Её каштановые волосы заплетены в длинную косу, глаза блестят от слёз. Она не знает где Гарри, и не хочет присутствовать при горе Уизли. Она может кого-то спасти. Надежда — вот что им осталось.
Взмах палочки успокаивает Дракучую Иву, темнота тайного хода открывается ей, там, в конце, она точно знает, есть вход в Воющую Хижину… Волдеморт ушёл и оставил умирать того, кто не заслужил такой смерти, даже если поступал не правильно.
Её бывший преподаватель лежит в луже крови, которая течёт и течёт, не сворачиваясь. Это странно, и ещё из этого можно сделать вывод — яд Нагайны не так прост.
Едва различимый угасающий пульс на его руке. Зелья здесь не помогут, в библиотеку слишком поздно…
«Есть одно заклинание», — шепчет внутренний голос — «ты читала о нём… другого пути нет»
Гермиона достаёт палочку и направляет её остриё в сердце Снейпа. Веры в счастливый исход почти нет, надежды тоже. Она произносит заклинание, которое соскальзывает с её губ и падает как хрусталь, разбиваясь об пол вдребезги. Кровь останавливается, раны принимают вид трёхдневных, а мужчина хватает ртом воздух и начинает тяжело дышать.
Гермиона оставляет его, свято веря, что всё будет хорошо, и бежит обратно в школу так, словно пытается поймать ветер. Силы окончательно покидают её на ступенях у входа в Хогвартс, она садится прямо на пол, чтобы перевести дух и чувствует, как что-то лёгкое толкает её в грудь. Гермиона зажмуривает глаза, запрокидывает голову, пытаясь вдохнуть побольше воздуха, а после снова приходит в норму, будто силы вернулись к ней невидимой магией в одно мгновение.
Ресницы Гермионы вздрогнули, и она открыла глаза. Размытое чёрное пятно мелькнуло перед ней, на лоб опустилась чья-то рука, от которой повеяло ароматами лаванды и мяты, взгляд сфокусировался, и в смазанных очертаниях она узнала Северуса Снейпа.
— Профессор Снейп?! Я что, умерла? — Гермиона забеспокоилась и попыталась встать.
Он присел рядом и уложил её обратно, действуя деликатно и очень бережно.
— Ни в коем случае, я же жив. Всё в порядке, мисс Грейнджер. Как вы себя чувствуете? — профессор казался задумчивым и отстранённым.
— Вы? Вы живы?
— Как видите... И так, как ваше самочувствие?
— Как будто… очень долго спала, — тихо произнесла она, вспомнив, что одна из первых узнала о его возвращении в волшебное сообщество.
— Расскажите мне о вашем последнем воспоминании.
— Мы гуляем с Роном по саду, он держит меня за руку…
— Достаточно, — Снейп сделал кое-какие записи.
Гермиона внимательно осмотрела комнату, похожую больше на спальню в королевском дворце, чем на больницу.
— Где я?
— Это Малфой-Мэнор.
Она напряглась и снова попыталась встать.
— Не беспокойтесь, вы здесь, по просьбе мистера Поттера. Я пытаюсь выяснить, какое именно проклятие вами владеет.
Гермиона не поверила.
— По просьбе Гарри? Вы серьёзно? Кто-нибудь знает, где я? Сколько я находилась без сознания?
Он усмехнулся.
— Поттер лично договаривался с мистером Малфоем о вашем пребывании здесь. Вас не похитили, успокойтесь. А без сознания вы находились чуть больше трёх недель, — не отрываясь от записей, ответил профессор.
— Что?! Не может быть, я так много пропустила… Что со мной?
— Ваше состояние улучшилось, я не вижу причин для обмороков, и всё же вы очнулись только здесь, в поместье…
— Вы… вы сможете мне помочь?
— Только если узнаю причину и первоисточник, мисс Грейнджер.
***
Снейп устроился в кресле за одним из стеллажей библиотеки Малфоев и размеренно перелистывал страницы какого-то фолианта, совершенно не читая. Его мысли были прикованы лишь к одному человеку, — Гермионе Грейнджер. Она очнулась сегодня без его помощи, он вообще ничего не успел сделать, а её состояние улучшилось после приезда в Малфой-Мэнор. Теперь нужно было быть последним идиотом, чтобы не проследить логическую цепочку: кто-то в поместье Малфоев или оно само и есть причина странной болезни Грейнджер или каким-то образом связано с ней. Все книги по чёрной магии, которые только могли быть, Снейп знал почти дословно, сейчас же он перечитывал всё подряд, лишь бы найти хоть намёк на похожую реакцию. Люциус, конечно, внёс свою лепту и навёл его на интересную мысль о возможной связи болезни Грейнджер с чудесным спасением в Воющей Хижине, только Северус не мог понять, как именно можно связать одно с другим. Если это действие какого-то заклинания, подруга Гарри Поттера была вместе со всеми в Хогвартсе в тот момент и никак не могла находиться на другом конце деревни Хогсмид, даже учитывая короткий путь под ивой. Связать же эту ситуацию с моментом, когда он отдавал свои воспоминания, тоже едва ли представлялось возможным, для него самого улучшение наступило значительно позже. Помимо этого бредового предположения, кое-что ещё сильно беспокоило профессора Снейпа — в присутствии Грейнджер с ним что-то происходило. Сначала он списывал это на усталость, потом на галлюцинации и, в конце концов, уверился в том, что его влечёт к ней. Ещё с закрытыми глазами она казалась ему необыкновенно красивой, сердце замирало от радости, когда ему приходилось возвращаться в эту спальню. Но разве такое могло быть возможно? Северус любил Лили много лет, так много, что забыл о существовании других женщин, но здесь, под сводами старинного поместья, образ рыжеволосой Эванс даже не появлялся в его воспоминаниях, он казался размыт, и единственное, что приходило в голову — это подобие младшей Уизли. Идею о любовном зелье Снейп отмёл сразу, да и когда бы Грейнджер могла успеть? Первым человеком из их компании, с кем он мало-мальски смог поговорить, был сам Поттер, и с ним они точно ничего не пили, ни один из Малфоев тем более на такие шутки способен не был, а значит тут либо действовало какое-то заклинание, либо… он не хотел копать настолько глубоко. Северуса раздражало бессилие в этом деле, а такое случалось довольно редко с его-то знаниями и опытом, но годы выдержки не прошли даром, потому, при всей сумбурности размышлений, выражение лица его оставалось сосредоточенным и бесстрастным.
