После бурбона и нескольких стаканов джина Ричи стало казаться, что всё не так уж плохо. На работе Эдди почти без проблем удалось выбить ещё три недели отпуска с условием, что он будет трудиться удалённо. Однако когда дело дошло до Майры, робко вспыхнувший оптимизм быстро сошёл на нет. Ричи едва успевал смешивать джин с тоником и добавлять лёд, потому что Эдди метался от стойки в гостиную и обратно с таким выражением лица, что даже Лилли, которая сидела рядом и снова громыхала уродской игрушкой-гусеницей, при каждом его появлении застывала. Ричи с напряжённым весельем думал, что она становилась похожа на испуганного зверька. Хотя, какого чёрта, от зычного голоса Майры, который гудел в динамике роем злых пчёл, даже у него сердце проваливалось в пятки. И это при том, что она не кричала.

— Ну что, мелкая, — вздохнул Ричи, когда Эдди ушёл на восьмой или десятый по счёту круг, яростно жестикулируя, — кажется, мы создали дяде Эдди грандиозные проблемы. Но давай ты всё-таки не будешь запоминать всё, что он сейчас сказал, лады? А то твоя мамочка создаст проблемы нам всем. И будет права.

Он подмигнул, поймав взгляд потрясающе круглых кукольных глаз. Лилли снова громыхнула игрушкой, сморщила нос и замычала — почти так же возмущённо, как Майра в трубке.

— Будем считать, что мы договорились. — Ричи отсалютовал ей стаканом с джином.

Он не ждал, что будет легко, не ждал, что Майра с ходу примет все условия. Потому что каждый сраный раз, когда неудачники договаривались собраться где-то за пределами Бостона, у неё случалась целая череда панических атак, после которых Эдди приезжал сам не свой. Не сказать, что это так уж портило встречи — атмосфера, дружеская поддержка и солидное количество алкоголя могли исправить буквально всё. Но Ричи всё равно искренне бесил такой подход. Майра вела себя так, будто Эдди являлся её собственностью или, ещё хуже, — несмышлёным ребёнком. Неудачники как никто знали, каким Эдди был, когда не бормотал в трубку картонное «да, дорогая, люблю тебя, хорошо, буду, да, люблю, целую, да». Жаль, что Майра даже близко не хотела узнавать эту сторону его личности.

Ричи с громким выдохом опёрся локтями на стойку. Он сунул палец в стакан, поболтал подтаявшие ледяные кубики, стараясь не прислушиваться к набирающему обороты спору в гостиной, и поджал губы. Он не хотел неприятностей, не хотел скандалов и разборок, но в то же время испытывал почти неодолимое мелочное желание запереться на все замки и смыть ключи в унитаз, если вдруг разговор закончится не в их пользу. Он же всегда был мерзким эгоистом, в некоторых моментах, возможно, даже хуже Майры. Но Эдди об этом знать не стоило.

Очередное возвращение Эдди было встречено гробовым молчанием. Успевший накрутить себя до нервной трясучки Ричи машинально взялся за горлышко бутылки, чтобы плеснуть им ещё выпивки, но так и застыл, хмуро уставившись на его руки. «Что-то не так», — пронеслось в голове. И лишь спустя несколько мгновений напряжённого мыслительного процесса в подёрнутом дымкой сознании щёлкнуло и просветлело.

Телефон, вспомнил Ричи.

Его почему-то не было.

— Эм… ты закончил? — уточнил он и, вопросительно вздёрнув брови, придвинул стакан.

Эдди кивнул и с усталым стоном плюхнулся на высокий стул напротив.

— Да как тебе сказать, — пробормотал он, упершись лбом в столешницу.

— Говори как есть, — пожал плечами Ричи и щедро наполнил стаканы чистым джином. Им обоим требовалась подзарядка, на один раунд тоником можно было пренебречь.

— Ну. — Эдди повернул голову, поймал взгляд Ричи и чуть приподнял уголки губ в жалобной улыбке. Ричи тут же захотелось присосаться прямо к горлышку. — Майре не понравилось, что я задержусь. Я бы даже сказал, очень не понравилось.

