Лучший способ справиться с темпоральными парадоксами — не думать о них.

(капитан Кэтрин Джейнвей, «Звёздный путь: Вояджер»)

Интерлюдия

Сознание возвращалось медленно и неохотно — Шеридан чувствовал себя так, словно его пропустили через мясорубку, скатали в тефтелину, а потом и вовсе с размаху отправили в полёт до ближайшей стены. Странные ассоциации, но почему-то в голову приходили именно такие сравнения. Возможно, всё дело в плывущем состоянии сознания, какое ему до сих пор доводилось чувствовать только раз, с лютого похмелья на свадьбе своего школьного друга много лет назад. После яркой вспышки взрыва и волны боли, прокатившейся по его телу на борту «Белой Звезды», последнее, что он помнил, прежде, чем сознание угасло, было ощущение, что он лежит лицом вниз, опираясь щекой на некое подобие ковра или покрывала. Но сейчас…

— Подъём! — жёсткий удар по рёбрам, сопровождаемый коротким приказом, произнесённым на английском с чудовищным акцентом, вывел его из попыток самокопания — кажется, сейчас ему всё и так станет ясно…

— Встаю… Встаю…

С трудом, чувствуя, как дрожат руки, Джон приподнялся с поверхности, на которой лежал, старательно разлепляя веки. Это и в самом деле был ковёр — пурпурный ворс, смутно знакомые узоры, которые он явно когда-то уже видел, и… Не дожидаясь того, когда он поднимется, его подхватили сильные руки, буквально вздёргивая капитана на ноги и одновременно удерживая от нового падения. Сглотнув, Шеридан всё-таки сумел открыть глаза, проморгавшись сквозь мутную пелену вокруг. Это был…

— Л… Лондо? — хрипло произнёс мужчина при виде пожилого центаврианина, поразительно похожего на посла Лондо Моллари, но сейчас сидевшего в кресле с высокой спинкой и носившего на груди… символ императорской власти Республики Центавр?! — Как… Как я здесь оказался?

Он никогда не был на Центаури-прайм, но видел описания и редкие кадры из тронного зала императорского дворца. И это был именно тот тронный зал — древнее кресло, служившее троном многим поколениям императоров, богатые драпировки, золотые и позолоченные украшения на стенах и мебели… А держали его… Ну, точно — имперские гвардейцы, эту форму он видел на станции, когда туда прилетал император Турхан.

— С возвращением из бездны, капитан Шеридан… Хотя, вряд ли сейчас вас стоит так называть, не так ли?

— Я… не понимаю… — Джон на мгновение зажмурился.

— Это ваше обычное состояние, — Моллари на троне устало махнул рукой. — Как вы ничего не понимали на «Вавилоне-5», так не понимаете и теперь, верно? Что же, — он усмехнулся, — можете взглянуть наружу — быть может, это поможет вам понять хоть что-нибудь? Быть может…

Новый взмах руки, более резкий и повелительный, и в бок капитана впечатывается кулак одного из гвардейцев, заставляя мужчину болезненно сморщиться. Отличный «вылет на Белой Звезде", ничего не скажешь… Старательно восстанавливая сбитое дыхание и пережидая вспышку боли в районе почек, Джон лихорадочно, насколько позволяло ещё не до конца прояснившееся сознание, обдумывал ситуацию, в которой оказался. Каким образом взрыв ядерной (или не совсем) бомбы в секторе-14 мог закинуть его на столичную планету Республики Центавр? Причём, судя по внешнему виду постаревшего Лондо, к тому же, ставшего императором, забросить в будущее… Лет на десять? Больший срок? Вот уж точно «Затраса никогда никто не слушает», а ведь мохнатый инопланетянин предупреждал о потенциальной опасности их путешествия, даже раздал темпоральные якоря, которые…

— Блять… — еле слышно пробормотал Шеридан, осознав, что массивной металлической хреновины больше нет на его поясе.

— Кажется, что-то вы начинаете понимать, верно? — скривился явно услышавший это Моллари. — Оставьте нас.

Удерживающие его руки исчезли, а Джон, выпрямившись, услышал, как за его спиной тихо открылись и закрылись двери в тронный зал — гвардейцы оставили их с императором наедине. Лондо устало откинулся на спинку кресла-трона, смерив капитана мрачным взглядом и явно о чём-то усиленно раздумывая. Наконец, прервав затянувшееся молчание, центаврианин со старческим кряхтением поднялся на ноги и сделал шаг вперёд.

— Мне стоило бы вас казнить, капитан. За все ваши преступления против моего народа, но тогда… — он развёл руками, — я был бы ничем не лучше вас.

— Преступления? Какие преступления?