— Северус, ты здесь? — Люциус вошёл в библиотеку уже давно, но петляя по рядам в поисках друга, достаточно долго не нарушал его одиночества.
Профессор поднял глаза на Малфоя, когда тот вышел из-за стеллажа, как всегда одетый с иголочки.
— Люциус. Чем обязан… так поздно?
Тот сел напротив, закинув ногу на ногу.
— Ты подумал над тем, что я сказал?
— Подумал, и считаю это бредом. Логики никакой в этом нет, абсолютно.
— Ну, как знаешь. Пока у меня нет причин переубеждать тебя, ибо аргументов в свою пользу не имею, — он на короткое мгновение заинтересовался книгами, но, когда понял, что его собеседник поддерживать разговор не намерен, продолжил — Ты знаешь, какие планы у нашего Драко?
— Откуда мне знать? — Снейп изогнул бровь — Он не доверяет мне с шестого курса.
— Ко мне доверия ещё меньше. Он ничего не говорил о своих планах?
— Нет, и, думаю, они ничем не отличаются от твоих.
— Очень в этом сомневаюсь, иначе это был бы не мой сын. Чего стоит только его желание пойти на работу в аврорате, а тут ещё…
— Ясно. Тебе Нарцисса сказала?
— Да, но я и сам давно заметил. Не хочу, чтобы он вляпался в историю, понимаешь? Сейчас не то время, когда стоит уводить невест у друзей Поттера.
— Не переживай, Драко достаточно умён и хитёр, чтобы не поступиться принципами. Уверен, семья для него важнее, чем влечение юности.
— Дааа, — голос Люциуса был полон иронии — влечение юности - это же так легкомысленно, Северус. Однако ж на таком вот влечении я женат, а ты до сих пор не отпустил своё. Думаешь, Драко избежит этой участи?
— Думаю, что влюбляться в Гриффиндорцев у вас не в крови: старинный род, все чистокровные, как на подбор, чего ты боишься?
— У меня-то да, а у Нарциссы кое-кто вышел замуж за магла, а другой не то чтобы влюбился в Гриффиндорца, он им стал. Думаешь, я тут просто так паникую?
Северус пожал плечами.
— Паникуй сколько влезет, только не делай глупостей. Твой сын сам разберётся.
Малфой закатил глаза и встал.
— Советы лучшего друга, как взгляд кобры. Прошу прощения, что помешал.
Снейп не ответил. Когда Люциус ушёл, он ещё долго прислушивался к шагам, затем к скрипу двери… ему казалось, что намечается какое-то глобальное событие, явление или ситуация, которая принесёт множество проблем всем вокруг и ему самому. Северус снова подумал о Грейнджер, расслабился, но стоило ему опустить глаза в книгу, как дверь библиотеки повторно скрипнула, а после нескольких десятков шагов перед ним возник другой член семьи Малфоев, а именно сам Драко. Судя по лицу парня, с отцом он столкнулся в коридоре.
— Я так и думал, что вы здесь, — Драко опустился на место, где минутами ранее сидел старший представитель его рода.
Снейп улыбнулся уголком рта, иронично отмечая, как одинаково ведут себя Малфои.
— Я отпустил Грейнджер домой, если вы собираетесь спросить об этом, Драко.
Он опустил глаза и сцепил руки на коленях, сидя при этом очень по-мужски: ровно и элегантно. Профессор подумал, что парень, при всём его потенциале, мог бы быть прекрасным министром магии, если бы захотел.
— Я знаю, что Грейнджер уже дома. Вы выяснили причину?
— Нет, но я полагаю это связано с кем-то из живущих в Малфой-Мэноре, или с самим домом, хотя пока не имею понятия как.
Драко удивлённо взглянул на профессора.
— Тогда почему вы не оставили её здесь ещё?
— Потому что я знаю причину таких вопросов, и потому что я только что разговаривал с вашим отцом.
— Он… он знает?
— Знает что?
— Причину моих вопросов?
— Знает. Я бы посоветовал вам не стараться идти дальше, чем того требует ваше положение, это грозит вылиться в большую проблему для вас и окружающих.
— Мы с вами об одном и том же говорим?
— Я раньше вас узнал, что вы чувствуете к Грейнджер. Первый раз я заметил это на третьем курсе Хогвартса, но тогда предупреждать не имело смысла, и я не был уверен до конца.
— Отец никогда не одобрит это, я знаю.
— Никогда, — согласился Снейп.
— А вы?
Северус на мгновение застыл в нерешительности. Что бы сделал он?..
— А обо мне вам и так известно больше положенного, Драко…
Второй Малфой покинул его с надеждой, светящейся в глазах, но Снейпа это не порадовало. Если то, что он чувствует к девчонке — правда, тяжело будет пережить постоянную болтовню Драко о ней. Он взял отложенную книгу и в поисках нужной страницы в третий раз почувствовал чьё-то присутствие, по-настоящему разозлившись.
— Ну, кто ещё… — профессор поднял глаза и вздрогнул. Перед ним, в свете луны, который проскользнул из ближайшего окна, серебрился большой рогатый олень.
***
Гермиона вернулась в «Нору», и миссис Уизли, не принимая никаких возражений, накрыла праздничный стол, наготовила много вкусностей и созвала близких. На ужин явился чуть ли не весь Орден, «Нора», конечно, такую толпу вместить не могла, потому мужчины вытащили столы на улицу, и компания собралась в саду под темнеющим небом. Погода стояла на редкость тёплая для конца мая, ароматы трав перебивали запах еды, а насекомые то и дело сновали туда-сюда и норовили утонуть в тыквенном соке или огневиски.
