, загоревшихся красным, глаза. Раздался хриплый вой.

От увиденного шоу, постепенно собравшиеся прохожие, вместе с ними посторонние зеваки и сам хозяин палатки то и дело подавали недовольные возгласы. Многих не устраивал подобный расклад вещей, а сцена с Диаспором и вовсе заставляла плеваться на все ранее сказанные слова про оказание помощи тем, кто перенес тяжелую травму или потери.

- На это уходят все деньги из государственной казны. – выругался владелец палатки. - Если ребенок выиграл войну в одной горячей точке и уничтожил масштабную организацию по истреблению оборотней, это еще не значит, что она имеет права лезть в чужие беды.

- Устроила тут детский сад. - недовольно подхватила из толпы девушка.

На картинку с полным хаосом наложили аудиодорожку, будто подхватив недовольство зрителей:

- «Ох, посмотрите какой он. Если этот щегол резкий, значит его все должны слушать. Не удивлена, почему твой отец пить начал. Будь я на его месте, тоже бы взялась за бутылку и преподала тебе хороший урок.» - раздался противный женский голос. По звучанию он напоминал скрип несмазанных дверных петель, что, то и дело действовали на нервы, стоило сквозняку раскачивать дверь из стороны в сторону.

Новая запись заставила всех зрителей притихнуть, ведь она очень отличалась: Тёмная комнатка с черноволосым парнем выглядела отныне не как милый прекрасный центр для излечения психологического здоровья криптидов. Скорее как камера для содержания особо буйных и «неудобных» имиджу «Панацеи» пациентов. Оно и ясно: в рекламе в качестве «жертвы» выбрали самого беззащитного оборотня.

Сам парень выглядел плачевно, имея следы побоев и шрамы по всему телу. Достались они ему уже в реабилитации или его привезли в таком виде, можно долго гадать. Но дополнительных очков для подрыва и так шаткой репутации заведения среди местного населения, трансляция накинула от души.

Эвану хватило пару секунд чтобы сморщиться, будто его заставили есть самый кислый лимон: через экран он почувствовал алчную суть работницы, к кому не посчастливилось попасть черноволосому молодому парню. В трансляции говорилось о том, что парень – новичок и он очень опасен. Что за ним велась чуть ли не супер операция с целью поймать и привезти к себе на расте- в смысле для излечения. На деле последствия посиделки в гостях умалчивалось, но и в лишних представлениях не нуждалось: на съёмке оборотень исхудал, почти добравшись до описания «Кожа да кости», одет в старое тряпьё, да и дрожал подобно сжатой пружине в ожидании удачного момента, когда бы ему улыбнулась удача и предоставила возможность сбежать.

На момент записи парень лишь продолжал сидеть спиной к камере, на что противный женский голос продолжил:

- Эй! Повернись хоть, урод! Расскажи, за что тебе изуродовали лицо! Наверное, так довел своего отца. С таким мерзким характером у тебя не будет никакого будущего, запомни это!»

Камеру, судя по всему, поставили на стол камеры, так и не дождавшись чужой реакции.

- «Сейчас я выйду ненадолго. И только посмей мне что-то натворить. Поверь, я умею ломать чужие жизни.»

На подобной, повелительной ноте раздались шаги, а затем лязг закрытия железной двери.

Фигура лишь крепче обнимает колени, судя по всему, пряча в них лицо, пока плечи начали дрожать. На полу виднеется что-то черное, непонятное, по своей сути вязкое. Следом подобная тень чернеет и на стене. Она тянется к ногам, ложится на руку, но от нее отмахиваются, подав команду просевшим голосом:

- Уйди. Отстань от меня.

Однако команда игнорируется, пока руку обняли с заметной нежностью. Подобно родителю, отчаявшемуся бедами и несчастьями своего ребёнка.

- Разве не видишь, мне плохо. - попытки отогнать нечто странное не увенчались успехом, а лишь заставили нечто захватить руку в маленький плен. В течении минуты парень наблюдает за тем, как кисть его руки мягко поглаживают. Личности, судя по всему, что-то шептали, ведь не с того ни с сего пациент начинает задумчиво кивать головой. Темнота перешла в непроглядную черноту, опутывая парня и закрывая собой лампочку, тем самым жадно поглотив единственный источник освещения. Звучит щелчок, обозначающий, что тяжелую дверь любезно открыли, пока снаружи доносятся непонимающие восклицания: персонал уже начал потихоньку напрягаться. Парень-оборотень же сначала стряхивает с себя черную субстанцию, а затем поднимается с койки.

