Сразу после ухода Кристин повисла тишина, которую нарушило сперва легкое шуршание, когда Керри поднялся с кресла, а затем очередной скрип мини-бара и легкий стук бокала с бутылкой мартини о стол, которые музыкант поставил прямо перед незнакомцем. Вернее, как его там представили? Кажется, Виктор?

Пауза затянулась на несколько секунд, прежде чем Ви решил заговорить. Эта инициатива далась нелегко, потому сначала он отвел взгляд, а затем дал себе немного времени, прежде чем начать:

— Выступление действительно было прекрасным, особенно последняя песня. Она звучала сегодня иначе, чем… — «чем на яхте Ковачека, или на диване на первом этаже в твоем особняке, Керр» чуть не сорвалось с губ, — чем на радио.

Понимая, что сморозил глупость, Ви на пару секунд прижал к губам тыльную сторону ладони, как делал, когда осознавал, что сказал лишнего. Например, когда как-то обмолвился о том, сколько Керри для него значит, и даже не стал, по обыкновению, обращаться сказанное в шутку.

Евродин впервые внимательно взглянул на своего фаната и мысленно сделал пометку, что это его последний бокал мартини, который он, собственно, допьет за компанию с гостем чисто из вежливости. Слишком уж знакомым показался этот жест прижатой ладони к губам, да и взгляд не был похож на взгляд фаната на своего кумира. Фанаты смотрят на кумиров сквозь розовые очки и это сразу видно по горящим глазам, а этот парень будто даже знал Керри. Или… Ладно, он смотрел почти так же, как на него смотрел Ви. Разве что во взгляде было что-то еще, в чем Евродин решил не разбираться: мало ли, чего он по пьяни себе еще напридумывает? Да и усталость после концерта тоже могла сказаться, не говоря уже о том, что музыкант вполне допускал, что у него после потери парня могла и поехать крыша и он слишком зациклился.

— Мартини? — он придвинул Виктору почти полную бутылку, чтобы тот мог сам налить в бокал, сколько ему хочется. — Конечно, по-другому. Даже если один и тот же радиоприемник перенести в другое помещение, он будет звучать уже иначе. Все зависит и от настроек, и от акустики в помещении, не говоря уже о том, что оборудование для концертов это совсем другой уровень. Собственно, концертное оборудование по этой же причине приходится перенастраивать и подгонять перед каждым концертом. Хорошо, конечно, что этим не я занимаюсь…

Ви плеснул себе напиток, с легкой улыбкой слушая Керри. Ему всегда нравилось, как тот рассказывает о важных для себя вещах. Увлеченность выбранным делом с самого начала зацепила Ви, но сейчас в Евродине что-то изменилось, а если называть вещи своими именами, то надломилось. И самое ужасное, что причиной этому был сам Ви. Он помнил последние разговоры по телефону на крыше и космической станции, и больше всего на свете жалел, что не сказал больше, когда мог это сделать. Керри тогда по голосу понял, что что-то не так, и вместо того, чтобы объяснить, что происходит, Ви оба раза изо всех сил старался убедить собеседника, что все в порядке, надеясь приехать после того, как все кончится, рассказать об очередном приключении и жить дальше. Но не вышло.

Керри снова сделал маленький глоток, после чего поставил бокал на стол и откинулся на спинку кресла, внимательно рассматривая Виктора и тщательно подмечая все мелкие детали внешности. Нет, конечно, парень похож по телосложению, да и черты лица немного схожи, но все-таки это не Ви. Взгляд, жесты и мимика? Да может музыкант вообще все выдумывает или просто чудится по пьяне. Скоро действительно с ума сойдет от всего этого. Пожалуй, помимо гуру, надо будет действительно наведаться еще и к хорошему психотерапевту.

Ви отпил мартини сначала слегка пригубив, а потом сделал пару больших глотков:

— Больше полугода его не пробовал, — заметил он, отставляя бокал и думая, что по дороге домой обязательно купит бутылку и будет пить до тех пор, пока не отключится.

— Пока угощаешься, давай сразу решим, — Керри часто быстро переходил на «ты» с фанатами. Да, собственно, жалоб на это никогда не поступало. — Ты хочешь сувенир какой-нибудь? Селфи? Или, может, мне где-нибудь расписаться?

Вопросы Керри чуть было не заставили выложить все, и Ви даже успел бы рассказать пару фактов, подтверждающих его слова до того момента, пока охрана, вызванная Керри из-за психа-корпората, дошла бы до помещения. Конечно, для Керри, как и для девчонок, Ви сейчас был совершенно чужим человеком, и таким и должен остаться, а значит, вопросы были вполне логичными и правомерными. Керри хотел отдохнуть после выступления, и Ви ему явно мешал это сделать, а выставить «поклонника» мешала банальная вежливость и тот факт, что Керри на работе.

Винсент хотел встать и уйти, потому что было больно, и с каждой секундой становилось только хуже. Все это с самого начала было скверной идеей. Не стоило соглашаться пойти с Кристин. Жаль, здравые мысли порой приходят столь поздно.