— Что это было, Гермиона, ты знаешь? — спросил Гарри, которого этот вопрос интересовал не меньше всех остальных.
— Я не знаю, — пожала плечами та, увлечённо пережевывая кусочек торта с патокой.
Мистер Уизли развернул газету, которую он ещё не успел прочитать из-за большого объёма работы и создал светящийся шар над головой, чтобы видеть текст. Его глаза быстро бегали по строчкам, пока остальные ужинали и радовались возвращению Гермионы.
— Гарри сделал мне предложение! — вдруг вспомнила Джинни и засияла от счастья, показывая кольцо подруге.
Та взяла её руку, притягивая к себе через стол, и внимательно изучила рубин.
— Невероятное! — восхитилась она.
— Семейное. От мамы осталось! — гордо заявил Гарри.
Внезапный треск заставил всех повернуться к мистеру Уизли. Он стоял рядом с упавшим стулом. Слова, которыми выругался Артур, с упоминанием Мэрлина, можно было услышать только в «Кабаньей голове» или «Дырявом Котле» поздно ночью.
— Что случилось, дорогой? — обратилась к нему Молли.
Отец рыжеволосого семейства взмахнул руками.
— Они там… они… — его негодованию не было предела, он давно не был так зол — Вот! — он передал «Пророк» в руки Джорджа.
— Надёжный источник сообщил, что знаменитая Гермиона Грейнджер проклята неизвестными. Заклинание определить не удалось, в связи с чем мистер Поттер принял решение забрать из больницы несчастную и определить её на домашнее лечение. Лекарь больницы святого Мунго, не назвавший себя, сообщил, что девушка без сознания и, возможно, скоро умрёт. Поклонники считают… — Джордж не дочитал и поднял глаза на остальных.
Все молчали и в полном недоумении смотрели на газету. Мгновение спустя Гарри вырвал «Пророк» из рук Джорджа и перечитал статью, после чего положил локоть на стол, схватившись за лоб.
— Но’мально! — возмутилась Флер — Очень п’офессионально! Очень!
Джинни вытянула газету из рук Гарри и бросила в пакет с мусором, заслужив разочарованный взгляд отца.
— Гермиона, пусть болтают что хотят, ты можешь сделать официальное заявление завтра и послать к Мерлину эту газету.
Та отрицательно покачала головой.
— Давайте сегодня просто отдохнём и не будем обращать внимание на такие вещи.
Все согласились, однако напряжение не спадало ещё добрую половину вечера. Гермиона знала, о чём они думают, но открывать эту тему, конечно, не собиралась. Когда Молли включила радио, и Селестина Уорлок вновь затянула «Котёл горячей любви», Билл пригласил Флер потанцевать. Остальные последовали за ними, увлечённые одним душевным порывом. Рон протянул руку Гермионе. Лёгкое головокружение пришло и ушло очень быстро, когда она встала. Ей не хотелось придавать этому значение, потому Гермиона откинула тревогу и увлеклась танцем, погружаясь в приятное ощущение близости со своим парнем. Ночь окутывала их тёплым полумраком... звёзды сияли с небес... кузнечики стрекотали где-то вдали, не пугаясь музыки... танцевали пары, а Гермиона вдыхала воздух полной грудью, наслаждалась таким прекрасным вечером… и тогда это случилось: в глазах её потемнело, сгустился туман и увлёк в водоворот непроглядной темноты, захватывая звуки, ощущения и голоса.
— Гарри! — крикнул Рон, хотя друг был совсем рядом.
Тот отпустил Джинни и кинулся к нему. Все засуетились, и в суматохе никто не услышал, как Поттер отправил своего говорящего патронуса. Когда Гермиону уложили, а все разошлись по домам, в кухню, где оставались лишь Джинни, Гарри и чета Уизли, влетела серебристая лань.
— Мистер Поттер, — заговорила она голосом Снейпа — ваше сообщение кое-что объясняет. Я слишком рано оставил попытки раскрыть это дело. Если вам не составит труда, пусть мисс Грейнджер будет там, где она сейчас. Я поговорю с Люциусом, и, скорее всего, ей придётся вернуться в поместье Малфоев. Надеюсь, мои подозрения не оправдаются…
— Лань развернулась и проскакала круг по комнате.
— Постой! — воскликнул Гарри.
Но Лань и не думала уходить.
— …И ещё, я хочу напомнить об одном обещании. Буду ждать вас завтра в восемь, «Кабанья голова» в Хогсмиде. В восемь, Поттер.
Он снял очки и потёр переносицу.
— Что он подозревает? — спросила Джинни.
— Не знаю, — пожал плечами Гарри — но надеюсь, что он на верном пути.
***
Гарри уже сорок минут сидел в «Кабаньей голове», Аберфорт разливал сливочное пиво редким посетителям и не настроен был разговаривать. Дверь хлопнула без четверти девять, и Снейп быстрой походкой прошёл к Поттеру, он небрежно отодвинул стул и сел, поворачиваясь к барной стойке.
— Аберфорт, можно пару кружек сливочного?
Тот недовольно пробурчал ответ себе под нос, но через минуту кружки уже стояли на столе.
— Профессор… — Гарри, наконец, посмотрел Снейпу в лицо — о чём вы хотели просить меня?
— Я бы хотел начать не с этого, но раз вы настаиваете… Я уже переговорил с мистером Малфоем, мне нужно, чтобы вы оба нашли для меня информацию по моему «чудесному» возвращению. Неофициально, конечно. Кто-то же должен знать подробности. Между моментом, когда мы виделись в ту ночь, и моментом, когда меня нашли, в Воющей Хижине был кто-то ещё, кто-то, кто спас меня, понимаете?
Поттер некоторое время молчал, пытаясь взвесить всё услышанное.
— Понимаю, но я не могу делать это в тайне. Рон мой напарник.
— Я же сказал, Малфой поможет вам.