— Пренебрежение… Эгоизм… — Моллари скривился. — Вы развязали войну с тенями — вы молодец. Вы прогнали их, победили, насколько это могло быть вообще возможно. Да-а-а… Всё так! А вы пробовали хотя бы раз в своей жизни подумать о последствиях начатой вами авантюры? Или вы считаете, капитан Шеридан, что последователи, вроде обожаемого вами Минбара, есть только у ворлонцев? Серьёзно? — Лондо вялым жестом указал в направлении занавешенного портьерами окна, призывая Джона подойти. — Взгляните… на плоды своих трудов.

Хотя капитан и предчувствовал, что именно он может там увидеть, открывшийся перед его глазами «пейзаж» всё-таки заставил мужчину судорожно вздохнуть. Когда-то это, определённо, был богатый и красивый город, столичный город столичной планеты древнего космического государства, но сейчас… Повсюду, куда только мог дотянуться взгляд Шеридана, виднелись пожары и пожарища, словно кто-то с садистским удовольствием методично разрушал вообще всё, что только можно было разрушить. Нет, то тут, то там были видны и более-менее уцелевшие здания, но общее впечатление от картины вызывало… трепет.

— По… почему вы не…

— Почему я не прикажу потушить пожары и восстановить город, капитан? — хмыкнул Лондо. — Да потому, что, стоит мне это сделать, как они прилетают снова, разрушая большую часть восстановленного! Я перестроил его уже пять раз! И, уверяю вас, в других местах этого мира картина будет не лучше. Ну, как вам последствия вашей «справедливой войны»?

— Какой сейчас… год? Сколько времени…

— Времени? Семнадцать лет прошло с того момента, как вы начали свой… праведный поход, капитан! Семнадцать лет!

— Семнадцать лет… — пробормотал капитан.

Император Моллари стоял рядом, усталым взглядом обводя пейзаж за окном. То же самое делал и Шеридан, усиленно пытаясь понять, что же именно с ним произошло и, как это может повлиять… Перенёсся ли он в будущее? Может ли он это изменить? Знать бы, что именно должно будет привести к такому исходу… В голове невольно всплыли слова Лорда Баала про бабочку, сказанные Синклером на борту «Белой Звезды». Не сделает ли он всё ещё хуже, попытавшись исправить то, что видит здесь и сейчас?

— Да-да, капитан… Именно семнадцать лет… Семнадцать грёбаных лет с того самого дня, когда… А… Что уж теперь…

Моллари снова махнул рукой, чуть пошатнувшись, и Шеридан с удивлением понял, что Лондо изрядно пьян. Не то, чтобы пристрастие бывшего посла к алкоголю было для Джона новостью, но обычно тот не позволял себе появляться на людях в настолько… плачевном состоянии. Обычно его можно было увидеть максимум навеселе, но не так, чтобы это влияло на его поведение или координацию. Сейчас же… Император вздохнул, опершись на подоконник, и капитану внезапно стало очевидно — Лондо Моллари находится в глубоком запое уже, как минимум, месяц, а то и больше. Причём, запое осознанном и лишь изредка прерываемом моментами трезвости. Возможно, когда тому требовалось выполнять свои обязанности правителя и выходить на люди или выступать перед остатками своего народа и правительства…

— Знаете, капитан, а я ведь никогда не верил до конца, — центаврианин повернулся к мужчине, нахмурившись и качая головой. — Хотя теперь, столько лет спустя, я всё-таки думаю, что дураком из нас двоих был именно я. Но кто же мог подумать, что… Ладно! Вы скоро исчезнете, капитан, столь же внезапно, как и появились, — Моллари пошатывающейся походкой двинулся обратно к своему трону, — а мне… мне придётся жить с последствиями того, что я сделал… Вернее, того, чего я не сделал.

— Не понимаю… Лондо… Я вижу, что вы пьяны, но…

— О! Я не просто пьян, капитан… Я пьян вусмерть, как говорят у вас на Земле. Но только так у меня есть хотя бы немного времени для того, чтобы побыть наедине с самим собой. Пока мой… надсмотрщик в забытьи.

— Надсмотрщик?..

Вместо ответа Лондо повернулся к капитану боком и осторожным движением оттянул высокий и пышный ворот своего костюма. Чувствуя холодок, пробежавший по спине, Шеридан с трудом удержался от того, чтобы отшатнуться — на шее центаврианина, крепко вцепившись в его кожу длинными щупальцами, сидело какое-то… существо. Джон никогда прежде не видел ничего подобного — небольшое тело, размером не больше кулака взрослого мужчины, покрытое плотной чёрной шкурой, влажно поблескивающей в тусклых отсветах светильников, и глаз… Один единственный глаз, сейчас расслабленно закрытый кожистым веком. Но даже со своего места капитан видел, как подёргивается под веком глазное яблоко, словно его владелец и в самом деле беспокойно спит или мечется в бреду.

