— Не дергайся, идиот!

      — Сам штопай быстрее!

      — Дети, закройте уши! — рявкнул чертов доктор, и Росинант краем глаза заметил, как старший сын спокойно кивает своей младшей сестре, чтобы та закрыла уши, при этом крепче прижав к себе винтовку, но сам сосредоточенно продолжает ассистировать матерящемуся отцу, который даже не обращает на мелкого слушателя, что подряжен ему в помощники, никакого внимания. — Пиздопроговенная хуепропадла!

      С этими словами Трафальгар Лойд особо болезненно делает стежок, и Росинант шипит сквозь зубы.

      — Су-у-ука!

      — Сиди смирно, уебок!

      — Ты ж интеллигент… — пытаясь отвлечься от боли в зашиваемой дырке, сипит Росинант. Обезболивающего в условиях их выживания у них не было и приходилось шить вываливающиеся кишки, считай, наживую. — Ученый!..

      — Я вырос в семье шахтеров, трехметровая ты еблосволочь! — шипит в ответ врач, и Росинант стискивает зубы. — Вот же хуепадлова блядина!

      Если бы не терпимость к боли, Донкихот бы точно откинулся в этой полевой операции, но, увы, его потасканная шкура знавала и не такое дерьмо.

      Накладывание плотной повязки он выдержал стойко, то и дело отвлекаясь от боли, рассматривая семилетнюю Трафальгар Лами, что сидела с широко открытыми темными глазами, намертво вцепившись во врученную ей на «подержать» винтовку. Кажется, она уже с ней почти срослась.

      Мысли невольно возвращались к Люц, проводя параллели… черт, как же он соскучился! По Сабо, Люц и Сашке.

      Лойд помог ему привстать и навалиться спиной на спасительную покачивающуюся стену угнанной яхты. Тем временем знаменитейший и талантливейший врач отныне стертой с лица земли страны коротко командовал своим исполнительным сыном. Пацан смотрел темными глазами, четко выполнял поручения и просьбы, не возникая, хотя было видно, что в другой ситуации он бы показал зубастый характер, который точно в нем присутствовал.

      В батюшку пошел, не иначе…

      Росинант повидал всякого, но именно по отношению к этой семейке у него была странная настороженность. Почти на интуитивном уровне. Хотя причину ее он понять все никак не мог. Но это ощущение было знакомо, вот только вспомнить, где он такое уже встречал, не удавалось.

      Откинув голову, оперевшись затылком о стену, Росинант вздохнул, сдувая с лица светлые пряди отросших волос. Усталость и слабость накатывали волнами, от влитого алкоголя, который хоть немного притупил боль и был анестезией, клонило в сон.

      — Эй, док, есть покурить?

      Мужчина, бросив в его сторону короткий взгляд, кивнул.

      — Может, и есть.

      Минут через пять Донкихот прикуривал найденную где-то сигарету, возможно, пачка была отжата у какого-то трупа, судя по следам крови, но это было не точно, так как кровь сейчас не редкость в их жизни, и Росинант бы не удивился, если бы эти разводы были от него. Затянувшись дымом, он блаженно прикрыл глаза, чувствуя, как чуть-чуть становится легче. Щека и некоторые части тела немилосердно чесались, но он хотя бы не настолько пятнистый, как младшая в их компании.

      Мысли снова обратились в сторону «семьи», и на душе стало гадко-тоскливо. Месяца в этом аду было достаточно, чтобы понять, что все его размышления до этого дерьма были просто смехотворны. Да что месяц — еще раньше дошло.

      Черт, он бы сейчас все отдал, чтобы оказаться на тесной кухне в компании двух дьяволят, даже, наверное, откинул в сторону все свои сомнения и, воспользовавшись моментом, затащил бы Александру в кровать. Ну или хотя бы поцеловал для начала. И вообще перевел бы отношения из «формальных» в действительные…

      Возможно, в нем говорило напряжение последних дней, а может, все же короткое время, проведенное вместе, и последующая разлука с семьей, которую он теперь уж точно считал таковой, расставили все точки над нужными буквами, и Роси наконец-таки признался, что хочет себе женщину старшего брата совсем не понарошку, а очень даже по-реальному. Его не смущало то, что она старше его почти на три года, не заботили все эти ярлыки и правила, которые были в ее голове. И в голове окружающих.

