Мужчина, высунув руку из опущенного окна, с хладнокровной ухмылкой наблюдал за происходящим. Очевидно, он наслаждался тем, что мог позволить себе личного водителя, обходясь без окружения уличной толпы в столь душный день. Душный и чертовски длинный день.
— Здесь сверни направо.
Хотя, впрочем, Скарамучча не против пройтись попозже, когда всё угомонится, подышать свежим воздухом.
Шумный гул машин бродил по улицам большого города, без того под завязку заполненного вездесущей суетой и бесконечной болтовнёй прохожих, от которой, честно говоря, хотелось уже сбежать. В Тейвате, где тебя всегда примут, будь ты хоть преступником, хоть всеобщим изгоем, царила свойственная ему многолюдная, бодрая атмосфера. Нет, царил обычно здесь порядок. Просто Скарамучча, вновь и вновь навещая это место, каждый раз убеждался в том, что единственной его проблемой останутся либо деньги, либо разбитый стакан возле барной стойки. С первым он ещё разберётся, а со вторым справятся и его подчинённые. Всё остальное шло по плану. Да что там! Сорвав такой куш, Скарамучча и не сомневался, что чиновников станет ещё проще водить за нос, медленно, с наслаждением подводя к пропасти, в которую они сами же охотно и упадут. Правда, не без усилий. В этом мире почти невозможно без усилий.
Благо, у Скарамуччи хватало и амбиций, и терпения жить вне зависимости от подобных глупостей.
В машине звонко передавало радио:
— Вы слышали? Новая коллекция игрушек от компании «ФАТУИ» сразила всех наповал. Дети стоят в очередях, чтобы скупить оставшиеся партии. В очередной раз производители нашли золотую жилу и купаются в прибыли! Хочу отметить, вполне заслуженно: цена оправдывает качество. Но, знаете… — после самого обыкновенного утреннего чарта ведущие быстро положили начало новостной программе. — …что возле этой организации наши слушатели замечают странные слухи? Всё это очень нас интригует! Думаю, вас тоже. Так вот, какое мнение высказывает один пользователь в чате канала: «Крысы из Снежной никак не могут продавать игрушки, ещё и без весомой на это причины. Что бы ни говорили, я думаю, в этом точно есть политический подтекст». Ого! Смелое предположение! Я уже сама начинаю думать, что это правда. Идём дальше…
— Выключи, — Скарамучча озлобленно взглянул на перепуганного водителя и почти сразу отвернулся к окну. — Как же заебали эти насекомые. Лишь бы пищать, поджав хвосты… Хм, надо как-нибудь навестить этот цирк шапито.
Ах да, сегодня же как раз среда. День, когда силы большинства на исходе, а голова уже раскалывается от той самой противной обыденности. Конец рабочей недели вроде бы и скоро, но ты уже сейчас ощущаешь себя на пределе от предвкушения момента начала выходных. Чувство, которое знакомо почти всем. Поэтому подобные эфиры — не редкость. Люди развлекают себя, как могут.
Можно сказать, настолько часто он слышал всякого интересного компромата в сторону компании, в которой работал, что давно привык, но…
Они не понимают? Нам же всем абсолютно поебать.
…Скарамучче действительно плевать. Плевать, какой считала публика компанию «ФАТУИ», ведь даже со сплетнями — пусть в неком роде они правдивы — продажи всё растут и растут, и ни одно стороннее объединение доселе не отказывалось от сотрудничества. Это называлось хорошей работой. А Скарамучча был лишь частью этого огромного механизма, наилучшим образом выполняя поручения свыше и оставаясь при своём одновременно.
На данный момент он держал путь в одно занимательное место, чтобы в очередной раз поиздеваться над своими служащими, ничего более. В этом заключалось всё веселье быть одним из начальников сети ресторанов. А если не учитывать, что Скарамучча также прописан, как работник этого места, то у него сегодня вообще выходной. Вернее, он сам себе его устроил. Не прелесть ли?
…
Мужчина загадочно улыбнулся в пустоту, будто отвечая на свой же вопрос. Казалось, таким странным поведением он скоро доведёт беднягу на переднем сидении до неотложки.
Тем временем до нужного заведения оставалось совсем немного. Ещё до того, как они успели подъехать, Скарамучча стал испытывать предвкушение удивлённых физиономий, которых, скорее всего, он точно застанет за очередным бездельем. Что ни говори, а его подопечные одни из самых сообразительных в плане оправданий самых худших качеств их заносчивых натур. Ну, так хотя бы не скучно. Возможно, только по этой причине Скарамучча всё ещё никого не уволил и не закрыл это чёртово недоразумение с лицом детского ресторана.
Да, детского ресторана.
