Путь из деревни Скрытого Тумана предстоял не близкий. Страну Воды от Страны Огня разделяло, конечно же, море. Анарэ в который раз взглянула на карту и уселась на кровать рядом с разложенными на ней вещами. Бегло прикинула, что дорога займет приблизительно несколько дней и принялась собирать сумку. Одежды у девушки имелось не так уж и много, но все равно большую ее часть придется оставить здесь. Куда важнее было запастись продуктами. Если на борту корабля с приемом пищи проблем не возникнет, то на неизведанных ей землях произойти может все что угодно. К тому же денег в наличии оставалось не так уж и много, ведь сенсей хранил сбережения в Центральном банке, и доступа к ячейке у девушки не было. А это означало лишь то, что большую часть маршрута придется преодолевать на своих двоих. Анарэ испытывала легкую тревожность, все-таки молодая куноичи, путешествующая в одиночку, звучит не очень-то безопасно. Но она справится. Сенсей отлично подготовил свою ученицу, и собственные навыки еще ни разу ее не подводили, чтобы сомневаться в себе.

      После того, как сумка была собрана, а продукты подготовлены, Анарэ лениво откинулась на подушку и тяжело вздохнула. Корабль отплывал через час, но она привыкла делать все с запасом времени. Так спокойней. Куноичи окинула взглядом свою маленькую, но уютную комнату, заправила постель, полила цветы, что стояли на подоконнике, хоть и понимала, что после ее ухода они все равно завянут, и направилась к выходу.

      С каждым пройденным шагом, отдалявшим ее от дома, Анарэ чувствовала себя все более и более уязвимой. Сумка, что была совсем нетяжелой для ее натренированного тела, тянула вниз, а к ногам подступала усталость, так и манящая вернуться домой. Но разве это помещение теперь можно считать домом? Дом, в котором никто тебя больше не ждет. Холодные и пустые комнаты, напоминающие о смерти наставника и собственном одиночестве? Нет. Это место можно было назвать домом с огромной натяжкой. Она бы не смогла находиться там одна. Анарэ хоть и была человеком необщительным, но до смерти боялась одиночества. Так что в этих стенах она бы точно тронулась умом. Дороги назад больше нет и никогда уже не будет.

      Куноичи прошла еще несколько кварталов, оглядываясь на привычные ей улицы, что застилала белая пелена дымки, прежде чем оказаться на пристани. Корабль уже прибыл и ожидал своих пассажиров. Она не знала, как сложится дальнейшая жизнь, но была совершенно уверена, что в родную деревню больше вернется. И такой расклад ее более чем устраивал. Однако неизвестность пугала куда сильнее, чем страх одиночества.

      Девушка чувствовала себя маленьким брошенным котенком, когда отдавала билет контроллеру, стоя у трапа. И не менее паршивые ощущения испытала уже в четырехместной каюте, когда с ног до головы укрылась одеялом, жалобно сворачиваясь на своей полке. Трое других девушек, что разделяли с ней каюту, были уже знакомы, либо успели узнать друг друга еще до ее прихода. Независимо от этого, они мило общались между собой и шутили, периодически заходясь звонким смехом. Анарэ не вслушивалась в их разговор, но понимала, что была здесь явно лишней. Ее присутствие напрягало остальных. Возможно, если бы не она, девушкам не приходилось бы вести себя так сдержанно, как они, по крайней мере, пытались. Та, что сидела на первом ярусе, прямо под койкой Анарэ, хохотала громче всех, и время от времени другая девушка осаживала свою громкоголосую соседку. Когда в ход пошел алкоголь и попутчицы изрядно накидались, разговоры приняли другое русло. Молодые куноичи, совсем не стесняясь, обсуждали парней и ехидно сплетничали, поливая грязью своих потенциальных соперниц. Анарэ приходилось быть невольным слушателем этого пьяного бреда до самого утра, но встревать в конфликт, мотивируя их вести себя тише, девушке не хотелось. Поэтому, как и всегда, Анарэ осталась в стороне и до последнего отмалчивалась.

