— Да ты заебала меня! Сколько можно говорить мне одно и тоже?!
— Ах ты мразь неблагодарная! Я тебя из своего кошелька кормила, одевала, а ты что мне в ответ?!
Каждый день. Каждый блядский день одно и тоже. Дрим устал слышать эти ссоры и оскорбления по утрам, вместо вкусного и бодрящего кофе. Мать и Найтмер в последнее время стали только сильнее препираться друг с другом, готовые в любую минуту взорваться, подобно бомбе замедленного действия. Как же это бесит и выматывает.
Мечта медленно открыл глаза, окончательно просыпаясь под очередное оскорбление. Потерев глаза кулаком и сладко зевнув, тот перевел взгляд на свою дверь, за которой и доносились чересчур громкие голоса. Дрим цокнул кончиком языка, откидывая от себя одеяло и поднимаясь на ноги, дабы начать собираться на занятия в школу. Ничего не отменит присутствие на уроках, где дают пиздец какие полезные знания, кроме твоей собственной смерти.
Сон ухмыльнулся своим мыслям, беря с ближайшего стула персикового цвета тонкий свитер и натягивая его на исхудавшее тело. Следом пошли черные джинсы, потрепанные временем и повидавшие очень много мест в своей недолгой жизни. Носки где-то затерялись, либо заползшие в далёкие дебри пыльной кровати или же будучи сворованные троллями. По крайней мере только один. Дальше Дрим решил осмотреть всю свою комнату на наличие сумки. Собственно жилплощадь мечтателя находилась в не самом лучшем виде, в котором она могла бы быть: везде были разбросаны вещи, лежала многовековая пыль и местами пакеты от еды на подобии фастфуда и быстрого приготовления. М-дам, когда-то эта комната была более опрятной.
Поток мыслей был прерван хлопком двери и затишьем, в которую погрузился дом. Судя по всему, конфликт закончился на не самой радужной ноте. Хмыкнув, Дрим быстро отрыл в куче хлама свой ранец, скидав в него пару учебников по урокам, которые должны были быть сегодня. Перед тем, как выйти в белый свет, мечта посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на него смотрел невысокий мальчишка, худого телосложения, румяной кожей и с рыжими крапинками-веснушками на курносом носу; карие глаза внимательно вглядывались в отражение; тонкие бледные губы почти сливались с цветом кожи, отличаясь только на пару тонов; всклоченные крашенные в рыжий волосы лежали неровно и как попало, не образуя какую-то опрятную и красивую прическу. Впринципе сносно, но можно сделать лучше. Хмыкнув, Дрим схватил гребешок, быстро возвращая волосы в привычное русло и закрепляя эффект заканчивающейся пудрой¹ — теперь волосы ложились в стиле андеркат². Вот теперь точно можно было идти на растерзание мира. Умереть хоть не стыдно будет.
Выдохнув оставшийся воздух из лёгких, рука легла на ручку, готовясь к тому, что придется снова встретиться лицом к лицу со своими проблемами. И натянуть очередную маску лжи, которая уже до боли стала привычной. Дрим скривился, поворачивая ручку и боязливо выглядывая в коридор. Никого. В доме царила гробовая тишина, не считая шипения масла на сковородке, которое доносилось с первого этажа. Пора сделать первые шаги на минное поле, постаравшись не умереть на нем. Вдохнув побольше кислорода в легкие, мечта натянул мягкую, но пропитанную фальшью улыбку, выходя из комнаты и идя по ступенькам лестницы вниз по направлению к кухне. Заглянув туда, он обнаружил свою маму, которая всего пару минут назад ругалась с братом, без смысла.
Как бы печально то ни было, присутствие Дрима не оказалось незамеченным, о чем говорил взгляд матери, которая повернулась к своему единственному солнышку. Но с какой целью она затмевала другое своё солнце — никто не мог понять. Даже само второе солнце.
— О, доброе утро, Дрими. Как спалось? — Ласково начала говорить женщина, улыбаясь не только своими устами, но и голубыми глазами.
Такое ощущение, что пару минут назад здесь не было никакого скандала, чуть ли не до битья посуды. Но сон прекрасно знал — всё это дежурная маска, за которой и скрывается бомба замедленного действия, готовая взорваться в любую минуту. И он тот, кто должен отложить её действие на потом. Натянув на свой рот ласковую и добрую улыбку, тот ответил:
— Доброе утро, мамочка. Отлично, как и обычно. — Дрим не ступил дальше проема кухни, продолжая говорить оттуда. — Ты опять поругалась с Найтмером, я прав? Какая причина на этот раз?