Керри же слегка тряхнул головой, отгоняя опять некстати появившиеся мысли. Этого человека он видит в первый раз. Определенно. Не сказать, что у него хорошая память на лица, конечно, да и учитывая количество концертов столько лиц физически было невозможно запомнить, но лица тех людей, с кем разговаривал, он более-менее запоминал. С Виктором они ни разу не разговаривали. Или разговаривали? Манера сидеть, жесты, все было до боли знакомым. А еще эта фраза про мартини, учитывая, что Керри пил не какой попало, а действительно дорогой, который проще было найти и заказать нежели купить, совпадение сроков действительно больно ударило по голове.

Сделав себе пометку, что хорошего психотерапевта надо найти как можно скорее, Евродин обратил внимание на не совсем естественные эмоции на лице собеседника, что также не очень вписывалось во встречу со своим кумиром.

В отличие от Керри, Ви совсем не был способен изображать эмоции, потому улыбка у него сейчас выходила скорее натянутой, чем счастливой. Сувенир или автограф, едва ли были интересны, а вот селфи было настоящим мазохизмом. Ви уже представлял, что будет чувствовать одинокими вечерами, когда будет открывать его в телефоне и вспоминать, сколько селфи с Керри остались в старом, что был утилизирован стараниями Ханако.

— Селфи было бы здорово, — ответил он и подошел к креслу, где сидел Керри, затем достал смартфон вызывающе красного цвета. Да уж, Виктор любил яркие цвета, и если сначала Ви это немного раздражало, то потом он привык и даже начал находить в этом определенный стиль.

Разблокировав устройство по привычке кодом, а не отпечатком пальца или распознаванием лица, Ви увидел фон в виде графического изображения девушки в черном платье, с высокой прической, которая держала в руках мундштук, а так же изображения иконок приложений в любимом шахматном порядке. Когда он только получил новое тело и оказался в студии в Уэстбруке, которую уже иногда называл домом даже наедине с собой, то каждая мелочь напоминала о Викторе Филдинге, что, казалось, просто вышел ненадолго. Настройки телефона, неочищенная история браузера, недопитый кофе на столе, неубранная постель, наполовину полный бак стиральной машины, и множество других мелочей, подчеркивали, что жизнь текла, как обычно, и ничего не предвещало того, что в квартиру вернется совсем другой человек. После того, как Ви пришел в себя насколько это было возможно, он принялся скрупулезно и тщательно избавляться от этих напоминаний, перестраивая пространство под себя, и настройки телефона не были исключением.

Ви включил камеру и наклонился так, чтобы попасть с Керри в один кадр, но в то же время не нарушать личного пространства, пусть и нестерпимо хотелось.

Керри тихо хмыкнул и плавно придвинул парня к себе, едва ли не усаживая на ручку кресла:

— Не обязательно так далеко. Я не буду приставать, — он ободряюще улыбнулся. Встреча становилась все более и более странной. Обычно фанаты старались оказаться как можно ближе к нему, а сейчас все было иначе. Хотя, были и стеснительные. Вот только Виктор не сказать чтобы был похож на такого. Но на всякий случай он решил успокоить поклонника и на этот счет. — Я просто музыкант. Просто человек. Не более.

Именно так он себя и чувствовал. Просто музыкант и ничего больше. Успешный музыкант — это правда, но личность, находящаяся внутри явно ничего не значит. Да, он периодически изливал душу девчонкам из «Us Cracks», но не хотел загружать их. Потому отправил их сейчас на вечеринку. И потому замкнулся в себе и ушел в работу.

Он всегда хотел нести окружающим преимущественно положительные эмоции за исключением тех, кто сделал ему что-то плохое, разумеется.

Потому вечно срался с Джонни, который мог на концерте выстрелить в толпу и действительно кому-то навредить и вообще в такие моменты не очень-то с ним ладил. Сильверхенд использовал группу, чтобы высказать свое несогласие, а Керри хотел просто писать песни и радовать людей своей музыкой независимо от того, кочевник перед ним или работник какой-нибудь корпорации.

В «Самурае» у него это не получалось. Как бы он не старался, положительные эмоции толпе дарил как будто не он.

Евродин не гнался за славой просто ради славы. Ему было важно другое: восторги и крики толпы и осознание того, что эти люди сейчас полны энергии и находятся в прекрасном настроении благодаря ему. Ему было важно, чтобы как можно больше людей слушали его музыку и заряжались от нее.

И именно поэтому он просто не мог сейчас отпустить своего поклонника в очевидно не самом лучшем настроении. А это было слишком заметно. По фальшивой улыбке, по взгляду, да и в целом все выглядело как-то слишком уж неправильно. Возможно, у человека что-то случилось, а он тут пытается его поскорее выставить.