- Здание обесточено. Значит меня ничего не сдерживает…

В другом конце здания раздается звук, похожий на клич птицы и рев зверя, спустя минуту подхватывающейся шипением другого существа. Звериные возгласы заставляют пациента выпрямиться в полный рост, а после сделать новые выводы:

- Кто-то еще успел освободиться… Значит есть шанс сбежать! Но сначала…

Камеру захватывает неизвестная сила и разбивает об пол. Съёмка резко прерывается. Вместе с записью на время обрывается и сам эфир на телеканале, оставляя зрителей наедине с гнетущим белым шумом и невесёлыми мыслями. Вся техника, стоило ей транслировать инцидент, зашлась треском, угрожая владельцу сломаться и распугать как собравшихся зевак, так и потенциальных покупателей. Но в любом случае день удачным для продажи больше не назовёшь: помимо эгрегоров и парочки неприметных подростков поблизости больше никого не наблюдалось. Многие разбрелись кто куда, в поисках ответов на появившейся вопросы и пуска в новое дело сарафанного радио. В общем не до покупки телевизоров, это точно.

- Тьфу ты… - решает прервать страшную паузу торговец и машет рукой, тем самым выражая своё недовольство. Высказывания своего мнения на подобный счёт решают не растрачиваться. А смысл, если никому не важно, о чём он думает.

В отличие от остальных, Арканум словно воспрял духом.

- Эван, пора. - шепчет парнишке маг, на что последний в непонимании вскинул брови. Арканум без лишних слов хватает Эвана за руку, перемещаясь с парнишкой в следующее место.

Показанная по трансляции «вечеринка» находилась в самом разгаре: из «Панацеи» то и дело слышались крики отчаяния. Страх смерти, чего-то неизбежного и первобытный ужас: подобным разило на километры.

Местом действия оказалась масштабная постройка, похожая чем-то на санаторий и больницу одновременно: здание, построенное по еще старой доброй советской планировке, но сама облицовка выполнена по желанию заказчиков: внешние стены были покрашены в нежно кремовый оттенок, а у главного входа красовались белые колонны. Сам парадный вход мог похвастаться массивной железной дверью (между прочим, бронированной). Окна имелись, но довольно маленькие, да и похвастаться красивым оформлением они не могли, ведь их заточили в два слоя стальных решеток, на которых к тому же была намотана колючая проволока. У входа располагалась табличка: «Реабилитационный комплекс Панацея»

Сильный грохот сотрясает воздух. Затем звук внушительного удара по металлу повторился еще раз, и на третий раз защита в виде стальной двери не выдерживает очередного мощного удара. Вернее, неведомой силы, что сначала выступила на стенах в виде черной густой субстанции, а после покорежила преграду, словно хлипкую фольгу, а затем и вовсе сорвала ее с петель и швырнула прочь как ненужный фантик от конфеты, выливаясь на волю.

Эван долго рассматривает остатки черной жижи на стенах здания, убеждаясь, что она понимала суть происходящего, от того и быстро скрылась с места происшествия. Следом на волю начали выбегать работники организации, в основном среди них можно заметить лишь молодых парней и девушек. На некоторых из них виднелись свежие раны от когтей. Но вдруг среди толпы паникующих людей, распихивая всех направо и налево, впереди всех старается вырваться пожилая женщина. Настолько толстая, подмечает про себя Эван частичкой сознания зверя, что в древние времена стоило бы криптидам поймать ее, и запас подобной пищи обеспечивал бы стаю две недели, без надобности в охоте. Издалека удается разглядеть ее лицо — круглое, пухлое, словно бы жаба приняла облик человека.

Да и поступками женщина не успела выделиться ничем хорошим: всех молодых коллег, не способных выбраться наружу, она насильно заталкивала обратно — в обесточенное помещение, где время от времени раздавался дикий животный рык и рокот вышедших из-под контроля оборотней. Также обстановку накаляло свечение звериных глаз: заточённые криптиды так и норовили кого-нибудь выхватить из толпы и разорвать.

Но пока что никто из вышедших из-под контроля созданий выходить не спешил, ровно, как и расправляться с людьми. Лишь показались две лапы, покрытые черным мехом. Длинные пальцы быстро вцепились сначала за одежду тучной женщины, тем самым схватив свою предпочтительную жертву за грудки, а затем перехватив ее за руки, одним рывком затащили в темноту.

Эгрегоры долго наблюдали за подобным хаосом, не проронив ни слова. Мимо них пробегали люди, продолжались крики и мольбы о помощи, а иногда и ругательства о том, почему тот или иной работник вообще сюда сунулся. Находясь поодаль от происходивших событий, Эван начинает искать хоть какие-то плюсы. Правда увиденное гнало любые мысли прочь. Даже больше: он начинал ловить себя на размышлениях, что больше ни в чём не хочет разбираться. Один Арканум лишь смотрел куда-то вдаль, видимо оценивая развернувшийся здесь фронт работ. Ни один, ни другой не успел заметить, как на место происшествия подоспели оборотни из милиции… Вернее так организацию могут называть люди. Среди простонародья оборотней шутили шутки про фруктовые напитки.

