— Посмотри на меня… — его тёмные усталые глаза пристально взглянули в зелёные…

Он летел в воронку из звёзд, не ощущая ничего: ни собственного тела, ни эмоций, ни звуков, — абсолютная пустота в скоплении звёздных галактик. Казалось, падение длится миллионы лет, но всё прошло так же, как и началось.

Постепенно к нему стали возвращаться чувства. Сначала металлический привкус крови во рту, затем необычайная тишина, запах майских трав и ещё чего-то, что ему, к сожалению, не удалось опознать. Он вдруг остро ощутил, что лежит на спине на чём-то мягком, невероятно яркий свет ударил в лицо и ослепил, несмотря на закрытые глаза… лучи проникали прямо сквозь веки, вторгаясь в его мир, в его тело и нарушая уже привычную обстановку забытья…

***

Прошло всего лишь два года с окончания второй магической войны. Уединённый мир волшебников ещё восстанавливался от тяжких потрясений и жёсткой политики Волдеморта, со всех концов света в Британию стекались волонтёры, готовые помочь, инвесторы и люди, желающие своими глазами взглянуть на великого Гарри Поттера. Представители всех волшебных школ явились, чтобы отдать дань Хогвартсу и почтить память погибших: в их числе оказался и новый директор Дурмстранга, и заместитель директора Колдовсторца, так же прибыли сразу несколько представителей Ильвермони. Среди кутерьмы и неразберихи, закрывшийся ото всех, Орден Феникса начал работу над предотвращением ситуаций, подобных этой войне, в будущем. Был создан специальный отряд, члены которого имели право наследования своих должностей и право выбирать приемников, — совет волшебников всех поколений, от Джинни до Минервы Макгоногалл, принял решение сделать Орден закрытой организацией, которая бы оставалась тайной в мирное время и выходила на битву тогда, когда этого действительно требовали обстоятельства. Гарри Поттера и Рона Уизли пригласили на посты авроров, наряду с Драко Малфоем, за которого сам Гарри неоднократно просил. Вопреки всем осуждениям и протестам, младший Малфой так же стал членом Ордена Феникса, и, несмотря на недоверие, почти сразу влился в команду — в конце концов, он тоже был всего лишь подростком.

Но мир не держится на бесконечных обсуждениях проблем и дискуссиях о будущем: покой магического сообщества снова нарушило очередное известие, — Северус Снейп впервые появился на публике. Тот самый Снейп, которого нашли умирающим в Воющей Хижине, тот, который был оправдан и награждён посмертно, тот, кто теперь стал едва ли менее известен, чем сам Альбус Дамблдор. Под чётким руководством Министерства Магии и Министра Кингсли ведущие печатные издания осветили событие таким образом, что ни один уголок волшебного мира не остался без этой информации. Что касается самого Северуса, он не был рад, что жив, но и не видел смысла закрываться в своих печалях и занимался помощью Ордену, Хогвартсу и своему другу Люциусу Малфою. Последний потерял не мало, в том числе и союзников, а потому был рад старому товарищу и не держал зла.

С другой стороны случилось и кое-что ещё, но не было предано огласке, поскольку в таком деликатном случае Орден Феникса верно решил избрать путь молчаливого действия и не нагнетать обстановку. Гермиона Грейнджер, после окончания Хогвартса активно занимавшаяся помощью пострадавшим, вдруг стала чувствовать себя плохо. Первый раз она потеряла сознание в зале суда, затем в магазине. Случаи учащались, целители не имели понятия, в чём же дело, Гермиона упорно молчала, и все решили, что она и сама не знает ответа. Во вторую годовщину битвы за Хогвартс Гермионе неожиданно стало лучше, она попросила Рона сходить с ней в сад, погулять вокруг «Норы», именно там вновь упала без чувств и больше не очнулась. Лучшие целители святого Мунго пытались выявить причину её состояния. Гермиона Грейнджер была полностью здорова, только пульс стучал очень медленно и едва прощупывался, будто какое-то сильное проклятие постепенно завладевало ей. Гарри и Рон посменно дежурили у её постели, ожидая… чего?..

Однако сегодня в палате не было этих двоих, на стуле в лимонном халате, выданном при входе, сидела Джинни Уизли. Ткань халата медленно поползла с её плеча, она вздрогнула, открыла глаза и вовремя поймала ускользающий ворот. Её уставший взгляд обратился к окну, за которым тёмное небо на горизонте озарилось едва заметной полоской света. Джинни повернула голову в сторону Гермионы и вздохнула: каштановые кудряшки подруги были рассыпаны по подушке, лицо оставалось спокойным и безмятежным, а бледные руки лежали вдоль тела совершенно прямо. Уизли ещё помнила лицо брата, когда это случилось, — Рон не отходил от Гермионы несколько суток, пока, наконец, его силой не отправили домой. Гарри тоже почти не бывал дома, занимаясь делами министерства и Ордена, но даже он приходил сюда, как только выдавалась свободная минута. Джинни же только первый день сидела здесь, она стала частью команды по Квиддичу Холихедские Гарпии, а после тренировок пыталась помочь Гарри с переездом в восстановленный дом Поттеров в Годриковой Впадине… Впрочем, она переезжала с ним, так что все хлопоты казались довольно приятным времяпрепровождением.