— Это тоже… плод ваших трудов, капитан… У многих из нас есть такие… И ваше появление здесь, во дворце… Вы не представляете, как вам повезло появиться тут именно сейчас. Явись вы хотя бы чуть раньше… или позже… — Лондо усмехнулся. — Впрочем, он совсем скоро проснётся, так что, вам нужно спешить. Давайте, делайте то, что вы там должны сделать… Отправляйтесь назад, в своё время. А я пока… выпью ещё бокал — не думаю, что мне стоит, не в моём возрасте, но так я смогу насладиться тишиной в голове хотя бы ещё полчаса.

— Лондо, я…

— Идите! — повысил голос император Моллари. — Эй, кто там есть… Уведите его отсюда!

В тронный зал заглянул один из гвардейцев, предупредительно сосредоточенный и суровый, готовый к любому приказу монарха. На лице центаврианина застыло вопросительно-выжидающее выражение — он явно просил Лондо уточнить, детализировать отданный приказ. Моллари махнул рукой сначала в сторону Шеридана, а потом куда-то в направлении окна. Через мгновение, словно поняв, что его всё ещё не понимают, император досадливо поморщился и раздражённо произнёс:

— С глаз моих… Уберите его из дворца! Куда угодно, но лучше — в сторону космопорта… Через час… Нет. Через сорок минут духу его на планете быть не должно! Всё! Выполняйте!

Гвардеец шагнул вперёд, умудрившись совместить это движение с почтительным поклоном, и чуть ли не за шиворот потянул Шеридана назад к дверям. Капитан успел сделать только пару шагов, подталкиваемый своим конвоиром, как им навстречу из-за поворота выскочил богато одетый центаврианин, смеривший мужчину озадаченно-удивлённым взглядом и проскользнувший в тронный зал. Уже краем уха Джон услышал за спиной ещё более раздражённый голос Моллари и негромкий почтительный ответ:

— Что ещё?!

— Ваше Величество… Прибыл Велиас Латьениа — он просит аудиенции. Говорит…

— Латьениа… Где-то я слышал эту фамилию… К чёрту всё… Проведи его сюда…

Дальнейшего он уже не услышал, утягиваемый гвардейцем к выходу из дворца. А, сделав ещё пару шагов, ему стало всё равно и на это — волна знакомых боли и жара скрутили капитана, заставляя его упасть на колени. Чувство было, словно какая-то чудовищная сила утягивает его за собой. Мир перед глазами Шеридана ярко вспыхнул, а затем померк, погрузив его в темноту беспамятства.

***

Затрас сосредоточенно пыхтел, ковыряя отвёрткой лежавший в углу коридора скафандр. Несчастный случай с темпоральным якорем Шеридана был… неприятной неожиданностью. Но кто же мог вообще ожидать, что «Белая Звезда» подставится под взрывную волну от бомбы теней? А ведь Затрас говорил, предупреждал о том, что якоря — устройства нежные, важные… А искажения поля времени могут приводить к непредсказуемым последствиям. Вот и результат! Как ему теперь вылавливать блудного капитана из… из… где бы он там ни казался…

Работа Затраса была сложной — скафандр и сохранившиеся элементы от повреждённого якоря капитана плохо подходили друг к другу. Нет, устройство, взятое Затрасом со складов Великой Машины, было простым и надёжным, но вот скафандр «Вавилона-4»… Усложнял процесс тот факт, что у Затраса не было нужных инструментов, чтобы производить тонкие манипуляции в тонких и высокотехнологичных схемах. Как сказали бы люди, попробуй починить ядерный реактор при помощи кувалды и зубила, ага…

— Ты не мог бы помочь нам? — окликнул его Маркус. — Чем ты вообще там занят? Мне казалось…

— Нет! Затрас занят! Очень занят! У Затраса есть идея! Затрас может вернуть капитана Шеридана! Затрас думает, элементы питания скафандра… Если у Затраса получится, — инопланетянин мотнул головой, — это поможет темпоральному стабилизатору капитана найти дорогу в нужное время. Притянет его…

— Мне казалось, стабилизатор остался на «Белой Звезде», когда капитан исчез? — Маркус нахмурился.

— Остался, да, — Затрас сначала закивал, а потом замотал головой в отрицании, — но и нет. Затрас… Сложно объяснить. Он может снова затеряться, но…

Пожав плечами, Затрас склонился над пультом на рукаве скафандра, принявшись курочить электронику и переподключать проводки по-другому. Работа… У него много работы. Нужно вернуть Шеридана. Нужно помочь украсть «Вавилон-4»… Затрас сделает. Но как же сложно, когда Затраса никто не слушает! Продолжая бурчать комментарии себе под нос, служитель Великой Машины всё-таки умудрился справиться с миниатюрными схемами скафандра, теперь, после добавления в них элементов темпорального якоря, выглядящими, как изобретение безумного учёного из старых Земных фильмов. Теперь оставалось только включить системы скафандра и надеяться, что потоки времени вынесут капитана в нужное место.

