Тэхён окончательно осознал, что всё-таки согласился на предложение, когда официантка принесла чай с мятой, ореховый латте, спрайт и банановое молоко. Он почувствовал проходящее сквозь замёрзшие пальцы тепло от чашки, наблюдая за восходящим из неё горячим паром. Он услышал своё имя, произнесённое новым, ещё незнакомым голосом, и обернулся влево:

— Да? — он не знал, что должен был говорить в сложившейся ситуации, когда их четверых соединял между собой лишь столик в кафе и наличие у каждого напитков по вкусу.

— Спасибо, что согласился встретиться со мной.

— Не благодарите меня за то, что может сделать каждый человек, — вся неловкость мира притягивалась к Тэхёну, словно магнитом.

— Но ведь не каждый сделал то, что ты смог, — собеседник усмехнулся. — Я много думал о том, что произошло в тот день и как повлияло на меня. Тогда я был разочарован в жизни и всё, чего хотел — поскорее исчезнуть, раствориться под дождём. Я думал, что людей, у которых нет проблем со здоровьем, совершенно не заботят те, у кого они есть. А потом появился ты. И так яростно пытался подарить мне, незнакомому человеку, новую надежду, что я решил дать ещё один шанс.

Тэхён сильнее сжал чашку пальцами. В чужих глазах он был героем, но в своих — разбитым и подавленным, потерявшим часть своего сердца и доверия к людям в том переулке в грязи. Он закусил губу, пытаясь заглушить моральную боль физической. Неужели он и в этот раз сдастся, сбежит, закрываясь снова в своей комнате и в себе от всех. Ноги, чуть выше кроссовок, что-то легонько коснулось. Парень поднял влажные глаза на человека напротив. Тот лишь склонил голову вбок и улыбнулся, а затем прижался своей ногой чуть сильнее, таким образом говоря без слов «Всё в порядке. Ты — молодец!». И от этого прикосновения, через два слоя тёплой ткани, по телу пробежался импульс, от которого Тэхён почувствовал себя в безопасности. Чонгук сидел на расстоянии одного круглого стола и поддерживал, не переступая никаких границ.

— Спасибо, — Чхве У Шик протянул руку для рукопожатия. Человек, которого могло тут и не быть сегодня, улыбался и благодарил за своё спасение. Тэхён готов был позволить себе разрыдаться, потому что ситуация позволяла. Он протянул дрожащие ладони, цепляясь за чужую, как за спасительный круг.

— Спасибо. Вы тоже изменили мою жизнь.

«Вы показали мне, что герои — не те, кто носят плащи или костюмы. Это обычные люди, которые готовы на поступки ради других обычных людей. Они делают обычные вещи, которые другим в определённый момент, к сожалению, не под силу. Но что может сделать один человек? Всё!» — уже подумал про себя.

Тэхён был супергероем для Чхве У Шика, потому что мог посмотреть на ситуацию и принять решение, спасшее от негативных последствий. Но у Тэхёна был тоже герой, который смог не только посмотреть, но и увидеть, прощупать глубже и подтолкнуть к твёрдой земле, пока за спиной осыпались камни. Герой, который тоже должен был услышать слова благодарности.

— Думаю, что нам пора, — подал голос Хосок, до этого молча слушающий разговор. Он был рад, что всё, что он задумал, всё-таки получилось и одним разбитым сердцем стало меньше. — У нас ещё планы запланированы, — парень улыбнулся, поднимаясь со своего места. Другие последовали его примеру.

— Спасибо, — прошептал Тэхён, подавая брату Чонгука так и не открытую банку спрайта. Тот лишь наощупь нашёл и пожал его плечо, даря солнечную улыбку.

Осенний колючий ветер, от которого не стучали зубы и не продрогло тело из-за сложившейся атмосферы комфорта, кружил в танце потемневшие листья. Грозовые тучи затянули небо, опустив на город чёрную тень. Тяжелые холодные капли готовы были сорваться в любую секунду и прибить к земле всё, что оказывалось в зоне их достижения. Тэхён поправил шарф, повесил на другое плечо сумку, ожидая Чонгука под стенами здания, в котором пару минут назад спрятались трое из их компании. Парень решил, что сегодня не тот день, когда он снова будет делать шаг назад. Он сделает один вперёд. Или, в худшем случае, хотя бы попробует удержаться на месте. Но что, если Чонгук откажется? Если Тэхён всё неправильно понял?