Внутри Ричи в секунду скрутилось что-то злое, ядовитое. Захотелось ехидно пошутить на тему симпатий Майры относительно всего, что так или иначе было связано с неудачниками. Но Эдди и без того приходилось несладко. Так что Ричи мысленно чокнулся со своим вибрирующим от неприязни нутром, одним глотком осушил стакан и скривился от прокатившегося по горлу жара. На лбу вспухли капли пота, несколько из них тяжело скатились по вискам.

— Но у тебя же получилось уговорить её? — Ричи постарался замаскировать сквозящую в голосе хлипкую надежду. Получилось так себе.

Эдди снова вздохнул.

— Как тебе сказать… — повторил он, затем поднял голову, также одним махом опрокинул в рот джин и с шипением втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Возмущаться, как ни странно, не стал. — В общем, мне нужен новый телефон.

Ричи опешил. Нахмурившись, он попытался сложить в уме два и два, но после очередного немыслимого числа сдался.

— В каком смысле?

— В прямом. Мой пару минут назад улетел с балкона. И, учитывая этаж, сомневаюсь, что он пережил падение.

Из горла Ричи вырвался глупый смешок. Он несколько раз моргнул, после чего встряхнул головой, пытаясь не думать, насколько страшен Эдди в гневе, и без паузы налил им ещё. Сознание и так плыло после уже выпитого, но безвременную кончину девайса следовало обмыть. Жаль, что от всех проблем нельзя было избавиться так же легко.

— Да уж, дружище, — выдавил он, достав из морозилки новую порцию льда, — ты, конечно, сказал, что у тебя беда с контролем гнева, но я даже представить не мог, что всё настолько плохо.

Эдди слабо улыбнулся, сунул палец в стакан, будто подглядел этот жест у Ричи, и пошевелил кубики. Те хрустально звякнули, эхом отозвавшись в ушах.

Ричи снова мотнул головой.

— Знаешь, я ведь планировал на днях к врачу сходить. Чтобы мне типа назначили терапию или что-то подобное. Но, видимо, придётся с этим повременить. — Подхватив один из кубиков, Эдди сунул его в рот и подпёр щёку ладонью.

Ричи судорожно сглотнул, пытаясь не слишком откровенно пялиться. Это было слишком вау, особенно для его никудышного самоконтроля.

— Мне жаль, — выпалил он и, когда Эдди вздёрнул брови, добавил: — Ну, жаль, что с Майрой так вышло. Может, не стоило с ней ругаться? Она всё-таки жена, нельзя не считаться с её мнением.

Ричи резко захлопнул рот, когда взгляд Эдди потемнел. Он поджал губы, хрустнул кусочком льда так громко, что Ричи вздрогнул.

— Я считаюсь, — хмуро процедил он, сделав глоток джина. — Каждый сраный раз я только и делаю, что считаюсь, прислушиваюсь и прогибаюсь, и, знаешь, я заеб… — Он осёкся, с опаской посмотрел на Лилли и чуть тише закончил: — Я устал постоянно идти на уступки.

Ричи постарался сохранить нейтральное выражение лица, в то время как грудь сдавило.

— Разве не в этом смысл брака? — пробормотал он, уставившись в свой стакан. — Ну то есть находить компромиссы, давить свои «хочу», чтобы сохранить мир в семье, всё такое.

Эдди разразился невесёлым хриплым смехом. Ричи не хотел поднимать взгляд, но не смог удержаться, и грудь повторно наполнилась тяжестью, потому что вид у него был отнюдь не ехидный, даже не раздражённый. В глазах Эдди плескалась усталость — застарелая, как хлам на чердаке, который давно пора разобрать, но руки всё не доходят.

— Ты прав, — кивнул он, — но это должно работать в обе стороны. В смысле, я же всё время только и делаю, что соглашаюсь, стараюсь не действовать на нервы, потакать, а Майра… — Он накрыл глаза ладонью. — Она не плохая, не подумай. После смерти мамы именно она буквально вытащила меня из сомнамбулического состояния, всё время заботилась, позабыв о своих делах. Но временами мне кажется, что когда мне требуется немного гибкости в вещах, которые выходят за пределы её понимания, она не в состоянии её проявлять. Будто, я не знаю, это игра в одни ворота.