— Всё. Закончил. Теперь нужно торопиться, — удовлетворённо кивнув, Затрас быстро поковылял в сторону проплавленного в полу коридора отверстия, через которое они и проникли с «Белой Звезды» на станцию.

— Чёрт побери… Он сумасшедший, — покачал головой Маркус, с трудом разминувшись с Затрасом в узком тоннеле, — раз думает, что Шеридан вдруг появится внутри пустого костюма!

— Мы воруем космическую станцию, исчезнувшую шесть лет назад, чтобы отправить её на войну, гремевшую тысячу лет назад, когда нас и в проекте ещё не было. Это тебя не смущает?

— Вот уж точ… Капитан?!

Краем глаза Маркус заметил, что скафандр, буквально секунду назад бывший пустым, выпрямился, словно надуваясь изнутри. А в следующее мгновение его рука вяло шевельнулась, словно находящийся внутри человек пытался подняться, но не мог. Иванова тоже вскочила на ноги, чуть не споткнувшись о коробки с инструментами и нужными компонентами большого темпорального якоря, который они должны установить на станции.

— Никто не слушает Затраса, — донеслось флегматичное откуда-то из глубин тоннеля, связывающего «Вавилон-4» и «Белую Звезду». — Говорят, Затрас спятил… Затрас странный… Но Затрас не обижается — Затрас привык…

— Капитан! Вы в порядке? — Иванова с некоторым трудом, но стянула с Шеридана шлем скафандра, открывая бледное лицо мужчины.

— Вроде бы… — с кряхтением он принял сидячее положение, пытаясь отдышаться. — Чувство, словно меня пропустили через мясорубку… дважды… Но… Да, я вернулся. Где Синклер? Что у вас тут?

— Я здесь, — раздался голос Джеффри, а через секунду показался и он сам, одетый в точно такой же скафандр. — Как слетали?

— Идите вы… во временной разрыв! — с усмешкой отмахнулся Джон. — Увидел много интересного… Есть над чем поразмыслить.

— Поделитесь, если будет случай, — кивнул Синклер. — Мы расчистили путь к реактору — камеры в сервисных тоннелях выключены, экипаж будет думать, что это диверсия или неисправность. Помню, в прошлый раз примерно так всё и происходило, так что — можем начинать.

— Отлично, тогда приступаем! — Джон перехватил шлем поудобнее, готовясь нацепить его на голову.

— Джон! — встревоженная Деленн пробежала мимо направившегося к ближайшему сервисному шлюзу Синклера. — Вы в порядке? Джон?!

— Да… Всё в норме, — всё ещё восстанавливая сбитое дыхание, кивнул Шеридан. — Нам с вами обязательно нужно поговорить… Потом, когда это закончится. Но, пока что… Всё в норме, — он кивнул.

Всё ещё сохраняя крайне взволнованный вид, минбарка кивнула, соглашаясь... И провожая поспешившего за Синклером Шеридана внимательным пристальным взглядом.

— Мистер Гарибальди? Судя по вашему лицу, случилось что-то плохое? Я пропустил начало очередной межпланетной войны?

— А? Ч-что… Тьфу! Лорд Баал! — удивлённо моргнувший Майкл возмущённо всплеснул руками. — Что у вас за шутки, ради Бога?!

Начальник службы безопасности и в самом деле выглядел… весьма напряжённым и озадаченным. Это, если говорить мягко и обтекаемо — мужчина в состоянии крайней задумчивости, я бы даже сказал, охреневания, сидел за столиком одного из кафе, уставившись на стакан воды перед собой. Даже моё появление он заметил только тогда, когда я подошёл ближе и его окликнул.

— Зато вы проснулись, — пожимаю плечами.

— Я не спал… — Гарибальди мрачно посмотрел на меня и вернулся к созерцанию стакана. — Скажите, Лорд Баал…

— Мистер Гарибальди?

— Я… Чёрт побери… До чего я докатился? Пытаюсь выговориться постороннему мутному типу, а тем более, инопланетянину, но не знаю, с чего начать. Кхм… Простите за резкость…

— Не переживайте, — с улыбкой сажусь на соседний стул, жестом указывая материализовавшемуся неподалёку официанту на одну из бутылок за его спиной, — это не худшая характеристика моей персоны, которую я слышал за свою жизнь. Так уж вышло, что у меня сейчас небольшой… хм… перерыв в обязанностях, назовём это так. Так что, если вам нужен молчаливый собуты… кхм… слушатель, можете пользоваться. Пока я добрый.