— Драко? Почему бы вам тогда не попросить его? Он работает один и отлично справится, тем более тайно. Это по его части.
— Я полагаю, его деньги и ваша репутация смогут сделать гораздо больше, чем каждый из вас поодиночке.
Гарри задумался. Авантюры он, конечно, не любил, другое дело, что всегда в них попадал, но тайно расследовать такое, означало поставить себя под удар в случае ошибки.
— Боитесь?
— Нет, профессор, я возьмусь. У Малфоя есть хоть какая-то информация?
— Пока нет, но не в обиду вам и мистеру Уизли, Малфой всегда справляется лучше.
Поттер не обиделся, но всё же ему стало неприятно.
— Как бы мне не хотелось это отрицать, последний год показал, что вы абсолютно правы.
Северус изобразил улыбку.
— Драко будет через пару часов у Уизли, чтобы забрать Грейнджер, там к этому готовы? — перевёл он тему, допивая сливочное пиво.
— Да, конечно, я предупредил. А что вы имели в виду, когда сказали, что новая потеря сознания Гермионы всё объясняет?
— Я сказал, кое-что объясняет, а не всё, мистер Поттер. Я не всесилен, к сожалению, и признаться честно, даже ничего не успел предпринять. Полагаю, это как-то связано с семьёй Малфоев или с самим поместьем.
Гарри чуть не опрокинул свою кружку.
— Как такое возможно? Последний раз Гермиона была там, когда её пытала Беллатриса Лестрейндж. Связь с Малфой-Мэнором? Вы, надеюсь, шутите!
— Не шучу. Да, невероятно, я и сам не мог предположить… Боюсь, мне стоило ещё рассмотреть теорию Люциуса о связи с тем, что я выжил после укуса Нагайны.
Поттеру вдруг пришла идея, которую он сразу и озвучил.
— А существуют такие заклинания, профессор? Есть вообще возможность выдернуть человека из состояния, когда он на грани смерти?
— Нет, мистер Поттер, — не задумываясь, ответил тот — мёртвых вернуть невозможно, и никакая магия не способна удержать жизнь, если волшебник уже одной ногой в могиле, — Снейп был полностью уверен в том, что говорил.
— Я ничего не понимаю. Тогда в этом никакой логики нет…
— Постойте, Поттер, — перебил его профессор.
— Что?
— Замолчите!
Гарри покорно повиновался, а вместе с ним и несколько человек, случайно услышавшие это восклицание.
— Вы сейчас мне напомнили одну вещь, я думаю, вам стоит знать. Я ни в чём не уверен, но… — Снейп понизил тон голоса до полушёпота, он говорил быстро, будто пытаясь поймать ускользающие мысли — это старое проклятье, я не слишком много уделял ему внимания в своё время, потому мне придётся навестить профессора Макгоногалл и заняться изучением библиотеки Малфоев, школьной библиотеки и желательно министерской. Вы организуете мне встречу с Кингсли?
— Я попробую. Конечно… А, как вы думаете, она, Гермиона, сможет жить нормально когда-нибудь?
— Я не умею давать надежду. Мне придётся всё проверить, позже сообщу.
— Я буду ждать вашу сову, профессор. Удачи.
— Спасибо, мне она как раз необходима.
***
Джинни свернулась калачиком в кресле на кухне «Норы» и перелистывала страницы нового «Пророка». Сегодня никто не афишировал информацию о Гермионе, а более углубились в тему таинственности поместья Малфоев. Эта тема, скорее всего, тоже была не согласована с людьми, имевшими к ней отношение, но Джинни не беспокоило это. Она ещё раз взглянула на кольцо, подаренное Гарри и грустно улыбнулась. «Как они могут радоваться, когда Гермиона…» — мысль Джинни была прервана сработавшими охранными чарами. Она настороженно выглянула в окно, взяла палочку и пробежала к двери. Кто-то шёл через двор и, спустя несколько минут, постучал совершенно незнакомым стуком. Девушка повернула замок по часовой стрелке.
— Здравствуй, Уизли.
Драко предстал перед ней в синем брючном костюме и галстуке, поверх белой рубашки. Его приталенный пиджак облегал торс, а брюки… Джинни отбросила эту мысль и кисло улыбнулась.
— Малфой, какими судьбами?
— Посетить ваш рыжий улей для меня честь, — шутливо заметил он и поклонился.
— Не паясничай, ладно. Она наверху, в комнате брата. Как планируешь перемещать?
— Снейп считает, что лучше использовать портал. А где все?
— Работают, в отличие от вас.
Малфой промолчал, отвлекаясь на скрип ступенек на лестнице.
— Никогда не думал, что попаду сюда.
Дверь открылась, и он снова увидел её: бледную, с фарфоровым лицом, и такую спокойную, будто это всего лишь сон, и сейчас она откроет свои карие глаза и улыбнётся.
— Что можно использовать для портала? — спросил Драко, ища глазами Джинни.
Та стояла сзади и молча любовалась на его попу, подсознательно сравнивая Драко с Гарри. Малфой красив, богат и отличный аврор к тому же, но Джинни не относилась к тем девушкам, что гонятся за идеалами. Гарри был единственным, с кем она по-настоящему хотела бы быть, а любоваться ведь никто не запрещал…
— Что? — она спешно отвела взгляд, совершенно не услышав вопроса.
— Портал… — ухмыльнулся он.
— Ах да, расчёску возьми.
— И вещи.
— Хорошо… Постой, какие вещи?
— Вещи Грейнджер, конечно! В твоей красоте и уме ещё никто не сомневался, Уизли. Я ставлю какой-то рекорд?
— Гарри не сказал, что она отправляется к вам надолго… — не обращая внимания на колкость, удивилась Джинни.
— Надолго, — отрезал Малфой и достал волшебную палочку.
— Ради Мэрлина, объясни, что всё это значит?!
— Уизли… — Драко перестал пытаться создать портал — я говорю про вещи Гермионы Грейнджер. Одежду, принадлежности, палочку… — он развёл руками в стороны.