— Бля, ну не с таким же лицом со мной фотографироваться! Ты хоть знаешь, как навредит моей репутации, если кто-то увидит такое фото? Я понимаю, что может быть паршивый день, а мой концерт уже закончился, но могу предложить что-нибудь сыграть для поднятия настроения. А то не, ну серьезно! Это никуда не годится. Будто я угрожаю тебе пистолетом ради селфи, — он аккуратно потянулся за гитарой, стараясь не сбросить парня с ручки кресла и, так же аккуратно разместив ее, сразу взял аккорд как бы на пробу.

— Я не боюсь приставаний, — ответил Ви. На этот раз улыбка была искренней, пусть и еле заметной. Он вздрогнул от прикосновения Керри, но инстинктивно подался к нему, устраиваясь на подлокотнике кресла. Ощущение от близости Евродина было одновременно и знакомым, и в то же время новым. Ви замечал, что его нервные окончания стали чувствительнее, изменился болевой порог, теперь он едва ли сможет вытереть ту боль, что по определению сопровождала наемника, а синяки, поставленные случайными ударами о края мебели, сходили куда дольше. Все же сменить тело — это вовсе не то же самое, что переодеться в другую одежду, пересесть в чужой автомобиль или даже поставить новый имплант. — И нормальное у меня лицо, — хмыкнул Ви, оценивая фразу Керри по-своему. К лицу было, пожалуй, сложнее всего привыкнуть, дело было не том, что оно не нравилось Винсенту — объективно, оно было как минимум на том же уровне, что и предыдущее — просто больше всего влияло на восприятие себя самого. Беспокойство Керри о настроении совершенно незнакомого человека снова больно кольнуло где-то глубоко в груди, потому как Ви знал, насколько тяжело ему самому.

— Лицо нормальное. Но улыбка была фальшивой. Будто на тебе маска, — спокойным сосредоточенным голосом заметил Керри, продолжая умело перебирать гитарные струны. — Сейчас уже лучше, но давай закрепим результат: скажи, что тебе сыграть, — Керри наиграл мелодию «Never fade away», тем самым намекая, что готов сыграть не только свои песни, но и песни группы «Самурай». Не факт, конечно, что Виктор знал их музыку, но почему бы не предложить в такой вот косвенной форме?

— Сыграй мне «Seamurai in smoke», мне больше нравится твое сольное творчество. С Джонни Сильверхендом плохие ассоциации, — попросил Ви, прежде чем устроиться на подлокотнике кресла в той позе, которую когда-то часто занимал, когда Керри брал гитару. Ви мог долго наблюдать за движениями пальцев по струнам, порой переводя взгляд на лицо музыканта, иногда ненавязчиво касаясь плеча, не отвлекая и не мешая, а просто показывая, что он рядом и никуда не уйдет. Сейчас Винсент принял решение, наверняка, как обычно, неверное, но был готов нести за него всю ответственность. Керри не заслужил того, что переживал, и тем более не заслужил, чтобы это продолжалось.

Ви наклонился ближе, так, чтобы его губы оказались на уровне уха музыканта:

— Керр, ты только не останавливайся и не оборачивайся. Здесь у камер нет звуковой дорожки, но зато из холла слышимость отличная. Я слышал, что ты сказал девчонкам, — он привычным жестом коснулся плеча Евродина, — ты должен перестать винить себя в произошедшем и жить дальше в полную силу. Он… Я... — Ви не знал, как выразиться правильно, потому как истина лежала где-то между этими местоимениями, — никогда бы не оставил тебя так по своему желанию. Но, к сожалению, не всегда все совпадает с нашими желаниями. Стоило попрощаться еще тогда, ты же знал, что происходит, но хотелось вернуться и… ладно, уже неважно. Ты все делал правильно, и был даже слишком образцовым парнем для рокера. Просто тело все-таки не выдержало, слишком много было повреждений от чипа. Джонни этого всего не хотел, но было слишком поздно.

Ви сглотнул, чувствуя как в уголках глаз, скапливается предательская влага:

— Прости за случившееся. Ни тот человек, которого ты знал, ни я сейчас, не хотели делать тебе больно. Надеюсь, что ты согласишься с тем, что даже такая определенность лучше неведения.

Услышав слова Виктора, Керри был удивлен, но не сказать что прям ошарашен. Просто это означало, что он не перепил. Лицо музыканта оставалось спокойным, пока он играл песню, равно как и голос, когда он заговорил. Хотя внутри поднималась буря. О вспыльчивости и взрывном характере Евродина не знали только в глуши, где не было никакой сети.

— Значит, мне не показалось. Никто больше так не прижимает ладонь к губам, сболтнув лишнего, никто больше так на меня не смотрит и, к слову, если хочешь быть не узнаваемым, над мимикой надо еще поработать, Ви, — тихо произнес он как раз, когда заканчивалась песня и стремительным движением выхватил из-под кресла пистолет, тут же одним четким выстрелом добавляя кому-то работы, выводя из строя единственную камеру в этой комнате.

Затем он вскочил, закинув гитару за спину и резким движением повалил Ви в кресло, в котором сам только что сидел, сжав оружие в другой руке так, что пальцы побелели.