С.О.К или Служба охраны криптидов.

Если верить людской легенде, С.О.Д. – аналог правоохранительных органов для оборотней. И на своей территории (ГВВР) так-то оно и есть. Пока дело не коснётся любых инцидентов с людьми.

Если в каком угодно деле, где замешан человек, неважно в какой он роли – пострадавшего или виновного, С.О.Д. в любом случае останется на стороне оборотня. Железобетонно и укреплённо титановой решёткой для полной надёжности. Исключения могут найтись, но вероятность, что человек выиграет дело, хорошенько пободавшись со стаей опасных существ маловероятнее, чем найти в космосе разумную цивилизацию пингвину из зоопарка.

Парадная форма тёмно-фиолетового цвета свободно сидела на оборотнях, поспевающих к эгрегорам в человеческом облике. Также наблюдалось множество карманов разных размеров, видимо, чтобы прятать в них гаджеты, оружие и ловушки для отлова местных дебошир.

Только сейчас, замечая, как к двум подозрительным (если смотреть со стороны) фигурам подходят хранители порядка, эгрегор дуала в спешке оглядывается и замечает, что на роль потерпевших он с Арканумом не совсем подойдет… А вот на подозреваемых личностей вполне себе. Ведь с чего бы вдруг двум загадочным фигурам понадобилось просто так стоять и наблюдать за подобным хаосом? Причем не удосужиться позвонить и вызвать помощь. На короткий жест о том, что пора бежать, Арканум отмахивается, отвечая также без слов, что все находится под контролем, вполне дружелюбно встречая аналог милиции. Им эгрегор вовсе сдаётся и заверяет, что никакие они не враги и силу для задержания применять не нужно. После диалог перерастает едва ли не в дружескую беседу, где стражей порядка Арканум просит перенаправить к более подходящим специалистам. Оно и ясно: наметились грандиозные события и вообще лучше собирать факты свеженькими, пока в округе слухи не распустили. На крайность гостям будет достаточно в сопровождении если таковое посчитается нужным. На подобное госслужащие заметно удивились, но возражать не стали. Эвану почудилось, что Арканум здесь хоть и не желанный, но вполне уважаемый гость. Служащие С.О.К вовсе расслабились, позвонив коллегам и передав им эстафету. В благодарность Арканум указал направление, в котором (кому предположительно, а кому наверняка ясно) скроются сбежавшие оборотни и персонал «Панацеи». Короче говоря, всех всё устраивало.

Подоспевшие к эгрегорам солдаты не стали размениваться на долгие разговоры. Ограничились всего лишь сухим «Вас ожидают», после чего гостей повели неизвестно куда. Конечно, поход приобретал не туристический характер, но полюбоваться цивилизацией, наполовину поглощенной дикой природой вполне стоило. Полу степь и редкая лесистая местность распределяла к спокойствию.

О том, что нематериальных сущностей ведут на возможный допрос, Эвана не смущало. В любой момент Эгрегоры могли стать нематериальными и улизнуть. Было интересно, почему Арканум вел себя так, словно все должно было пройти нормально.

Даже не так: Арканум взбодрился, а в его глазах сверкнула радость, словно он наконец-то нашел повод и свободное время прийти в гости к близким друзьям. Причем после хаоса, который сущности имели честь наблюдать.

           Эвану казалось, что после увиденного его ничего не сможет удивить. Неизвестно, куда их вели, но маг, напротив, ни о чём не волновался. В конце концов он сможет сбежать, если вдруг незваных гостей приговорят к расстрелу… Юный эгрегор хоть и надеялся, что он мог ошибаться, но увиденное ранее говорило об обратном: его привели в Государство Второй Высшей Расы. Об этом красноречиво намекали дикие создания, заточённые, но после благополучно сбежавшие из «Панацеи». Они и поставили юное божество перед невесёлым фактом. Ровно, как и информационный канал ГВВР, любезно сверкавший инициалами.

           «Государство Второй Высшей Расы - практически полностью отрезанная от контакта с людьми территория, о которой человечество имеет мало подлинной информации. Остальная часть архива давно забилась историями из разряда: "Невероятно, но факт", в чью подлинность вряд ли можно поверить, но и списывать со счетов никак нельзя.

Но и контактировать лишний раз с ГВВР нежелательно: согласно историям туристов и очевидцам, проникшим на территорию незаконно, границы запретных земель обходят военные. Они открывают огонь по каждому, стоит проходящим мимо зевакам просто заглянуть через ограду на закрытую территорию. Из тяжёлой артиллерии имеется козырь: неизвестное биологическое оружие. Неизвестно, что оно из себя представляет, но это самое ужасное явление, которое только может существовать, способное уничтожить человеческую расу и не будет на оружие никакой управы.»

