Мир, привычный нашему восприятию, ничем особым не выделялся, пока ты не познал волшебную, чарующую и опасную его сторону, что открывается далеко не каждому. Ибо не каждый готов принять великую истину…

Многие века назад, существовало величественное государство, мощь и великолепие которого воспевались бардами и поэтами по всему свету. Богатейшие торговые караваны стремились попасть в этот дивный край, пышущий изобилием всего, что только можно пожелать. Художники совершали паломничества, дабы добраться до тех мест и воочию лицезреть их чарующую красоту. Учёные грезили технологиями того народа, хотели выведать их тайны, пытаясь преодолеть Небесные горные хребты, что окружали Драгонрок.

Их могучие серые скалы были надёжным укрытием, прореженные глубокими разломами, в самых широких из которых, срываясь в бесконечные тёмные ущелья, стекали водопадами горные реки. Высокие пики, вечно покрытые льдами, устремляли свои клинки в голубую высь, словно норовили прорезать на двое, дав вытечь ночному небу, усыпанному миллиардами сияющих звёзд, и величественно царствующими среди них пятью спутниками.

Спутники-покровители бывали видны и днём, но особый трепет в сердце вызывают именно под покровом ночи. Отражая тёплый солнечный свет, они завораживали, заставляли поверить в великую силу стихий, приводя в восторг любого, кто увидит их непередаваемое сияние. Каждый из них имел соответствующую стихию в подчинении: сапфировый — воду, алый — огонь, нефритовый — землю и небесный — воздух. Но янтарный спутник отличался от своих собратьев. Он взял на себя ношу покровительства великих небесных существ и их вечных союзников, предначертанных друг для друга самой судьбой — драконов и их всадников.

🐉

Кровавый закат растекался по небосклону Драгонрока, проливая на землю горькие слёзы дождём. Слезы тех, кто потерял все, что было ему дорого. Тех, кто, ожидая спасения, так его и не дождался. Тех, чьи имена, так и не были назывны губами родителей, что больше не проснулись.

Ветер разносил по улицам некогда великого королевства звуки плача, мольбы и болезненных стонов. Сам воздух был пропитан ядом войны, зловонием смерти, что бродила по городу, выискивая тех, кто нуждается в ее ласке. Противный лязг влажных от чужой крови мечей, что уже насытились до рукояти мертвыми душами, устало звучал по улицам города. Все реже слышалось хриплое дыхание воинов, оставшихся в живых, но уже падавших с ног от такой продолжительной схватки.

Драгонрок поглотило безумие войны, вводя в оцепенение, заставляя харкать чужой кровью, которой было настолько много, что она, казалось, оседала густым слоем в горле и стекала по пищеводу, придавая всему происходящему привкус железа. В центре города, несколько раз в сутки звонил колокол, давая еще оставшимся в живых ориентир, как добраться до храма Великих лун. Величественные глазурованные стены, что преломляли вечерние краски неба, казалось, пылали в огне. На колоннах и ступенях оставляли свои кровавые следы раненные, ищущие спасения за массивными золотыми вратами.

Основная часть жителей уже успела укрыться внутри: старики, женщины, дети. Стены центрального зала отражали напряженный шепот, наполненный страхом, болью и полным отчаяньем, в котором находились люди. Служители храма, облаченные в горчичные мантии и золотые драконьи маски, перекинутые за спины, помогали нуждающимся, успокаивали и пытались вселять уже пошатнувшуюся веру в лучшее будущее, которое, возможно, завтра и не наступит…

Хрупкая девушка, с черными, как крыло ворона волосами и огромными совиными глазами голубого цвета, прижалась спиной к каменному забору, что окружал чей-то богатый дом. Она, присев на выложенную булыжником дорогу, крепко сжимала маленькое тельце перед собой, прикрыв ладонью крохотный ротик. Сердце металось в грудной клетке в поисках выхода.

— Хару, подожди меня!

Маленькая девочка торопливо слезла с яблони, намереваясь догнать парнишку с каштановыми волосами. Она выбежал за каменный забор и машет из-за него рукой, призывая.

— Катара, поторопись! Отец накажет меня, если увидит, что я пустил тебя!