«Перерыв в обязанностях» действительно имел место быть. Каким-то непонятным для меня (и для репликаторов, что было наиболее странным) образом работа Великой Машины на «Эпсилоне-3» оказывала влияние на свой «клон» на противоположном конце галактики. Нет, учитывая расстояния и тот факт, что машины были собраны из разных элементов, повторяя друг друга только по функционалу, ни о какой прямой связи речи идти и не могло, однако же… В тот самый момент, когда младшие, наблюдавшие за Машиной на планете под «Вавилоном-5», зафиксировали резкий рост энергопотребления, сопровождаемый расширением и своеобразным «размыванием» потока тахионов, исходящих из устройства, на буквально все системы моей собственной Машины пришла странная помеха.

Паразитный сигнал не оказывал какого-то критического влияния на рабочий процесс, но, по неизвестной причине, накладывался на видения прошлого Айронхарта, частично замещая их совершенно иными эпизодами. Машина показывала очевидное будущее, по крайней мере, в сеть репликаторов попали кадры «виртуального будущего» с разрушенного тенями «Вавилона-5», уловленные даже базовым приёмником станции, а также — искажённые картины Шеридана на Центаури-прайм, что было совершенно непонятно, поскольку, насколько я мог вспомнить оригинальный сериал, являлись не видениями, а какой-то альтернативной веткой временного континуума, в которую оного Шеридана занесло временное искажение.

Так недолго и до того, чтобы начать сожалеть о принятом решении никак не вмешиваться в закрученную вокруг «Вавилона-4» временную петлю… Н-да… В любом случае, происходящее добавляло нагрузки и так работающему «на износ» мозгу оператора, а, поскольку просмотр прошлого Айронхарта не являлся жизненно необходимым по своей срочности, процесс можно было замедлить практически до состояния один-к-одному.

— Не поймите меня неправильно… — после недолгой паузы всё-таки вздохнул Гарибальди. — Обычно моим «собутыльником», как вы выразились, выступает посол Моллари, но… Лондо в последние дни заперся в своей каюте и, судя по статистике его заказов в рестораны, — Майкл хмыкнул, — у него сейчас весьма насыщенная личная жизнь, а значит, рассчитывать на его помощь не приходится. В любом случае… Раз уж вы согласны выслушать… У меня не так много людей, которых я могу назвать своими друзьями… И от того неприятнее осознавать, что один из них прилетал на станцию, но не посчитал нужным встретиться со мной лично, ограничившись только сообщением на автоответчике…

— Могу предположить, — чуть склоняю голову на бок, — что речь идёт о после Синклере?

— Откуда… Ах, да… — Майкл махнул рукой, а по его лицу можно с лёгкостью было прочесть что-то вроде «ах, да, это же Лорд Баал». — Да, вы правы, Лорд Баал. Я могу понять и принять насущную необходимость — в конце концов, приказ есть приказ, а дело есть дело, но… Чёрт побери! Да я даже открыть это сообщение пока не смог! Джеф его запаролил…

— Мистер Гарибальди, если ваш бывший командир так поступил, у него должна была быть веская причина. Полагаю, у него, как и у вас, не так много людей, которых он мог бы назвать друзьями. И, если он предпочёл вас немного обидеть, но удержать таким образом от… чего-то, причина должна быть по-настоящему веской.

— Такая мысль тоже приходила мне в голову, — безопасник кивнул. — Но, чисто по человечески, мне от этого совершенно не легче. Как-то… Странно осознавать, что с тем же Заком на таможне он перекинулся парой слов, с вами, если верить свидетелям, — Майкл хмыкнул, — и вовсе прогулялся по парку, а меня вот так вот… кинул.

— Какой ужас, — киваю, делая глоток из поставленного передо мной барменом бокала.

— Ага, — Гарибальди снова хмыкнул. — Вот такой вот дурдом.

— Что я могу вам сказать, мистер Гарибальди… Полагаю, посол Синклер достаточно хорошо вас знает, чтобы быть в состоянии предсказать вашу реакцию на то или иное своё решение. Он довольно… хм… умный человек. Поэтому повторюсь, у него была веская причина сделать так, чтобы вы остались на станции.

Гарибальди скептически вскинул бровь, но возразить ему, по большому счёту, было особенно нечего. Некоторое время мужчина сидел молча, прокручивая в пальцах свой стакан с водой и глядя перед собой. Наконец, Майкл досадливо цыкнул зубом, отпил символический глоток и повернулся в мою сторону:

— С вами сложно спорить. Спасибо за то, что выслушали. Надеюсь, я не причинил вам слишком много неудобств, Лорд Баал, — поднявшись со стула, начальник службы безопасности коротко кивнул.