           Именно такой кусочек текста всплыл в памяти Эвана, отказываясь покидать его мысли. Теперь не важно, откуда его успели вычитать, но факт оставался фактом: репутация у ГВВР, чего греха таить, была крайне ужасной, и если начать перечислять все дурные слухи, то их не уместить и в трех толстых книгах. Страшно ли Эвану от подобных выводов? Конечно да.

           Но более важное место в памяти теперь занимает черная субстанция, устроившая недавнее происшествие. Неизвестная сила, и по могуществу ни по чем ей никакая преграда. С другой стороны, «Панацея» также не вызывала к себе особого доверия, а запись, вмонтированная кем-то неизвестным во время рекламного ролика, и вовсе выставляла реабилитационный центр в не самом милом свете. Одно понятно точно: дело тёмное. Но и здесь Эвана удивляло, по какой причине его привели именно сюда, и почему Арканум находился в прекрасном расположении духа, словно собирался навестить старого друга.

К слову, об Аркануме. Он переключает своё внимание на сопровождавших нежданных гостей, стражей порядка и с дежурной ухмылкой осматривает двух вооруженных солдат, после чего выдает ненавязчивое:

- Новая форма?

Эгрегор-подросток, до этого момента глубоко погружённый в свои мысли, словно прозрел, беглым взглядом пройдясь по экипировке солдат. Выводы напрашивались сами собой: форма, если так можно было выразится со слов покровителя Таро, не что иное, как бронированный скафандр. Лица скрывали конструкции, напоминавшие собой защитные маски и противогазы одновременно. Глаза невозможно разглядеть благодаря толстому защитному стеклу.

- «Группа зачистки». - только и думает юный эгрегор, бросая на две фигуры подозрительный взгляд.

- Вернее Н.А.О. «Неизученные аномальные объекты». - подмечает Арканум, словно не удержавшись и подсмотрев в поток мыслей подростка. - С такими как мы занимаются.

Подобное очень смутило Эвана. Солдаты тем временем шли рядом, предпочитая оставить беседу на самотёк.

- В каком смысле? - Дуал снова рассматривает экзотическое обмундирование, и признаться честно, успел потерять цепочку происходящих событий.

- Как мне попроще сказать… - Арканум берёт паузу на размышления, взвешивая каждое слово. - Ты считаешь существование людей нормальным?

- Да? Но к чему такие вопросы?

- А существование обыкновенных вещей? Одежды, картин, техники. Что существует в материальном мире?

- Конечно. - Дуал невольно почёсывает затылок, ощущая себя отчасти неловко за подобные вопросы. Они казались глупыми и заданными не к месту.

- Перехожу к делу: ты знал, что любая сила будет иметь противодействие? Обратный полюс. Деталь для поддержания баланса. Так вот, Н.А.О. наблюдает за такими странными вещами, которые успели прозвать аномалиями. - плечи Арканума еле заметно подрагивают от беззвучного смеха. - И такими как мы в том числе. Они выискивают любые странности здесь и решают, как с ними работать. - Судя по смешку, стало понятно, как подобный факт веселил покровителя Таро. В самом деле: у кого найдётся смелости лезть к эгрегорам и тем более — что-то насчёт них решать. Особенно в их присутствии.

Один из сопровождающих, что был поменьше ростом, оглядывается на гостей. Хоть тонированные линзы и не позволяли рассмотреть лица, это не мешало бойцу прожигать эгрегоров пристальным взглядом. Скорее всего Эван в компании с Арканумом выглядел крайне подозрительно. Подросток отчасти относился к косому взгляду с пониманием, ведь на чужом месте поступил бы также.

Так бы и продолжалась игра в гляделки, но один из солдат решает подать свой голос:

- Извините, но мы не должны ничего рассказывать посторонним. - и хоть звук искажался благодаря «противогазу», но можно догадаться, что это был молодой парень. - Если вы много узнаете, то мы вас устраним.

- Даже гостей? - и теперь невооруженным глазом стало заметно, как Арканума забавляла ситуация. Он достает из рукава плаща аккуратно сложенный конверт и с уважением протягивает солдату. - Разве в вашей семье ни разу не учили, как правильно их встречать?

- Гостей у нас можно пересчитать по пальцам одной руки. Сами понимаете, уклад такой. - вмешивается высокая фигура, а после жестом подает знак юному солдату, что волноваться не о чем. Записку же мягко принимают из рук гостя, пробежавшись незаинтересованным взглядом по затертой бумаге, словно подобный документ приходилось читать далеко не один раз. Интерес проявился при осмотре Эвана. - Он с тобой?

- Верно. - ответил маг, сопровождая свой ответ мягким кивком головы. - Нам понадобилась помощь. - на миг каждому показалось, что в тени капюшона сверкнула загадочная улыбка. - От Глафиры. Дело очень важное, Август. Без Хозяйки не обойтись. - Хитрый взгляд переходит на младшего бойца, а после возвращается к собеседнику. - Ты должен меня понять. Как взрослый.