Ричи облизал губы, вцепившись в стакан обеими руками, чтобы не поддаться желанию коснуться, сжать пальцы Эдди, сказать что-нибудь, за что он потом сожрёт себя заживо. Это ведь так просто — одной фразой разбить к хренам человека, который и так был покрыт трещинами.

— Брак — это так сложно, так чертовски сложно, — после непродолжительного молчания произнёс Эдди и, убрав ладонь от лица, улыбнулся. — И я, кажется, фатально проебался с попыткой делать вид, будто всё в порядке. Ничего ни черта не в порядке. Я в жопе.

Ричи содрогнулся от толкнувшего его в спину порыва перегнуться через стойку, сгрести Эдди в объятия и… промолчать. Потому что он знал — стоит ему открыть рот и затрапезная очевидность превратится в факт, с которым им обоим потом придётся как-то жить. Поэтому он через силу заставил себя фыркнуть.

— Вау, Спагетти, — с наигранным возмущением протянул он, — ты только что буквально сорвал с моей головы корону главного неудачника. Но, знаешь, она тебе пиздец не идёт, так что можешь ещё немного поизображать драма квин, а потом верни всё как было. Корону, — он ткнул пальцем в свою макушку, — сюда, а силу духа, — палец переместился на грудь Эдди, — сюда.

Щёки Эдди едва заметно покраснели. Он не сводил взгляда с лица Ричи, пока тот из последних сил держался за маску беззаботного комедианта. Но когда его губы растянулись в широкой улыбке, остатки самообладания растрескались, осыпались витражным стеклом, сливаясь звоном с тихим смехом.

Господи, это невыносимо.

Ричи чувствовал, что горит синим пламенем от эмоций, которые нельзя было проявлять ни в каком виде. И он сам загнал себя в этот кошмар. Тем самым звонком. Ну каков кретин!

— Не знаю, что бы делал без тебя, — на выдохе произнёс Эдди.

Ричи тоже засмеялся. Попытался засмеяться.

— Как минимум, не ругался бы с женой.

— Ох, — Эдди закатил глаза, — ты слишком много на себя берёшь. Поверь, ты едва ли являешься частой темой наших разговоров.

— Не разбивай мне сердце, Эдс. — Ричи, зажмурившись, с трагичным вздохом прижал ладонь к груди. — Запретная страсть ко мне — особенность всех миссис Кей, так что вы просто обязаны ссориться из-за меня, иначе не считается.

— С шуток про мам ты переключился на шутки про жён? — Эдди вскинул бровь. — Мелко плаваешь, Рич.

Ричи приоткрыл один глаз.

— Что? Пора переходить на мужей? Не, старик, одно слово — и мы сгоним для тебя целую сосисочную пати. Но, пойми, это будет уже не то. Страсть ко мне — особенность только для миссис Кей, с мужиками такое не прокатит.

Эдди хрюкнул от смеха, его щёки раскраснелись сильнее — то ли от алкоголя, то ли от дурацкой шутки. Но Ричи всё равно был счастлив. Ему удалось купировать нарастающий приступ самокопания — пусть сляпаным на ходу франкенштейном из иронии и полуправды, пусть топорно, но всё-таки удалось. На какое-то время можно было забыть и о Майре, и о неуместном желании вести себя как она.

Остаток дня прошёл в более расслабленной обстановке. Ричи чувствовал себя приятно пьяным после джина, его убаюкивало присутствие Эдди, убаюкивала проникающая сквозь распахнутый балкон ненавязчивая музыка — летнее кафе через дорогу нечасто радовало подбором репертуара, но разморенный жарой город автоматически превращался в большую колыбель. И Ричи то ли спал, то ли бодрствовал, наблюдая сквозь ресницы за неловкими попытками Эдди наладить контакт с Лилли. Та смотрела на него со смесью настороженности и любопытства и нехотя делилась игрушками. Это было забавно. Забавно и… уютно. Ричи поймал себя на мысли, что готов провести так всю оставшуюся вечность. Чтобы мазки солнечных лучей по полу, колышущий длинную занавеску тёплый сквозняк с балкона, мягкий ворс ковра под ступнями, накатывающая дремота. И Эдди — так близко, что можно протянуть руку и впутаться пальцами в тщательно причёсанные волосы.