Деревянная дверь со скрипом отворилась. На пороге появился мужчина. Брови его были нахмурены, но большие карие глаза наполняли доброта и любовь. Он тут же заметил Катару, все еще пытающуюся слезть с яблони, от спешки ободрав ладони. Подождав пока девочка благополучно спустится, мужчина наигранно закричал:

— Вот я вас сейчас поймаю, негодники! Ишь, взяли моду! Я для вас, что ли, их выращиваю? Вот попадется мне Хару…

Посреди двора проводилась казнь, и голова уже бывшего хозяина дома одиноко высилась на пике, ожидая себе компании. Беглянке не нужно было выглядывать из укрытия, чтобы понять, кого казнили. Она еще теснее прижала к себе младенца и, кое-как поднявшись на дрожащих ногах, кинулась по узкой дорожке, как можно дальше из города, петляя меж каменных стен и сбивая ноги в кровь о дорожный камень.

Здесь жизни больше не будет, здесь все потеряно, все мертво… Нет больше ее родного дома, нет любимых людей, нет счастливого будущего… Лишь кровь, трупный смрад, пепел и реки отчаянья, что не позволяли вдохнуть как следует. На глазах выступили слезы, которые нужно сдержать! Пока очень нужно! Хоть и сердце болезненно сдавило, а из горла рвался зажатый в тиски крик. Потом… потом все что угодно, но не сейчас…

— Катара, ты должна идти, прошу… — в небесных глазах белоснежного дракона была невероятная боль.

— Я не могу оставить вас! А как же Хару? — девушка опустила глаза на мужчину, что лежал на полу.

— Хару останется со мной, ему уже ничем не помочь… Вот… — змей указал мордой на шею мужчины. — Возьми его. Ты знаешь, что с этим делать. Прошу, уходи скорее! Спаси…

Девушка поймала кулон, что висел у нее на шее, по форме напоминающий сферу. Его насыщенное красное сияние на мгновенье озарило внутреннюю сторону ладони, пока омега не сжала кулак, скрывший в себе свет. Она тесно прижала его к груди, как что-то очень важное, драгоценное, дающее силы на борьбу, озаряя собой пугающий сумрак и пробуждая пламя в душе. Нужно двигаться дальше. Нужно спасти и надежно укрыть маленькое сокровище от зла, что пришло стереть его с лица земли.

Вокруг снуют воины Сартала, велик риск нарваться на ублюдков, возомнивших себя богами. Они надумали взять власть над Драгонроком, пренебрегая Небесным пророчеством и стирая все прекрасное прошлое, что связывало дружественные царства. Ходили слухи о сумасшествии их короля, якобы сам мрак завладел его разумом, а верные приспешники не позволяли никому приближаться к нему, боясь, что чары спадут. Да вот только не родился еще на свет тот, кто мог бы справиться с этой бедой…

Жители из района, где находилась девушка относились к элите. Многие из них были учеными, торговцами и зодчими. Они могли позволить себе нанимать бет и пользовались личными экипажами, чтобы разъезжать по городу. Видно, воспользовались ими сразу же, как только звон колоколов о вторжении разнесся по встревоженному королевству. Их конюшни были пусты, стойла распахнуты, на полу валялись ведра для воды. Видно конюхи пытались в спешке напоить коней перед дорогой. Может удастся поймать какую-нибудь, бродящую по залитым кровью улицам лошадь, потерявшую своего седока.

Те же жители, кто воспринял предупреждения власти не всерьез и остались дома, казнены вражескими воинами и на лицах их застыла вечная гримаса ужаса, способная притягивать лишь голодных воронов.

В направлении центра города, пробежали солдаты, гремя угольно-алыми доспехами, на которых красовался герб: воин убивающий копьем дракона, прижимая его к земле. Девушка проводила их взглядом, крепко стиснув зубы, чтобы не выкрикнуть проклятия в их спины, спрятавшись среди продовольственных корзин.

— Испокон веков мы были и останемся союзниками, ведь Небесное пророчество гласит: «Пока нерушим союз двух великих царств — Найдар будет процветать. Задача драконов и всадников — сохранять и удерживать мир.» — учитель ходил из стороны в сторону, внимательно вглядываясь в лица детей.

— Но если кому-то захочется больше власти? — мальчик с темными волосами и сапфировыми глазами с интересом уставился на старейшину.

Мальчик с пшеничными волосами вскочил с места и направил линейку на сверстника:

— Чон, если так случится, нам придется защитить Найдар! Сражайся!