- Если кто-то и младше, то это не повод сравнивать его с пустым местом. - презрительно фыркает младший… Но тихо-тихо, не позволяя озвучить мнение в полный голос.

- Так… - кивком головы Август указывает на Эвана, а после переходит на шепот. - Он тоже?

- Отпрыск Дуонто. - Арканум пожимает плечами, словно он не причастен к происходящему. - Хочет раскрыться, попытать счастья. Ему могут помочь.

- Как бы ты хорошо здесь не прижился, она вряд ли оставит его по твоей просьбе. - Август помотал головой, но посмел напомнить о невеселом факте. - Это всё равно что приютить дитя тех, кто устроил на твой народ охоту, лишая шансов на мирную жизнь.

Замечание пропускают мимо ушей, считая его лишь пустым звуком.

- Спасибо за напоминание, но мы всё-таки попробуем.

Переубедить божество пока не удавалось никому: Арканум решил идти напролом, как обычно говорят люди - «До конца». Его не пугали шансы на возникновение последствий, а гнев местного эгрегора ГВВР, судя по всему, и вовсе являлся для него пустым звуком. Любые уговоры не имели шансов заставить гостей сдаться, поэтому работникам из необычной службы ничего не оставалось, кроме как проводить их к главной хозяйке запретных земель. Хоть никто не осознавал, но так и начинались приключения в Государстве Второй Высшей Расы.

В человеческих странах положение дел и ритм жизни стоял свой… Обыкновенный. Постройки или аллеи строились по нормальному. Эван не мог описать разницу, но ощущал, как порядок других стран отличался от того, что происходило в Государстве Второй Высшей Расы. Первый доступный пример, который попался ему на глаза: архитектура. Всё, начиная с материалов и расцветки домов намекало на причастность к производству советского времени. Подобный «почерк» было не отнять. Могли присутствовать одноэтажные скромные домишки, построенные по европейской структуре, но последнее являлось скорее исключением, нежели правилом. В отличие от нормальной, человеческой архитектуры, дома на запретной территории занимали площадь значительно больше, да и в высоте превосходили свои простые аналоги. Сам камень, чья отделка наносилась на поверхность наружных стен строения, преобладал цветами тёмного, почти чёрного, с тёмно-зелёным оттенком, словно постройку успел покрыть мох. Но находились и исключения в виде розовой, светло-серой, ярко-жёлтой или даже бежевой отделки.

Создавалось впечатление, что застройка производилась хаотично, как будто на территории устраивался конкурс строителей и архитекторов, где не волновались о порядке застройки зданий. Их расположение также осуществлялось вразброс, причём дома стояли друг от друга на достаточно большом расстоянии, тем самым оставляя много места между собой. Иногда расстояние могло позволить разместить в «перерыве» между зданиями одно большое футбольное поле.

Аллей и парков как таковых тоже не наблюдалось: земли оставались дикими, занимая главенствующую позицию, нежели цивилизация. Также существовало два типа обстановки: территории-площадки, выложенные из асфальта и нетронутая цивилизацией местность с бурной растительностью. То и дело поблизости можно встретить неприметную речушку, крохотную пещерку или же большую нору. Вариант получше: наспех сколоченная конструкция, напоминающая собой небольшую беседку (максимум: маленький одноэтажный дом без стен.) Асфальтированные дороги в местных краях являлись редкостью, но главное: какой роскошной. Неизвестно, то ли так сказалось полное отсутствие автотранспорта (Эван успел заметить это, когда успел привыкнуть к местным домам), то ли климат здесь оказался милосерднее, нежели в людских странах. Асфальт остался цел и невредим, словно его проложили только вчера.

Сопровождающие не торопились вести гостей по направлению к эгрегору ГВВР, а скорее тянули время. Эван также не мог избавиться от мыслей, что только он один вступил на эти земли впервые: работяги из Н.А.О здесь обитают с самого рождения, а Арканум повадился заходить в гости. Судя по всему, очень часто. Им не имело смысла осматривать территорию, изучать, как всё здесь работает, ведь они уже знают как здесь устроены правила. И только Эван чувствовал себя слепым котёнком, неспособным разобраться в местной обстановке. На удивление, ему дают шанс осмотреться, не мешая знакомиться с новым для себя миром.

Спустя продолжительное время блужданий, которое успело превратиться в безобидную прогулку, солдаты приводят гостей к одному из старых многоэтажек. Вход в подъезд осуществлялся через обыкновенные деревянные двери, которые при всём желании не будут являться особой преградой. Нужная квартира находилась на первом этаже, куда небольшая компания в итоге заходит.