Ричи прикрыл глаза и улыбнулся. Это было бы идеально.

Телефон зазвонил, когда солнце почти скрылось, оставив после себя широкую жёлто-оранжевую полосу на горизонте. Ричи вздрогнул, вынырнув из полудрёмы, глянул на дисплей и нахмурился. Сознание всё ещё напоминало расплавленный липкий туман, неизвестные цифры, под которыми значилось «Линкольн, Небраска», смешивались в кучу. Поэтому прежде чем ответить, Ричи крепко зажмурился, растёр лицо ладонями и только после этого нажал кнопку приёма вызова.

— Ричи Тозиер, слушаю.

Попутно он обшарил глазами пространство перед диваном, но ни Эдди, ни Лилли там не оказалось. Ричи нахмурился. Когда они успели исчезнуть, если он толком не засыпал? Или он всё-таки отрубился в какой-то момент?

— Рич? — искажённый трескучими помехами голос врезался в ухо, заставив Ричи сморщиться. — Это Марта. Прости, что так поздно, дорога выдалась ужасающей. Я посеяла телефон, забыла паспорт в общественном туалете, отдала последнюю наличку бомжу, который попытался его прикарманить, подралась с кассиром «СевенЭлевен» за мелочь, чтобы позвонить из таксофона друзьям и попросить забрать меня, а потом ещё три часа тряслась в машине. И вот я здесь! Злая как сатана и почти не помятая. А вы как время провели?

Ричи тихо фыркнул от смеха. Ох уж эта любовь к гиперболизации. Никто не мог устоять перед ней — ни начинающие комики, ни профессионалы.

— А мы… ну, у нас тут куда скучнее. Так что считай, что ты живёшь лучшую жизнь, Марта, наслаждайся.

Почувствовав себя достаточно проснувшимся, Ричи поднялся и ещё раз огляделся. Но Эдди и Лилли будто испарились. Не было их ни в телевизионном уголке, ни на кухне, которая прекрасно просматривалась с этого места, ни в прихожей. Будто они сквозь землю провалились, в самом деле, или ещё куда-нибудь.

Ричи поджал губы, ощутив укол беспокойства. Стараясь дышать ровно, он торопливо прошагал к балкону, чтобы сразу отмести самый жуткий вариант, затем — в гостевую комнату. Впившись взглядом в сиротливо валяющуюся на кровати дорожную сумку Эдди, Ричи стиснул зубы. Вот куда эти бедовые люди могли спрятаться?

— Кстати, никогда бы не подумал, что соска — настолько охренительная штука, — стараясь звучать максимально беззаботно, произнёс он и толкнул дверь ванной. Ряд лампочек на потолке тут же вспыхнул, высветив хмурое от беспокойства лицо в зеркале. Но и там оказалось пусто. — Подумываю купить такую же своему агенту.

— Айрис? — хмыкнула Марта. — Хочешь поиграть с огнём? Не стоит, милый. Судя по тому, что я о ней слышала, эта соска потом окажется у тебя где-нибудь… не там.

— Ой, да брось, — Ричи махнул рукой и заглянул поочерёдно ещё в три комнаты, — Айрис меня обожает. — Но и там Эдди и Лилли не обнаружились. — Показывает это, правда, своеобразно, но, с другой стороны, раз она до сих пор не отрезала мне язык, я по праву считаю это сродни признанию в любви.

— Я тебя умоляю, — Марта фыркнула, — она зарабатывает на твоём языке такие деньги, что по-хорошему ей следовало бы полировать его ежедневно.

— Марта! — в притворном возмущении воскликнул Ричи, решительно шагнув к своей спальне — последнему неисследованному месту в квартире. — Ты говоришь такие отвратительные вещи! Нарочно меня возбуждаешь?