— Хорошего вам дня, мистер Гарибальди, — с улыбкой салютую ему бокалом.

— Да-да… И вам хорошего…

Мужчина ушёл, а я, залпом допив содержимое своего бокала, провёл картой над считывающим устройством, оплачивая заказанный напиток, и тоже поднялся на ноги. Гарибальди, очевидно, весьма близко к сердцу принял решение Синклера не общаться с другом перед отлётом на «Вавилон-4». Впрочем, последнего можно было понять — уж Джеффри-то прекрасно знал, как тяжело будет отослать друга назад, когда они уже будут на исчезнувшей станции. Возможно, у него были и какие-то дополнительные мотивы, но даже одного этого факта было достаточно, чтобы всеми силами удерживать Гарибальди в стороне от событий. Особенно, когда вернуться назад Синклеру было не суждено.

Интерлюдия

Смотреть на то, как со станции улетает Майкл Гарибальди, Иванова и он сам было труднее, чем Синклер предполагал. Он даже попытался связаться с одним из шаттлов, передать другу предупреждение об ожидавших его испытаниях, особенно о том злополучном выстреле в спину от человека, которому тот доверял, но… «Абонент находится вне радиуса устойчивой связи»… передатчик скафандра не был рассчитан для обеспечения связи в таких условиях — спешащий улететь от «Вавилона-4» корабль, огромное количество помех вокруг станции… Чудом было уже то, что тогда, несколько лет назад, они могли слышать сами себя, что ж теперь…

Вздохнув, мужчина бросил последний взгляд на исчезнувший в короткой вспышке темпорального искажения кораблик и развернулся к одному из технических шлюзов. Главное, что Майкл вернётся на «Вавилон-5» и не полетит на «Вавилон-4» при его втором появлении, то есть сейчас. Видимо, Баал был всё-таки прав… Если ты уже побывал в прошлом, бесполезно пытаться изменить хоть что-то из событий, которые ты пережил… Даже, если получится, ты сделаешь только хуже.

— Вы готовы? — в шлюзе его встретила Деленн, смотревшая, как и всегда, понимающим и немного грустным взглядом, словно понимая, что грядёт впереди.

Впрочем, в этом случае именно так и было, не так ли?

— Я пытался предупредить их, связаться… — Синклер стянул с головы шлем, беспомощно разведя руками. — Но всё произошло именно так, как я помнил по прошлому разу.

— Я знаю, — минбарка кивнула. — У вас и не могло получиться… Изменить собственное прошлое из ещё более дальнего прошлого — это… — она качнула головой. — Нам пора идти. Все ждут только вас.

— Вы правы…

Чувствуя накопившуюся усталость, Синклер медленно пошёл в сторону раздевалок экипажа, в одной из которых оставил свою одежду рейнджера. Шлем от скафандра с тихим стуком выпал из разжавшихся пальцев, так и оставшись лежать на полу у герметичных дверей шлюза. Осталось самое важное и, пожалуй, самое сложное — объясниться со спутниками, пояснить им, почему именно ему нужно остаться на станции, как это должно произойти и для чего вообще затевалась вся канитель с путешествиями во времени. Та ещё задачка, как по его мнению…

На мостик станции он заходил уже «при полном параде», успев частично вернуть себе спокойствие и собранность, а заодно — собраться с мыслями и, хотя бы вчерне, наметить грядущий разговор. Иванова, Маркус, Шеридан, Затрас — все уже ждали их с Деленн, завершая последние приготовления и стирая из компьютеров «Вавилона-4» любую информацию, способную повлиять на ход истории.

— Мы готовы, посол Синклер, — увидев его, Сьюзан сделала шаг вперёд, отходя от консоли. — Мы перенастроили систему управления — теперь устройство Затраса для переноса может быть запущено прямо отсюда. Можем начинать.

— Хорошо, — Джеффри кивнул. — Возвращайтесь на «Белую Звезду» — как только корабль отбудет, я отправлю «Вавилон-4»…

— Что?! Но…

— Энтил’За, — воскликнул Маркус, — не ты ли всегда говорил, что полуправда хуже лжи? Я разочарован…

— Не понимаю, о чём ты… — мрачно посмотрел на рейнджера Синклер.

— Мы так торопились, спешили успеть выполнить все манипуляции… Всё только для того, чтобы у нас не было даже времени обдумать… Система, которую мы смонтировали, — Маркус обвёл рукой терминалы рубки, — не автоматическая. Драал обеспечивает энергию и поток тахионов, но управлять процессом нужно отсюда. Кому-то надо увести станцию в прошлое. Билет в один конец.