Небольшой офис встречает незваных гостей запахом старой бумаги и чернил. У стен стояли стеклянные стеллажи с книгами и рукописями, скорее всего не претендующие на особую ценность. Всё помещение являлось неким подобием архива, чуть ли не загруженного до краёв: на полу располагались связанные стопки документов, старых книг и разные коробки. Их размеры сильно разнились друг от друга, и также хранили в себе множество вещей, на первый взгляд не привлекающий много внимания. Может вещи нужные, а может и нет: в данный момент подобный вопрос не занимал место особой важности, поэтому его можно отложить на потом.

Только место у окна с видом на равнинную местность более-менее можно назвать чистым и ухоженным: большой письменный стол с минимум предметов на нём. Вазочка с парой карандашей, ручек и железная точилка рядышком, на случай если срочно потребуется заточить карандаш до остроты орлиного когтя. За главным письменным столом находился стол поменьше, за которым, сгорбившись, сидела фигура. увлеченно занимаясь рассматриванием бумаг.

- Глафира. - с большим уважением обращается Август, на что фигура выпрямляется и оборачивается к зашедшим. - К вам пришли. Разрешите отбыть на смену.

- Разрешаю. - голос женщины неожиданно прорезает тишину своей хриплостью, словно голосовые связки давным-давно успели сорвать. - Гости? Стоило предупредить заранее. - Из-за письменного стола, на инвалидном кресле выезжает женщина. На вид ей трудно дать точный возраст: морщины на лице сильно старили её. Чёрные волосы, словно мех больного зверя, стояли дыбом. Болезненная худоба и общий истрёпанный вид при одном только взгляде оставлял желать лучшего.

Но больше смущало не это.

Эван замечает холодное голубое свечение, и его излучали глаза. Пустые, не имеющие радужки или зрачков, словно их исказило бельмо или подобный недуг. Неприметный тёмно-серый плащ струился по фигуре, стараясь упрятать свою хозяйку от нежелательных взглядов. Но из-под него то и дело проявляются очертания железных рук. Ног на инвалидной коляске подросток не смог увидеть вовсе.

На вид грозных вояк, что оказали гостям тёплый приём и привели по нужному адресу, в данный момент и след простыл.

Успевает проявиться тень сомнения: а вдруг Арканум решил подобным образом подсмеяться над подростком и под шумок применил гипноз? И на самом деле сейчас они не невесть где а у эгрегора дома и всё что видел Эван – одна большая шутка? Но судя по реакции женщины, никаких трюков не применялось, агенты взаправду были и к тому же мастерски сумели «испариться» из офиса, где скорее всего им находиться не положено. Теперь дело оставалось за малым: переговоры.

Поскольку Эван оставался в лёгкой растерянности и не имел понятия, как подступиться, подобный ход взял на себя маг:

- Здравствуй, Глафира! Как поживает наша самая лучшая богиня порядка? - проворковал Арканум. - Сегодня ты выглядишь просто восхитительно!

Но к сожалению (или к счастью) женщина не спешила разделять лиричное настроение постоянного гостя:

- Арканум, скажите на милость. Мы состоим в отношениях? - один вопрос ставит старого знакомого на место, обрубив всю надежду на тёплое дружеское общение. - А то память изменяет в последнее время.

- Нет, ваша память в добром здравии. Мы не в отношениях. - всю лисью хитрость снимает как рукой, не оставляя возможностей увиливать и играть.

- Тогда с какой стати я стала самой лучшей на свете, и мы перешли в нашем общении на «ты». - глаза, тронутые неизвестным недугом, оказались вполне зрячими, ведь Арканума не только обнаружили, но и принялись сверлить недовольным взглядом. Скорее всего маг успел (мягко говоря) надоесть женщине так, что она держалась из последних сил, чтобы не выгнать его с помещения. Может не позволяло присутствие посторонних в лице Эвана, кто знает.

- Ох, да брось...те. Неужели вам так неприятно вновь увидеть старого друга? - Арканум поспешно окидывает взглядом захламлённое помещение. - Тем более в борьбе с таким беспорядком понадобится помощь-...

- Давай сразу по делу: что на этот раз нужно? - женщина сверлит мага пристальным взглядом, позволяя себе перебить эгрегора. - Срочно доставить сюда корабль мороженого? Позволить развернуть к Хэллоуину свою палатку для бесплатных гаданий?

Не успел Арканум и рта раскрыть, как лицо Глафиры нахмурилось, пока женщина сконцентрировалась, судя по всему, на важных делах, которые стало необходимо решить. Тишина длится недолго: в один момент Глафира набирает полную грудь воздуха, и закрывшись платком, успевает с силой чихнуть.

- Будьте здоровы! - торопится вмешаться Эван, но железная рука устремляется в сторону юного эгрегора в останавливающем жесте.