— Наконец-то, — над ним возвышалась до противного кислотная вывеска здания, «Сказка». Чушь, а не название. Стараясь оставаться здесь как можно меньше, чтобы не навести на себя лишних взглядов, Скарамучча поспешно отправился во внутрь и кинул водителю кое-что напоследок: — Ты, кстати, очень медленный и, если честно, чутка раздражаешь. С этого момента не появляйся у меня на глазах. Уволен.
— Н-но! Погодите!..
Уже в ресторане, в отличие от оформления снаружи, было довольно неплохо: тематическая стилистика мебели не вызывала такого отвращения, как в других заведениях, а самое главное — не резала глаз. Скарамучча поэтому и вложил в дизайнеров побольше денег, чтобы спросить с них самое лучшее, особенное и по-своему оригинальное. В меру цветной декор также дополняли настенные украшения в виде шёлковых занавесок, висящих высоко, подальше от вредных рук детей, разнообразные развлечения для посетителей, картины и, несомненно, заказная посуда из дорогого фарфора с расписными, будто сказочными узорами. Хоть что-то здесь подходило к названию и не было бессмысленно вырвано из контекста.
Единственная деталь, определённо нарушающая здешний антураж дороговизны и так называемого «волшебства», это спящий за барным столиком, возможно пьяный, а возможно не совсем Чайлд Тарталья. Весь его вид излучал абсолютную потерю интереса к работе и наглядно показывал, до чего может довести отсутствие должного контроля со стороны заведующего.
Ах да, Скарамучча же занимает эту должность.
— Чёрт, этот идиот, — ругнулся он и нехотя приблизился к Чайлду, краем глаза замечая в главном зале несколько посетителей с детьми. — И что мне с тобой сделать? Может позвать того отпрыска, чтобы он помог тебе проснуться? У него в руке вилка, между прочим, тоже холодное оружие.
Веки парня слегка вздрогнули, а его плечи в миг напряглись. Он всё слышал.
— Вот как, значит не спишь.
Медленно открывая глаза и переводя недовольный взор на начальника, Тарталья встал со стула, поправил потрёпанный галстук отвратительной расцветки, ворот ярко жёлтой рубашки и кашлянул в кулак. Его ужасное состояние, скорее всего, вызванное похмельем, в дуэте с этой униформой чем-то напоминало Скарамучче неудачного клоуна, которого вызвали посреди запоя. Хотя… вот что про клоуна, то было недалеко от правды.
— Понимаешь, у брата вчера день рождения был, — чуть не повалившись на пол, работник еле-еле встал за барную стойку и схватился за бутылку с водой. — Хорошо отметили. Даже слишком.
Пик комедии. Тарталья оправдывается. Такое не каждый день увидишь
— Ну это я уже понял, — это не впервые. Любой другой бы на месте Скарамуччи вышел бы из себя и уволил Чайлда ещё после первого случая, когда он проспал два рабочих дня и после этого пришёл на работу в домашних тапках, испортив заказной праздник для ребёнка богатых родителей. Всё же, что ни говори, работать тут престижнее, чем в какой-нибудь забегаловке, учитывая то, что тогда Тарталья преследовал более высокие цели, соглашаясь на сделку. Так или иначе, у Скарамуччи был свой подход к столь проблемным подопечным. — Мне не это объяснять надо. Поверь, от того, что ты набухался, я тебя не уволю. Даже не надейся.
В одно мгновение улыбка исчезла с лица бармена, а сам он удручённо вздохнул и показательно развалился на барном столике. Да уж, королева драмы из него никакая.
— Какой же ты…
— Какой есть, — хитрый оскал. Скарамучча был доволен собой и даже не пытался скрывать ликования.
Очевидно, их отношения сложные. Как и, впрочем, любые отношения, которые Скарамучча имел с людьми. Но одна единственная черта характера позволяла им терпеть друг друга весь их долгий рабочий контракт: непреклонность Чайлда ни к чему, за что он не хочет браться, которая в каком-то смысле только развлекала его начальника, тем самым становясь отличной форой в этом бизнесе в принципе. Невзирая на сегодняшнее, так сказать, раскаяние, он всё равно может проспать завтра или снова прийти в тапочках, если захочет. Скарамучча лишь кинет на это пару издёвок, возможно запечатлеет и в скором времени отвлечётся на свои дела. У него довольно много дел в последнее время.