— Занятие закончится через два часа, — Чонгук спустился по ступенькам вниз, останавливаясь напротив Тэхёна.

— Может, — парень провёл рукой по волосам, пытаясь унять дрожь и волнение, — подождёшь Хосока в библиотеке? — он старался смотреть куда угодно, но затем, всё же пересилив себя, взглянул в глаза, которые, о боже!, внимательно смотрели в ответ, — Посидишь со мной? В библиотеке.

— Приглашаешь меня на свидание? — Чонгук спрятал руки в карманы и склонил голову вбок. Тэхён почувствовал, как тот изучал его лицо: посмотрел на губы, а затем снова поднял взгляд.

— Пойдёт дождь, а библиотека совсем рядом. Тем более там сегодня никого нет. Так что, чем не лучшее место, чтобы подождать? — он уже и сам был не рад своей затее. Почему позволять своим чувствам брать верх так напряжно? Он взорвется от переживаний на миллион маленьких Тэхёнчиков. Стоило ли оно того?

— Я бы рад, правда. Но у меня ещё есть важные дела.

— Всё в порядке, я просто предложил, — Тэхён в панике замахал руками перед собой, скрывая своё смущение за широкой улыбкой.

— Это хорошо. Потому что мои дела никак нельзя отменить, — голос звучал так серьезно, как никогда.

Тэхён пожалел, что вообще начал этот разговор. Будто бы он не отказ получил, а испортил жизнь всему миру, и теперь должен расплачиваться за свои действия. Он почувствовал себя таким лишним со своими словами и мыслями. Какой же он дурак. Снова ошибся.

Чонгук подошёл ближе:

— Для начала мне нужно отвести одного прекрасного парня в библиотеку. А потом попробовать его любимый чай, который он часто пьёт, потому что каждый раз запах, исходящий от него, заставляет меня подходить немного ближе, — в его глазах искрились смешинки. — Кажется, его зовут Ким Тэхён. Знаешь такого? — он пошёл вперёд, оставляя недоумевающего, всё ещё переваривающего информацию парня, позади. А затем получил толчок в плечо. Потому что не надо так шутить.

Две минуты, за которые в голове выстроилась целая история развития событий, в которой Чонгук говорил о том, что просто хотел помочь Хосоку свести с У Шиком, поэтому и делал попытки сблизиться — и парни на повороте к ступенькам.

— Пойдёшь первым, ладно?

— Окей, — кивнул Тэхён. Уйдёт? Не будет подниматься внутрь? Молчаливо попрощается навсегда? — Я сделаю чай, — он не обернулся, но услышал шуршание, а после — щелчок зажигалки. А затем внутри него что-то приятно сжалось от осознания, что Чонгук помнил, что на территории курить запрещено. И потому попросил не ждать его, а заходить скорее.

Библиотекарь открыл дверь, прошёл по неосвещенной, слегка тёмной из-за дождливой погоды, арке из книг в зону кафе, включил свет. Он осмотрелся в поисках нужных вещей, включил чайник, достал посуду. Он много раз делал все эти действия для себя. Но сделать тоже самое для кого-то оказалось не так просто. Мысли, как пузыри воздуха в бурлящей воде, сбивали с ног. Понравится ли ему? Сколько сахара? Какую чашку? Узнавать кого-то невероятно прекрасно и до невозможности страшно. Что говорил Чонгук в их крайнюю встречу? Главное ведь не быть хорошим во всём. Важнее — уметь признавать свои проколы и исправлять их. Поэтому, даже если сейчас он ошибётся, то позже попробует снова.

— Находиться здесь в такой тишине — что-то новенькое. Никогда не задумывался о звуке пустой библиотеки, — Чонгук вошёл в зал уже без верхней одежды — в чёрных широких брюках, белой футболке и мягкой светло-коричневой кофте сверху. Он выглядел так правильно, так по-домашнему, так безопасно, что у Тэхёна перехватило дыхание. Как он мог вообще подумать плохо о таком человеке?