Около семи утра дверь тихо скрипнула, и в палате появился растрёпанный и заспанный Поттер. Джинни встала и порывисто обняла его.

— Как Рон?

— Спит. Пришлось напоить его довольно большой порцией огневиски.

Они говорили приглушённо, будто боясь нарушить покой Гермионы, хотя она вряд ли слышала их.

— Я не понимаю… — говорила Джинни, присаживаясь обратно на стул — почему Кроу и Эверди не могут ничего сделать? Они самые лучшие? Кто выяснит, что с ней, если не они?

Гарри пожал плечами, устраиваясь на второй стул.

— Не знаю, может они ищут не там?

— Я говорила с Кроу, он только разводит руками. Никто не может с уверенностью сказать что это. Если могла быть возможность найти её родителей в Австралии, может они бы пролили свет на ситуацию?

— Вряд ли, Джинни, они знают, что с ней. Это похоже на вампирское проклятие, она слабеет, но… приплетать её родителей? Она стёрла им память задолго до того, как мы сбежали со свадьбы Билла и Флёр, а проклятье, которое на ней лежит, очевидно, получено намного позже.

— Я понимаю, что она, возможно, умирает, Гарри, но мы же не можем её потерять… вот так?..

Тот отрицательно покачал головой и не ответил, но сам же и нарушил возникшее между ними молчание.

— Ты сегодня ещё на выходном? 

— Могу выкроить день другой, а потом начнётся подготовка к чемпионату. Мы должны пройти три этапа, чтобы выйти хотя бы на европейский уровень… правда, я планировала выспаться, а что?

— Да, я хотел тебя попросить уделить мне немного времени сегодня вечером?

— Вечером? Так ты же будешь здесь?.. Или нет?

— Нет. Я совсем забыл тебе сказать, у нас появился ещё один доброволец, который готов подменять нас, пока всё не решится, потому что, согласись, мы вымотаны, устали и совершенно не отдыхаем.

— Правда? Не могу представить даже, кто это. Все настолько заняты, что едва ли способны доползать до кровати по вечерам.

— Это Малфой.

— Малфой?! — Джинни насупилась и отвернулась — Прекрасно! Бывший Пожиратель теперь наш близкий друг!

— Перестань. Ты знаешь, что за последний год он не давал поводов не доверять ему. Мы больше не враги. И ты понимаешь, что мы не оставим это без особого надзора и заклинаний.

— Я знаю, — отмахнулась она — просто мне очень трудно смириться.

— Его мать солгала, чтобы спасти мне жизнь… — начал оправдываться Гарри.

— Или своему сыну.

— Они приняли верную сторону, я уверен. Нам нечего бояться.

Джинни тяжело вздохнула.

— Я смирюсь. Просто, мне нужно время, — сказала она уже более спокойно — Он ведь аврор, так?

— И он очень в этом деле не плох.

Снова на некоторое время воцарилась тишина, и длилась она ровно до тех пор, пока не раздался стук, и в палату, лёгок на помине, протиснулся Драко Малфой. За ним семенил целитель с медицинской картой и странного вида очками, висевшими на шее.

— Здравствуйте, мистер Поттер, мисс Уизли, прошу вас покинуть палату, нельзя больше двух посетителей, к тому же сегодня, как я понял, смена этого молодого человека?

Малфой изобразил свою фирменную ухмылку, но даже от Джинни не ускользнула печаль, отражённая в глубине его глаз. Он хотел казаться прежним, но больше им не был. Никто из них не был прежним на самом деле.

— Мистер Эверди, — Гарри пожал целителю руку, затем поприветствовал Драко.

— Поттер, на пару слов, пока Эверди проверяет Грейнджер, — предложил последний.

Они втроём вышли в коридор: парни остановились сразу за дверью, а Джинни отошла к окну, не желая слушать их разговор. Ей всё ещё было неприятно находиться рядом с ним.

— Не в моих правилах помогать, Поттер, но отец советует привлечь Снейпа к этому делу. Он считает, что это как-то связано с его спасением, — сходу начал Малфой.

Гарри несколько секунд ошарашенно молчал, прежде чем дать ответ.

— Снейпа?! К нему это не может иметь никакого отношения, и, я уверен, что он с таким же успехом станет мне помогать, с каким начисляет баллы Гриффиндору. Профессор отправит меня короткой дорогой к Мерлину, но даже не двинется в сторону этой палаты. Кажется, моё глубокое уважение воспринимается им ещё хуже, чем откровенная ненависть.