— Это правда? — уточнил Шеридан, переводивший взгляд между людьми.

— К сожалению, да, — Джеффри кивнул.

— Но…

— Всё просто, — снова подал голос Маркус. — Вы вернётесь на корабль, а я останусь тут и отведу станцию туда, где она должна оказаться.

— Маркус… — Джеффри покачал головой, подходя ближе к рейнджеру. — Станцию поведу я. Это неизбежный исторический факт — я всегда это делаю, и должен сделать сейчас.

— В смысле?

— Помните, что сказал Лорд Баал? «Если вы уже побывали в прошлом, у вас буквально не будет выбора, поскольку ваши действия там уже произошли».

— Но… Это же какая-то чушь! — всплеснула руками Иванова. — Я не хочу подвергать сомнениям знания Баала, всё-таки, — женщина замялась, — он неоднократно демонстрировал всю пропасть между нашими уровнями технологического развития, но…

— Письмо, Иванова… — тихо произнёс Шеридан.

— Письмо? Какое… письмо… — в глазах Ивановой проскользнуло воспоминание точно такой же… почти точно такой же сцены на «Белой Звезде», когда Синклер рассказал о письме, написанном своим собственным почерком, но отправленным девять веков назад…

— Письмо, — Джеффри кивнул. — То самое, о котором я уже говорил ранее. Письмо, отправленное мной самим себе самому… И написанное почти тысячу лет назад.

— Но… Я думала… Как это вообще возможно?!

— Кто знает, — Синклер пожал плечами. — Одно точно — я был там, тысячу лет назад. И я написал это письмо, оставив в нём инструкции для себя самого…

— И второе письмо для меня, — кивнула Деленн.

— А это означает, что именно я привёл станцию в прошлое. И, учитывая, что стоит на кону, я не могу рисковать и проверять, изменится ли история, если на «Вавилоне-4» будет кто-то другой…

— Я не согласна!

— Сьюзан, если я вернусь… Даже опуская то, что я только что сказал, эффект от временного искажения меня просто раздавит. Будет очень глупо умереть без цели и без смысла…

— Это не значит, что происходящее мне нравится…

— Не всё в этой жизни должно нам нравиться… А теперь, Сьюзан, Маркус, если не возражаете… Не могли бы вы оставить нас одних? Есть кое-что, что я должен обсудить… И… Как бы обидно это ни прозвучало, для целостности временного континуума будет лучше, если вы не узнаете…

Иванова возмущённо набрала воздуха в грудь, явно собираясь высказать всё, что она думает о таких секретах, но, посмотрев на серьёзного и напряжённого Синклера, обречённо кивнула, жестом поманив за собой Маркуса. Дождавшись пока они покинут рубку, Джеффри снова вздохнул, собираясь с мыслями, и повернулся к озадаченным Деленн и Шеридану, ожидавшим его слов.

— Затрас… — повернулся Джеффри к служителю Великой Машины. — Ты упоминал… Кажется… Что следовал за Единственным… Но тогда ты не мог знать, кто это будет… И ты… Показал на…

— Деленн, — кивнул инопланетянин. — Затрас знает куда больше, чем вы думаете… Затрас — старейший служитель Великой Машины. Сто десять лет Затрас делает это дело… Затрас изучил Машину. Затрас знает то, о чём Драал даже и не догадывается. Затрас знает тебя, — палец указал на Синклера, — тебя, — на Деленн, — и тебя… — наконец, он повернулся к удивлённому Шеридану. — Всю историю… Минбар верит в священную цифру. Три… Три касты — рабочий, воин и жрец. Три языка — светлый, тёмный и серый. Девять в Сером Совете — по трое от каждой из трёх каст. Всегда три! Вы трое вместе, — Затрас обвёл руками присутствующих, — тоже Единственный. Ты — тот, что был, — снова указал он на Синклера, — ты — та, что есть, — палец указал на Деленн, — а ты — тот, что будет быть… Вы — начало пути, середина пути и конец пути… Затрас не мастер объяснений, — затрас покачал головой, — но Затрас думает, что вы и так понимаете… Чувствуете сердцами, что Затрас прав.

— Не делайте такое лицо, капитан, — улыбнулся Синклер. — У каждого из нас своя дорога. И ваша только начинается. Вам нужно ещё очень многое сделать, когда вернётесь на «Вавилон-5», а мы…

— Затрас останется с Единственным, — согласно кивнул затрас. — Место Затраса с Тем, Что Был. Путь Затраса заканчивается тысячу лет назад.