      Она тяжело вздохнула и устроилась поудобнее, подмяв под себя подушку. Продавленный старый матрас больно впивался в бедро, а с иллюминатора сквозил холодный морской воздух. Анарэ проворочалась всю ночь, пытаясь принять хоть немного удобное положение, но все было тщетно. От невозможности уснуть в голове крутились одни и те же мысли о том, что она попросту пытается сбежать от себя же самой. Что все это абсолютно бессмысленным, и от смены обстановки ничего в ее жизни не изменится. Она не станет внезапно общительным человеком, не найдет себе ни друзей, ни даже приятелей и загонит себя в еще большую яму. Несмотря на свой возраст, о романтике и каких-либо отношениях Анарэ вообще никогда не задумывалась. Подобное не казалось ей интересным или стоящим хоть какого-то внимания. О том, что ее возраст предполагал собой чувственную пору влюбленности, Анарэ знала лишь из книг, которые когда-то читала. И в моменты сравнения своих собственных эмоций с чувствами героев она понимала, как все это далеко от нее. Возможно, она и вовсе была лишена подобных чувств, ведь ей совсем никто и никогда не нравился.

      Впрочем, был один случай из разряда, что можно с натяжкой назвать амурным. День, когда Анарэ стала чуунином. День, что еще сильнее укрепил ее безнадежную позицию. В тот вечер к ней подошел сокомандник и любезно поздравил с повышением квалификации, после чего предложил проводить ее до дома. Анарэ была, мягко говоря, удивлена такому вниманию от человека, что всю жизнь ее игнорировал, однако из интереса его все же согласилась. Следующее утро вернуло Анарэ с небес на землю. Ведь целью светловолосого красавчика была отнюдь не она, а другая куноичи, ревность которой тот успешно спровоцировал, прогуливаясь за руку с Анарэ. Она была всего лишь средством, которым воспользовались, а после выбросили, как ненужную вещь. Не то чтобы это сильно ее задело или, упаси Господь, разбило сердце, ведь она даже не была влюблена в этого кретина, но по самооценке подобная выходка заметно ударила. С тех пор Анарэ отдала предпочтение детективам и возненавидела пресловутые романы, в которых не оказалось ни грамма правды, что хоть как то бы помогла ее жизненному становлению.

_______

      Дорога до Страны Огня оказалась куда более изматывающей и утомительной, чем Анарэ себе представляла. Во-первых это было ее первое путешествие в одиночку, а во-вторых она оказалась склонной к морской болезни. Из-за постоянной тошноты девушке так и не удалось нормально подкрепиться, и она изрядно ослабла за двое суток, что пребывала на корабле. Когда куноичи ощутила под ногами твердую устойчивую землю и облегченно выдохнула, то поняла, что ее все еще штормит: ноги казались ватными, а голова по-прежнему кружилась. Но большая часть маршрута была уже позади. Дело оставалось за малым. Сейчас следовало выбрать самый комфортный маршрут из порта до Конохи. Слегка покачиваясь из стороны в сторону, Анарэ скинула с себя сумку и, пройдя к скамейке, опустилась на нее, расслабленно откидываясь на деревянную спинку.

      Девушка просидела так порядком получаса, попутно приходя в себя, и вскоре почувствовала нарастающий голод. Желудок предательски заурчал, напоминая о том, что его хозяйка не питалась уже несколько суток. Тогда Анарэ распахнула сумку и вытащила оттуда соленые крекеры с бутылкой воды. Этим, конечно, не наешься, но голод на некоторое время утолить можно. Опустошив обе пачки с печеньем, самочувствие заметно улучшилось, и первым, на что Анарэ обратила свое внимание, оказался местный климат: в Стране Огня было невероятно тепло и солнечно. В такую ясную погоду настроение невольно поднималось, радуясь согревающим солнечным лучам, а мысли прояснялись. Совершенная противоположность ее родной страны. Ведь в деревне Скрытого Тумана солнца никто и никогда не наблюдал. И это было приятным открытием, которое сразу же пришлось по душе. Когда Анарэ закончила с перекусом и взглянула на часы, был уже полдень. Нужно скорее определяться с маршрутом и выдвигаться, прежде чем стемнеет. Она наклонилась к сумке и вытащила аккуратно сложенную карту. До Конохи было два удобных пути: один из которых был более длинным, но безопасным, поскольку лежал в обход через другие деревни, и сокращенный маршрут, ведущий через лес. Поскольку Анарэ не знала здешнюю местность, куда разумнее было добираться в обход. Однако это займет гораздо больше времени, а следовательно, и сил. Денег у девушки не хватало даже на ночлег, а значит, в любом случае в деревне ей остановиться не получится, ведь гостиницу она себе оплатить не сможет. Таким образом, остался лишь один вариант с обходной дорогой. Если она будет передвигаться в умеренном темпе, то доберется к следующему утру. Запасов еды и воды хватит еще на полтора дня вперед, а погодные условия более чем комфортные для ночлега в лесу. Хороший план — продуманный план. И у Анарэ все было под контролем, пока она знала, что делала. Ну, или пока ей так казалось.