Тот тут же подорвался и направил свое «оружие» в ответ.

— Прекратите! — сказала девочка и встала между ними, окинув недобрым взглядом.

— Ах, что ж, нам нужно успокоиться, а то весь Нефритовый лес ждет беда! — сказал старейшина и наиграно схватился за голову, а ребята прыснули со смеху. — Катара, Хосок, Джин, прошу, садитесь на места. Продолжим…

Стоило солдатам скрыться, как она резко откинула вязанки в сторону и устремилась вперёд по улице, что всё дальше уводила её из королевства к юго-восточным вратам. Это единственный путь, по которому можно покинуть Драгонрок.

Высокая каменная стена окружала королевство, через каждый километр сменяясь устремленными вверх башнями-обелисками. Макушки венчали небольшие золотые чаши. В них находились древние кристаллы воздуха. По преданиям они откололись от небесного спутника и попали на землю, где их нашли люди. Дотронувшись до камней, они пробудили силы, сокрытые в них. Магическая энергия наполнила сердца людей - так появились первые маги воздуха. Энергии же земли, воды и огня всегда существовали на земле. Появление магов воздуха нарушило великий магический баланс, отчего начали высвобождаться остальные энергии стихий. Люди, по счастливой случайности прикоснувшиеся к сосудам, хранящими магическую силу, стали первыми магами огня, воды и земли. Остается тайной, как именно выглядели сосуды. Вероятно это потому что не было единого предмета или природного явления, хранящего магическую силу. Любой человек мог стать первым магом воды, просто выпив жительной влаги из ручья. Крестьянин, обрабатывающий поле, мог стать первым магом земли, а кузнец, случайно обжегший руку - первым магом огня. Предполагается, что так продолжалось до тех пор, пока природа не восстановила магический баланс. По сей день распределение сил является великой тайной природы. Известно лишь, что магическая энергия может передаваться по наследству, но какая именно стихия проснется в сердце будущего мага и проснется ли вообще - остается загадкой. Легенды о появлении первых магов передавались из уст в уста. Старейшины любили рассказывать молодежи эти истории, а те в свою очередь молниеносно впитывали предания с раскрытыми ртами. Никто не мог подумать, что сможет увидеть силу кристаллов своими глазами.

Беглянка пролетела через врата, лишь окинув взглядом каменные стены, завешанные стражниками Драгонрока, застывших навсегда, продолжая нести службу, впиваясь стеклянным взглядом куда-то вдаль, но уже не здесь, не в этом мире. Стоило омеге оказаться по ту сторону, как чаши на обелисках вспыхнули голубым пламенем и над городом начал подниматься полупрозрачный купол. Он за считанные секунды скрыл остатки испепеленного города от всего света. Небесная стена, искрясь, поднималась все выше и выше, замуровывая с собой и своих, и врагов, без разбора. Сама магия воздуха приняла это решение, разгневанная предательством короля Сартала. Наказывая одних, что покусились, вторых, что допустили. Купол замкнулся где-то в вышине уже холодного ночного неба, испустив волну воздуха, пробежавшую из центра в стороны, с силой выгнув стволы деревьев. Затем все резко стихло и на месте бывшего царства образовался пустырь, словно в том месте никогда ничего и не было. Пустота. Королевство Драгонрок сокрыто навечно…

В кромешной тишине раздался плачь, пробудившегося от глубокого сна малыша. Девушка опустила голову, заглянув в еще сонные карие глазки и больше не могла сдержать вырвавшийся крик, выгнувшись всем телом, чтобы звезды содрогнулись и познали нестерпимую боль в сердце одной омеги. Она рухнула на колени и красными глазами от слёз, что теперь текли ручьями, умывая запачканное грязью лицо, смотрела на образовавшуюся впереди пустошь. Рыдания содрогали тело, пронзительным воем вырываясь из саднящего горла.

Тяжелая рука опустилась на плечо девушки, от чего она вздрогнула и подняла замутненные соленой влагой глаза на подошедшего.

— Намджун… — одними губами прошептала девушка.

Гримаса боли скривила лицо, и новая болезненная волна рыданий пронзила тело, заставив свернуться клубком, сильнее прижимая к себе малютку.

— Ты молодец, что успела выбраться, Катара. Это наш шанс… — сказал альфа.