— Даже не пытайся, Ричи Тозиер, — рассмеялась в ответ та. — Твоё шальное грубое обаяние на меня больше не действует.

— Уверена? — Ричи повернул ручку и аккуратно заглянул за дверь. Выдох облегчения комом встал в горле: Эдди валялся поперёк его кровати, свесив ноги; Лилли лежала на его животе, подперев кривоватым, съехавшим на лоб бантиком небритый подбородок. Оба безмятежно спали. — А если я скажу, что мы с твоей… нашей дочерью за весь день ни разу не поругались? А? Как тебе такое?

— М-м, уже лучше, — мурлыкнула Марта, пока Ричи так же осторожно прикрывал дверь. — Надеюсь, она не доставила тебе хлопот? С ней бывает сложно, но в целом…

— Марта, — перебил Ричи, — не переживай, я справлюсь. — Он провёл тыльной стороной ладони по лбу, стирая выступившую испарину, и усмехнулся. Ну надо же, каким он стал впечатлительным. — А если не справлюсь, у меня тут как бы группа поддержки, так что в случае моей безвременной кончины от истерики он будет отвечать на твои звонки и заботиться о Лилли.

— Группа поддержки? — удивилась Марта.

— Я позвал друга.

Ричи добрёл до кухни, мельком глянул в сторону бара и, вздохнув, щёлкнул кнопкой кофемашины. Следовало взбодриться и, наверное, немного поработать. На этой неделе Айрис выбила ему вечер, чтобы дать старт новому шоу, формат которого будет строиться на написанном лично им материале. И если он не предоставит к завтрашнему дню хотя бы наброски, она точно что-нибудь ему отрежет.

— Друга, — обескураженно повторила Марта, затем щёлкнула пальцами и протянула: — А-а, дру-уга! Я поняла.

Ричи едва не сел мимо стула, тарахтящая кофемашина в тот же момент шумно сплюнула лишнюю воду на решётку. Это было до обидного похоже на смешок.

Вспыхнув, Ричи накрыл лицо ладонью и простонал:

— Нет, не поняла. Эдди — он… друг, просто друг. Ничего большего.

— Просто друг, которого ты позвал, чтобы вместе заботиться о ребёнке? — Он почти услышал, как Марта заломила бровь. — В смысле, у меня тоже есть друзья, которым нравится нянчить с Лилли. Но у этих друзей вагины. Мужчины обычно стараются избегать общения с детьми. Так что либо этот Эдди отличный парень, либо ты недооцениваешь своё шальное грубое обаяние.

Ричи закусил губу, радуясь, что Марта не знает всех обстоятельств. Ему хватало себя и своей неуёмной фантазии, оптимистичный взгляд со стороны вогнал бы его в ещё большую безнадёгу.

— Эдди не просто отличный парень — он лучший, — пробормотал он. Марта в ответ присвистнула. Но прежде чем она успела сказать хоть слово, он продолжил: — И я слишком ценю нашу дружбу, чтобы… — и запнулся, не зная, как закончить.

Но Марте этого, к счастью, не потребовалось. Помолчав, она вздохнула и лихо свернула с темы, начав жаловаться на ужасающую погоду Небраски. Ричи был ей за это безмерно благодарен.

Работа над материалом затянулась до глубокой ночи. Ричи успел выпить несколько кружек кофе, договориться с Айрис, чтобы та заехала ближе к полудню, проанализировать выступления нескольких комиков во избежание повторов. Но Эдди и Лилли так и не проснулись. Поэтому когда время подкралось к двум часам, он с натужным выдохом захлопнул ноутбук и поплёлся в гостевую комнату. Мысль, чтобы лечь с ними рядом якобы невзначай пришлось задавить в зародыше.

