Глава 2

После вечера и ночи, проведённых у сестры, Киара чувствует себя вымотанной. Феликс славный малый, но забирает слишком много сил, когда приходится выдумывать ответы на его сложные жизненные вопросы.

Неужели в его возрасте она тоже так переживала насчёт смысла жизни? Нет, кажется, тогда она была занята книгами по биологии и мыслями, как бы пробраться в школьную лабораторию.

– Сейчас все дети в его возрасте такие? – стонет девушка, ожидая такси, которое должно довезти её до работы: она решила не делать лишнюю остановку возле дома.

– Доброе утро! Не правда ли, чудесное начало дня? – довольно лыбится таксист, выходя из автомобиля, и помогает девушке распихать её пакеты по салону.

– Да, обделаться можно, какое чудесное, – бубнит девушка, стараясь не замечать ошарашенного её грубостью таксиста.

Оказывается, ранним утром город не славится пробками. На работу Киара прибывает на час и пятнадцать минут раньше. Закидывает портящиеся продукты в небольшой холодильник в комнате отдыха, предвкушая недовольство всех работников, и отправляется выпить чашку чего-нибудь горячего.

Она додумывается посмотреть время открытия кофейни, в которой недавно была с подругой, только когда ступает на порог. Полчаса до открытия. Класс.

Киара вздрагивает, когда по ту сторону застеклённой двери возникает знакомое лицо. Светловолосый парень счастливо улыбается и машет.

– Хотите выпить кофе? Заходите! – открыв дверь, поспешно говорит парень, как будто боится, что Киара сбежит.

– Я бы выпила зелёный чай, спасибо. Но ведь ещё полчаса…

– Ничего страшного. Думаю, что чай вам просто необходим!

Киара вздыхает, словно Адам только что сообщил ей ужасную новость, и заходит внутрь. Тепло. Приятно. Из-под стойки выныривает Глен, правая бровь его медленно ползёт вверх.

– Адам…

– Да-да, ты говорил, никаких посетителей до открытия, но пожалуйста! – бариста смотрит на друга-коллегу умоляющим взглядом, ни дать ни взять умильные глазки Кота в сапогах.

– Ладно, – отмахивается Глен. – Только чтобы к открытию всё подготовил.

– Хорошо!

Киара забивается вглубь зала и оттуда следит за парнями, которые вполголоса переговариваются друг с другом и периодически смеются.

Через пару минут перед носом девушки проплывает дымящаяся чашка.

– Лучший зелёный чай, который у нас есть, – улыбается Адам.

– Спасибо.

Киара пьёт маленькими глотками и кажется, что все события прошедшего дня наконец-то отпускают её. Наконец-то она может вздохнуть свободнее.

Постепенно она расслабляется, хотя вроде бы читала много статей, где говорилось о бодрости после зелёного чая. Возможно, она даже начинает дремать, потому что не сразу замечает подошедшего к ней Адама. Он улыбается и зовёт её куда-то. Странно, но кофейня как будто бы наполняется дымкой. Становится сложно разглядеть отдельные предметы.

Почему-то девушка без лишних слов следует за Адамом. Может, потому что его она видит предельно чётко?

Где-то в глубинах её сознания орёт разумная часть, сообщая, что такого бы в жизни не случилось! Чтобы она увязалась за каким-то парнем и пошла с ним в подсобку!

И всё же одна идёт.

Странное дело. В комнате с продуктами оказывается ещё одна дверь. (Это кофейня или дом, напичканный тайными комнатами?!) В неё Адам и приглашает девушку, а затем аккуратно закрывает за спиной дверь.

– Как тебе? – он кивает на стену.

Киара хочет сказать что-то колкое и обидное, но, обратив взгляд в указанном направлении, застывает на месте.

Во всю стену тянется полотно с картиной. Кажется, краска ещё не обсохла и блестит. Картина складывается из множества небольших сцен, но, если смотреть издалека, это обычный пейзаж. Пейзаж, внутри которого скрываются десятки тысяч маленьких историй. Вот бабочка вспорхнула с цветка, вот тень от облака нарисовала причудливый узор на траве, вот дерево как будто зацепилось веткой за край картины; вот чья-то крошечная фигурка спешит из глубины леса, как будто бы хочет поскорее предстать перед наблюдателем…

– Что это? – тупо спрашивает Киара.

– Картина. Моя картина.

– Зачем ты мне это показываешь?

– Мне показалось, что ты поймёшь, – в глазах Адама мелькает грусть и даже как будто сожаление.

Он сожалеет, что привёл её сюда?

В комнатке мало воздуха. И странно пахнет.

Киара вглядывается в картину, потому что ей кажется, что та открыла пока не все тайны. Девушка смотрит, и смотрит, и смотрит, и смотрит, и смотрит… До того старательно, что все цвета смешиваются перед глазами, сворачиваясь в странные узоры. Киара моргает, стараясь сбросить наваждение.

А потом кто-то выключает свет.

– …те. Извините, – кто-то настойчиво, но аккуратно трясёт девушку, взяв её чуть выше локтя.

«Как бы не врезать по привычке», – проносится у Киары в голове, и она открывает глаза.

Она всё на том же стуле. Перед ней чашка с остатками зелёного чая. Если повернуться вправо, то можно увидеть передник побеспокоившего её баристы.

– Кажется, вы уснули. Я бы не будил вас, если бы не боялся, что вы опоздаете на работу, – виновато разводит руками блондин.

– Поняла, – Киара бросает взгляд на часы. – Вполне успеваю. Спасибо… за всё.

Девушка оплачивает заказ, оставляя чаевые и направляется к выходу. Предметы всё ещё как будто в дымке, с трудом удаётся сосредоточиться на окружающем.

Приснилось? Что за бредовые сны. Не так уж хорошо она знает кудрявого баристу, чтобы этот едва знакомый парнишка бередил её сны. Сейчас лучше настроиться на работу. И выкурить сигарету.