      Обычным шагом куноичи вышла за пределы города и оказалась на границе леса. Она принялась удобно фиксировать сумку на своих плечах, чтобы та не мешала во время прыжков. Анарэ перетянула обе лямки через свои плечи, повесив их крест-накрест и оттолкнулась от земли, устремляясь в прыжке к высокому дереву. В полете теплый ветер приятно обдувал шею и плечи, а деструктивные мысли, что одолевали на корабле, устранились сами собой. Куноичи была полностью сосредоточена на своем пути и сохраняла ясное сознание. Она умело отталкивалась от одних ветвей к другим, с легкостью преодолевая длинные расстояния, и все быстрее приближалась к своей цели.

      Деревья и природа здесь также казались совершенно другими. Все живое было будто наполнено жизнью: кроны сосен были менее густыми, чем на родине, и в свете солнечных лучей выглядели скорее сказочно, чем устрашающе. А мягкая зеленая трава так и манила пройтись по ней босиком. В воздухе приятно пахло хвоей и полевыми цветами, в то время как в деревне Тумана превалировали ароматы сырости и холода. Спустя несколько часов в подобном темпе Анарэ начала уставать и, опустившись на землю, продолжила движение уже шагом. Ей нельзя было так просто растрачивать свои силы, ведь в любой момент они могут понадобиться, если случится что-либо непредвиденное.

      Огибая крупные стволы деревьев и вслушиваясь в пение птиц, Анарэ заметила мужские голоса метрах в двухстах от нее, что становились громче с каждым шагом. Лишнего внимания и вопросов к себе куноичи привлекать не хотела, а они определенно бы последовали, ведь одиноко прогуливающаяся девушка в чаще глубокого леса выглядит не только странно, но и подозрительно. Вполне можно решить, что она и вовсе скрывается от кого-то. Тогда Анарэ сложила руки, рисуя пальцами необходимую ей технику, и применила джицу изменения внешности, обращая себя в дряхлого старика.

      — Эй, дедуля! — крикнул один из парней и подошел ближе. — Не тяжело с такой сумкой?

      — Нет, сынок, — Анарэ прокашлялась, прочищая горло. Ее голос звучал низко и хрипло: как и подобает человеку в преклонном возрасте. — Я не такой уж и немощный, каким могу показаться.

      — Понял-принял, — улыбнулся юноша и, махнув рукой, пошел дальше. Двое других еще смотрели какое-то время Анарэ вслед, но та лишь не оборачиваясь, заковыляла вперед.

      Куноичи прошла еще несколько метров, после чего осмотрелась: кажется, пронесло. Она уже изрядно устала, и техника могла сработать не так, как хотелось бы. Однако никто ничего не заподозрил.

      Когда начало темнеть и солнце скрылось за горизонтом, Анарэ решила устроить привал. Она обосновалась у старого дуба, накинула на себя прихваченную кофту и, натянув на голову капюшон, облокотилась о сумку. Еще одна ночь в кошмарных условиях и новая жизнь уже не за горами. Главное — отыскать Джирайю. Но что, если она не сможет его найти? Или того и вовсе уже нет в живых? Об этом куноичи подумала лишь сейчас. Наставник всегда учил ее решать проблемы по мере их поступления, и подобного рода размышления действительно не имели никакого смысла. В любом случае она что-нибудь придумает.