Ложь. Дрим знал причину, слишком хорошо, чем следовало. Но стоило как-то смягчить обстановку, которая только пошла на спад. Не следовало её снова накалять. Мечта должен уйти живым с поля битвы. Женщина на данный вопрос лишь тяжело вздохнула, поворачиваясь обратно к плите и продолжая готовку. Кажется, она готовила омлет.
— Да ты знаешь, как обычно. Твой брат совсем не ценит то, что мы с вашим отцом сделали для него. — Фырк и похоже градус вновь начал расти, готовый вырваться лавиной. Но в одно мгновение он снова упал, стоило озвучить женщине новый вопрос. — Будешь завтракать?
— Ох, нет, спасибо. Аппетита совсем нет. — Отмахнулся Дрим, собираясь уже натянуть свои излюбленные кеды и ветровку, но его действия пресек железный голос матери.
— Аппетита нет? Дрим, ты итак вон какой тощий — кожа да кости. А ну живо за стол. — Напряжение увеличивается в очередной раз, обжигая кожу несуществующими искрами и накрывая тяжелым покрывалом. Это плохо.
— Мам, я правда не голоден и со мной всё в порядке. Тебе не нужно волноваться за меня. — Успокаивающая дежурная улыбка. Но женщина была непреклонна, собираясь уже снова вставить своё железное «нет», но была прервана мечтателем. — Я возьму яблоко и по дороге в школу съем его, хорошо? Честно-честно, оно не залежится у меня в рюкзаке до следующего месяца. Клянусь.
И пока мама не опомнилась, Дрим быстро метнулся к холодильнику, вытаскивая первый попавшийся под руку фрукт (хорошо, что это действительно было яблоко). Пункт маршрута снова оказался направлен к входной двери, но родительница снова хотела начать протест, поэтому Дрим использовал запретный прием — чмокнул маму в щечку. Смятение продлилось на ещё несколько минут, которых сну хватило чтобы натянуть на себя свою белую кожаную куртку, попавшую под руку, и потрепанные того же цвета кожаные кроссовки.
— Я побежал, а то опаздываю! Люблю тебя, мам! — И дверь оказалась захлопнута за спиной сна, а тот со скоростью неряшливого соника побежал по улице, по направлению своего учебного заведения.
Яблоко оказалось зажато между зубами, пока рыжик на бегу стал рыться в своём рюкзаке на наличие последнего атрибута сегодняшнего его образа. Без него он ощущал себя голым, если признаться честно. Нащупав его на дне сумки, мечтатель смог выдохнуть, начав замедлять шаг, чтобы в результате перейти на спокойную и размеренную ходьбу. Яблоко оказалось откушено и переложено в правую руку, а рюкзак застегнут и закинут за спину. Что ж, первый этап пройден. Часть поля битвы преодолена без каких-либо потерь. Это более чем хороший результат. Дальше идет школа.
***
В шумное учебное заведение рекой стекали подростки и дети от семи до восемнадцати лет, стремясь занять парты в знакомых им кабинетах для загрузки очередных знаний, чтобы сдать экзамены и стать эрудированными. Кто-то делал это с огромным энтузиазмом, кто-то шел туда без охоты и желания, едва перебирая ногами и не сильно так спеша попасть в класс ко звонку. А были ученики, как Дрим. Он не сильно налегал на учебу, но и не стремился забрасывать её. Он понимал важность обучения, стремясь в свои семнадцать лет стать психологом. Ему бы не помешало разобраться в своих и чужих проблемах.
Яблоко уже было доедено по дороге в школу, а огрызок отправлен в ближайшую мусорку. Точно также на ходу Дрим натянул на себя самую важную вещь гардероба — подвеска на длиной серебряной цепочке, что напоминала собой яркое летнее солнце, а внутри него было выкована пентаграмма Сатаны. Такой своеобразный кулон был выполнен из того же металла, что и цепочка, отражая от себя свет. Такой атрибут мама мечтателя вряд ли бы одобрила, поэтому тот вынужден носить ту в тайне. Зато это того стоит. И теперь довольный собой Дрим вышагивал в направлении к школе.