Проснулся Ричи от мазнувших по лицу солнечных лучей. Дисплей телефона показал начало девятого утра и кучу уведомлений из твиттера, которые копились примерно с прошлого месяца и на которые всё никак не находилось времени. Со стоном перекатившись на живот, Ричи запутался ногами в пледе и едва не навернулся с кровати. Он приподнялся на руках, оглянулся, пытаясь сообразить, где раздобыл плед, потому что на кровать он совершенно точно упал прямо в одежде и даже покрывала стаскивать не стал. Но память запиналась на моменте, где его щека соприкоснулась с подушкой. Дальше — чернейший провал.

А впрочем, подумал Ричи, и хрен бы с ним. В такую рань голова работала через раз, смысла напрягаться всё равно не было. Во всяком случае, до первого глотка кофе. Поэтому следовало как можно скорее эволюционировать в прямоходящего и совершить марш-бросок на кухню. Предстояло слишком много дел, чтобы разлёживаться.

Усевшись на колени, Ричи с хрустом потянулся. Он прижал ладони к лицу, чтобы отработанным движением протолкнуть пальцы под очки и потереть глаза. Но так и застыл. Потому что очков на нём не было.

— О, нет, — севшим голосом пробормотал он и прищурился, силясь собрать расплывающуюся картинку во что-то более-менее чёткое. Если они соскользнули, он мог раздавить их либо во сне, либо по пробуждении. Либо прямо сейчас, пока слепо шарил ладонями по покрывалу и под подушками. Это будет чертовски печально, потому что запасные всё ещё изготавливались взамен тех, что он разбил на прошлой неделе, и придётся пользоваться линзами — теми самыми, которые превращали его глаза в два очага дискомфорта.

Раздосадованно рыкнув, Ричи принялся ещё усерднее переворачивать кровать вверх дном. Однако когда он почти отчаялся, взгляд зацепился за прикроватную тумбочку и время буквально застыло, превратив воздух в густой кисель. Потому что на чуть тронутой пылью столешнице лежали его очки — аккуратно сложенные, специально отодвинутые подальше от края. Помимо них, там на листке бумаги стоял стакан с водой. Ричи догадывался, что это была записка, но с такого расстояния не мог разглядеть текст, как бы ни щурился.

Неловко перебирая руками, Ричи подполз к тумбочке. Он судорожно нацепил очки, попутно удивившись, что они оказались не только спасены, но ещё и тщательно протёрты, и после этого наконец-то смог разглядеть пару таблеток, почти сливающихся с белизной бумаги, и выведенные ровным аккуратным почерком буквы.

«На случай похмелья.

PS Если не воскреснешь к полудню, придём к тебе с Лилли и святым отцом».

В горле вспух тугой упругий ком. Ричи кашлянул, подхватил стакан и одним махом осушил его, прежде чем спустить ноги на пол и подняться. Судя по охватившему лицо жару, пламенел он как чёртов влюблённый подросток, поэтому следовало для начала освежиться и уже потом представать перед Эдди с очередной охапкой тупых подколов. Потому что если он хоть слово проронит о том, насколько его тронула такая забота, Эдди сдаст его людям в чёрном.

На ходу ероша влажные волосы, Ричи направился к кухне. После душа и переодевания в чистую одежду он чувствовал себя намного лучше, для полного счастья не хватало только кофе. Однако стоило ему выхватить взглядом Эдди, с трудом восстановленное самообладание со свистом вылетело в трубу. Тот, кажущийся удивительно домашним и мягким в клетчатой пижаме, сидел на диване и быстро набирал что-то на ноутбуке. В его встрёпанных волосах путались солнечные лучи, высвечивая топорщащиеся кончики, по пересечённой шрамом щеке на грудь стекало неровное пятно света. Судя по сосредоточенному лицу и сведённым к переносице бровями, он работал. Но вовсе не это заставило Ричи сбиться с ровного шага.

— Господи, Эдс, ты ну вообще не помогаешь, — после долгой, наполненной внутренней борьбой паузы пробормотал он и, растянув губы, резко сменил направление. Его неодолимо тянуло к дивану с сидящим на нём Эдди, который держал на коленях подушку. Подушку, на которой, причмокивая соской, спала Лилли.