— Но, Гарри сказал, что…
— Твой друг не в курсе, что ей придётся пожить там несколько месяцев, ясно!
— Тогда нужно сообщить Рону, они даже не попрощались.
— Уизли! — Малфой начинал злиться — Просто собери вещи! Я не забираю её насовсем, но меня ждут важные дела прямо сейчас, поэтому не тормози!
Она ещё некоторое время смотрела ему в глаза, а потом уверенно заявила.
— Нет, вещи её останутся здесь, пока Гарри сам не придёт и не скажет, что их нужно отправить.
— Прекрасно! — скривился Драко — Портус!.. Мы найдём ей другие, в этом тряпье всё равно не принято ходить в моём доме.
Расчёска засветилось голубым светом. Он поднял Гермиону на руки и, кивнув Джинни, коснулся портала, — в то же мгновение они оба исчезли.
***
— Я убью Малфоя, если с ней что-то случится! — орал Рон этим же вечером на кухне.
— Почему он не предупредил? — пробившись, наконец, сквозь крик брата, спросила Джинни.
Гарри пожал плечами
— Снейп сказал, что выяснение причины займёт очень много времени. Я думаю, она пробудет там до осени.
— До осени?! — Рон резко остановился перед другом — То есть всё лето? Но мы планировали… поехать на море. Я обещал ей.
— Рон, — Гарри сжал его плечо — послушай, она не сможет поехать, не сможет поехать до тех пор, пока эти приступы не прекратятся окончательно, а это возможно, только если будет найдена причина.
— Да! — Рон скинул его руку — но почему её не лечат в Мунго?
— Потому что Снейп за несколько дней продвинулся дальше, чем целители за две с лишним недели. Он поможет ей, я много раз говорил…
— Хорошо, после всего, я доверяю Снейпу, но я не доверяю Малфоям.
— Рон, — Джинни вступила в разговор, видя, что Гарри теряет аргументы — разве может она полюбить кого-то кроме тебя? Разве не достаточно ей только находиться в том ужасном месте, где её пытали? Ты считаешь нужно ещё завалить её своими упрёками?
Он взъерошил волосы, совсем как Поттер, и внимательно посмотрел на сестру.
— Что ж, пожалуй, ты права.
***
В то же время в поместье, Драко ходил по комнате, в которой лежала Гермиона. Снейп ушёл посоветоваться с Макгонагалл, а Малфой более никому не доверял Грейнджер, казалось, вопрос её охраны в доме стал смыслом его жизни. Отвлекался он лишь на дела в аврорате, не более. В прошлый раз парень не спал больше четырёх суток, теперь он планировал не спать столько, сколько потребуется, чтобы ей не причинили вреда. Конечно, Малфою пришлось позволить профессору быть подле неё, но, кроме него, даже своим родителям он не доверил бы Гермиону. Его Гермиону. Ту, которую в школе задирал и обижал, стараясь по-детски выразить свои чувства. Ту, за кого боялся сильнее, чем за себя самого, когда Волдеморт снова пришёл к власти, и ту, которую любил больше жизни. Драко был уверен в этом с самого начала, он знал, что эта девочка, девушка, женщина станет всем, чего он только мог желать. Да, к его ногам склонялись многие красивые и родовитые невесты магической Британии, тысячи девушек были влюблены в него, но сердце обычно трудно поддаётся обману, потому все они не имели успеха в завоевании его благосклонности. Сам Малфой считал своё чувство к Гермионе настолько чистым и священным, что любовного зелья даже не было в его планах, ни заклятия, никакого иного способа искусственно привлечь её внимание, ему просто хотелось, чтобы Гермиона Грейнджер оставалась жива, здорова и счастлива. С ним или без него. Он остановился и взглянул в окно: на улице стемнело, и в стекле Драко теперь видел своё полупрозрачное отражение. Он впервые оглянулся, когда услышал шорох позади себя. Гостья его дома вновь открыла глаза.
— Малфой, — слабым голосом произнесла она.
Он улыбнулся, но быстро взял себя в руки и сделал гримасу аристократического высокомерия.
— Добро пожаловать в Малфой-Мэнор, Грейнджер.
Гермиона с трудом села и недоверчиво посмотрела на него.
— Где профессор Снейп?
— В школе и слегка занят. Я за него.
— Мне нужно домой, то есть в «Нору».
— Боюсь это невозможно, Грейнджер. Тебя нужно вылечить основательно, особенно если ты не хочешь более попадать в дом моих предков в бессознательном состоянии.
— Очень милое замечание с твоей стороны, Малфой, — огрызнулась она и попыталась встать.
Драко подошёл и уложил её обратно.
— Я же сказал, до конца лета поместье Малфоев - твой дом. Отдыхай.
— Отстань от меня! И хватит командовать.Ты сейчас же выпустишь меня отсюда или я… — Гермиона схватила палочку и наставила на него.
Он среагировал мгновенно.
— Будем драться?.. — Драко лукаво взглянул на неё — А ты быстро поправляешься…
— Ты меня знаешь Малфой… Петрификус...
— Знаю, поэтому… Прот...
Одновременно сказали они и не закончили заклинаний, потому что палочки вылетели из их рук и оказались в руках профессора Снейпа. Он зашёл несколько секунд назад и не стал церемониться.
— Так, вы сейчас оба успокоитесь. Мисс Грейнджер ляжет обратно в постель, а мистер Малфой покинет комнату и вернётся, когда меня здесь не будет.
Малфой скривился в ухмылке, пролетев мимо профессора, выхватил свою палочку и мгновенно скрылся в коридоре. Гермиона не пошевелилась.
— Вы серьёзно планируете оставить меня здесь на всё лето?
— Я серьёзно планирую выгнать вас прямо сейчас, потому что я не собираюсь с вами нянчиться.
— Интересно! Тогда почему вы всё ещё стоите перед дверью с моей палочкой в руках?
— Чтобы вы вели себя достойно хотя бы в этом доме.
— Я ненавижу этот дом!