Основной поток школьников схлынул, скрываясь за стенами здания. Кстати говоря о нем. Школа сама по себе была не самой плохой: стены были покрашены, за ней следили и внутри было уютно, ухоженно. Уборщицы здесь хорошо работали, а дети, эти маленькие вредители, ещё не додумались до самых изощренных методов уничтожения кабинетов, в особенности химии, информатики и физики.
Хмыкнув, Дрим поднялся по истоптанным и грязным ступенькам крыльца к входу в школу, но не успел он и ступить туда, как на него налетел кто-то. Ноги на скользкой плитке, по которому вахтерша только что провела мокрой тряпкой, поехали в разные стороны, из-за чего сон схватился за первый попавшийся предмет — трубу отопления, к сожалению. Руки обожгло от кипятка, бежавшего внутри, а мечта чертыхнулся, скривившись от боли в ладонях:
— Еп твою за ногу, Блу! Ну я же просил! — Взвыл Дрим, пытаясь найти точку баланса, но она ускользала от него каждый раз точно также, как скользили по полу кроссовки рыжика и «Блу».
— Мьех-хе-хе! Прости, Дрим, я не удержался. — Смеялся парнишка, который ростом был ниже мечты на полголовы. Выглядел он действительно виноватым, но сон знал — этот чертенок злорадствует в душе.
— Да понял я, отцепляйся уже от меня! — Продолжил возмущаться рыжик, ощущая, что он уже почти сел на шпагат, понимая это по боли в связках ног.
Смех прервался ойканьем и неуклюжими попытками подняться, которые чуть не закончились новым достижением и дополнительной травмой Дрима, при которой он бы всё-таки получил растяжку для шапагта и смех наглого клеща. Получив нагоняй найденной в кармане, на удачу рыжика, перчаткой и порции ворчания, парнишка всё-таки решился заговорить снова, проглатывая остатки смешинки.
— Да ладно тебе ворчать, дед. Не с той ноги встал, что ли? — Ухмыльнулся названный Блу, смахивая со своего лица челку.
Только после этого вопроса Дрим удосужился осмотреть внешний вид своего друга. Слегка бледноватая кожа, как и всегда была неизменна, как и голубые глаза с желтым отблеском, в которых периодически плесали озорные чертики, не предвещающие ничего хорошего. Длинные блондинистые волосы были завязаны в низкий хвост, доходя своей длинной до лопаток. Под правым глазом была нарисована темно-синяя звездочка — неизменная фишка Блуберри Шифтера⁶. Тот, как обычно, был одет в спортивные слегка мешковатые брюки черного цвета, на одной из гачь которых была белыми буквами надпись: «Power³»; белый свитшот, украшенный полосками под наклоном на рукавах и черной веревкой, что заменяла поясок.
— У меня обе ноги счастливые, вну-чок. — По слогам протянул Дрим, дав щелбан клещу, из-за чего он недовольно айкнул, потирая ушибленное место. А сам мечтатель, самодовольно хмыкнув и сдержав смешок, поплелся по коридору по заученному маршруту в нужный кабинет.
— Ладно. Откинули шутки. Как дела в целом? — Опомнившись нагнал друга Блуберри, осматривая того с ног до головы сощуренными глазами.
Что ни говори, а этот мальчишка был очень проницателен и видел людей насквозь, как и их ложь в том или ином аспекте. От него нельзя было ничего утаить, поэтому он стал первым, кто узнал о проблемах Дрима и о его загонах. Ещё полгода назад мечта пытался усиленно помирить Найта и маму, но в результате становилось только хуже, а вторая стала перекидываться на него. Сон видел во всем этом свою вину и немощность. Он не мог помочь родным людям, но в результате он же сам себя убивал. Дрим не удивился, если бы тогда в некрологе всплыло его имя. И как вчера рыжик помнит слова Шифтера: «А на кой черт ты себя загоняешь, солнце Сатанинское? Забей на всё это, ты ничего здесь не сделаешь. А то что они собачатся — их дело, которое они и должны исправлять.» А ведь помогло и теперь Дрим живет без этого груза на душе, не зацикливаясь на подобных вещах и выстраивая собственную жизнь. А всё благодаря этой наглой мелочи.
— Как обычно. — Пожал плечами Дрим, зачесывая волосы назад. — У тебя как?