- Подожди. - хозяйка запретных земель поправляет платок, собираясь с мыслями, а после переводит своё внимание в сторону хранителя Таро. - Зачем мне целый корабль мороженого? Товарищ Арканум, вы серьёзно?

- Извините что отвлекаю, просто меня привели сюда против воли… - снова попытался подступиться Эван, но на сей раз железный протез мягко лёг на его живот, неся за собой ту же цель, а именно: «заглушить» подростка.

- Подождите минуточку, молодой человек. Арканум, что ты тут задумал? Да и к тому же привёл посторонних на мою территорию. - возмущение зарождалось медленно, но верно, однако магу давали шанс объясниться.

Юный эгрегор успевает напрячься: заместо опасений за свою жизнь приходит стыд. Стыд за то, как бесцеремонно он с другом семьи (пускай против своей воли) вмешался в привычный порядок жизни другого эгрегора. Жила себе спокойно одна строгая женщина, а сегодня захотелось ей, судя по всему, генеральную уборку провести, правда в силу её физического состояния, юному эгрегору подобный поступок ощущался подвигом.

- Глафира, я привёл вам отличного мальчишку, не пожалеете. - Арканум положил руку на плечо подростка, а после вовсе подтолкнул его навстречу инвалидной коляске, словно сейчас происходило подношение в жертву. - Эгрегор, связанный с оборотнями, толковый. Разве не сказка?

- И какой смысл приходить маленькому несмышлёному богу в такое ужасное место? - не унималась хозяйка запретных земель.

- Ему нужна помощь. Парень толковый, может работать с техникой. Как раз что вам нужно.

Женщина тщательно осматривает Эвана с ног до головы, словно пытаясь прощупать всю внутреннюю сущность гостя. Нет… Осматривает, принюхивается, словно зверь, в попытках понять, с кем приходится иметь дело. Но даже если так, доверие к гостю не спешит появляться.

- Хорошо… Многие приходят сюда по веским причинам. Может сюда являлись и безумцы, которых не пугали страшные рассказы людей о происходивших событиях здесь, но таких я не припоминаю. В любом случае ты зря привёл его сюда, Арканум. Мне не нужна помощь. У меня порядок, какой стоит поискать во всём мире. А проблемы — не волки, далеко не убегут.

В ответ раздался приглушённый смешок от Арканума, пока перед глазами Эвана вновь встала сцена с побегом опасных существ из «Панацеи». Маг предчувствовал свою победу в споре, ведь в данный момент при нём находились все козыри:

- Порядок порядком, однако один опасный тип как раз таки волк, при первой возможности сбежал из молодой психбольницы. Только рога и копыта его сверкали.

Глафира насторожилась:

- Откуда тебе знать, что он настолько опасен? И на что ты намекаешь?

- На его совести инцидент в кампании «Панацея». - Арканум достает из-за пазухи своих одеяний колоду карт, не глядя вытянув одну и бросая перед женщиной, словно козырь, обеспечивший гарантию на победу. - Мы с Эваном застали одну… Скажем так, неприятную картину. Если не поторопиться с объяснениями, то местные жители начнут волноваться.

Эван не успевает рассмотреть изображение, поскольку женщина стремительно подбирает карту, всматриваясь в художественное изображение. Ловкие пальцы несильно сжимают приятный, хоть и старый материал.

- Дьявол… - досадно шипит старая знакомая Арканума, положив карту рубашкой вверх, словно пряча от Эвана ужасающий образ повелителя тьмы, чьё обличье веками изображало человечество. - Этого мне не хватало. Теперь ко мне придут с просьбой выделить ещё средств на поимку сбежавших. - Что насчет сбежавшего, так придётся заняться вопросом.

- Тогда предлагаю помощь. Позвольте выделить мне одну минутку. - маг плавно, практически незаметно отходит к входной двери. - Я быстренько схожу купить конфет. И обсудим решение проблемы за чашечкой чая.

Глафира успевает обнажить железный протез, сжав ладонь в кулак, тут же показывая грозный знак старому знакомому, на что последний покидает помещение гораздо быстрее задуманного.

- Вот жук педальный. Он всегда так делает. - взгляд искажённых от неизвестного недуга, глаз переходит на Эвана, продолжая осматривать подростка с ног до головы. - Значит тебя спихнули на моё попечение.

- Он ведь не вернётся? - на секунду парнишке показалось, что в данный момент между ним и новой знакомой завязалось много общего. Та же солидарность за выходку Арканума и желание «выловить» его для милой дружеской беседы… За чаем с печеньками.

- Славный юноша, сообразительный… Эван, так понимаю? Не обижайся, но с твоими предками мне бы хотелось встретиться в последнюю очередь. - последнее хозяйка земель позволяет чуть ли не ядовито выплюнуть, чем задевает молодого эгрегора.