Снейп тяжело вздохнул и отвернулся, чтобы закрыть дверь. Гермионе показалось, что он выглядит невероятно усталым, и это немного сбавило её пыл. Она задала вопрос как можно спокойнее, словно извинялась.
— Вы ничего не нашли?
Он подошёл к окну и встал на то место, где минутой ранее стоял Драко.
— Не нашёл, если вас это интересует. Я не собирался приказывать, но хотел бы просить остаться здесь до осени. Малфой-Мэнор изменился.
— Я нигде не была кроме этой спальни в последние две недели, так что не стану отрицать вашу возможную правоту, — Гермиона села и скрестила руки на груди, касаясь лёгкой шёлковой ткани.
Это оказалось неожиданным событием, и она быстро посмотрела вниз, чтобы оценить обстановку. На ней была пижама, состоящая из брюк и кофточки с красивым вырезом. Пижама сидела настолько идеально, что Гермиона не сразу вспомнила о том, почему именно её стало это беспокоить.
— Кто меня переодевал? И чья это пижама?
Профессор отвернулся.
— Мистер Малфой решил, что раз ваша подруга отказалась отдавать вещи, вам вполне подойдёт эта пижама миссис Малфой, которую она с удовольствием отдала.
— Миссис Малфой отдала мне пижаму? — уточнила Гермиона — Тогда я сомневаюсь, что это было с удовольствием.
Снейп пожал плечами.
— Думайте, как считаете нужным. Здесь никому нет никакого дела до вашего мнения и мнения окружающих.
— И всё-таки, кто меня переодел? — она перекинула длинные кудрявые волосы через плечо.
— Мне это не известно, и я не присутствовал при этом. Вам стоит спросить кого-то ещё, — ответил он и направился к двери.
— Куда вы?
— В библиотеку, наши с директором разговоры ни к чему не привели. Я всё ещё не нашёл то, что ищу.
— Здесь есть библиотека?
— Да, — нетерпеливо заметил профессор — завтра вы сможете туда пойти, а сейчас ночь, и вам лучше поспать.
— Библиотека… — с воодушевлением прошептала Гермиона, ложась в постель и глядя на закрытую дверь, за которой исчез Снейп.
Чувство восторга и предвкушение вдруг захватили её, ведь книги всегда были той нишей и тем спасительным бункером, где она могла скрыться от реальности. С этим Гермиона и уснула, безмятежная и почти счастливая.
***
Драко мерил шагами коридор в министерстве на первом уровне, ожидая Гарри, и от нечего делать периодически останавливался и читал стенд с фотографиями и детальным описанием ещё не пойманных Пожирателей.
— Смотришь на своих друзей, Малфой?
Он резко развернулся и оказался нос к носу с Рональдом Уизли.
— Нет Уизли, я думаю, кого из них я поймаю первым.
— Дерзай! — бросил Рон и удалился.
Гарри пришёл сразу за другом и обеспокоенно спросил, глядя в его удаляющуюся спину.
— Что-нибудь не так?
— Всё не так! — заявил Малфой — Но говорить мы будем не здесь.
Он подозрительно покосился в сторону кабинета министра.
— Да, ты прав, не для ушей Кингсли. Может, выйдем в магловское кафе недалеко от гостевого входа в министерство? — предложил Поттер.
— В магловское? — Драко изобразил ужас, но почти сразу рассмеялся — Поттер, не делай такое лицо. Идём в твоё кафе.
Они вышли на узкую улочку Лондона и за первым же поворотом набрели на то, что искали. Официантка в белом фартуке поймала их у входа, провела к столику и вежливо спросила.
— Здравствуйте. Сразу сделаете заказ или вам оставить меню?
— Капучино, — сказал Гарри, доставая бумаги из своего портфеля.
— А вам? — обратилась она к Малфою.
— Тоже самое, — помедлив, ответил тот.
Она ушла, а они, наконец, смогли открыто общаться.
— Я провёл кое-какое расследование по вопросу Снейпа и…
— Стоп, стоп, Поттер, — перебил его Драко — я хотел сказать, что, если тебе не сложно, оставь это дело мне. Я привык работать один, так что…
Гарри внимательно посмотрел на него, но ответить смог не сразу. Снова появилась официантка, она поставила две кружки перед ними и удалилась.
— Ну, уж нет! На этот раз придётся тебе взять меня в команду, Малфой! Снейп попросил нас обоих. К тому же это я был там в ту ночь.
— Был, но знаешь столько же, сколько и я… Что за гадость, Поттер?
— Капучино … Работаем в строгой секретности, никто не узнает.
— Ладно, но учти, слово «никто» подразумевает даже твою Уизли. Доступ в Малфой-Мэнор пришлю с совой… Хоть одна живая душа, и я делаю всё сам.
— Не лучше ли отправить говорящий патронус? Это всегда намного более безопасно.
— Поттер, даже если в послании патронуса будет шифр, я полагаю, его появление вызовет некоторый ажиотаж в твоём близком круге. Ты разве забыл?
— Ерунда, Малфой. Что мы патронусов не видели что ли? — Гарри, и правда, не понял, на что намекал Драко. В этот момент другие аспекты их близкого знакомства вылетели у него из головы.
— Ну как скажешь, — пожал плечами Малфой.
Поттер кивнул и раскрыл папку с бумагами.
***
— Мисс, обед подадут в маленькую гостиную.
Гермиона села на кровати и встретила взгляд больших глаз, выглядывающих из-за приоткрытой двери.
— О, ты домовик, да? А вам платят, вас здесь не обижают?
Эльф стушевался, замялся и заметно расстроился.
— Платят, дают одежду и не обижают, но это оскорбительно для нашего рода. Мы работаем, потому что нам нужна семья, а хозяйка следует закону, который приняли из-за маглорождённой волшебницы.
— О, это я, — улыбнулась Грейнджер.
Домовик презрительно взглянул на неё и холодно произнёс.
— В маленькой гостиной. Вас ждут.
— А где это? — спросила Гермиона.
— Альфред зайдёт за вами, мисс.