— Он спасал твою задницу больше половины своей жизни, кому такое понравится?

— Лучше заткнись! Ты нихрена в этом не понимаешь, Малфой.

Тот пожал плечами.

— Снейп пока в поместье и, если ты и твои Уизли согласятся, Малфой-Мэнор откроет двери Грейнджер и, возможно, тогда мы сможем ей помочь.

— Гермиона? В стены поместья, где её пытали? Где её чуть не убили? Она не поедет к вам ни под каким предлогом!

— Всё давно не так мрачно, как тебе кажется. У нас ей ничего не угрожает. Не кипятись.

— Что бы ты ни сделал, Драко, никто из моих близких пока не верит тебе, а мне хочется начать, очень хочется, но капля недоверия останется со мной навсегда. Так что нет! Определённо нет, и разговор окончен.

— Ладно, Поттер. Я предложил.

Драко зашёл в палату и захлопнул за собой дверь. Он казался разочарован таким ответом, но старался делать вид, что ему всё равно… впрочем, Гарри кое-что знал о нём, потому даже не удивился. Конечно, никакого полного доверия быть не могло, с Малфоями всегда следовало держать ухо востро, но Гарри и Орден уже много месяцев подряд оставались единственной ниточкой к свободе и безопасной жизни рода Малфоев, и все прекрасно об этом знали.

***

Почти двенадцать часов спустя Гарри и Джинни шли по набережной в центре Лондона. Они всё ещё обсуждали Гермиону, предложение Малфоя и кое-какие моменты переезда, когда мимо проплыл речной трамвай. На нём громко играла музыка и несколько пар танцевали на палубе.

— Пойдём, покатаемся? — предложил Поттер.

— Было бы не плохо, — Уизли улыбнулась ему и взяла за руку.

Они спустились на причал. Доставшийся им трамвай, оказался пуст, хотя другие были наполнены людьми минимум на половину. Официант проводил их за столик у самого носа трамвайчика, где острый край кормы разрезал волны, Джинни села, расправив юбку летнего платья и посмотрела на город.

— Хорошо, что мы подумали надеть магловскую одежду, — усмехнулась она, — могли бы шокировать бедного парня.

— Это была моя идея, — улыбнулся Гарри — если честно я давно планировал какой-нибудь вечер с тобой вдвоём. Тебе не кажется, что мы вечность не ходили на свидания?

Джинни задумалась.

— Я даже не припомню, когда в последний раз. Прошлым летом? — она засмеялась.

Он ответить не успел, обращая внимание на идущего к ним официанта, и почему-то занервничал. Официант улыбнулся, слегка склонил голову и поставил бутылку шампанского, а следом вазу с большим букетом мелких роз. Заиграла нежная музыка тысячи скрипок. Джинни удивлённо округлила глаза, хотела что-то сказать, но прежде, чем это произошло, перед ней поставили пустой бокал из чёрного стекла, на дне которого сияло прекрасное кольцо с рубином, изящное и большое одновременно.

— Гарри… — она посмотрела на парня, и её глаза наполнились слезами.

— Я хотел сделать это по-магловски, но у меня как-то… — Гарри перевёл дыхание, пытаясь сдержать волнение — Ты будешь моей женой?

Джинни закрыла лицо руками, встала и снова села, взяла кольцо из бокала и надела его на палец, а после долго любовалась своей рукой.

— Не очень по-магловски, — заметила она, сияя от счастья.

Он покраснел.

— Музыку, и правда, пришлось наколдовать.

— Прекрасное кольцо! — восхитилась Джинни, не отрывая взгляда от кольца, — оно принадлежало маме?

— Да, я взял его в Гринготтсе, подумал, что оно пойдёт к твоим волосам…

— Как, наверное, и ей… Насколько я знаю, она тоже была рыжая?

— Не настолько, — Гарри замялся — Так что скажешь? Ты не ответила.

Она медленно подняла голову и взглянула на него полными слёз глазами.

— Конечно, да.