- Если бы не Арканум, моей ноги здесь бы не было. - огрызается Эван. - Да чтобы я сунулся к вам по своей воле? Хах. Никогда такого не будет!

Женщина не сдерживает тихий смех, оставаясь довольной ответом подростка.

- И почему же?

- «Почему же?» - переспрашивает Эван. - Вы ужасная страна! Держите свой народ в плачевных условиях и страхе за свою жизнь! Никаким образом не заботитесь. Вас походу ненавидят всей душой.

- А тебя с предками кто-нибудь любит? Дюонтотэтэс, Дуонто… Ты хоть знаешь, чем занимались твои предки? - вопрос задают с заметной резкостью, с трудом стараясь не сорваться и перейти на грубость.

Эван замечает подобный жест, но принимает подобный вопрос в штыки. Его материнские эгрегоры заботились и любили его больше всего на свете. Они — самые лучшие эгрегоры, а какое-то постороннее божество не брезгует поставить их репутацию под сомнение.

- Это благородное занятие, которое объединяет две расы: людей и оборотней-криптидов. Большой спорт, сближающий многих по всему миру. - не растерялся паренёк. - А я — эгрегор Дуала, являюсь их прямым наследником.

Протезы с досадой крепко сжали ручки инвалидной коляски, а после легли на колёса, задав направление обратно к письменному столу.

- Когда рождается оборотень, он полноправно начинает жить свободной жизнью. Здоровый, как физически, так и душевно. Но людям всегда чего-то мало и их задачей становится поймать оборотня. Удержать, а затем полностью подчинить собственной воле. Иметь при себе полезную игрушку, или вовсе превратить её в машину для исполнения прихотей.

Женщина возвращается на своё привычное место, хватаясь за перьевую ручку, словно утопающий за спасительную лодку. Чужая спина подрагивает и не желает успокаиваться, пока железная ладонь хватает чистую бумагу и выводит на ней первые линии. Тело потряхивало от нарастающего гнева.

- Вы мягко намекаете, что моя семья — самые ужасные существа в мире?

- Заметь, мне не пришлось озвучивать эту грубость.

Подобный ответ последовал в тишину, поскольку Эван просто молчал. Молчал же он от осознания, что его бросили здесь, причём подобная «помощь» имела такой план с самого начала. Просто принести и бросить едва ли не на растерзание монстру с дурной славой. Тем временем Глафира не поворачивается к гостю, когда слышит звуки шагов, мысленно делая ставку на уход паренька, но последний находит себе место и садится на пол, потерянно рассматривая каждый элемент офисного интерьера.

Так Дуал надеялся переключить своё внимание на незначительную, но деятельность, которая поможет отвлечься на какое-то время. Глафира оставляет свои дела, оборачиваясь и сверяя гостя теперь уже сочувствующим взглядом. Свои недовольства она решает отмести в сторону, помогая переключиться на нечто другое:

- Так… Ты говоришь, что создаёшь сайт с информацией об оборотнях?

Дуал отвечает вялым кивком.

- Создавал… Дома у меня были друзья. Они помогали мне с программированием и оформлением сайта. Но теперь я один, и ничего не смогу сделать. - Дуал отводит взгляд в сторону окна, за которым сиротливо простиралась голая пустынная местность. Печальную картинку спешила развеять деревянная конструкция-городок, состоявшая из деревянных дорог и целого городка из домиков, своим видом напоминавшие бунгало, однако от тоски подобная красота не спасала. Скорее навевала тоску по дому и напоминала о том, что назад дороги не будет. Как-никак, легенды гласили, что из Государства Второй Высшей Расы никто не возвращается.

- Почему сразу «ничего»? - решает вмешаться хозяйка земель. - Тебе могут помочь. Скажу больше: могу предложить работу в команде. Хотя…. Меня больше волнует другой вопрос: что тебе мешает сбежать сейчас?

Дуал грустно вздохнул.

- Я скован ограничениями, а потому не смогу сразу вернуться домой. Сейчас я не больше, чем простой человек. Арканум постарался.

Женщина продолжила рассматривать Эвана, тщательно взвешивая всю пользу и вероятные последствия от её будущего решения. Она не желала раскрывать все свои карты, но и прогонять мальчишку также не хотелось.

- Давай поступим так. - инвалидное кресло мягко трогается с места, позволяя Глафире сначала вновь покинуть своё рабочее место, а после оказаться рядом с брошенным Дуалом. - Ты останешься у меня ненадолго. Скажем так, я позвала тебя в гости. Побудешь у меня немного, а потом сам решишь, когда захочешь уйти домой. Договорились?

Дуал снова рассматривает женщину, но в её жестах не видит и тени недоброго умысла.

- Знаете, странно такое слышать… От жестокого тирана. - Эван поднимается, вновь ощущая себя беспомощным на незнакомой территории. - Но договорились.