— Какого хуя? — сорвался Евродин на крик, все-таки снимая с себя гитару и откладывая ее в сторону. — Значит я, блядь, был образцовым парнем? Настолько, что не заслуживал все это время знать правду? Какого хуя, Ви?!

Пистолет в руках Керри не пугал, Ви с какой-то странной отстраненностью думал, что даже в таком состоянии Керри не причинит ему вреда.

— Тише, блядь, — процедил бывший наемник, понимая, что если кто-то слышал Керри и это дойдет до Ханако, то в его жизни развернется наихудший сценарий событий. Нет, самого Ви может никто и не тронет. Сейчас он был слишком ценен, как образец успешной работы нового проекта. Но вот судьба у тех, кто окажется в курсе случившегося, будет крайне незавидной.

— Если тебе было просто не к чему придраться, мог бы прямо сказать, что я для тебя слишком старый, или что там у тебя в голове было... — Керри ляпнул первое предположение, что пришло ему в голову. У них с Ви действительно была приличная разница в возрасте. Пока Винсент отсутствовал подошло время юбилея: Евродину вот-вот должно было стукнуть девяносто лет. Конечно, когда у тебя много денег, ты без проблем заменяешь все органы. И конечно, Керри никогда бы не подумал, что Ви важны такие вещи, как возраст. Но конкретно сейчас он совершенно не понимал, что происходит у его парня в голове, и да — он мысленно до сих пор так иногда называл Винсента, ведь расставания, как такового, не было. Хотя правильнее было называть его бывшим. — Теперь решил не брать на себя ответственность в случае новости о моем самоубийстве? Я бы так ничего и не узнал, если бы ты не услышал разговор? — Керри устало помассировал глаза свободной от пистолета рукой и посмотрел на Ви, уже не скрывая боли. В голубых глазах читалось все, что было на душе и на сердце. Горечь, одиночество, пустота, разочарование. — У тебя остались хоть какие-то чувства ко мне? Хотя о чем я, блядь, спрашиваю…

В коридоре послышался топот бегущей на шум охраны. Дверь распахнулась и Евродин направил ствол на ошарашенного охранника.

— Что здесь творится? — поинтересовался тот, переводя взгляд со ствола Керри на поврежденную камеру.

— Ролевые игры, блядь! — Керри опустил пистолет, однако снова перешел на повышенные тона, недовольно глядя на охранника. — Я после собственного концерта потрахаться со своим фанатом не могу без свидетелей? Никаких больше камер в отведенных мне помещениях: мой зад не для всех! Вон отсюда!

Винсент отметил, что служба безопасности работала как часы. Когда охранник взглянул на него, Ви кивнул ему, мол, все в порядке, и дверь закрылась. Никто никого не обнуляет, а общаться с разоззленным Евродином ни у кого не было никакого желания. Вспыльчивость Керри была известна всем, а после исчезновения Ви тот не буянил скорее по причине отсутствия настроения вообще на какие-либо действия, нежели по собственному желанию. Все-таки фразу «больше никаких выходок» он сказал именно Винсенту, и это было не просто так. Огонь и взрывы давали ему необходимые для вдохновения эмоции. А с Ви ему не нужны были дополнительные источники.

Вспышка гнева стала понемногу проходить, и Керри устало опустился в кресло напротив… Винсента? Виктора? Да какая разница теперь уж? Как-то Ви обмолвился, что Евродин ему дорог. Видимо, обманывал. Керри прекрасно понимал, что будь он дорог наемнику, тот бы так с ним не поступил и передал бы хоть какую-то весточку. Видимо, он действительно не дотягивает, чтобы быть кому-то нужным как человек, а не как популярный рокер.

Ви, наконец, решился заговорить:

— Ты думаешь, что я все это время валялся на курорте или тусовался на Чпок-стрит? И что стоило моему предыдущему телу выйти из строя, как Андерс Хельман тут же подогнал мне новое? Да, оно даже лучше прежнего, имплантов — полный набор, лишние волосы удалены лазером, шрамов практически нет, даже член почти на сантиметр длиннее. Но ты правда думаешь, что он переставил щепку с сознанием, и я в тот же вечер отправился на новой машине в новую квартиру наслаждаться жизнью, решив, что я теперь слишком хорош для, как ты выразился, слишком старого тебя? Ты хоть иногда можешь себе представить, что мир крутится не только вокруг тебя? — Ви встал и щедро плеснул мартини в бокал, после чего опрокинул его в себя залпом. Он раньше не замечал за собой тяги к встречным обвинениям, и старался сглаживать углы, понимая, что как бы ни был зол на собеседника, причинять боль близкому человеку — самое последнее, что стоило бы делать. Обычно, в случае скандалов, которые, иногда, все же случались, Ви мог резко вспылить, послать в сердцах, но отходил также резко и сам же первый шел на примирение даже в случаях, когда конфликт инициировал не он. Сейчас же он отчетливо и точно нажимал на болевые точки, и это пугало ровно также, как и все прочие реакции, что были пока еще чужими.

