в конце сентября пришло-таки время дождей. с опозданием в пару месяцев оно нагрянуло, свалилось на голову и утонуло в огромных лужах, которые образовались по его вине.

велик резво рассекал их, переезжая дождям в лужах плечи и позвонки. безжалостно.

ято купил им в зонт, пока они останавливались в Такео. еще приобрел сумку для юки, потому что не одному же ему таскать то, что они смогут ухватить. в такео он и пристроился на работу, пока румяный и остывающий сентябрь был в разгаре. температура падала вниз, небо приобрело цвет серой кошки, и сами кошки поползли в те места, где их не достала бы влага. но дома так и остались такие, будто нарисованные цветными мелками.

юки на какой-то день их путешествия признался, что будучи помладше постоянно жевал мелки. дурак.

ято устроился варить лапшу в центре такео. теперь в его задачи входило кормить голодную школоту, подливать саке старшему поколению и выслушивать пьяные байки мужиков – постоянных посетителей. щелкать палочками перед носом тех, кто опять заказывал кацу в долг и подсыпать побольше перца юки, который иногда приходил к нему. когда становилось скучно сидеть в номере, который они снимали, и рисовать там шерстяные городские пейзажи. такео действительно был похож на огромный вязанный шарф, с бахромой, и юки старался переносить каждую его ниточку к себе в скетбук. юное дарование.

хотя, конечно, приходя к ято на работу, он в большинстве своем ныл. и у этого ребенка было преимущество. у него была мобила.

и он притопывал к ято в раменную, садился за барную стойку, уплетал лапшу за обе щеки, зачитывая форум. вот людям, например, ну типа большинству, не оч нравятся winston caster plus, поэтому не исключено, что их снимут с производства. а они у юки вообще-то любимые! а остальные сиги курить невозможно блять.

по вечерам ято назло ему доставал свои chapman red. но проветривал потом, в благодарность за то, что юки, за деньги со своих скетчей углем, купил ему пепельницу.

хороший мальчик. мальчик-снежок. дурень.

наверное, пора бы уже перебираться с сигарет на компэйто.

к концу сентября тучи над Сагой стянулись в плед, ято что-то не поделил с хозяином этой раменной и решил, что лапшу варить можно и в Карацу. на велике появилась первая наклейка, привет из такео, сувенир из города первой работы.

юки не очень хотел уезжать. это как снимать любимую курточку. но куртка с эмблемой префектуры все еще покоилась на его светлых тающих мальчишеских плечах, не спеша слезать. да уж, такой куртке можно слезать только как болезни, навсегда.

но они уезжали, и юки последний раз окинул город-шарф взглядом, помахал ему своей снежной ладошкой и кивнул в знак благодарности.

он ведь иногда забывал, что они с ято все-таки в бегах.

в детстве у ято была кошечка. маленькая, едва подросшая до трех лет с мягкой спинкой и осторожными лапами, она бегала по квартире, как ураган, сшибая по дороге растения, детские игрушки и детей, то есть ято и его тогда еще совсем мелкую сестру. но какой бы ураганистой не была кошечка, ято очень хотелось с ней подружиться. поэтому он сам кормил ее, смастерил ей тапочки, чтобы они вместе могли ходить на улицу – дышать, гладил всегда по горизонту, по линии шерсти.

и все равно в один прекрасный день она убежала. выскользнула из рук, как льдинка, и выпрыгнула в окошко. там и пропала.

до свидания, кошечка.

а если юки вот так же убежит. как кошечка от ято, как ято от школы? он же не скажет ему «до свидания», это абсурд.

как ему спасти этого ребенка?

у юки в сумке теперь валялась пачка winston caster plus, зонт, упаковка виноградной жвачки felix, скетчбук и упаковка угля. домик на дереве в кармане ветровки, чудо в ладонях и раннее утро в волосах.

в карацу, в раменной в центре города оказался не хозяин. хозяйка. жгучий блонд, мягкие бедра, кожанка накинута поверх купальника, будто сейчас самый разгар лета и вот-вот она пойдет на речку, купаться. солнце, водичка нагрелась, все стекается к теплу. и она, спускается к реке на своем огромной байке, чтобы въехать в нее по самые коленки. хотя вскоре похолодало, и купальник сменился на водолазку, строго огибающую шею своей хозяйки, как лето уступает место осени.

и ее чудо-бойфренд. единственный, с кем можно нормально вести переговоры.

в общем, хозяйка раменной носила имя бога войны, а по факту морально искусала ято до самого мяса.

осень в саге. это что-то из разряда фантастики.

в карацу было чудесно. они с юки читали про местные фестивали и ели супер-острый кацудон, зажовывая виноградной жвачкой, и от этого всего у них обоих раскраснелись щеки. почему-то. зато фестивали в карацу вживую были потрясающими, столько света и вдохновения, что у ято кружилась голова.

карацу – город мечты. даже с зубастой работодательницей под боком.

когда дожди прошли, юки, кажется, перестал чувствовать себя, как мокрая кошечка, и стал помогать ято в раменной (с хозяйского разрешения, разумеется). в сумке теперь всегда лежала упаковка новеньких палочек, которыми можно было бы щелкать, как журавлик клювом. ну или представлять, что они на уроке в школе, но это flcl.

когда же для них уже кончится это фури-кури?