      Похуй. Жаль, что только сейчас, а не раньше.

      Блядство.

      До тугоумной головы наконец дошло — он хочет стать частью этой семьи не только по документам.

      Александра, Сашка, Саня, или как она еще сама себя называла, в приступе самоосуждения за какую-то глупость или идиотизм «Сашенька» из женщины брата превратилась в девушку, в которую, кажется, он втрескался по уши.

      Умение отнестись к ситуации с юмором, уважение чужих личных границ, не важно взрослого или ребенка. Росинант видел обычные шаблонные семьи, знал модель их поведения и готовился ко всякому… но у Сашки все было по-другому. Даже дети имели право выбора и свое мнение.

      Причуды окружающих она воспринимала со спокойствием и стойкостью, тараканы новых членов семьи, которые ворвались в мир двух маленьких женщин, старалась принимать и уважать, лишь припоминала технику безопасности и правило «не пойман — не вор, не вор — не бит».

      Ненавязчивая забота, проявленная буквально мимоходом, была частью этой семьи. Накинуть одеяло на спящего, если в доме прохладно. Налить чай, даже если ты не просил, но сидел на кухне, четко зная, кому сколько сахара, молока или печенек. Наблюдательность, внимание к мелочам и абсолютно спокойное выстраивание диалога.

      «Язык создан, чтобы на нем разговаривали. Добро пожаловать за стол переговоров, предлагаю обсудить проблемы, их решение, в принципе все претензии и что не устраивает. Материться можно, оскорблять нельзя».

      Какой бы фортель ни выкидывала Люцифер теперь на пару с Сабо, Сашка всегда желала успехов в школе и каждого ласково трепала по макушке…

      Донкихот Росинант за три месяца жизни в этой семье научился спать так крепко, что даже не просыпался, когда Сашка ночью спотыкалась об его ноги в коридоре. Это был показатель. Чертов аргумент.

      Обычно он слышал ее шаги и предусмотрительно убирал ноги. Но в какой-то момент проснулся от того, что она едва не грохнулась на него, и если бы не его реакция, то все могло закончиться шумом и всеобщей побудкой. А так… обошлось неловкой тишиной, когда женщина, одергивая длинную футболку, переползала через его ноги на четвереньках, в темноте облапав бедра, тихо матерясь и извиняясь.

      В тот момент луна решила заглянуть в окно кухни и открытая дверь свободно пропустила ее свет. Росинант оказался спрятан в тени, когда Александра — более чем видна. Еще и в таком… виде.

      План был прост. Заработать больше денег, сменить местожительство и купить нормальный хороший дом, а дальше… дальше смутные представления.

      Помощнику штурмана на торговом корабле платили очень неплохо, деньги же грузчиком в порту годились разве что на покупку сигарет, а маленькому дому, пусть даже если он стал меньше крушить его скудное убранство, все равно требовались финансовые вложения.

      Нормальной работы для него на острове не было. Росинант умел многое, но основная его специализация явно не сельское хозяйство, так что выбор очевиден. Идея один раз сходить в рейс проветрить голову, мысли и дать самой Саше отдохнуть от его персоны показалась вполне себе здравой. В конце концов, он, считай, навязался, еще и ребенка на шею ей второго посадил.

      Ему нужно было время, чтобы наметить план… хотя бы несколько пунктов.

      Увозя Сабо из Ист Блю, он как-то не задумывался над образованием, школой и понятием «социализация». Приемный сын, которого он взял в порыве чувств, абсолютно не имея понятия, как воспитывают детей, знал, как лечь в дрейф, и быстро собирал и разбирал ствол, ориентировался, в какой стороне север, а в какой юг, и был прекрасным учеником…

      В воспитании детей Росинант — полный идиот, о чем ему и сказала Саша. Бездарнейший родитель.

      Элементарные знания и навыки, как чтение, арифметика и грамотное письмо, незнанием которого грешила большая часть населения… он об этом не думал.