— А, ничего нового тоже. Брат с утра пораньше устроил головомойку. — Фыркнул, надувшись парниша, скрещивая руки на груди и искаженным голосом вещая. — «Хорошенько подумай над выбором будущей профессии, Блуберри Шифтер, она сильно повлияет на твою жизнь и на то, как ты будешь барахтаться в этом мире, подобно таракану». — Под конец мальчишка высунул кончик языка, скривившись, будто от лимона. — Бесит. Ну сколько можно раз повторять одно и тоже, а?
— Он просто переживает за тебя… — Хмыкнул Дрим, переводя с коридора взгляд на друга. Старший брат ягодки — Стрейч Шифтер — часто лезет к нему с нравоучениями о том, что стоит правильно выбрать свой жизненный путь. Блу уже выбрал его — он хочет стать ментом, но брат не одобрил этот выбор и теперь докучает тому.
— Знаю-знаю… — Вздохнул парнишка, вжимая голову в плечи и грустно отводя взгляд в пол. — Но разве нельзя принять меня таким, какой я есть…
Сон какое-то время смотрел на друга в молчании, переваривая что-то для себя, после чего положил на его плечо руку, привлекая тем самым внимание. Шифтер встрепенулся, переводя взгляд на рыжика, а тот лишь ласково улыбнулся, показывая тем самым свою поддержку. Моргнув в недоумении, Блу улыбнулся тоже, осознавая этот жест и принимая его. Им не нужно было много слов для поддержки — хватало и подобного простого действия.
— А ну с дороги, пидоры. Тискайтесь где-нибудь за углом, а не по среди коридора.
И в эту самую минуту, Блу чуть не сбивает парень, который просто шел на перерез, не намереваясь даже обходить. Дрим успел отдернуть ягодку в сторону, дабы этот наглец не сбил его. А грубиян лишь с самодовольной лыбой на пол лица продолжал свой ход по коридору, вздернув нос к потолку. Киллер Фиарлесс⁴ — местный хулиган, не знающий меры и порой не следящий за собственным языком, который был уже под риском быть оторванным несколько раз. Между Дримом и ним всегда были натянутые отношения и искры напряжения, стоит им только пересечься.Случались даже драки, но их было не так много, потому что Киллер по большей части только языком трепать любит. Но и мечта за словом в карман не лезет.
— Глаза придумали при создании тебя, чтобы смотреть по сторонам, а не просто ресницами хлопать. — Цыкнул сон, обращаясь шепотом к Шифтеру и спрашивая как он, на что тот кивнул.
— Да ты что? — Фиарлесс резко повернулся на пятках вокруг себя, расплываясь в более похабной и наглой улыбке. — Да ты мне открыл секрет мироздания, солнышко! Спасибо, я прозрел!
Дрим недовольно цыкнул, приближаясь к наглецу и вглядываясь в его глаза. Мертвецки бледная кожа, которая отдавала небольшой синевой и голубые глаза сверкали в татуированных черных белках, что частенько поражали и пугали новичков в школе, чем и пользовался Киллер. Черные волосы, подстриженные под каре, падали на лицо, будучи взъерошенными и непричесанными. Одет он был в бирюзовую толстовку из-под которой выглядывала черная туника, а на ногах были того же цвета лосины. Грязные синие кеды оставляли новую работу для уборщиц, а тот даже не удосуживался их почистить. Гляделки продолжались на протяжении нескольких минут, пока не прозвенел звонок и не вмешался Блу.
— Всё! Харе! — Втиснулся между этими двумя ягодка, расталкивая в разные стороны, ощутив назревающую драку. — Не слышал звонок? Шуруй в свой класс, если не хочешь получить нагоняй от учителя. У тебя вроде бы физика сейчас. — Обращался к Фиарлессу Шифтер.
Хитро сощурившись и обдумав что-то, Киллер лишь хмыкнул, разворачиваясь и скрываясь за ближайшим поворотом. Ему определенно не нужны были лишние проблемы в лице стервозной учительницы физики. Выдохнув с облегчением, Дрим потер свою переносицу, поправляя съехавший рюкзак.
— Чмо неотесанное… — Буркнул блондин, поворачиваясь к рыжику. — Пошли? А-то и нам влететь может.
— Пошли. — кивнул мечта и они тоже пошли на урок английского языка. Второй этап пройден. Минное поле преодолено без проблем. Осталось ещё два.