— Юнги-хён придумал добавлять в чай засушенную веточку мяты. Благодаря этому вкус насыщенный и натуральный, — он протянул одну чашку вошедшему. Натянул пониже рукава пушистого серо-зелёного свитера, наблюдая за  реакцией.

— Он тебе подходит. Он — как ты, — подвёл итог Чонгук, после того как сделал пару глотков. — Такой же нежный и успокаивающий.

Тэхён посмотрел на свои руки. Это казалось уже невозможным, слушать слова, попадающие прямо в сердце, ощущать, как Чонгук не отводит взгляд. Тэхён собрал всю уверенность в кулак. Тэхён решил, что время пришло:

— В нашу первую встречу ты показался мне одним из тех парней, которые ни во что не ставят других. Я не дал тебе никакого шанса понравиться мне, — он сжал ткань сильнее, будто бы это могло ему помочь.

Чонгук отставил свою чашку. Он почти бесшумно обошёл разделяющую их стойку, но каждый его шаг отдавался в такт с сердечным ритмом — оглушающе громко:

— Я заметил.

— И ты был прав, меня пугали твои татуировки. И всё, чего я хотел, чтобы ты меньше появлялся рядом со мной. И ты теперь знаешь почему, — Тэхён сделал паузу, чтобы перевести дыхание. Слова давались с трудом. — Просто тогда я ещё не знал, что ты изменишь моё отношение к некоторым вещам. Я не предполагал, что благодаря тебе вернутся мои страхи. Но только для того, чтобы уйти. Возможно, ты будешь не согласен, но ты — самый настоящий супергерой для меня. Благодаря тебе я чувствую себя сильнее. И мне нравится то, каким я становлюсь, когда ты рядом.

Чонгук оставил расстояние между ними ровно в два шага — достаточно, чтобы не давить и позволить уйти, если это потребуется. Идеально, чтобы понять одинаково ли важно это для них обоих.

— У меня есть правило — меньше пересекаться с людьми, у которых есть рисунки на теле. Но ради тебя я готов его нарушить, — Тэхён потянулся к правой ладони Чонгука, снова заклеенной пластырем в цвет кожи. Он погладил большими пальцами преграду, скрывающую под собой настоящего человека. Шероховатая поверхность отталкивала, вызывая только одно желание — побыстрее её содрать. Чему парень отказался сопротивляться. Он поддел кончик и твёрдыми движениями всё отлепил.

— Ты уверен? — голос Чонгука терялся в собственных переживаниях.

— Они — часть тебя. И если я хочу впустить тебя в свою жизнь, то это будет полностью, а не понравившимися отрывками, — Тэхён провёл указательным пальцем по контурам рисунков, вызывая у их обладателя мурашки и сбитое дыхание. Словно он делал что-то такое, что заставляло Чонгука почувствовать себя особенным. Но он ведь и делал.

— А когда я думаю о тебе, то в моём животе загорается огонёк, — Тэхён сделал шаг вперёд, прижимая чужую руку поверх своего свитера. Потому что тот не мог навредить. Лишь сберечь пока ещё маленькое нестойкое пламя. — Не понимаю, что со мной происходит, но я рад, что ты сейчас рядом. Я боюсь, что моё сердце просто не выдержит. Оно так сильно бьется, что может выскочить из груди. Что я делаю? — он отпустил парня, продолжая смотреть в пол.

— Влюбляешься в меня сильнее с каждой секундой? Признаешься в своих чувствах? — предположил Чонгук. — Отвечаешь мне взаимностью? Потому что я уже в тебя. Знаешь, я не предполагал, что ты станешь для меня настолько значимым человеком. Но мне ужасно нравится эта родинка на твоём носу и то, что ты так близко и я наконец-то могу как следует её разглядеть. Мне нравится как ты пахнешь, как поправляешь свои рукава, опуская их ниже. Мне нравится твоя, не похожая ни на какую другую, искренняя улыбка, которую ты даришь детям, в особенности Саранг. Ты, конечно, уже подумал, что всё это мелочи и как в них влюбиться. Но, Тэхён, в мелочи и влюбляются. Не идеальность заставляет чувствовать чувства, а запавшие в душу особенности человека, с которыми собственная жизнь становится ещё ярче, чем прежде.