Керри хотелось психануть и поджечь тут все нахер. Хотелось, но не было какой-то энергии перейти к действию. Когда-то ее было хоть отбавляй, а сейчас она пробуждалась исключительно когда он занимался музыкой. Евродин смотрел на незнакомого и в то же время такого до боли знакомого парня перед собой, и разрывался от желания крепко прижать Ви к себе, жадно целуя и просто нахрен наорать свалить, потому что какого хера тот смеет его в чем-то обвинять?

Выбор есть всегда. И вполне очевидно, что Винсент сделал его не в пользу Керри. А Ви продолжал:

— В Найт-сити и относительно в норме я только полтора месяца, а предыдущие были нескончаемым адом. На мне, черт возьми, опыты ставили, и анестезия ни в каком плане предусмотрена не была. Из меня заживо выцарапывали поврежденное сознание когда нейронная сеть была уже слишком сильно разрушена для того чтобы спокойно его скопировать, не забывая проводить всевозможные тесты; потом я был без тела, а на финальной стадии валялся обдолбанный нейроблокаторами и прочей дрянью с сотнями трубок воткнутых куда только можно, чтобы не произошло отторжения или некроза ни на каком уровне! Потому что иначе все с начала, — Ви вздохнул, понимая, что стало легче, когда он с кем-то поделился своей историей, — это не новая услуга для богатеньких стариков по приобретению свежего мяса в качестве контейнера для своего маразма, а только прототип, доказывающий, что подобное в принципе возможно. Мне, конечно, стоило попросить у Хельмана, а лучше у Ханако-сама, сообщить тебе о происходящем, но, прости, как-то не до того было, — Ви криво усмехнулся.

Затем он поднялся, обошел столик, по пути приложившись к Мартини, отпивая прямо из бутылки, и опустился перед Керри, смотря ему в глаза. Ви мягко взял пистолет из рук рокера и отложил его в сторону.

Керри честно старался не перебивать и дослушать все до конца, хотя, конечно, слова Ви выводили его из себя еще сильнее и хотелось снова перейти на крик. Наверняка ему запрещено знать то, что он сейчас услышал. Ну и что? Обнулят его? Да насрать, если честно.

— Чувства к тебе остались, Керр. Я видел, что ты ведешь активную жизнь и считал, что ты оправился от того, что случилось между тобой и… — Ви покачал головой, — Винсентом, в котором находился конструкт личности Джонни. Я не был уверен тогда, и не уверен сейчас, что я — тот человек, с которым ты встречался. Джонни в моей голове больше нет, и его черт тоже, а все физиологические реакции пока и для меня самого чужие. Что уж говорить о взгляде со стороны? Да, какие-то жесты остались, но только самые характерные. К тому же я боялся за тебя, эта информация проходит по грифу «совершенно секретно», а Арасака умеет хранить свои тайны, потому пусть то, что я сказал останется между нами, — Ви взял руку Керри и прижался щекой к тыльной стороне ладони, чем вызвал у Евродина недоумение: такие прикосновения были совершенно не характерны для наемника, — я тоже скучал, — спустя несколько мгновений, Ви отпустил руку и отстранился, сев на столик, что еще добавить к сказанному, он не знал.

Евродин опустил взгляд в пол, стараясь больше не смотреть на бывшего парня и осознавая, что больше всего его добивают не незаслуженные обвинения, и даже не информация о том, что пережил Ви, а то, что тот перед ним говорит о Винсенте так, будто того уже нет. И самое ужасное, что Керри был готов с ним согласиться. Он очень хотел верить, что перед ним Ви. Его Ви. Просто в другом теле, однако что-то в парне изменилось. Да еще и он вернулся в корпорацию. В корпорацию, о которой не лестно отзывался. Здесь определенно что-то было не так!

При этом Керри не мог говорить с человеком перед ним так, будто это не Ви. И если во время начала их разговора ему хотелось кричать, то финальный жест Винсента — да, блядь, Винсента и лучше он отгонит все свои мысли о том, что что-то не так — заставил его успокоиться. Музыкант медленно выдохнул, собираясь с мыслями, и тихо заговорил, стараясь не поднимать взгляда на бывшего наемника.

— Больше всего, Ви, я боялся, что ты находишься где-то там один и нуждаешься в помощи, а я даже не знаю об этом. И теперь я узнаю, что, в сущности, так и было. Ты хоть представляешь, сколько я тебя искал? — по правде говоря, Керри не знал, как реагировать на все сказанное. Наверное, именно поэтому его глаза и голос сейчас вообще ничего не выражали. Слишком много разных эмоций сразу да еще после концерта и вспышки гнева привели к эмоциональному выгоранию. Он уже был не в состоянии кричать, да и в целом все чувства ощущались очень слабо. Ему будто стало плевать практически на все. Нужно было время для восстановления и, желательно, здоровый сон, хотя кто знал наверняка: Керри не помнил себя в подобном состоянии. Никакие неудачи или неприятные расставания не доводили до такого. — Ты смеешь обвинять меня в эгоизме, хотя единственная причина, по которой я столько прожил несмотря на свои депрессии именно в том, что мне не похуй на тех, кто пытается меня поддержать. Значит, корпораты меня обнулят? Вперед. Только попроси, чтобы организовали аварию. Желательно громкую и с красивым взрывом. И обязательно так, чтобы это выглядело несчастным случаем, а не самоубийством.