_______

      Наутро девушка проснулась с затекшей шеей и продрогшими ногами. Она спала так крепко, что, судя по всему, даже дождь не нарушил ее сна. Очень опрометчиво и непредусмотрительно для ниндзя. Одежда насквозь промокла и теперь неприятно прилипала к телу. Солнечная погода, что сопровождала ее вчера, сменилась пасмурным небом и серыми тучами. Анарэ плотнее укуталась в мокрую кофту, защищаясь хотя бы от ветра, и продолжила свой путь. Девушка была измотана и выжата как лимон. Сил едва ли хватало двигаться дальше, а виски вновь пронзила острая боль. Проблема, от которой не помогало ни одно лекарство. С годами мигрень лишь усиливалась, а рецидивы учащались. Радовало лишь то, что уже виднелись крыши возвышавшихся на холме домов. Коноха уже близко. Анарэ прошла в главные ворота и направилась прямиком в закусочную. На последние деньги куноичи заказала себе рамен и согревающий чай.

      — Не подскажите, — она обратилась к мужчине, что протянул ей ароматный обед, — где здесь находится Академия Ниндзя? Мне нужно найти одного человека. Полагаю, там могут его знать.

      — Вам вон к тому зданию, — повар указал рукой в направлении белого строения с красной черепицей и любезно улыбнулся.

            Анарэ доела свой рамен и, собрав последние силы, со всей оставшейся надеждой отправилась в Академию. Она неуверенно вошла на территорию школы и прошла вперед, к главному входу. Куноичи потянулась рукой к двери, чтобы открыть ее, как та распахнулась изнутри. За порог вылетел желтоволосый парнишка, что чуть не сбил ее с ног.

      — Ой, прошу прощения! — он запустил руку во взъерошенные волосы, задорно извиняясь. — Не знал, что под дверью кто-то стоит.

      — Все в порядке, — отмахнулась Анарэ, потирая ушибленное плечо. — Ерунда.

      — Что здесь делает шиноби из деревни Тумана? — спросил он, разглядывая повязку на плече Анарэ.

      — Я ищу мужчину по имени Джирайя, — объяснила куноичи. — Знаешь такого?

      — Старого извращенца?! — засмеялся блондин. — Это мой наставник, вообще-то! И на кой он тебе сдался?

      — Мне очень нужно его увидеть, — Анарэ неуверенно опустила глаза и перенесла вес с одной ноги на другую. — Пожалуйста.

      — Нет проблем! — воскликнул он, расплываясь в улыбке. — Идем со мной. Я как раз к нему и направляюсь. Меня, кстати, Наруто зовут. Наруто Узумаки, — парень представился и протянул руку.

      — А я Анарэ, — девушка едва заметно улыбнулась и пожала руку в ответ.

      — Ты здесь одна? — удивился Наруто, оглядываясь по сторонам.

      — Одна, — кивнула Анарэ.

      — И ты проделала такой путь, чтобы просто поговорить с Джирайей? — не унимался он.

      — Да, — куноичи вздохнула. — Более того, этот разговор решит всю мою дальнейшую жизнь.

      — Оу, — Наруто вновь почесал затылок. — Тогда желаю тебе удачи! — хоть их диалог и длился недолго, но в жизни Анарэ это был самый длительный разговор с незнакомым человеком. И Наруто показался ей очень даже хорошим парнем.

      Высокий мужчина с длинными седыми волосами сидел за столом в той же закусочной, где по прибытии обедала Анарэ. Он наблюдал за какими-то девушками и в итоге даже завязал с ними знакомство, но те его быстро отшили. Наруто подошел к нему первым, оставив куноичи из Страны Воды дожидаться ответа на другой стороне улицы.

      — Старик-извращенец! — крикнул Наруто и махнул ему рукой. — С вами хочет поговорить одна девушка…

      — Девушка? — сразу же обрадовался Джирайя. — Молоденькая?

      — Для вас даже слишком, — нахмурив брови, протянул Узумаки. — Вон она, — Наруто кивнул в сторону Анарэ, — через дорогу стоит.