Если бы Тэхён смог договориться сам с собой и убедить, в конце концов, поднять голову, то утонул бы в заботливом взгляде, ловящем каждую эмоцию на его лице.

— Хэй, — Чонгук взял Тэхёна за ладонь, потому что теперь мог, и прижал её к своему сердцу. — Я тоже переживаю. Послушай, как оно бьется. Я хочу себе твоё сердце, потому что у тебя в грудной клетке бьется моё. Так нечестно, — учащенное в три раза сердцебиение в подтверждение к словам. — Тэхён, — парень сделал шаг навстречу, сокращая расстояние настолько, что они почти касались кончиками носов. — Ты позволишь поцеловать тебя?

Парень зажмурился и кивнул в ответ, пытаясь удержать себя на месте от падения в бездну. Он почувствовал, как запах мяты, смешанный с чем-то ещё, становился ярче и настойчивее, проникал в каждую клеточку его тела. Он почувствовал легкое прикосновение к шее, путающиеся в волосах чужие пальцы, нежные поглаживающие движения. Кончика носа всё-таки коснулся чужой, а затем его заменили тёплые губы, оставляющие влажный след. А потом поочерёдно такие же на щеках, веках, лбу, в уголках губ.

— Ты уверен? — прошептал так близко, опаляя кожу своим дыханием. Чонгук повторялся. Но только лишь потому, что хотел знать наверняка, что Тэхён хочет и готов.

— Да, — такой же шёпот, дающий согласие.

— Хорошо, — Чонгук снова поступил правильно.

Импульс, разнесшийся по всем нервным окончаниям от прикосновения к губам, всё-таки выбил землю из-под ног. Тэхён хотел сделать шаг назад, чтобы не потерять равновесие и на что-то опереться, но лишь наткнулся на руку, притягивающую ближе и крепко удерживающую за талию. Их тела соприкасались друг с другом и тепло, которым спешили поделиться оба, чувствовалось даже через два слоя одежды. Чужие плечи оказались прекрасной дополнительной опорой, поэтому Тэхён завёл руки за шею парня, заставляя  немного наклониться, стал на носочки для удобства. Чонгук решил рискнуть снова, настойчивее сминая чужие губы. И не ошибся. Потому что реакция была незамедлительной — Тэхён прижался ещё ближе, позволяя сильнее сжимать свою талию. Он впервые пожалел, что был человеком — чтобы жить, нужно дышать. Он ловил шумные выдохи, которые посылали дрожь по всему телу, потому что они всё ещё стояли вместе, в той же позе, и Чонгук утыкался носом в шею.

Тэхён прикусил губу, пытаясь прийти в себя. Это действительно случилось, на самом деле. Незнакомец, который, казалось, разрушит его жизнь, стал тем, кто собирал её заново по кусочкам. Он закрыл глаза, плавясь от поцелуя в висок — не в шутку или назло, а потому что в нём было столько слов, в которых он так нуждался после всего, что произошло на кухне маленького кафе. И Чонгук дал их ему, продолжая удерживать в своих объятиях.

— Так все-таки ты позвал меня на свидание? — парень отстранился, сдерживая улыбку. — Так и знал, что мы тут будем не чай пить и не книжки читать.

— Знаешь, я хотя бы не использовал других людей для достижения своих целей. И не писал «Посидим в приятной компании в кафе около больницы?». Ты только того и хотел, что, как будто так и надо, потрогать меня за ножку, — возмутился Тэхён, скрещивая руки на груди.

— Когда я чего-то хочу, то я это делаю, — он за секунду стал серьезным, уверенно подошёл ближе и, прижимаясь плечом к чужому, потянулся за чашкой на другой стороне стойки. — Если я сказал, что хочу попробовать твой чай, то я его пробую. И не буду придумывать сказки о том, что мне нравится здесь посуда или как хорош Юнги-хён. Но мне определённо нравится посуда и Юнги-хён, — спохватился Чонгук. — Но я не на них смотреть пришёл. Поэтому, — он отставил чашку на ровную поверхность и, склонив голову вбок, произнёс, — Сходим на свидание, Тэхён?

Чонгук определенно был хорошим человеком. Чонгук был замечательным.