Девушка хотела спросить ещё, но он исчез, и ей ничего не оставалось, как начать собираться. Она надела серую майку, джинсы, кеды, в которых была до того, как потеряла сознание снова, и заплетала свои длинные волосы в косу, когда в дверь постучали тихо и настойчиво.
— Да-да.
В спальню вошёл мужчина лет сорока, с усами и бакенбардами. Его серые глаза таили в себе мудрость и в то же время искорку веселья, так похожего на юношеский задор.
— Мисс Грейнджер, я пришёл, чтобы проводить вас в гостиную. Вы ведь совсем не знаете дом.
— Да, не знаю, — согласилась Гермиона и пошла к выходу.
— Постойте. Вы пойдёте так? — удивился Альфред.
Она пожала плечами и осмотрела себя в большом зеркале.
— А что такого?
— В этой спальне есть гардеробная. Миссис Малфой оставила вещи специально для вас, она просила напомнить, что вы не должны носить свою одежду здесь, — извиняющимся тоном закончил слуга.
Гермиона долго смотрела на него, а затем глубоко вздохнула.
— Ну что ж, я, пожалуй, не буду идти против хозяйки Малфой-Мэнора.
Маленькая, но уютная гардеробная содержала в себе столько уникальных магических вещей: одежды, обуви, аксессуаров, — что восторг от увиденного затмил собой всё остальное, но на смену ему пришли вопросы, и первый из них был «А что же выбрать?». Увидев нерешительность, Альфред пришёл на помощь.
— В каждой спальне существует гардеробная, которая всегда самостоятельно основывается на желаниях и предпочтениях хозяйки. Есть и большая гардеробная на втором этаже, которая действует так же. Такова магия этого дома, мисс Грейнджер. Миссис Малфой единственная женщина в поместье, которая принадлежит к семье Малфоев, а потому все гардеробные служат только ей. Но я, полагаю, вы с миссис Малфой одной комплекции, и проблем в вопросе подбора одежды возникнуть не должно.
Грейнджер пожала плечами, выслушав его, и сделала первый шаг в этот волшебный мир, о котором в тайне мечтает каждая женщина.
— Я бы посоветовал, — следуя за ней, продолжал дворецкий — надеть вот это шоколадное платье, изумрудный пояс и туфли в цвет, а так же заколку из верхнего ящика с гребешком. Она быстро уложит ваши волосы в желаемую причёску.
— Почему именно этот выбор? — спросила она, рассматривая одежду, выложенную по оттенкам.
— Обед подают в малой гостиной, а значит, это что-то вроде семейной встречи. К такому случаю вам подойдут тёплые или пастельные тона с яркими элементами, что будет смотреться очень элегантно и не вычурно.
Гермиона восторженно обернулась к нему.
— Вы удивительный…
— Альфред, можете звать меня Альфред, — улыбнулся слуга.
Он вышел, а спустя мгновение девушка последовала за ним. Шоколадное платье с рукавами три четверти и неглубоким вырезом как корсет обтягивало её тонкую талию, подчёркивая грудь, ниспадало до самого пола свободной юбкой, лишь при ходьбе слегка намекающей на очертания её ног и бёдер; длинные волосы, перекинутые на бок, были идеально уложены, будто она только вышла из парикмахерской, гребень лишь придавал тонкости её причёске; образ завершали туфли-лодочки на каблуке в цвет пояса и заколки.
— Вы никогда не носили такое? — спросил Альфред, видя её смущение.
Гермиона кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
— Вы прекрасно выглядите. Миссис Малфой оценит это.
Она промолчала. Гермиона никогда не относилась к Нарциссе как к другим пожирателям: мать Драко стала заложницей ситуации, и её можно было понять, тем более, все негативные чувства терялись на фоне роли миссис Малфой, сыгранной в войне и в жизни Гарри Поттера. Но всё же частичка недоверия оставалась и ненавязчиво привлекала к себе внимание, наверное, в основном потому, что помимо миссис Малфой в доме находился ещё и мистер.
Они спустились на первый этаж, миновали несколько одинаковых, на первый взгляд, коридоров, после чего остановились у большой двери с ручками похожими на головы змей и вошли.
***
Драко аппарировал к воротам Малфой-Мэнора за пару минут до обеда, едва не влетев в кованые узоры чёрного металла. Пока шёл по аллее мимо павлинов и цветущих деревьев, его думы были обращены к человеку, встречу с которым он только что закончил. Мальчик-который-выжил бесил его своей популярностью, бесил его тем, что именно ему хватило мужества и храбрости спасти всех от грядущего ужаса, и более того ему хватило мужества признаться и начать отношения с желанной и любимой девушкой. А ведь Поттер такой же наследник древнего магического рода, как и Тёмный Лорд, как и сам Малфой, в нём течёт такая же благородная кровь, как и во многих чистокровных семьях, однако Гарри имел смелость, а у Драко её нет. Драко Малфой настолько жалок, что даже не в состоянии признать свою зависть и свою беспомощность. Он сорвал цветок с яблони и сжал его в кулаке. Как признаться себе в том, что война изменила его настолько? Мысли Люциуса Малфоя — отца, которого он уважал и поддерживал — вдруг стали такими глупыми, такими бессмысленными. Люциус никак не мог смириться с новым миром и признать свою неправоту, но Драко видел раскаяние отца и видел какой радостной была мать в последнее время. Он перестал копаться в себе и вошёл в дом чуть позже намеченного времени.
Малая гостиная была украшена в викторианском стиле. Интерьер не поражал своей пышностью, но и не выглядел слишком просто. Обилие роз присутствовало и в этой комнате. Драко знал, что мама никогда не оставит свою любовь к королеве цветов. Он не сразу оценил обстановку, но мгновенно понял, что происходит что-то странное: Люциус слишком непринуждённо читавший газету, казался просто шокированным происходящим, а две женщины, одна из которых определённо была миссис Малфой, мило беседовали у камина, рассматривая фотографии. Гнев окутал Драко, он решил, что мама снова занялась поиском чистокровной невесты, — знакомиться ему не хотелось совершенно. Только прежде, чем ему удалось возмутиться, Драко услышал их разговор.