«Может, это и «Сказка», но тут каждый сам за себя, уяснили? Глупость — и наказание получаете каждый индивидуальное, схватите жалобу — зарплату понизят вам, не мне. Всё просто. Кстати, завоевать мое расположение не получится, сразу предупреждаю. Просто занимайтесь чем считаете нужным, чтобы мне всегда было с чего поржать на работе. А то на встречах со скуки умереть можно, честное слово» — однажды сказал он, когда эта эпопея с сетью детских ресторанов только начиналась, и работники, включая Тарталью, были знакомы с ним только на словах. С одной стороны факт их требования в самостоятельности и организованности неоспорим, с другой же — такое халатное отношение к коллективу настолько сильно возмутило гордость некоторых персон, что дошло до массового увольнения, а потом и жуткой расплаты Скарамуччи в ответ. Ведь это его основная специализация.
Да, слухи о том, что у компании есть подоплёка оказались никакими не слухами. Так как и Чайлд являлся её неотъемлемой частью, со Скарамуччей они заключили нерушимую договорённость о молчании и о необходимости взаимопомощи, будь на то весомая причина в будущем. Хоть оба имели на этот счёт свои мысли.
В общем, всё слишком запутано. Иногда лучше не углубляться в тему политики организации, члены которой и без того цинично нарушают собственный кодекс.
— А по какому, собственно, поводу, его величество соизволило явиться в нашей скромной обители? — решил разбавить повисшую тишину Чайлд, вместе с этим просматривая заказную книгу и подготавливая нужные ингредиенты для грядущей работы. — Неужели по какому-то невероятно важному поводу?
Вот кретин.
— На переговорах было нудно, да и чиновники слишком неинтересные, чтобы над ними издеваться. Тогда и вспомнил, что у меня же есть вы. Мои любимые, верные шуты. Зачем утруждать себя ненужными хлопотами? Всё необходимое всегда под рукой.
…
— …Понятно. — Тарталья давно привык к выходкам Скарамуччи, ему не на что жаловаться. Однако предчувствие, что всё же тут что-то нечисто, едва заметно отдавало в его сознании. — И не надоело тебе? Каждый раз одно и то же.
Заведующий на миг задумался.
— Может быть, всё может быть… — в своей беззаботной манере сказал он и развернулся, чтобы пройти вглубь зала и продолжить обход. Но Чайлд остановил его за плечо. — М?
— Забыл сказать, тут Казуха вернулся с недельного отпуска пару дней назад. Выглядит, конечно, так себе, но работает как положено. Приглядываю за его тылом, чтобы не попал в какую-нибудь историю. Знаешь сам. — Короткая пауза. — Не могу поверить, что говорю это, и всё же будь помягче с ним. Я сам не в курсе о произошедшем, поэтому лезть в его дела как-то нет желания.
Ах да.
Скарамучча промолчал, мельком взглянув на провожающий его озадаченный взгляд Тартальи, и хладнокровно отправился вперёд. Мысли о том, что сегодня ему не обойтись без разбирательств, стали понемногу одолевать мужчину, который обычно не влезал в чьи-либо истории жизни. В принципе, и сейчас он этого делать не собирался. Просто с Казухой особый случай, а на особые случаи у Скарамуччи не было плана.
Просто он услышал кое-что случайно по последним новостям — смотрел их чрезвычайно редко — и примерно понимал, что могло привести к такому. Правда, с какой-то стороны хотелось думать об этом, как о каком-нибудь нелепом розыгрыше.
В главном зале ресторана играла музыка, что слегка действовала на нервы, но при всём при этом до сих пор пользовалась популярностью у детей. Помещение вмещало в себя большое количество мест возле окон, также немного парных мест посередине, две детские зоны и две зоны отдыха. Была проблема: несмотря на регулярное проветривание, свежее тут не становилось, поэтому не так давно администрация закупила аж три кондиционера. К слову, в столь жаркий день на удивление было довольно много людей: несколько полных семей и ещё несколько матерей со своим чадом. Заведующего на данный момент никак не интересовали посетители, поэтому он, не задерживаясь, сразу развернулся в сторону кухни, откуда шёл запах горелого мяса. Вот это уже было интереснее. Хотя, как ни странно, Скарамучча лишь пропустил улыбку и всё же подошёл ближе к складу в дальнем углу зала. Из него в свою очередь доносились звуки интенсивной работы.
Без сомнений, это он.
Перед тем, как войти, мужчина замешкался, оттого дверь со скрипом вскоре отворилась сама. Белокурые волосы чуть ли не уткнулись в лицо Скарамуччи, пока Казуха, словно ничего не замечая перед собой, держал в руках что-то тяжёлое.
— Э… что делаешь? — глупый вопрос.
Спустя секунды бесцельного молчания, повисшего между мужчинами, Каэдэхара поднял глаза на собеседника и без выражения ответил:
— О… Скарамучча, это ты.
Да уж, у него определённо не всё в порядке.