      А школа на острове бесплатной не была. Программу младшеклассников Росинант, может, и знал, но уж точно не по учебнику. Да и дети не кадеты в Морском Дозоре.

      Школа, обувь, еда, дрова, обувь, одежда… Черт, Росинант, как спецагент, не особо задумывался над всем этим.

      Сашка же милостиво протащила его носом по реальной жизни и даже не упрекнула в незнании таких вот… мелочей. Рукой махнула, мол, чего еще-то ждать от него.

      Это… задело.

      Лекция об удобной обуви для детей, плоскостопии и неправильной осанке, а потом, как следствие всего этого, проблемы с позвоночником, остеохондроз, лордоз и еще что-то там из медицины. Он сам не заметил, как влился в семейную физкультуру и, признаться, после двух месяцев простых, казалось бы, упражнений почувствовал себя гораздо лучше.

      Она учила детей правильно обращаться с холодным оружием, а он — с огнестрелом. Но это не было похоже на военную муштру.

      В доме Александры Донкихот всегда стояла атмосфера свободы, четко загнанной в рамки негласных правил, основанных на самостоятельности. Посуду за собой мыть сразу, если не моете, то отскребаете засохшую кашу от тарелок самостоятельно, как хотите и чем хотите, пока остывает обед и съедается самое вкусное. Спать ложитесь как пожелаете, но в школу идете в любом случае.

      Можно все, что не касается убийств или самоубийств, а также неуважения к себе и окружающим.

      Легкие воспитательные подзатыльники были скорее шутливыми. Самое страшное наказание — молчание и безразличный взгляд с полным игнорированием. От улыбчивой, всегда на юморе и позитиве девушки такое поведение вгоняло в чудовищное чувство вины.

      Росинанту… понравилось так жить. Действительно понравилось. И он все… похерил.

      Три месяца, первые шаги к сближению… все в морскую пучину, блядь! Обычный, мать его, рейс. Ничего не предвещало беды! Да кто ж знал, что он вляпается в правительственный эксперимент, вышедший из-под контроля, получит отравление металлом и в попытке выбраться из этого ада организует полноценное восстание, цинично сделав из людей отвлекающий маневр, позволивший вырваться из блокады. И естественно, он столкнулся с бывшими сослуживцами, которые ну вот точно не могли его не узнать, особенно стиль «удачно падать, пропуская пули». Был бы Донкихот один — все бы обошлось, но тащить на тот момент неизвестную хрень в виде какой-то, возможно, болезни в семью и во внешний мир, не зная деталей, просто несусветная глупость. Росинант иногда тупил, но и совсем уж идиотом не был.

      Трафальгар Лойд — тот, кто мог дать ему ответы на вопросы, но не на все. А Донкихот Росинант — тот, кто мог достать недостающую информацию, которая по итогу дополнила бы недостающие элементы мозаики.

      Не могло простое отравление металлом проявиться таким способом и разом. Просто не могло! Случившийся «бум» был чем-то спровоцирован, а еще сам Росинант не коренной житель, как и многие другие присутствующие на острове, но и они стали жертвами. А значит, болезнь заразна, что опять же не укладывалось в рамки науки и элементарных законов.

      Росинанту всегда везло на самые грязные дела Мирового Правительства. Это была его специализация, его, будь она сто раз проклята, работа. Вот и в этот раз. Съездил денег поднять.

      Обнаруженная засекреченная лаборатория, о которой — местное светило медицины — Трафальгар Лойд был ни сном ни духом, но прекрасно разбирался во многих специфических вещах и очень хотел спасти детей и жену, преподнесла сюрпризы. Оказалось, что местные врачи, которых в подавляющем количестве знал лично доктор Трафальгар, работали над проектом нового оружия под грифом «секретно». И они допустили… ошибку.

      В местной воде содержалось определенное количество янтарного свинца. Безопасное для жизни. Нет, эффект накопления присутствовал, и сам доктор, получавший какую-то там замудренную научную степень, признавал, что отравление свинцом было, но чтобы оно проявилось в таком агрессивном виде, нужно пару сотен лет. Вот только в секретной лаборатории как раз таки работали над тем, чтобы повысить токсичность и влияние на организм…

      Что ж. Эксперимент можно считать успешным. Вот только произошла утечка.