      На дочь Мицуко можно было не указывать. Когда Джирайя обернулся, он узнал ее без каких-либо подсказок: прямые черные волосы, спадающие жидким шелком по ее плечам, бледная кожа и широко распахнутые глаза красного цвета. Совершенная копия его ученицы. Мать и дочь были похожи как две капли воды. Увидев, что мужчина движется ей навстречу, Анарэ тут же потянулась к жилетке и достала из нагрудного кармана фотографию матери.

      — Здравствуйте, Джирайя-сан, — куноичи вежливо поклонилась и подняла на него свой потерянный взгляд, протягивая фотографию. — Меня зовут Окада Анарэ, и я дочь Окады Мицуко.

      — Я сразу тебя узнал, — произнес мужчина, на вид лет пятидесяти и взял фотографию, с теплом всматриваясь в изображение. Уголки его губ потянулись вверх, когда он взглянул на Мицуко, рисуя легкую улыбку. Но когда Джирайя вновь перевел взгляд на девушку, его лицо помрачнело. — Что у тебя случилось?

      — Мой наставник и единственный опекун погиб неделю назад, — Анарэ отвернулась в сторону, шмыгая носом. Она не должна была плакать.Сенсею бы это не понравилось. Но горечь слез так и раздирала ее горло, впиваясь в кожу колючими шипами. Но она держалась. — Я не знаю…— всхлипнула девушка. — Я совсем ничего не знаю. Учитель сказал, что мать перед смертью упоминала вас. Она говорила о том, что когда я останусь одна, то смогу обратиться за помощью, если…

      — Мицуко мертва? — переспросил Джирайя, оборвав девушку на полуслове.

      — Она умерла, когда мне было два года.

      — Вот как, — подавленно произнес мужчина. — Она была моей ученицей.

      — Так значит, она родом из Конохи, как и отец? — удивилась Анарэ.

      — Да, Мицуко отсюда, — он утвердительно кивнул, а после указал на повязку куноичи. — В деревне Тумана, выходит, она прожила лишь свои последние годы. Анарэ, кто твой отец?

      — Я не знаю этого, — честно призналась девушка. Мне известно лишь то, что он тоже из деревни Скрытого Листа.

      В какой-то момент боль, продолжающая пульсировать в височной области, стала настолько невыносимой, что Анарэ с трудом удалось сохранить равновесие. Она схватилась рукой за стоящий рядом забор, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд на Джирайе, который ее о чем-то спрашивал. Однако куноичи уже ничего, кроме звона в ушах, не различала. В скором времени перед глазами потемнело, а доступ к кислороду перекрылся, лишая возможности как вдохнуть, так выдохнуть. Девушка сделал шаг назад, упираясь спиной о стену здания, и, потеряв над собой контроль, рухнула на землю.

_______

      Анарэ проснулась от навязчивых солнечных лучей, что пробивались через легкие занавески больничной палаты. Теплый свет игриво бегал по стенам, время от времени задерживаясь на бледном лице. Щурясь от непривычной яркости, девушка привстала на локтях и поправила подушку, усаживаясь повыше. Она ощутила сильный приток энергии, указывающий лишь на то, что проспала она не меньше суток и ее чакра полностью восстановлена. Мигрень также как рукой сняло, но Анарэ беспокоил тот факт, что она потеряла сознание. Боль впервые была настолько выраженной, что она не справилась с ней самостоятельно. Недуг за короткий период лишил всех запасов чакры. И это пугало.

      Девушка провела в палате еще несколько часов, прежде чем здесь появился Джирайя-сан. За это время к ней подошли несколько медсестер и уверили в том, что состояние стабилизировалось и видимых причин для беспокойства нет. Когда Анарэ переоделась из больничной одежду в форму чуунина и собралась уходить, на пороге она встретила наставника своей матери.

      — Господин Джирайя, — куноичи поклонилась, приветствуя его. И тот явно был удивлен этому жесту, отчего Анарэ решила, что в Стране Огня люди здороваются иначе. — Благодарю, что позаботились обо мне.

      — Что ты собираешься делать дальше? — спросил мужчина.