***

Целитель покинул палату довольно быстро, и Драко остался наедине с девушкой, которую долгое время считал грязнокровкой из-за предрассудков тех, кто имел над ним власть. Всю жизнь родители твердили — чистая кровь самое важное, что может быть в жизни, и лучше умереть, чем предать эту истину — но теперь всё изменилось. Родители, чуть не потеряв единственного ребёнка, осознали, что жить по заветам предков больше не имеет смысла, что байки о чистоте крови больше не являются действительно ценными в условиях современного мира — Нарцисса и Люциус стали более терпимы, более дружелюбны к полукровкам и даже старались направить сына на дружбу с Гарри Поттером. Многие считали, что Малфои выслуживаются, как и всегда пытаясь занять сторону победивших, возможно, отчасти так и было, и всё же кое-что действительно шло от чистого сердца. Нарцисса наладила отношения с сестрой, Андромедой, для которой потеря мужа, дочери и зятя стала сильнейшим ударом, если бы не внук и его крёстный, а значит, и Орден, Андромеда бы сошла с ума — Цисси решила помочь ей. Драко вспомнил об этом и задумался, представив своего племянника, удивляясь, насколько близко свела судьба его, наследника древнего рода Малфоев, и Гарри Поттера. Школьный враг оказался крестником дяди и крёстным племянника, что ещё может быть удивительнее… Воспоминания сами собой заполнили его светлую голову.

Люциус и Пожиратели покинули дом, отправляясь на поиски беглецов, которых на тот момент искали уже больше шести месяцев, Нарцисса Малфой осталась дома с Драко. Она, элегантная и красивая, идеальная во всех смыслах, сидела за столом в гостиной и читала, её глаза выражали холодное высокомерие, но только не тогда, когда она смотрела на сына. Драко застал её именно в таком состоянии. Заметив его, Нарцисса не сменила позу, лишь повернула голову, однако во взгляде её появился свет и тепло, которого не было до этого.

— Драко, — она указала на стул рядом с собой.

Он подошёл и сел, прислоняясь головой к её плечу.

— Я могу довериться тебе, мой мальчик?

— Что ты хочешь сказать мне, мама? — испуганно ответил он.

— Обещай, что не расскажешь отцу.

Драко помедлил.

— Обещаю.

— Драко, я хочу спасти мальчишку, — тихо, точно собравшись с мыслями, произнесла она.

— Поттера!!! — он вскочил и зло уставился на мать.

— Не кричи, — спокойно сказала она — сядь!

Драко повиновался. Нарцисса взяла руку сына в свою.

— Послушай, эти предрассудки нашей семьи приведут лишь к жестокости и вырождению…

— Мам!

— Прошу, выслушай.

Он смирился и замолчал.

— Тёмный Лорд это наша гибель, для него нет друзей, он не знает любви. Я не хочу, чтобы ты погиб… твой отец… он не понимает, и он не знает… будь сильным, Драко. Не завидуй мальчишке. Ты хорош, хорош по своему, и у тебя своя жизнь, сынок.

— Я не знаю, что сказать, мам, — уже спокойнее ответил Драко. Сердце сжималось от её слов, и признание само слетело с его губ — Я лишь жалею, что не могу быть таким же храбрым.

— Ты можешь, — Нарцисса обняла и прижала его к себе — сынок…

— Что это? — Драко вдруг отпрянул и схватил её за левую руку.

Тонкий шёлк рукавов платья скатился до локтя, когда мать обнимала его — сердце Малфоя младшего бешено застучало — она одёрнула лёгкую ткань, пряча запястье.

— У тебя нет метки? Я видел…

Нарцисса отрицательно покачала головой, и по её бледному лицу потекли крупные слёзы.

— Я… я не скажу отцу, не плачь, прошу, — видеть, как плачет мама, было тяжелее, чем идти против принципов, привитых с детства.

— Люциус, он любит меня и… он знает.

— Отец знает и это одобрил?

Она кивнула.

— Твой отец хороший человек, он всегда принимал и понимал мои желания, но то, что я собираюсь сделать...

В этот момент в холле застучали и зашумели, громкие голоса известили о прибытии Люциуса Малфоя, Нарцисса встала.

— Мам, я хотел сказать…

— Не сейчас, Драко, — перебила она сына, и голос её был более суров, чем мгновение назад.

— Но это очень важно!

— Не сейчас, — повторила она, спешно покидая комнату.

— А вот и наш юный пожиратель, — засмеялся Роули, вваливаясь в помещение в грязных сапогах, через секунду после ухода Нарциссы.

Драко открыл глаза. На улице темнело, в палате стояла невероятная тишина, где-то в больнице были слышны приглушённые разговоры и тиканье часов, отбивающих ритм. Он потёр затёкшую шею, поправил волосы и повернул голову, — в свете заката каштановые кудри Гермионы приобрели красноватый оттенок, а её лицо стало похоже на личико восковой магловской куклы, выставленной в витрине магазина.

— Грейнджер… — ухмыльнулся Малфой и снова отвернулся.

— Простите, — дверь открылась, и полная женщина в лимонном халате протиснулась внутрь — документы из министерства, кажется министр упомянул…

— Не утруждайте себя объяснениями, я уже всё знаю.

***

— Это всё, конечно, прекрасно, — заявила Молли Уизли, сидя за столом в своей кухне два дня спустя — Я рада, что вы собрались пожениться, и я за это обеими руками, и меня это никогда особо не волновало, я и так знала, что это случится…

— Мама! — возмутилась Джинни.

