Серость здания давила на и без того раскалывающуюся голову. Кровь застилала взор. Грелль хотел было потереть израненные конечности, но вспомнил, что связан по рукам и ногам. Он то приходил в себя, то терял сознание. Слышал голоса своих мучителей. А может быть, эти голоса были у него в голове? 

- Синигами. Очнись, синигами. 

Сатклифф с трудом разлепил глаза. Один из них так сильно опух, что способен был увидеть всего лишь тонкую полоску света. Затем Грелль сплюнул кровавый сгусток на землю. Провел языком по острым зубам: кажется, все они были на месте, что не могло не радовать. Все-таки синигами были гораздо выносливее людей. 

Грелль поднял взгляд на позвавшего его. Кто это был? Демон? Слетевший с катушек жнец, который ни с того ни с сего решил начать кромсать своих товарищей? Сатклифф терялся в догадках. 

- Тебя ждет та же участь, что и их. — Говоривший указал на тела двоих коллег Грелля, что лежали метрах в четырех от самого алого жнеца, не шевелясь. — Признаешь ли ты, что твое существование оскорбляет весь род человеческий? 

- Я признаю... — Мучитель ухмыльнулся на эту его фразу. — Признаю, что ты кусок дерьма, который поплатится за свои поступки. 

Кажется, очередной обморок длился не так долго. Сатклифф очнулся, чувствуя, как его куда-то тащат. Увидел улыбку на лице преступника, и как что-то пугающе блеснуло позади него. 

Новая волна боли растеклась по его телу, стоило острозаточенному строительному крюку вонзиться в живот синигами. Крик предательски вырвался из легких, как и кровь, что пошла из поврежденных внутренних органов. Глаза хотели было закрыться уже в самый последний раз, однако единственного живого жнеца привлек топот множества ног. Кажется, убийц синигами здесь было не так много, сколько слышал он сейчас. Неужели...? 

“Отряд по спасению” ворвался в здание. И пока они разбирались с убийцами, Сатклифф болтался в воздухе, подвешенный на чертов крюк. Выглядело это, как он сам полагал, жалко и по-уродски. 

Однако один лишь взмах косы — и треклятая цепь порвалась. 

Грелль оказался в руках самого Легендарного жнеца. 

- У нас есть выжившие. — Позвал своих товарищей Гробовщик. 

На этом моменте сознание Сатклиффа покинуло его, как ему показалось, навсегда.

*** 

Это не наша вина,  

Что смерть любит нас... 

Мы не виноваты, 

Что она держит наши сердца... 

*** 

Каким был Грелль Сатклифф? Упрямым и легкомысленным, требовательным и вызывающим. Живым. Тем, кто наслаждался каждым мгновением своей жизни. Живучим, в конце концов. Ведь в той резне, устроенной людьми, выжил только он. 

Гробовщик обращал внимание на все и на всех. Первая его встреча с Греллем, тогда еще новеньким и совсем неопытным, вызвала у Легендарного столько смеха! Ну а потом, то, как Сатклифф справлялся с заданиями, порой получая от всех, кого только можно: ангелов, демонов, даже от его коллег-жнецов... А теперь и от людей? 

Грелль практически расцветал на глазах Гробовщика: то, каким Алая Смерть является сейчас и то, каким был раньше - это же две разных личности? 

Однако не менялась в этом молодом и импульсивном синигами одна лишь деталь. Его глаза, сначала казавшиеся такими же, как и у всех жнецов, — зелено-желтыми и дерзкими, — на самом деле скрывали в себе если не обиду на мир, то порой пустоту и смерть, которая даже после становления синигами отдается отголоском прошлого в его душе. 

И Гробовщику интересен Грелль, не только из-за жалости, но и из-за того, какой силой и живучестью тот обладает, как смотрит в глаза смерти, которая «влюблена в него».