— Сириус, вы его узнали, верно? — говорила его мать — Я любила их всех, просто мне выпал шанс выйти замуж по любви за чистокровного волшебника, Белле тоже, а Андромеде… вы понимаете, как мы были близки. Как близки. Я бы отдала сейчас всё, чтобы вернуть их, чтобы восполнить те годы, что мы жили без Андромеды, без Сириуса, Регулуса… Их больше нет.
Девушка стоявшая рядом с ней что-то неразборчиво пробормотала, Драко обратил внимание на её голос и неуклюже подвинул стул, довольно громко протащив его по полу. Видимо, появился он слишком тихо, потому что это действие привело всех в движение.
— Драко, мы ждали только тебя, — с облегчением воскликнул мистер Малфой.
Но тому уже было не до разговоров. Драко только что увидел в изящной девушке, находившейся рядом с его мамой, Гермиону. Его словно облили ведром ледяной воды: он забыл о стуле и об отце, которого теперь-то Драко понимал прекрасно… Грязнокровка выглядит шикарнее всех имеющихся знакомых девушек аристократок… Он, наконец, опомнился и перевёл взгляд на мать, усаживаясь мимо стула, но и тут вовремя спохватился, уцепившись за край стола. Впрочем, сам стол в этот момент покрылся разнообразными блюдами и напитками, отвлекая всех от неловкости ситуации. Глава семьи первым нарушил затянувшееся молчание и разрядил обстановку.
— Драко, мне понравилась твоя фотосессия для Ведьмополитена… — лукаво ухмыльнулся он сыну.
Гермиона и Драко встретились взглядом и одновременно поперхнулись, а Нарцисса удивлённо спросила.
— Что за фотосессия? Опять?
Ещё памятна была одна из многих фотосессий её сына, где он демонстрировал свой торс в одном женском журнале. Теперь же, насколько помнила гостья Малфой-Мэнора, парень был одет, только выглядел настолько сексуально, что даже Джинни не осталась равнодушна.
— Люциус, после обеда ты немедленно покажешь мне это! — заявила миссис Малфой.
Драко сжал губы, очевидно, стараясь сдержать смех, Гермиона боялась поднять глаза, чтобы случайно не рассмеяться ему в лицо. Это было бы невежливо, к тому же она здесь не для того, чтобы развлекаться. Ей больше хотелось танцевать с Роном, играть в квиддич, заниматься делами Ордена , а не сидеть в этой гостиной, наряженной в дорогое платье и чувствовать себя маленькой и ненужной.
— Сэр, — Альфред появился в дверях и заставил всех молча наблюдать, как он идёт через гостиную к Драко, — письмо.
Тот взял конверт с большого серебряного подноса и распечатал. На пергаменте было всего несколько строк.
«Сообщите мистеру Поттеру, что я нашёл кое-что по интересующему нас делу, встречаемся, где обычно.
С.С.»
Малфой младший смял конверт и пустил его в камин через голову Гермионы.
— Драко, где твои манеры? — возмутилась Нарцисса.
— Мне нужно идти, мама, — сказал он и быстрой походкой направился к выходу.
***
Гарри и Джинни проводили вечер в дружной компании Уизли. Молли приготовила волшебный ужин, и все выглядели счастливо, за исключением Рона. Он сидел в углу, угрюмо листая утренний «Пророк», в то время как Джинни просматривала тот самый «Ведьмополитен» и по доброму смеялась над фотографиями Малфоя.
— Гарри, почему ты не фотографируешься так? — спросила она со смешком.
— Он слишком красив для этого, — пошутил Перси, усаживая рядом с собой свою жену Пеннилопу.
Все засмеялись. Даже Рон изобразил улыбку.
— Ну, надо же, Персик шутит, — скептически пробормотал он.
— Посмот’ите! — Флёр указала на серебристое свечение, приближающееся к окну, и заставила всех обратить на себя внимание.
Гарри напрягся. Для Малфоя было слишком рано. Серебристая выдра влетела в окно, и все, ожидая услышать голос Гермионы, удивлённо переглянулись, услышав голос Драко.
— Поттер, профессор просит тебя навестить его в том месте, о котором он говорил тебе ранее.
Рон встал и медленно подошёл к патронусу, который лишь мгновение сиял перед ним, а после растворился, оставляя пустоту.
— Я так и знал! Малфой не умеет воспроизводить вещественного патронуса и поэтому попросил Гермиону.
Поттер переглянулся с Джинни и перевёл на друга удручённый взгляд. Эту тайну Драко Малфоя Гарри узнал давно, и почему-то совсем об этом забыл, нельзя было просить его о патронусе. К сожалению, Рональд Уизли являлся последним, кому бы он хотел это сообщить. Тайна, которая не принадлежала никому из здесь присутствующих, не могла быть озвучена.
— Рон, это его патронус.
Тот повернулся и посмотрел на друга взглядом, не выражающим ничего. Разочарование, обида, боль, — видимо Рон просто устал от потрясений последних месяцев.
— Почему? Почему патронус этого… такой?
— Я не знаю, — Поттер отрицательно покачал головой.
Он не хотел лгать, но и сказать правду было бы преступлением.
— Я убью его, если хоть один волосок упадёт с её головы! — Рон угрюмо прошёл мимо Гарри и Джинни, клюнул мать носом в щёку и поднялся к себе.
— Я думаю, он эгоист! — насупилась его сестра.
— Не могу с тобой не согласиться, сестра, эгоизм - удел слабых, — заключил Перси.
Молли фыркнула и удалилась на кухню. Она знала, что для её младшего сына вовсе не подходила такая, как Гермиона, но, предоставляя волю выбора своим детям, Молли никогда бы не решилась оспорить их отношения. Всё, что они пережили, могло сплотить их, а могло рассорить. Она знала это, а ещё знала, что вмешаться — значит навредить.