Артур Уизли читал газету на другом конце стола, а Гарри разговаривал с Джорджем до тех пор, пока мать и дочь не привлекли их внимание.

— Я не понимаю, почему ты позволяешь Малфоям так много, Гарри? — обратилась миссис Уизли уже к нему.

— Я доверяю им, но не больше, чем следует.

— Молли, дорогая, — вступился Артур — разве, когда-нибудь, Гарри давал повод не доверять его выбору?

Она смутилась.

— Нет, конечно, нет, но это…

— Нарцисса спасла ему жизнь, дорогая.

— Знаю, знаю, и у неё нет чёрной метки. Как по мне, так Малфои просто скользкие людишки, вот и всё.

— Прекратите спор, — сказал Джордж — я бы пошутил сейчас, но без Фреда…

— О, Джорджи… — Молли крепко обняла сына и пустила слезу на его рубашку.

Обстановку разрядила сова, яростно постучавшая в окно своим длинным клювом, когда её впустили, она, громко ухая, скинула записку на колени Гарри, попыталась улететь, но врезалась в стекло и упала.

— Бедная, — вздохнула Джинни и подняла птицу, одновременно доставая печенье.

«Поттер, Грейнджер хуже. Из архивных записей добыл, рискуя своей должностью, так что на крыльях гиппогрифа лети в «Три метлы». Буду там в восемь и не минутой позже. Жду.»

— Что там? — спросила заинтересованная Джинни.

— По работе, — Поттер свернул листок, не показывая его своей невесте, и взглянул на часы — срочно нужно идти.

— Вызов? — заинтересовался мистер Уизли — Но ведь Рон у Гермионы ещё до утра.

— Нет, ничего такого, просто одно дело. Скоро буду. Рон не понадобится, — он поцеловал Джинни и, схватив мантию, вышел на улицу.

Несмотря на то, что подписи не было, Гарри уже знал, кто его ждёт. И, конечно, он опоздал. Драко сидел за столом с полупустой кружкой сливочного пива.

— Поттер, ты всегда такой непунктуальный или это специально для меня?

— Не язви, Малфой, в чём дело? Что ты нарыл?

— Больше, чем ты думаешь. Снейп не хочет привлекать внимание общественности, поклонник твоей матери не в состоянии это выносить…

— Малфой!

— Он согласен помочь, только если мы действительно доставим Грейнджер в Малфой-Мэнор. По моим данным, состояние ухудшается, хотя они и твердят, что всё стабильно. Я видел статистику, ей не выжить без вмешательства опытного мага. Хочешь, чтоб она жила, Поттер? Тогда позволь мне сделать это и уговори всех остальных, включая своего полуживого друга Уизли… К слову, полагаю, ему не мешало бы поспать.

Гарри потёр переносицу и поправил очки.

— Я понимаю, что ты хочешь помочь, и в то же время... нет ли здесь больше личного от тебя самого? 

— Мы же договорились это не обсуждать, Поттер. Дело не во мне.

— Ну, хорошо, — Поттер посмотрел в сторону и снова на Драко, — так ты считаешь это действительно поможет? 

— Я очень надеюсь, — ответил Малфой.

Гарри понимающе кивнул.

— Я согласен, если прежде ты устроишь мне встречу с профессором.

— Поттер, ты всегда требуешь невозможного? Разве я похож на человека, которому он не откажет?

— Вообще-то, похож, — честно высказался тот — на самом деле это моё условие, я хочу поговорить с ним.

— Твоя подруга умирает, а ты ставишь условия! Гриффиндорцы любят рисковать, а?

Гарри не ответил, он не прерывал зрительного контакта, стараясь показать, насколько в действительности серьёзна ситуация. Драко разочарованно поджал губы.

— Ладно, твоя взяла, я постараюсь, но ничего не обещаю.

***

Северус стоял у окна и смотрел в вечернее небо. Май уже совсем походил на лето и воспоминания пришли сами собой, вместе с тёплым ветром, влетевшим в окно.

— Посмотри на меня, — одними губами произносит он. Из горла слышится лишь непонятное бульканье.

Но мальчишка наклоняется к нему, придерживает голову и прислушивается. Как хорошо, что его ненавистное лицо расплывается перед затуманенным от боли взором, остаются лишь глаза, её глаза… такие любимые.

Он ждёт темноты, но темнота не приходит. Его затягивает в водоворот, в воронку, и он долго и тяжело летит вниз, падая и падая бесконечное количество часов или даже лет. Яркий свет мелькает в глазах, а потом и вовсе заполняет всё вокруг. Чувства возвращаются, и он ощущает под собой какую-то мягкую ткань, голова его невероятно тяжелая, вся левая сторона онемела и болит просто невыносимо. Северус приоткрывает глаза и сразу слышит крик, взорвавший его перепонки, причиняющий новую невыносимую боль.