Шеридану явно было, что сказать, он явно хотел это сказать — по лицу капитана Синклер с лёгкостью видел все те эмоции, которые обуревали мужчину, но капитан сдержался, смолчал, только лишь серьёзно кивнув и протянув руку для рукопожатия. Через секунду он отступил на шаг, и Джеффри повернулся к Деленн. Минбарка грустно улыбнулась Синклеру, прижав левую руку к груди напротив сердца и вытянув правую ладонью вперёд — старинное минбарское прощание, использовавшееся в касте жрецов, когда «не нужно было лишних слов». Джеффри кивнул, повторяя жест, а уже через секунду провожал взглядом удаляющихся человека и минбарку, оставшись в рубке только с Затрасом, молчаливо наблюдавшим за происходящим и кивавшим своим мыслям.

— Что же… Это будет интересный опыт.

Синклер проследил за медленно отстыковавшейся от станции «Белой Звездой», набирая скорость улетающей в сторону разрыва во временном поле, и повернулся к Затрасу. Предстояло самое сложное. То из написанного в письме, что вызывало у него наибольшее количество вопросов и сомнений. То, ради чего всё, по большому счёту, и затевалось. Синклер вздохнул, и его рука достала из внутреннего кармана накидки рейнджера небольшой треугольный футляр, украшенный церемониальной резьбой. Меньше всего на свете ему хотелось думать, что же всё-таки было первым — курица или яйцо, её породившее… Он просто сделает то, что должен сделать.

***

Всё увиденное и услышанное на «Вавилоне-4» оказало на Деленн куда большее влияние, чем она могла представлять ранее. Возвращаясь на «Белую Звезду» следом за капитаном Шериданом, она прокручивала в голове каждую фразу и каждое слово, услышанные только что, и пыталась понять, что именно не давало ей покоя. Какая-то мысль, как заноза, зудела в мозгу. Письмо, полученное ей от Синклера из далёкого прошлого, хоть и раскрывало многие из загадок, мучавших её в молодости во время изучения религиозных текстов своего народа, вопросов добавляло как бы не ещё большее количество.

Поднявшись на мостик корабля, минбарка обменялась взглядами с Ленньером и, ободряюще кивнув помощнику, остановилась позади капитанского кресла, в которое опустился Шеридан. Капитан выглядел не менее задумчивым и напряжённым, чем она, но, в отличие от неё, Джону предстояло ещё вернуть корабль на «Вавилон-5» и решить, что делать дальше. Жизнь продолжалась, а до победы над тенями было ещё очень далеко. Если она вообще когда-нибудь могла наступить.

— Капитан, — окликнула Джона Иванова, — мы прошли через временной разрыв. Кажется… Да, — она кивнула, — поток тахионов изменился — разрыв закрывается.

— Кажется, Драал не горит желанием впустить туда случайных гостей? — хмыкнул Шеридан, поворачиваясь к женщине.

— Да, — ответила вместо Ивановой Деленн, — эта дверь теперь закрыта. И не она одна. Но, кажется, некоторые тайны стали мне наоборот понятны…

— Тайны?

— Я уже говорила вам, тогда, когда вы только прибыли на «Вавилон-5» в роли командира станции, — Деленн серьёзно посмотрела на Шеридана, — что тысячу лет назад души минбарцев и людей стали смешиваться, перетекать от одних к другим. Души моего народа рождались в телах людей… Что-то открыло эту дверь между нашими народами… Моя трансформация, — она обвела рукой своё лицо, — имела целью восстановление баланса… С помощь трилюминария, устройства, которое мы получили… тысячу лет назад, я стала той, кто я есть сейчас.

— Я не совсем понимаю…

— А вот я, кажется, начинаю догадываться… — заторможено произнёс Маркус, глядя на Деленн широко раскрытыми глазами.

— Да… Минбарцы никогда не приняли бы «Вавилон-4», даже, будь станция пустой. Но ведь она не была пустой… Они не приняли бы станцию, если бы её привёл человек, но вот…

— Минбарец, рождённый не от минбарца… — прошептал рейнджер, повторив мысли Шеридана.

— Минбарец, рождённый не от минбарца, — кивнула Деленн.

— Но как это вообще возможно? — нахмурился Шеридан. — Я знаю Джеффри Синклера много лет, и как капитана «Вавилона-5» до меня, и как военного офицера и героя войны… Как он может оказаться…

— Вален возник словно бы из ниоткуда, — вздохнула минбарка. — С той эпохи осталось не так много детальных записей, если не считать религиозные книги и его наставления, но он никому так и не сказал, кто были его родители, из какой он был касты… «Все мы часть вселенной», как он говорил, но это было единственное, что можно было от него добиться. По крайней мере, — Деленн пожала плечами, — в распоряжении жрецов нет ничего более подробного.

— Как сказал бы Затрас, — вздохнул Шеридан, — парадоксы… Парадоксы — это сложно…