***
Вот и закончился учебный день. Блуберри успешно ушел на свою тренировку по футболу, ведь у них на днях должен был быть матч с соседней школой, но перед этим они договорились встретиться в парке на выходных и отдохнуть от назойливых, подобно мухе, занятий. Киллер не так сильно докучал и мозолил глаза сегодня — это ли не достижение в его карьере по отношению к мечте? Этот день станет ещё прекрасней, если сон, не попавшись на глаза учителям, успеет проскочить на улицу.
Этим был и занят Дрим в данный момент. Быстро двигаясь по коридору, он проходил поворот за поворотом, стремясь поскорее попасть в раздевалку, а за ней во двор школы, где наверняка тусовалась мелочь и остатки из классов постарше. Вот последний коридор, за ним вахта и вот он — гардероб! Но счастье тут же поутихло, стоило заметить, пожалуй, за последние года поднадоевшее лицо, учителя музыки и дополнительного образования. Дриму бы проскочить мимо неё, но та, словно почувствовала его, обернулась и весело заговорила:
— О, Дрим! А я как раз тебя ищу! — Звучал ласковый голос, подобно приговору, а цокот каблуков стал приближаться к рыжику.
Не вышло проскочить. Испустив сквозь сжатые зубы воздух и тихо чертыхнувшись, парнишка развернулся к ней, натягивая на лицо дежурную улыбку.
— Здравствуйте, Валерия Дмитриевна! По какому поводу я Вам нужен? — От собственного милого голоса тошнило и тянуло блевать, но мечта должен был продержаться.
— Да тут намечается одно очень важное для нас мероприятие и я бы хотела попросить тебя быть его ведущим. Как ты на это смотришь? — Милая брюнетка подошла ближе к сну, не снимая с лица доброй улыбки. — У тебя грамотная речь, без дефектов и очень хорошая харизма. Мне кажется ты подойдешь на эту роль как никто другой.
Дрим тихо сглотнул, но звук отдался в голову слишком громко и от этого стало ещё неуютнее. Пускай звучало это не так плохо, как есть это на самом деле — сон подозревал, что что-то здесь было не так.
— Я не думаю, что я настолько хорош, как Вы меня описываете. — Неловоко почесал затылок мечта, глупо улыбаясь. Нужно попытаться отвертеться. — Киллер более харизматичный, чем я, ну или Дейдрим…
— Да ладно, Дрим, не скромничай. — Рука учительницы легла на голову парнишке, потрепав, не смотря на то, что она была намного ниже его. — Пожалуйста, ты лучше всех подходишь на эту роль.
— Ну… — рыжик замялся, сжимая лямку рюкзака. Если согласится он подвергнет себя бессонными ночами и репетициями по тысяче повторений в минуту из-за каких-нибудь идиотов. А если откажется, сможет посвятить время себе любимому… Но с чего он взял, что у него есть выбор? — …Хорошо… — Со вздохом согласился сон, а Валерия Дмитриевна просияла.
— Вот и чудно! Сегодня я тебе скину на почту текст и ты начнешь его учить. — И после этих слов женщина стала удаляться куда-то по коридору, напоследок помахав рукой на прощание. — Завтра обсудим всё более тщательно!
Дрим помахал ей тоже, а когда та скрылась за ближайшим поворотом — поник. Он не смог пройти третий этап поля боевых действий. Очень плохо. Тяжело вздохнув, сну безумно захотелось свалить из этого учебного заведения и он направился за своей курткой. Накинув её на плечи и уже собравшись ступить за порог школы, рыжик услышал до боли противный голосок справа.
— Что, принцесса, опять прогнулся под прихотями школы? Так недалеко начать прогибаться под другими, не находишь? — Снова влез со своими неуместными комментариями Киллер, стоя оперившись о стенку здания ученого заведения. Между губами у него была зажата сигара, чей дым медленно, но верно поднимался ввысь, наполняя ближайший воздух нотками никотина.
— Тебя спросить забыл. — Цыкнул Дрим, проходя мимо него и кидая напоследок — Вот ты точно прогнешься под директором, когда он или кто-то другой застукает тебя за курением.
Фиарлесс лишь хмыкнул, отталкиваясь от стены и скрываясь где-то за школой. Зачем ему туда — дело уже не мечты. Его ждет долгая дорога до дома брата. Задача пройти минное поле почти преодолена. Остался последний рывок.
***
Входная дверь хлопнула, разрушая повисшую в квартире тишину. Затем послышалось недовольное бурчание.
