Как давно это было: 

Радость в глазах твоих блеклых . 

Улыбка, что рассекала воздух тяжелый,

И голос твой хриплый.

Но вот я лежу на кровати пустой

И воздух глотаю холодный.

Рой мыслей беспорядочный мой

В голове никак не покоится.

Тишина режет уши до боли кровавой,

Голос мой внутренний скоро погибнет

От ветра сквозного 

В столь сердце черном моем.

Какая по счету в пальцах худых

сигарета уж тлеет? Возможно, двухсотая, а может —

семисотая. Я вновь подожду

темно-синего неба и растворюсь в

светлой его полосе.

Тихий выдох, как быстрая птица,

С треснутых губ сорвался моих.

Глаза подернулись оттенком блевотным,

В зеркало снова противно смотреть.

Воздух до самых костей пробирает,

Вновь заставляя свернуться в маленький кокон 

Треснувших мечт и надежд.

Подняться уже ничто заставить не может.

Я словно ворон подбитый,

Который так долго ищет поддержки,

Но в итоге, как он,

Один умираю в комнате серой.

Звезды последние в кровь превратились.

Новое начало или тоски продолжение?

Мне и это не известно,

Ведь полностью смысл истрачен.

Я сел и закурил через силы последние,

Лицо подставив свое под алый рассвет.

Вновь задаюсь я новым вопросом:

Тоска ли это мнимая или спасение мое?

Определенно, уже 3:20.