— Он очнулся!!!

Дверь тихо открылась, а ковёр заглушил шаги вошедшего; Снейп не торопился смотреть на человека, встречи с которым ждал, но одновременно не желал её и в какой-то степени даже боялся. Впрочем, в последнем, он бы никогда себе не признался, да ему и не было дела в этот момент до чувств связанных с такой встречей, Северус старался сохранить воспоминание, чтобы докопаться до истины, и потому некоторое время никак не реагировал. Кто-то спас его в Воющей Хижине, как и зачем, не знал никто. Он должен вспомнить, должен…

— Профессор, — Гарри прервал ход его мыслей, чем почти вывел из себя. С Поттером вечно никакого покоя. С любым из них.

Гарри стоял в центре комнаты, глядя в спину человеку, которого ненавидел многие годы, а сейчас испытывал чувство уважения и благодарности. Он ещё не знал, что нарушив молчание, заранее настроил профессора на негативный лад.

— Здравствуйте, Поттер, — тот повернулся и посмотрел на своего бывшего ученика. «Повзрослел, как изменились его черты. Он стал походить на неё больше, чем на своего отца.» — Чем я обязан такой чести?

— Сэр, я рад вас видеть.

— Не могу сказать того же, — Северус крепко сцепил руки за спиной.

— Я знаю, профессор. Я…

— По поводу Грейнджер. Да, — перебил он.

— Нет, я хотел сказать вам... выразить...

— Поттер, вы можете побыстрее выражаться. Не тяните время.

— Да, конечно. Я благодарю вас за всё, что вы сделали для меня и моих друзей... и моей семьи.

— Не обольщайтесь, я делал это не ради вас. А теперь закроем тему и вернёмся к Грейнджер. Я сделаю всё, что от меня зависит, и постараюсь вернуть её, если это вообще возможно.

— Значит, здесь действительно безопасно?

— На этот счёт можете быть спокойны, Поттер. С ней ничего не случится, кроме того, что уже случилось.

— Спасибо, сэр, по правде сказать, это последняя наша надежда. Могу ли я что-то сделать для вас?

— Я буду держать вас в курсе. Постарайтесь убедить Уизли, что без приглашения в поместье Малфоев соваться не стоит. Нам же не нужен ещё один герой войны при смерти.

— Да, конечно, профессор. И всё-таки, я бы хотел что-то сделать для вас.

Северус кивнул.

— Вы настойчивы и идёте напролом, как всегда... Не волнуйтесь, вы не останетесь в долгу, Поттер, однако об этом я бы предпочёл поговорить позже.

***

Драко зашёл в свою спальню и обвел ее взглядом. Обои глубокого тёмно-зелёного цвета идеально подходили к постельному белью и покрывалу на большой кровати с балдахином, деревянные столбцы, изголовье и ножки которой отмечались извивающимися серебристыми змеями. Две лампы в той же форме змей по краям кровати оттеняли двери, ведущие в ванную комнату и огромную гардеробную. Всё это было таким знакомым и привычным, что серый взгляд Малфоя вернулся к более насущным делам. Наследство в поместье передавалось по принципу Хогвартса, поэтому, как только печать Люциуса и подпись оказались на официальном завещании, хозяйскую спальню им с Нарциссой пришлось оставить. Сердце Драко кольнуло от этих мыслей, словно какое-то предчувствие, но он быстро сменил ход внутреннего монолога и подошёл к окну: за тяжёлыми зелёными портьерами с вездесущей серебристой змеёй, за выпуклой буквой «М», вышитой по краям полупрозрачной тюли, и створками окна, цвёл май. Малфой вдохнул тёплый воздух, наполненный ароматами трав и цветущего сада, когда за его спиной что-то резко хлопнуло. Он обернулся.

— В чём дело?

— Сэр, — пропищал тоненький голосок.

Драко встретился взглядом с большими глазами маленького домовика, который поступил к ним на работу совсем недавно. Было сложно принять изменения, потому что мать решила платить эльфам и делала это, несмотря на привычную неприязнь.

— Бри? — удивился он — А где Альфред?

— Альфред занят, сэр, просил передать, чтобы сэр спускался к обеду.

Альфред служил в их доме, сколько Драко себя помнил. Дворецкий и гувернантка в одном лице, он дружил с Нарциссой, частенько развлекая её беседой. Альфред не выглядел ни старым, ни молодым, по его лицу вообще сложно определялся возраст, а ещё он был сквиб, за что в прошлом терпел от мистера Малфоя издевательства. Миссис Малфой всегда корила мужа за подобное поведение и в конечном итоге добилась от него уважения ко всем обитателям дома.

— Хорошо, Бри, я сейчас спущусь.