      Аристократия эвакуирована, а значит, это спланировано. И кто-то запустил разработку в систему водоснабжения Флеванса. Город-страна и все, кто в ней находился, были обречены…

      Потому слухи о заразности болезни поползли со скоростью пожара. Остановить их распространение невозможно.

      Вода — источник жизни… И пили ее все. И местные, и приезжие.

      Росинант всякое повидал, но такое даже для него было бесчеловечно. И он искренне мог бы посочувствовать своему товарищу по несчастью, который в списках сотрудников, работавших над всем этим, обнаружил имя жены, которая по большей части и вела сей проект. Найденная папка с ее личным делом, похоже, вконец убила у доброго доктора, росшего, как оказалось, совсем не в ангельских условиях, остатки наработанного годами добродушия и альтруизма.

      Росинант до последнего не верил, что вежливый доктор способен переступить через моральные принципы, но, видимо, детей он любил безумно и сильно, причем больше, чем жену.

      Что ж, Трафальгар Лойд имел стальные яйца, железную волю и не прощал предательства. А еще любил свою страну и был истинным патриотом родины, готовым на многое.

      Поэтому и не допустили его к этому проекту. Слишком он… неудобный.

      Самый опасный тип людей, как считал сам агент Донкихот. Непредсказуемый.

      Хотя понять его было можно. В глубине души Роси даже одобрял, но все равно весь такой из себя интеллигентный докторишка поразил до глубины души, устроив своей работавшей на Мировое Правительство жене самосуд пулей в голову.

      Благо дети этого не видели и не знали, так как Трафальгар Лойд был умным мужиком. И если и дальше не будет дурить, а он, судя по всему, может, то и не узнают об обстоятельствах смерти матери.

      Поймавший себя на записи в потенциально проблемных людей малолетних детишек, которые унаследовали, судя по всему, гениальные мозги родителей и возможную решительную придурковатость, бывший спецагент, а ныне разыскиваемый дезертир и предатель тяжело вздохнул.

      Профессиональная деформация, чтоб ее.

      По-хорошему ему надо было встать, настроить курс и серьезно начать думать над тем, чтобы вся эта воистину хреновая ситуация не зацепила его семью. Он хорошо заметал следы, его не должны…

      Но всегда есть риск.

      А еще им надо как-то решать вопрос со смертельным отравлением янтарным свинцом. Подыхать Росинант не хотел. Сейчас уж точно. Пусть надежды на нормальную жизнь окончательно убиты, но во Флевансе он остро почувствовал желание жить, как будто в далекое детство окунулся.

      Ночка выдалась тревожной. Утром, с трудом выползя на палубу, Росинант обнаружил своего товарища по несчастью вполне себе привычно курящим сигарету.

      Нехорошее предчувствие буквально заставило сбиться сердце с ритма.

      — Я, конечно, знал, что ты не так прост, но бывший спецагент, а ныне «Дезертир» Донкихот Росинант звучит мощно, «Росин», — хмыкнул Трафальгар, поправляя перемотанные скотчем очки. — Не думал, что у спецагентов бывают семьи. Это же нерационально и неблагоразумно.

      Росинант вырвал газету из рук врача и вчитался в новости, чувствуя, как палуба уходит из-под ног.

      В розыске. Все трое. Они их нашли, еби их во все места Морской Дьявол!..

      Эмоции удержать не удалось. От удара кулаком по перилам фальшборта побежали трещины.

      — Твою же мать!

      — Эй-эй, успокойся. Включи голову. Если они в розыске, то пока что их не нашли и…

      Росинант слушал Трафальгара краем уха. В голове бешено скакали мысли. Но страдать и убиваться на тему того, какой же он мудак, времени не было.

      Лойд прав. Вот только один момент.

      Их

пока что не нашли. Но попытаются. И если Росинант еще может оказать кое-кому теплый прием, то вот Саша и дети…

      Ему нужен ден-ден-муши. И чем скорее, тем лучше.