      — Не знаю, — Анарэ постыдно улыбнулась. — Идти мне некуда, да и денег тоже нет… так что я правда не знаю, что мне теперь делать. Я думала, вы можете быть в курсе, кто мой отец, или знать родителей со стороны матери, — она вздохнула, — Но раз нет, то просто продолжу свои поиски. Быть может, у меня могут быть живы бабушки и дедушки. Хоть мы ни разу и не виделись, но…

      — Я не хочу давать тебе ложных надежд, Анарэ, но Мицуко была сиротой. А твоего отца никто, кроме нее самой, знать не может. — Джирайя огорченно пожал плечами. — Если бы имелось хоть что-то за что можно зацепиться… но она забрала все с собой в могилу. Однако ты можешь остаться в Конохе, если хочешь. Я помогу тебе здесь устроиться. У нас сейчас не лучшее время, однако ты имеешь полное право здесь находиться и даже сменить повязку по праву родства матери, которое все, кто ее знал, смогут подтвердить.

      — Есть кое-что еще, — Анарэ сунула руку в сумку и нащупала среди вещей свиток. — Сенсей сказал, что это принадлежало моей маме.

      — На нем лежит печать, — досадно произнес Джирайя. — И даже я ничего не могу с ним сделать.

      — Печать может снять только обладатель Шарингага. Здесь есть такие? — спросила девушка.

      — Шаринган? Каким боком Мицуко может быть с ним связана? — Джирайя почесал затылок. — Шаринганом обладал клан Учиха, который подвергся истреблению. В живых осталось лишь двое, но помочь тебе не сможет никто из них, — он подбросил свиток в воздух и поймал его другой рукой, ловко повернув в ладони. — Возможно, у Какаши получится с этим что-нибудь сделать.

      Пока они добирались до резиденции Хокаге, в голове крутились неуемные вопросы, порождающие интерес к жизни матери. По Джирайе было видно, что он опечален смертью своей ученицы в столь юном возрасте. Погибнуть в двадцать лет — это действительно ужасно. Несмотря на то, что Анарэ знала Мицуко лишь по фотографиям, и куда тяжелее она сейчас переживала потерю наставника, ей стало любопытно, каким человеком была ее мать.

      — Джирайя-сан, — куноичи осторожно позвала его по имени, нарушая тишину. — Расскажите, какой была моя мама?

      — Мицуко Окада была многообещающим шиноби-медиком, — протянул он. — На нее возлагали большие надежды. Я знал ее как очень добрую и отзывчивую девушку, которая отличалась острым умом и проницательностью. Она буквально схватывала все на лету и имела серьезные планы, относительно своей карьеры. Поэтому ее стремительный отъезд в чужую страну с неизвестным мужчиной был мне непонятен, — Джирайя покачал головой и вздохнул. — Я хорошо знал Мицуко, и это решение о переезде оказалось слишком внезапным. Понимаешь, она не относилась к таким дамам, что готовы бросить все на свете и сбежать с любимым мужчиной. У нее здесь были друзья, дом и работа. Здесь прошла вся ее жизнь. А этот мужчина… боже, она его знала от силы неделю! Неделю! Представляешь! Да где такое видано вообще! При том, что он был ее вдвое старше. Мицуко просто пришла, как обычно, на тренировку и поставила меня перед фактом, мол, влюбилась и уезжаю, — он остановился и заглянул в глаза Анарэ, будто пытаясь найти в них ответ. — А я ей говорю: «да ты хоть слышишь себя, Мицуко?!». Мне даже показалось, что это розыгрыш какой-то нелепый. Но нет, твоя мать говорила абсолютно серьезно. И у меня до сих пор это в голове не укладывается. Я мог ожидать подобное от кого угодно, но не от нее. Сколько тебе лет, Анарэ?

      — Семнадцать, — прошептала куноичи.

      — Семнадцать, — повторил Джирайя. — Мицуко едва исполнилось восемнадцать, когда она покинула Коноху. Выходит, она уже тогда была тобой беременна.

      — Получается, что так, — подтвердила Анарэ.