С работой в аврорате, да и, в общем, после войны, стало труднее обходится только мантиями и острыми шляпами. Влиятельные семьи магической Британии были тесно связаны с богатыми маглами и Королевской семьёй, а потому частенько носили магловскую одежду. Вот и Драко, только расстегнувший свой приталенный пиджак, застегнул его снова, поправил рубашку и галстук, осмотрел себя в огромном зеркале гардеробной, и вышел.

Три лестницы, два этажа, пятьсот шестьдесят три шага… И Малфой вошёл в столовую с большими изящными вазами, в которых цвели и благоухали розы разных расцветок. По потолку стелился экзотический вьюн, создавая ощущение беседки. В дальнем конце огромной комнаты находилось возвышение с белым роялем, вдоль стен стояли полки с книгами, столики, диваны и кресла, обступающие красивый камин. На другом конце располагался стол на пятьдесят персон, также украшенный цветами, и за ним уже сидели родители.

— Почему не накрыли в бальном зале? — шутливо спросил он, садясь на приготовленное для него место — Вы не находите, что эта гостиная слишком мала?

Мрачный взгляд Люциуса быстро вернул его настроение в обычное русло.

— У нас гости, Драко. Северус любезно посвятил меня в ваши планы.

Драко промолчал.

— Люциус, — Нарцисса отложила вилку — это ведь не станет для нас проблемой?

— Не знаю, — ответил он, и метнул взгляд в сторону сына.

— Мама, уже поздно говорить об этом, я хотел сказать ещё тогда…

Нарцисса смотрела на Драко с теплотой, любовью и облегчением, что её сын жив, что их семья пережила это сражение без потерь. Всего час, как погиб Тёмный Лорд, всего час они свободны, и никто не знает, что будет дальше.

— Да, наверное, теперь можно сказать, — одобрительно кивнула она.

— Ты знаешь Грейнджер?

— Конечно, но при чём здесь она?

— Мама, чисто гипотетически, если бы я решил жениться на такой, как Грейнджер, что бы ты ответила?

Нарцисса встала, резко расправила длинную юбку и повернулась к сыну спиной.

— Драко, как леди Малфой и как наследница старинного рода Блэк, я обязана отречься от тебя за эти слова и заявить, что только через мой труп ты станешь встречаться с той, кто не принадлежит к чистокровным; наш род, даже изменив взгляды, не опорочит себя женщиной, родившейся от маглов.

— А как мать? Что бы ты сказала как мать? — спросил он, испытующе глядя на неё.

Миссис Малфой развернулась и снова опустилась на прежнее место.

— А как мать, я обязана лишь предупредить, ты пытаешься поймать чужое счастье. Ей предназначено иное, и она вряд ли сможет простить тебя и этот дом за всё то, что с ней случилось. Будь осторожен, Драко, в свете недавних событий тебе не удастся сохранить к себе доверие и добиться успеха, соверши ты хоть одну ошибку.

Парень опустил глаза и посмотрел на свои руки, крепко сцепленные на коленях.

— А если она тоже выберет меня?

— Если так, Драко, я встану на сторону отца и никогда не благословлю этот союз. Никогда.

Она очень строго посмотрела на него.

— Ты понял меня, Драко?

— Драко?! — Нарцисса в третий раз позвала его — О чём ты думаешь? Можешь меня выслушать?

— Да, конечно, мама, — опомнился он, поняв, что пялится в противоположную стену уже добрую минуту.

— Грейнджер выделят отдельную комнату рядом с комнатой Северуса, в которой он обычно останавливается у нас, чтобы она находилась под постоянным наблюдением. Но, ему придётся отвлекаться на дела в школе, так что кому-то надо будет сменять Альфреда, за неимением её великолепных друзей. Они не могут сюда попасть без приглашения.

— Хорошо, я понял, у вас нет желания этим заниматься. Я и не просил вас о помощи. Полагаю, она всё равно, что…

— Всё равно, что не здесь, — закончил отец — Удачи, Драко, и не забывай о работе. Кстати…

Драко вдруг увидел в лице Люциуса перемену, какая бывала только во времена Тёмного Лорда, и насторожился.

— …если она очнётся, думаю, ты сможешь принять во внимание её внешность и использовать в одном своём деле, чтобы не подвергать опасности мисс Гринграсс.

Малфой младший расслабился и криво улыбнулся отцу.

— Конечно, папа.

***

Минерва Макгонагалл ранним утром в своём кабинете в Хогвартсе разбирала почту и никак не могла закончить. Писем от родителей, от попечительского совета, министерства и Конфедерации Чародеев было столько, что она запуталась в ворохе бумаг и окончательно вышла из себя. Кто-то постучал, и Макгонагалл выронила перо, но поднимать не стала.

— Я могу войти, директор? — Снейп тихо проскользнул в проём двери.