— Ты всё-таки воскрес, — хмыкнул Эдди, когда Ричи присел рядом. Взгляда от монитора он так и не оторвал, продолжая набирать какую-то заумную галиматью с такой скоростью, будто ему диктовали этот бред свыше. — Придётся отменять вызов святого отца.

— Звучит так, будто ты ему уже за это заплатил, — усмехнулся Ричи, пытаясь врубиться хоть в одну формулировку. По отдельности слова худо-бедно понимались, но стоило собрать хотя бы три из них в предложение, смысл стремительно ускользал.

Неужели в этом и состояла работа оценщика рисков — составлять занудные тексты, которые едва ли можно было разобрать без грамотного переводчика? Жуть.

— Нет, но он практикующий экзорцист, пообещал сделать скидку на изгнание, если я возьму полный пакет.

— Боюсь спрашивать, что этот пакет включает.

— Правильно, бойся. — Губы Эдди изогнула хищная улыбка. — Потому что я тебе больше ни слова не скажу. Этот козырь ещё сыграет, вот увидишь. Считай это моей местью за прошлые грешки.

Ричи, ахнув, постарался изобразить оскорблённый вид, но актёр из него был откровенно фиговый. Поэтому спустя мгновение они оба разразились сдавленным хихиканьем.

— Как спалось? — Ричи снова потянулся и откинулся на спинку дивана, подперев щёку кулаком. Тело по-прежнему ломило, несмотря на душ, организму срочно требовался кофеин. Но Эдди всё ещё казался слишком домашним и уютным, чтобы можно было оторвать от него взгляд.

Пальцы Эдди на миг замерли над клавиатурой. Секунду-вторую он смотрел в монитор так, будто потерял связь с космосом, затем пожал плечами и продолжил набирать текст.

— Сносно, если не считать того, что я проснулся в половину четвёртого утра на чужой кровати, фактически выгнав хозяина на диван, полностью одетый и с наглухо отдавленным животом. — Он дёрнул уголками губ и, цыкнув, провёл ладонью под грудью.

Ричи заинтересованно придвинулся.

— Кстати, а как вы вообще оказались в моей спальне? В смысле, ничего не имею против, можешь спать хоть в душевой кабинке, если припрёт. Но всё-таки.

Эдди опять застыл, не сводя глаз со строчек. Несколько секунд он гипнотизировал неподвижным взглядом курсор, затем качнул коленями, аккуратно подхватил подушку с сопящей Лилли и, стиснув зубы, приподнял её.

— Возьми её к себе, пожалуйста, а то я уже ног не чувствую.

Ричи с готовностью подставил руки. Подушка была широкая и мягкая, так что крошечная Лилли буквально тонула в ней. Но вкупе с ребёнком вес у неё получился настолько солидный, что когда Эдди убрал ладони, Ричи едва не крякнул.

— Господи, эта малышка что, кирпичи на завтрак ела?!

— Нет, кашу, которую я нашёл в детской сумке, — спокойно ответил Эдди и со стоном выпрямил ноги. Колени отозвались душераздирающим хрустом. — Скорее всего, ей пора менять памперс. Эта хрень весит сраное дохуя, когда напитывается, я вчера испугался, что плитка на полу треснет, когда кинул её в мусорку.

Ричи в шоке приоткрыл рот.

— Ты что, ещё и памперсы ей менял?

Эдди одарил его мрачным взглядом.

— А ты типа думал, что эта переносная помойка неделю будет болтаться на её заднице? Нет, дружище, всё не так просто. Пока ты пускал слюни на обивку дивана, я столько всего в интернете вычитал — закачаешься. Советую тоже припасть и проникнуться, раз уж тебе выпала честь быть отцом.

— Я… — Ричи не нашёлся с ответом и надулся. — Вообще-то я не пускаю слюни.

Эдди закатил глаза.

— В следующий раз специально засниму это. — Он поджал губы. — А в спальне твоей мы оказались, потому что Лилли только выглядит очаровательной и тихой. Стоит на мгновение отвернуться — она исчезает как сраный Мистерио! Я так заебался ловить её по всей квартире, что брился сегодня с ней подмышкой. Охренеть квест, очень рекомендую.