Керри поднялся с места, поднял пистолет, поставил его на предохранитель и закрепил на штанах, после чего принялся складывать гитару в футляр, решив, что пора собираться. Хотя он понятия не имел, хочет уйти или остаться.

— Значит, полтора месяца... Мне, конечно, жаль, что все это с тобой произошло. Начинаю понимать Джонни. Возможно, чтобы я стал таким, каким он хотел меня видеть, корпорации нужно было просто отнять у меня парня, — закинув футляр с гитарой за спину, он подошел к сидящему на столе Винсенту и провел ладонью по его щеке, глядя в ореховые глаза. Непривычно было видеть этот взгляд не в серо-зеленых глазах, но непривычка это, на самом деле, такая мелочь. Взгляд Евродина скользнул вниз, к губам парня: Керри явно раздумывал, поцеловать его или нет. — Мне плевать, в каком ты теле, Ви. Но насчет чувств… Ты себе-то хоть не ври, — какая-то часть музыканта внутри отдавала себе отчет в том, что он просто обижен. Что связаться с Ви лучше потом. Когда он переварит эмоции и успокоится. Но разумная часть Евродина, как и всегда, осталась не услышанной.

Ощутив прикосновение к щеке, Ви чуть развернул голову и коснулся губами основания ладони. Сказанное Керри больно ранило, но по факту, было справедливым. Было и жутко от того, что Керри искал его, чтобы помочь и вытащить из того, во что он влез, и в то же время радостно, что он был так важен для Евродина. Хотя, теперь, наверно, ключевым словом, было «был». Ви не гордился сделанным выбором, но тем не менее, вернись он в тот момент, когда можно было его изменить, даже зная через что придется пройти, Ви бы этого не сделал.

— Корпорация ни у кого никого не отнимала, — Ви грустно улыбнулся, — я сам согласился. Мог оставить изувеченное тело, в котором протянул бы не больше полугода, попрощаться нормально со всеми и в какой-то момент захлебнуться в крови, наблюдая за сообщениями о сбоях в системе. Но мне было страшно умирать, хотя, казалось бы, я это уже проходил. Джонни был мной крайне недоволен, но мне впервые за все время с тех пор как мы подружились, было плевать. Я и сам не знал, что выйдет так. Признаться, я наивно полагал, что вся процедура будет не такой уж и страшной, что новое тело будет чем-то вроде куклы, а объяснения Хельмана прошли мимо после фразы о полноценной жизни. Я думал, что все предостережения – это лишь слова, и оказавшись в порядке, я приду к тебе и расскажу с улыбкой, как выкрутился из очередного пиздеца с минимальными потерями.

В этот момент Евродин убрал ладонь и нехотя отстранился, решив, что поцелуй сейчас — это будет уже слишком больно. Затем он наконец-то обошел стол, чтобы уже заглянуть в пакет с подарком. Как всегда щедро. Вот только на вечеринку он уже вряд ли пойдет.

Керри отказывался верить, что Винсент мог просто взять и молчать по возвращении в Найт-Сити. Во всяком случае, если ему было не все равно на Евродина, он точно передал бы какую-нибудь весточку. Хотя бы чтобы попрощаться. Он же никогда ничего не боялся и действительно умел находить выход!

Но, видно, Керри все-таки был ему не так уж и дорог. И это надо было сейчас просто принять. Возможно, конечно, все дело еще в том, что Ви действительно изменился не только физически. Но Евродин просто не знал, во что ему верить. И не хотел оказаться обманутым призрачной надеждой.

Последние слова Винсента заставили Евродина снова начать избегать смотреть на него. Керри просто не мог поверить. Это звучало еще «замечательнее». Значит, фактически Винсент сам согласился убрать Евродина из своей жизни и ничего не попытался сделать, чтобы этого избежать. Как же Керри сейчас колбасило: то на первый план выходило что-то вроде радости от того что любимый человек вернулся, то он испытывал боль от странных изменений в нем и того, что тот просто решил его оставить и забыть.

Хотя слова о том, что Ви представлял все не так заставляли Керри задуматься, но не могли полностью нивелировать тот факт, что наемник… или, теперь лучше говорить корпорат? В любом случае, он мог хоть немного подумать о нем и сократить его переживания из-за неизвестности на эти полтора месяца. В любом случае, ему надо было все это переварить. А еще не натворить дел, потому что сейчас собственные мысли Керри совершенно не нравились.