— На-а-айт! Я дома! — Оповестил о своём возвращении Дрим, скидывая с себя до нитки промокшую куртку. Ну как чувствовал, что пойдет дождь.
Пока мечта ехал в центр города полил очень сильный ливень. Результат: сон весь мокрый и злой, как собака. Ему срочно был нужен чай из ромашки, чтобы согреться и успокоиться.
Тишина затянулась, чем очень сильно озадачила мечту. Подняв одну бровь вверх, Дрим прошел вглубь квартиры, ожидая найти брата уснувшего на диване или на крайний случай задумавшегося. Но того вообще не было дома, только маленькая желтая бумажка для заметок на журнальном столике. Содержания той более чем хватило для рыжика, чтобы понять, куда же делся старший брат:
«Я ушел на крышу,
Найт».
Хмыкнув, Дрим смял листок, отправив его в ближайшую корзину для мусора. Монотонными и заученными движениями он быстро заварил в термосе чай из ромашки, прихватив дополнительно два стаканчика и пару черных дождевиков. Судя по опыту они там надолго. И с таким набором сон направился на крышу. Люк, ведущий туда, оказался не заперт, что подтверждало содержимое записки. Забравшись по лестнице, первое, что бросилось в глаза, это темная спина, что сгорбившись сидела на холодном бетоне.
Найтмер сидел неподвижно, наблюдая за стекающими с навеса каплями воды и не замечая, что уже сам весь промок. Сигара, зажатая между его губами медленно догорала, наполняя здешний воздух запахом никотина и черники — любимой ягоды курящего. Кожа казалось в этот раз намного бледнее, чем обычно, а синие круги под темно-голубыми глазами усиливали этот эффект. Покрашенные в изумрудный цвет волосы в стрижке лонг хэйр⁵ ложились на плечи и свисали на лицо мокрыми сосульками. Одет сам Найт был в черное теплое худи и того же цвета джинсы. На ногах были домашние тапочки, которые лично Дрим ему подарил — милые пандочки, которые сам старший ещё каким-то образом не выкинул. Удивительно.
Запрыгнув на крышу, Дрим поставил термос и стаканчики на бетон, ловким движением накидывая на брата дождевик и натягивая капюшон того чуть ли не до носа. Это действие вызвало недоумение у Найтмера, чем и воспользовался сон, отбирая сигару.
— Хэй! — Высвободился из плена дождевика Мар, недовольно зыркая на младшего, что, с противно-довольной рожей, уселся рядом с ним. — С крыши полетишь сейчас. Верни сигу, не дорос ещё до неё.
— Угроза уже давно не актуальна. — Фыркнул, расплываясь в лыбе чеширского кота Дрим, закуривая использованную никотиновую палочку и выдыхая дым в небо. — И ты же сам лично научил меня курить, так чего отбираешь? — Лукавый взгляд упал на Найта, на что тот лишь недовольно цыкнул.
— Плевать. — И он зажег новую сигарету.
Так было всегда. Когда кому-то из братьев было плохо они шли на крышу, устраивались поудобнее и просто наблюдали за небом в компании друг друга. Иногда брали сюда разные напитки, в нашем случае чай, но когда очередь Найта поддерживать Дрима он тащит алкоголь из своей заначки в квартире. Ни рыжик, ни их мама это дело не одобряют, но кто их собственно спрашивал? Да и когда сну очень фигово, он даже от крепкого виски не откажется.
Тишина повисла между братьями, пока они наблюдали за стекающими каплями дождя и за тем, как они ударяются о гладь появившейся лужицы, пуская по ней равномерные круги. Дым от никотиновых палочек возвышался над ними, растворяясь, а запах перебивал влажный аромат дождя. Холодный ветер обдувал их, пока они неосознанно жались ближе друг другу в попытке согреться. Напоминали пингвинов в какой-то степени. Именно в такую минуту Дрим вспомнил о принесенном чае, туша сигару и разливая напиток по пластиковым стаканчикам. Один отправился в руки к Найту, а тот не отказался, туша и свою тоже сигарету об бетон и делая первый глоток. Теплая жидкость потекла по органам, согревая и принося ни с чем несравнимое удовольствие, что хотелось даже замурчать. Сон тихо посмеялся с разморенной мордашки брата, делая глоток и от своей порции чая. Кто бы что ни говорил о Маре плохого — но он человек, которых ещё стоит поискать. Несмотря на некоторые его негативные черты он был честен с теми, с кем общается. С Дримом он вообще никогда старался не лгать, только если это было во благо. И рыжик старался говорить на чистоту с братом, поддерживая доверие между ними.
