– Ну что тут у вас? – спрашивает Киара, едва переступив порог дома двоюродной сестры.

– Он… там, на балконе.

Каштановые волосы сестры, обычно аккуратно уложенные, сейчас взлохмачены, девушка выглядит уставшей. Кира оставляет вещи на полу в прихожей, скидывает верхнюю одежду и выходит на балкон.

– Там холодно… – неуверенно бормочет вслед сестра и поднимает с пола синее пальто гостьи.

Ветер, врывающийся в помещение из открытой форточки, пробирается под кофту и неприятно щекочет кожу. Киара вздрагивает, но всё-таки опускается рядом с сидящим на полу мальчишкой. Кажется, он изо всех сил старается уменьшиться, стать незаметнее, а то и вовсе исчезнуть. Получается у него, мягко говоря, не очень.

– Замёрзнешь ведь.

– Не замёрзну.

– Фели, что случилось?

– Не зови меня так.

– Ой ладно, не куксись, тебе же нравится. Просто ты не в настроении.

– Мне нравишься ты, тётя, но это не важно, потому что я не хочу жить.

Девушка морщится.

– Я ведь просила не называть меня тётей… Ты сможешь рассказать, что случилось?

Мальчик пожимает плечами. Всё это время он сидит, уткнувшись лицом в колени. Через несколько минут он поднимает на Киару взгляд. Девушка очередной раз поражается, насколько же насыщенный зелёный цвет у его глаз. Есть в этом что-то ведьмовское.

– Ну а какой смысл в жизни, если всё равно потом умирать? – тихо произносит мальчик.

Кира шумно выдыхает.

– Феликс, однажды ты сведёшь меня с ума философскими размышлениями. Смысл жизни, чтобы жить. В целом, ты прав, никакого супер-смысла нет. Но в этом суть. Ты можешь заниматься, чем захочешь. Неужели это не весело, м?

– А если я ничем не хочу заниматься?

– Да ладно, ещё на прошлой неделе кто-то просил сходить с ним поесть «самое вкусное мороженое в городе». Это тоже отличная причина жить.

– Да как-то это… мелочно, что ли.

– Пф, а что тогда не мелочно, Фели?

– Не знаю. Наверное, спасение чьих-то жизней…

– И ради этого ты был бы готов жить дальше?

– Если честно, то нет, – мальчик смущённо отводит взгляд и изучает половицы.

– В этом и суть. У каждого свой смысл, не важно, насколько он большой или маленький. Он твой, и он важен, достоен того, чтобы существовать и чтобы ты жил ради него. Более того, смысл может меняться с течением времени. Отличная новость, правда?

– Наверное. А ты никогда не хотела… не жить?

– Бывало, конечно.

– А сейчас?

– Сейчас я чаще думаю, как бы не подохнуть от всего. Так что, похоже, я вполне себе жизнеспособный человек. Защитные функции работают на ура.

– По твоим синякам под глазами не скажешь.

– А ты не смотри, – девушка пихает Феликса в бок локтем. – А то растащу твои глаза на изумруды, сдам их, стану богатой, забью на всё и уеду отдыхать.

Мальчик хихикает.

– Чего смеёшься?! Я на полном серьёзе. Думаешь, зря я, что ли, биологию учила столько лет, препарировала там разных…

Феликс уже хохочет, аж слёзы выступают на глазах.

Юмор у тёти специфический, но она каждый раз заставляет его смеяться.

***

Через полчаса Лира, Киара и Феликс пьют чай на кухне, напряжение спало.

– Артур сегодня снова задерживается? – интересуется Кира у сестры.

– Да. В последнее время это происходит всё чаще.

– Волнуешься?

– Хах, было бы из-за чего, он всегда весь в работе. Но он хороший.

– Только у него никогда нет времени на отдых, – вставляет Фелиск.

– Это да.

– И на меня у него тоже… нет времени, – тихо добавляет мальчик и утыкается в чашку.

Киара хмыкает и протягивает к Фели руку, взъерошивает мальчику волосы.

– Пошли почитаем что-нибудь. И спать.

– Ты почитаешь мне? – в глазах Феликса загорается восторг, будто кто-то разом запустил в небо череду новогодних фейерверков.

– Да. Что там сегодня? «Властелин колец»? «Гарри Поттер»?

– Кир, недавно он попросил купить ему «Искусство войны». Сказал: это потому, что ты её читаешь.

Киара вспоминает небольшую книжицу на прикроватном столе. Девушка так и не добралась до чтения.

– Кхм, Фели, я думаю, пока рановато читать эту книгу.

– Но тебе же нравится?

– В моей квартире «Искусство войны» выполняет больше роль талисмана.

– Тогда давай сегодня «Чернильное сердце»!

– Заказ принят. Беги в ванную первым. Приду, когда заберёшься в постель.

– Хорошо! – мальчик вскакивает, едва не повалив стул, и бежит на второй этаж готовиться ко сну.

– И как у тебя это выходит, Кир? – с улыбкой, еле читаемой, как рисунки на кофе после нескольких глотков, говорит Лира. – С нами он такой редко бывает.

– Мальчику всего лишь нужно чувствовать, что его любят. Я не знаю, как вы живёте, но ему явно не хватает внимания.

– Я не умею разговаривать с детьми…

– Послушай, ему уже почти тринадцать. Он подросток. С ним не надо сюсюкаться, уже поздно для такого. Вообще, что у вас за психолог, если Фели всё ещё в таком состоянии?

– Ему нравится на сеансах, но потом это снова происходит. Может, Феликс просто немного «волшебный»?

– Что ты под этим подразумеваешь, Лир? Он твой сын, и он чудесный. Конечно, у мальчика есть проблемы с психикой, с социализацией, но это не значит, что надо относиться к нему как к дикому зверю. Он сам себя боится, видя ваше отношение к нему. Он чувствует себя «не таким», потому что вы ему это постоянно транслируете.

– Ему нужны друзья…

– Тут соглашусь. И очень надеюсь, что вскоре они у него появятся.

– В школе над ним издеваются.

– Тогда смените школу.

– Он не хочет.

– Да вашу ж… Лир, это твой сын. Ладно, я попробую с ним поговорить, но ничего не обещаю. Я не психолог, не психотерапевт и не психиатр. Я биолог, фармацевт.

– Знаю. Спасибо.

– Даже и не скажешь, что ты моя старшая сестра, – вздыхает Киара и звонко сёрбает чай.