Раньше максимум, что Евродин мог попросить у фанатов это продать ему какое-нибудь оборудование. В остальном он своими связями никогда не пользовался. Но он совершенно точно сделал бы это, если бы Ви сказал ему, что умирает. Только тот даже не дал ему шанса попробовать помочь. Впрочем, не удивительно. Популярность и славу склонны недооценивать. Джонни тоже недооценивал.

— Передай своим, что я слишком устал для вечеринки, — бросил Керри напоследок, давая понять, что разговор окончен.

— Я на нее возвращаться тоже не планирую, так что можешь позвонить Кристин и предупредить. Она с телефоном не расстается, — ответил Ви, соскальзывая со стола. Ви хотел сделать, как лучше, но, кажется, только усугубил и без того непростую ситуацию. Быть может, стоило уйти, но вместо этого Ви подошел к Керри и взял того за запястье, сжимая, пожалуй, слишком крепко. Просто хотел прикоснуться к Евродину. Еще раз:

— Себе я не вру насчет чувств, и надеюсь, что, когда тебе понадобятся услуги по пересадке тела и процедура будет отлажена и безболезненна, ты поймешь, что все не так просто, и может быть, вспомнишь, меня и все мои слова сегодня. Ты для меня важен и дорог. И был, и остаешься сейчас, пусть я сам и изменился. Больше всего я бы хотел, чтобы ты перестал думать обо мне и всей ситуации в том контексте, что я тебя бросил, потому, что ничего к тебе не испытываю. Я… — Ви осекся, когда дверь открылась и в помещение зашли девчонки, что явно были удивлены близостью Керри и незнакомого корпората.

— Керри-сан, простите, — Блю Мун заговорила первой, она явно была смущена, — просто там началось голографическое шоу и мы решили Вас позвать.

— Все в порядке, мне уже пора, — ответил Ви, опуская ладонь и чуть сжимая пальцы Керри, — а голографическое шоу должно быть действительно впечатляющим. Был рад…познакомиться, — Ви не был уверен, что сумеет держать лицо перед девчонками из «Us Cracks», тем более внутри здания казалось слишком душно и Винсент поспешил выйти на воздух. На парковку, где в машине валялись нейроблокаторы и пачка сигарет. Оставалось только надеяться, что гадкое послевкусие от осознания собственных беспомощности, ущербности и предательства перестанет давить, и можно будет ехать домой.

Керри проводил Ви взглядом, ничего больше не говоря, и переключился на девчонок:

— Нет, девчонки, я неважно себя чувствую и лучше отдохну. Но вы же снимите для меня брейн? — он постарался выдавить из себя улыбку, и по-очереди обнял каждую из «Us Cracks» на прощание, после чего вместе с гитарой и подарком выбрался на крышу, где его ждало ави.

То, что говорил Винсент, Евродину совершенно не нравилось. Менять свое тело музыкант точно не хотел. Особенно такой ценой, какой это сделал его... бывший.

Стать кем-то другим, отказавшись от себя? От своих песен, своей музыки, своих друзей, в конце концов? На такое Керри в жизни не согласится. Даже ради того, чтобы выжить. Он просто не видел себя никем другим. Да достаточно было посмотреть, сколько у него инструментов в доме! Он же просто повернут на музыке!

Устроившись в транспортном средстве поудобнее, Керри взял телефон и позвонил Хуан Голдману — своему менеджеру, который оказался на удивление понимающим человеком в отличии от всяких там Ковачеков. Музыкант никогда раньше не отменял свои концерты, но сейчас ему было слишком уж тяжело. Появление Ви сделало все только хуже.

— Хуан? Привет. Слушай, я знаю, у меня послезавтра концерт. Ты не мог бы отменить его?

— Отменить? Керри, будет слишком много возни с возвратом билетов. Может, ты согласишься просто перенести на неопределенный срок? Почему ты вообще не хочешь выступать?

— Да я просто не уверен, что буду в состоянии завести толпу, а ты ведь знаешь, что я не люблю халтурить. Просто напиши, что мне нездоровится. И хорошо, перенос с объявлением даты позже подойдет.

— Все сделаю. Не беспокойся.

— Да, и еще. Достань мне, пожалуйста, телефон Виктора Филдинга из «Арасаки».

— Перешлю контакт, как только смогу, — Керри явно услышал по голосу, что его менеджер улыбается, вероятно, думая о том, что Евродин наконец кем-то заинтересовался и, возможно, скоро выйдет из своего не самого лучшего состояния благодаря новым событиям в личной жизни.

— Спасибо. До скорого.

Керри взял очередной бокал мартини, глядя в окно на панораму города. Обычно он любил играть на гитаре в полете: благодаря пейзажам за окном приходило вдохновение и порой даже рождались новые песни, однако сейчас у него не было желания даже брать в руки гитару.

Телефон брякнул из-за добавления нового контакта. Хуан работал очень оперативно. Интересно, сколько сплетен завтра будет в желтой прессе на фоне его отмены концерта?