— Так, что случилось? — Прервал молчание сон, наблюдая за тем, как чай под наклоном переливается от одной стенки к другой.
— Проблемы на работе. — Выдохнув засевший в легких воздух, Найт лишь пробурчал недовольно. — И ещё мать утром докопалась, вот я и сорвался.
Плечи Мара опустились вниз, а сам он сгорбился, отставляя чай в сторону. Лицо заметно помрачнело, а рука Найта снова потянулась к пачке сигарет. Но не успел он и достать одну никотиновую палочку, как рыжик быстро отобрал всю пачку, отодвигая её в сторону.
— Ата-та-та. — Начал Дрим, обхватывая плечи старшего и заключая тем самым его в объятия. — Мы договаривались — не курить, когда тебе особенно фигово, забыл?
— Не забыл… — Закатил глаза Найтмер, недовольно бурча и обхватывая грудную клетку рыжика в ответ.
Сон ощутил, как брат уткнулся носом в его волосы, вдыхая воздух и расслабляясь. Это было хорошим знаком, поэтому он обнял его покрепче, даруя такое нужное сейчас родное тепло. Мечта знал, что ссоры с матерью Мару даются очень нелегко, потому что он всегда старался сделать для них все лучшее. Но в последнее время он всё больше сомневался, что им это было нужно. Единственный, кто знал об этом был мечтатель и он старался всеми силами поддержать его и помочь, чем только сможет. И это «чем только сможет», было как никогда нужно кошмару. Прямо сейчас объятия успокаивали его, позволяя раскрыться.
— Какой-то сученыш продал очень важную информацию нашим конкурентам и теперь мы пытаемся решить эту проблему, найдя ещё и крысу… — Шипел змеёй Найтмер, но ощутив поглаживания по спине подуспокоился. — Я просто устал маленько.
— Тогда тебе нужен хороший и крепкий сон. — Сделал вердикт Дрим. — И горячая ванная… — Добавил он, оценив то, насколько мокрая худи у брата.
— Возможно ты прав. — Выдохнул Мар, прижимая брата к себе ближе. — Но пачку все равно верни, знаю я тебя — не вернешь потом.
— Какую пачку? Балетную? У меня никогда такой не было. — Состроил невинные глазки сон, смотря на Найта. Тот недовольно сощурился.
— Дрим, я серьезно. — Прошипел он, сжимая одну руку на свитере брата, чтобы не сбежал, а другую вытягивая перед собой. — В руки. Живо.
Мечта сглотнул, думая как бы выкрутиться из сложившейся ситуации. Брату не хотелось отдавать пачку сигарет зная, что в итоге он всё-таки всю ту скурит всего за пару часов. Это было очень вредно для него, если вспоминать, как он хрипел и кашлял в последнее время. А также хотелось самому покурить сигаретку-другую, а зная Мара — он не даст этого сделать. Шестеренки медленно шевелились в голове, пока не прозвучал щелчок и не пришла такая же «гениальная», как и безумная идея. Действия происходили необдуманно, резко и неожиданно для обоих сторон. Рыжик сделал рывок в сторону брата, оставляя поцелуй на скуле того и также быстро отстраняясь. Найтмер сконфузился, замирая на месте, пока Дрим стал собирать вещи.
— Что-то очень сильно похолодало, я, пожалуй, пойду домой. — Затараторил сон, убегая в здание и оставляя старшего брата в недоумении.
Просидел так кошмар около пятнадцати минут, наедине с термосом, в котором был ещё горячий ромашковый чай. Шестеренки со скрипом двигались ровно до того момента, пока Мар не отмер, краснея и недовольно рыча:
— Поганец. — Подхватив чай и поправив дождевик на плечах, Найтмер поднялся с холодного бетона, направляясь вслед за братом в здание. Дрима ждет разбор полётов и возвращение пачки с никотиновыми палочками, которые пахнут черникой.
Пока Дрим справляется со своими проблемами, преодолевая хотя бы два этапа минного поля, на котором ведутся боевые действия, он будет жить. Жить для малыша Блу, мамы и в первую очередь ради брата, ведь он их всех любит. Будет стремиться стать психологом и помочь с проблемами всех тех, кто в этом нуждается…
…Вплоть до первой попытки суицида…