Ричи недоверчиво покосился на Лилли. Оценил длину ног, вспомнил, как неуверенно она балансировала на них минувшим днём, и нахмурился.

— Ты ничего не путаешь? Она стоит-то с трудом, а о сверхзвуковом ползаньи я пока не слышал.

Эдди всплеснул руками.

— Ну заебись, ты мне не веришь!

— Верю, — смутился Ричи, хотя всё равно считал, что он преувеличивает. — Но я вчера задремал перед твоим приездом — часа на три, наверное, или около того. Ну и она за всё это время с места не сдвинулась.

Эдди прожёг его взглядом.

— Ну раз она так примерно ведёт себя в твоём присутствии, сегодня за ней бегаешь ты. А я поработаю. И вообще, — он скрестил руки на груди, — нам нужно будет съездить за кроваткой.

Ричи фыркнул и прищурился.

— Эдс, — протянул он, — если ты не заметил, у меня в каждой спальне по кроватке. Прыгай в любую. Хотя ничего не имею против, если ты всё-таки останешься в моей.

Брови Эдди почти сомкнулись на переносице.

— Ты реально такой придурок или прикалываешься? Я про детскую кроватку, кретина ты кусок!

Ричи вздохнул. И почему у него так обсосно получалось разряжать обстановку? Комиком-то он был неплохим, что же не так с остальным?

— Да понял я, Эдс, не кипятись.

— Ну раз понял, пей кофе, собирай жопу в горсть и поехали. Ребёнку нужно спать в специально оборудованном безопасном месте, иначе это грозит проблемами.

— Например?

— Например, поспи с ней на пузе хотя бы пару часов — сам узнаешь. Она может свалиться с края, попасть тебе под бок и задохнуться, быть раздавленной, в конце концов! Это не шутки, Рич, я каждые полчаса просыпался, боясь, что случайно придушу её.

Ричи вздохнул снова. Его умиляла опека Эдди ровно до момента, пока он не превращался в собственную мать. Хотя кое в чём он всё же был прав — Лилли действительно следовало прикупить пару вещей, чтобы облегчить и ей, и им сосуществование.

— Хорошо-хорошо, я понял. Неподалёку есть гипермаркет, там продаётся всё — от ложек до андронных коллайдеров. Съездим, купим. Единственное что… — Он посмотрел на Лилли.

— Что? — опять нахмурился Эдди.

Ричи изогнул губы в жалобной улыбке.

— Надо будет с кем-то оставить Лилли. У меня в машине нет детского сидения.

— Такси?.. — неуверенно предложил Эдди.

Ричи заломил бровь.

— Эдс, я люблю смелые эксперименты в сексе, но ебаться с запихиванием кроватки и прочих детских прелестей в чужой багажник слишком круто даже для меня. К тому же ты наверняка заставишь меня и грёбаное детское сидение купить. Представь, как это будет выглядеть.

— Ну и что ты предлагаешь? — скривился Эдди. — Сам я поехать не смогу, не знаю города, тебя одного тоже не отпущу — ты стопроцентно купишь херню.

— Ну спасибо, дружище, — оскорбился Ричи, — так приятно, когда тебе доверяют.

— Не нуди. Лучше скажи, что нам делать.

Ричи с тяжким вздохом запрокинул голову на спинку дивана. Вариантов не то чтобы не было, но…

Короткая вибрация ударила по бедру. Ричи изогнулся до хруста в позвоночнике, чтобы выудить мобильный из заднего кармана и не уронить при этом Лилли. Затем он глянул на дисплей, открыл окошко входящих сообщений и, увидев, кто ему написал, просветлел.

— Эдс, я, кажется, придумал.

— Что? — насторожился Эдди.

Но объяснять Ричи не стал. Вместо этого он отбил ответное сообщение, свернул приложение с месседжером и, поудобнее перехватив подушку, поднялся. Теперь ему точно необходим был кофе, потому что когда Айрис приедет и увидит, как именно он собрался её озадачить, пить он после этого ещё долго не сможет. Есть, впрочем, тоже. Так что это смело можно было назвать последней трапезой перед казнью.