      Они прошли по тропинке к отшибу скал, где были высечены лица четырех Хокаге, что величественно возвышались над деревней, и свернули к лесу, скрываясь за ветвями деревьев. Куноичи следовала за Джирайей, двигаясь слегка позади него, и осматривала окрестности. После того, как они спустились к обрыву, перед ними образовалась достаточно большая территория, что представляла собой поляну с открытым небом в гуще леса. Отличная площадка для тренировок. Анарэ заметила вдалеке молодого мужчину, тренирующего трех других шиноби. У него были пепельного цвета волосы и скрытое под маской лицо. Когда он обернулся, увидев их, Джирайя взмахнул рукой, жестом подзывая того к себе.

      — Какаши, мы отвлечем тебя ненадолго? — Джирайя улыбнулся. — Нужна твоя помощь.

      — Что случилось? — спокойным, ровным голосом спросил он.

      — Это Анарэ, — Джирайя обернулся назад, представляя девушку. Куноичи в привычной манере поклонилась и сделала шаг назад, соблюдая дистанцию. — Анарэ — дочь моей бывшей ученицы, — он перевел на нее взгляд. — Покажи Какаши-сенсею свой свиток.

      Девушка осторожно достала его из кармана и протянула мужчине в маске. Он взглянул, изучая, после чего потянулся к повязке и отодвинул ткань с закрытого левого глаза. Печать, что была на свитке, поднялась в воздухе, отделяясь от пергамента, и на поверхности начали появляться аккуратно выведенные иероглифы, что, вероятно, писала ее мать. Какаши сразу же передал свиток Джирайе, а тот в свою очередь протянул его Анарэ.

      — Ты должна прочесть это первая, — настоял Джирайя. — Отойди куда-нибудь, где тебе никто не помешает. И если потом сочтешь нужным, то расскажешь мне все сама.

      Девушка кивнула и бесшумно удалилась, скрываясь в густых кронах деревьев. Анарэ запрыгнула на массивную ветку и, облокотившись о ствол дуба, развернула свиток.

      «Моя дорогая доченька! Если ты это читаешь, то в первую очередь я хочу извиниться перед тобой за то, что не смогла быть рядом. Дело в том, что я также не могу знать, когда ты прочтешь это письмо. Моя Анарэ, я пишу в его твой день рождения. Сегодня тебе исполнилось два года. И, к сожалению, есть большая вероятность, что ты меня даже не вспомнишь. Но это не важно! Я просто хочу, чтобы ты знала: все то время, что мне суждено провести с тобой, будь то два года или же любой другой отмеренный срок — это самые лучшие дни в моей жизни. Девочка моя, я ни о чем не жалею и очень тебя люблю! Это главное, что я хочу донести до тебя.

      Второе, но не менее важное, что ты должна знать: твоего биологического отца звали Учиха Фугаку, и это означает то, что ты, так же, как и он, обладаешь Шаринганом. После того, как я сбежала из страны, всех из этого клана убили. Убили бы и тебя, если бы знали, что ты одна из них.

      Все время, что мне довелось провести в деревне Тумана, я училась новым техникам, многие из которых были запретными. Я работала над различными джицу, не покладая рук. В конечном итоге мне удалось обезопасить тебя, укрепив печать, и я заблокировала твой Шаринган. К сожалению, ценой собственной жизни. Эта печать может иметь серьезные последствия, влияющие на тебя. Я не могу знать, каким образом она себя проявит и проявит ли вообще, но такая вероятность имеется. Со временем печать ослабнет, и ты сможешь решить: избавиться от нее насовсем или активировать свой додзюцо. На случай, если твое здоровье начнет стремительно ухудшаться, до того, как печать себя исчерпает, я попросила Теруо отдать тебе этот свиток.

      Джирайя-сенсей, я хочу обратиться и к вам! Мне было невероятно стыдно скрывать от вас правду и так стремительно покидать свой дом. Я чувствовала, что предаю вас, поступая именно так. Но у меня не было другого выбора. Хоть кровного родства у нас и не имелось, я по сей день считаю вас своим отцом. И сильно скучаю. Если вы читаете это письмо, то, вероятно, моей девочке нужна помощь. Это нагло с моей стороны просить о подобном, но, думаю, я так хорошо вас знаю, что просить мне и не придется. Простите меня за все, мой отец и учитель. И огромное вам спасибо!

С любовью, Мицуко. »