— Можете, Северус.

— Работа закончена, можно начать подготовку к новому учебному году, если пожелаете, прямо сегодня.

— Это хорошо, но я бы не стала торопить события, — она переложила несколько свитков на край стола, освобождая место.

— Что-то не так? — профессор подошёл и сел напротив, удобно устраиваясь в кресле.

— Да, то есть, нет… не знаю, — она явно была чем-то обеспокоена и даже взволнована, словно бы боялась, что её слова будут восприняты не верно.

— Попечительский совет, я так понял? Меня увольняют? Они опомнились и решили, что бывшему Пожирателю не место в школе?

Минерва строго взглянула на него.

— Побойтесь богарта, Северус. Вы герой, и дело, уж конечно, не в этом. Я имела в виду, что все назначения приняты и подтверждены, боюсь, вам может не понравится их решение. Например, не далее чем четверть часа назад я успокаивала Себиллу, она против разделения с Флоренцем прорицаний, но, что я могу?

— Какая жалость, — с сарказмом произнёс Снейп и тут же вновь стал серьёзен — Трелони стойкая, она привыкнет.

— А вот Помона наоборот была рада, что Невилл Лонгботтом в этом году возьмёт младшие классы.

— Лонгботтом? Мерлинова борода! Надеюсь, он не взорвёт горшок с мандрагорой.

— Хм, помилуйте, в травологии он был очень способный ученик… вы можете сами убедиться прямо сегодня.

— Благодарю, но я верю вам на слово.

— Гораций тоже желал бы забрать ваше Зельеварение полностью, но увы ему достаются младшие... А вас, Северус, не придётся успокаивать?

— Если только вы не предлагаете мне работать вместе с Лонгботтомом.

— Ваши язвительные замечания не уместны, — устало парировала она — всё очень серьёзно. Они буквально завалили вас работой.

Он вопросительно взглянул на неё.

— Что вы имеете в виду?

— Что, в ваше полное владение отдаётся ЗОТИ, вам также придётся преподавать зельеварение у старших классов, младшие возьмёт Гораций, как я уже сказала…

Профессор насупился.

— Хорошо, пусть будет зельеварение и Слизнорт.

— Это ещё не всё, вас назначили на должность моего заместителя…

Лицо Северуса исказилось гримасой.

— Не имею ничего против, директор, но не слишком ли это для одного?

— Наверху, вероятно, считают иначе, потому что Слизерин снова ваш.

— Ради Мерлина, они там в своём уме?!

— Я не так всесильна, как Дамблдор. Хотите работать, Северус, придётся смириться. А в качестве поощрения, отдыхайте до конца каникул. Я слышала, у вас есть дела…

***

А в это же время за много миль от Хогвартса в кабинете Рона и Гарри на этаже авроров Министерства Магии разворачивались не шуточные страсти. Уизли раздражённо ходил из стороны в сторону и возмущался.

— И ты позволил? Ты позволил, Гарри? Ещё друг называется! Чем целители в больнице святого Мунго хуже? — он останавливался каждые пять шагов и сметал с полки какой-нибудь предмет, с силой кидая его на пол.

Гарри помнил, как однажды точно так же потерял терпение в кабинете Дамблдора, и понимал друга, потому пока оставался спокоен

— Рон, Снейп единственная наша надежда.

Ваза с узором полетела на пол.

— Слушай, представь, если она очнётся…

— А если умрёт?! — заорал Уизли.

— Она уже умирает!!! — так же громко ответил Поттер, не в силах больше сдерживаться.

Рон опешил, будто крик привёл его в чувство. Он осмотрел кабинет, оценил масштаб ущерба, а потом обессилено опустился на стул. Гарри выдохнул.

— Нам нужно сосредоточиться на поимке оставшейся группы пожирателей, ты знаешь, что начальство сейчас выбирает лучших, ты же не хочешь, чтобы это дело отдали Малфою. Пока мы его отвлекли, сможем всех отловить, и нас повысят! Ты не думал об этом?

— Повесят, это возможно, а вот, что повысят, так вряд ли… — Уизли усмехнулся своей шутке, но тут же серьёзно взглянул на друга — Ты сейчас, надеюсь, пытаешься меня успокоить, потому что, если нет, то это выглядит так, будто тебе наплевать, что будет с Гермионой, и тогда я убью тебя, Гарри, клянусь…

— Если мне будет наплевать на Гермиону, тебе придётся встать в очередь за Джинни, потому что она первая захочет меня убить, а если меня за это убьёшь ты, то Джинни убьёт тебя, — Гарри взял коричневую папку со стола — В общем, у нас вообще никакого выбора. И ещё, нас ждёт совещание с Кингсли.

Рон вздохнул и взял себя в руки.

— Ладно, идём. Только почему я всегда узнаю всё последним?..