Погруженный своими мыслями о возвращении Ви, полученной информации и взвешивании с тем фактом, что последние полгода он только и мечтал о том, чтобы вернуть назад своего парня а теперь даже порадоваться его возвращению не может, Евродин даже не заметил, как долетел до особняка и оказался с бутылкой в кровати. Радоваться он, к слову, не мог, из-за того, что Ви вернулся каким-то совсем не таким. И дело было не в теле. Речь, манера речи, мимика — все осталось прежним. А вот слова, которые тот говорил, были совсем другими. И не только слова. Наемник был слишком уж нежным, как никогда. И если этот факт можно было еще списать на то, что он просто-напросто тоже очень соскучился, то в остальном все выглядело так, словно ему промыли мозги. И если это правда, получается, корпорация уничтожила личность Винсента. Или изменила каким-то образом, что, в общем-то, то же самое.

«Страшнее несбывшейся мечты может быть только мечта, которая сбылась», — говорил как-то, по словам Ви, Джонни. Керри тогда еще подумал, что это самый настоящий бред. И еще утром он бы твердо сказал, что это бред а сейчас, допив бутылку своего любимого мартини, бросив ее у кровати и засыпая он думал о том, что это вовсе не бред. А правда.

Впрочем, может ему все кажется из-за того, что слишком много эмоций вызвало возвращение наемника. Он еще свяжется с Ви. Обязательно. Как только немного успокоится.

***

Немного придя в себя, Ви выехал с парковки, но домой поехал не сразу, решив покататься по городу. Он давно мечтал о быстром спорткаре, который бы выглядел так, чтобы прохожие обращали внимание, но постоянно приходилось выбирать что-то более практичное и менее дорогое. Хотя наверняка, стоило бы только заикнуться о Сионе или чем-то подобном при Керри — тот наверняка был бы рад порадовать наемника подарком, неподъемным по сумме для самого Ви в тот момент, и совершенно незаметным для Евродина.

Тогда Ви объяснял нежелание сделать это тем, что не собирался пользоваться деньгами Керри, а сейчас понимал, что это было тупое и инфантильное желание показать собственную независимость.

Сейчас огни Найт-сити отражались от капота автомобиля, и прохожие действительно смотрели на поблескивающий корпус, причем многие из них провожали Сион тем же взглядом, что и Ви когда-то, думая, что человек, сидящий за рулем имеет в своей жизни многое из того, что недоступно большинству.

«Да мне похер, что тобой двигало, когда ты продался корпорации, я жалею о каждом моменте, когда я тебе помогал. Корпоратская тварь корпоратской тварью и останется, но ты хорошо прикидывался.»

Фраза Джонни из последнего разговора всплыла в памяти.

«У тебя остались хоть какие-то чувства ко мне? Хотя, о чем я, блядь, спрашиваю…»

Слова Керри добавились во внутренний колумбарий.

Ви невольно представил, что сказала бы Панам, узнав о сделке с Арасакой, о том, что Ви по сути принял сторону врага за гарантию собственного комфорта в обмен на свои идеи. И мысли ему совершенно не нравились.

Ви вывернул руль, сворачивая на автостраду, погруженный в свои мысли. Он не приглашал к себе в голову Сильверхенда, не собирался умирать из-за того, что фиксер взял заказ у тупой куклы из «Облаков», возомнившей себя спасительницей всех шлюх, и не просил, блядь, чертового Дженкинса, который вроде как сам лишился карьеры, отправлять его работать против Абернати.

Ви куда больше был бы рад, если бы продолжил работу в корпорации, и пусть несколько позже, но все же купил на собственные средства Сион и студию в Уэстбруке... Наверное. Странное чувство. Он отчетливо помнил, что раньше его устраивал уход из Арасаки. Возвращаться туда он не хотел. И, более того, был не в восторге от того, что если он не хочет подвергнуть друзей опастности, но и не уверен, что вытащит все на себе, ему придется обратиться к корпорации.

Оказавшись дома, Ви подошел к зеркалу, пытливо вглядываясь в отражение, и впервые за долгое время у него не возникло желания отвести взгляд. Более того, пусть он и понимал, что большую часть жизни видел в отражении кого-то другого, но кого именно, вспомнить уже не мог. Ви провел пальцами по щеке, которой касался Керри, и слегка улыбнулся, вспоминая их встречу, что прошла пусть и не лучшим образом, но все же ярко.

Спустя полчаса он лежал на животе в постели после горячего душа и наблюдал за Уэстбруком с высоты предпоследнего этажа, наслаждаясь терпким вином. Ви пытался найти в себе хотя бы тень сомнений или раскаяния в том, что вместо успокоения близких ценой боли и смерти, выбрал эгоистичный и выгодный для себя путь, но не находил. И это тоже на миг показалось странным.

Винсент знал, что это глупо, но все же набрал сообщение «Если у тебя еще осталось в чем меня обвинить, то адрес в приложенной геолокации».

Номер Керри он помнил наизусть, и после отправки сообщения отложил телефон, и устроился на огромной кровати, что едва ли уступала в размерах кровати в спальне Евродина.