С Казухой Каэдэхарой он познакомился ещё давно, будучи студентом. Тогда были совсем другие времена, да и Скарамучча был другой, Казуха тоже. Нет смысла цепляться за прошлое, вспоминая, каково было их общение, — если его вообще можно было назвать таковым, — потому что до сих пор оно оставалось либо деловым, либо слишком замкнутым, либо дискуссионным. Казалось, такой человек, как Казуха, ни в жизнь бы не завёл разговор со Скарамуччей, но это в конце концов произошло по их общей инициативе. В Каэдэхаре его заинтересовала упёртость, иногда забавная, иногда пугающая, а Казуха… Скарамучча до сих пор не понимал, почему. Может быть, всё их знакомство — сплошная случайность. Так или иначе, их отношения оставались неопределёнными всегда, и помимо прочего Казуха оставался почти единственным работником, который выполнял всё вовремя, словно назло своему заведующему. Пока большинство персонала нарывалось на тотальное понижение зарплаты, он до блеска натирал посуду, идеально сортировал продукты и выполнял даже сверхурочно. К тому же его очень любили дети, поэтому о многочисленных предложениях стать аниматором можно даже не упоминать. Он отказался от каждого. Трудный человек, что сказать.
Ну, это ничего. Скарамучча любил препятствия. Работа Каэдэхары здесь уже препятствие. Ведь когда месяца два назад в бухгалтерию поступило резюме с весьма знакомым именем, а позже и вести, что Казуха переехал в Тейват на некоторое время, Скарамучча не понимал одного: почему именно сюда, в, мать его, детский ресторан?
Тогда же получив ответ от самого Казухи, что довольно радушно встретил его на первом собеседовании, вопросов стало ещё больше.
«— Происходящее в Инадзуме мне не даёт покоя, тем более, я путешественник. Бэй Доу обещала помочь с жильём, так что не волнуйся за меня.»
Скарамучча и не волновался. Им овладело предвосхищение происходящим.
Что же сейчас…
— Переношу мясо на кухню, — голос Каэдэхары не дрожал, не был ни подавленным, ни привычно умиротворённым. Он был просто никаким. — В чём дело?
Интересно, что будет, если я спрошу это у него?
Не беспокойство, лишь безнравственное любопытство.
Обычно, начни он после такого с сути, ничего хорошего бы не вышло. Отчего на этот раз Скарамучча решил сделать вид, будто это самый типичный разговор между начальником и подчинённым. По крайней мере, таким начальником, как Скарамучча и таким подчинённым, как Казуха. Метод в самом деле очень грязный, очень подлый.
— А почему с таким видом, словно ты на каторге? Могу, кстати, организовать.
— Это так заметно? — Казуха на мгновение удивился, но не позволил себе потерять вид. Его одурманенные чем-то глаза наконец стали понемногу приобретать жизнь, возвращаться к реальности.
Действительно стальная выдержка.
Вздохнув, Скарамучча опёрся о стену, открывая проход, и с такой же, как всегда, жуткой улыбкой, уставился на Каэдэхару. Словно не собирался говорить от слова совсем, словно, как всегда, пришёл сюда только развлечься, словно совсем не размышлял о том, чтобы начинать серьёзный разговор. Словно… всё, как всегда.
— Можно и так сказать.
Пока Казуха расставлял пакеты с мясом возле двери кухни, взгляд его проницательно переметнулся на сжатые в карманах руки заведующего, которые, видимо, просто не находили себе места.
— Ты…
— М?
— Ты ведь пришёл ко мне только, чтобы спросить про Томо? Недолюбливаешь же меня, вроде, а в этот раз сам начал беседу.
Казуха догадался быстрее, чем Скарамучча успел сообразить, что же ему делать. Впрочем, заведующий никогда не был соперником наблюдательности Каэдэхары, даже не пытался. Он начал этот спектакль ради проверки временем, насколько хватит и его самого, и работника. Сколько потребуется беспощадного умения Скарамуччи выводить человека из себя.
Увы, закончилось всё смерть как быстро.
— Ты так думаешь? Слушай…
— Томо до сих пор в реанимации, — голос Каэдэхары оставался ровным. Мужчина исправно выполнял своё поручение, без единого изъяна, ничем не выдавая собственные мысли. Руки его также твёрдо держались за ручки пакета, не дрожали, а нерушимый взгляд был устремлён на работу и только. В тот момент Казуха казался до жуткого идеальным. — Он в коме. Врачи говорят, что дальнейшие операции маловероятно принесут хоть какие-то плоды. Сказали ещё не надеяться. Быть сбитым на такой скорости и выжить — не каждому по силам. В конце концов, мы же все люди.
Ни печали, ни сожаления, ни страха. Любой бы на месте Каэдэхары был на грани, не говоря уже о том, чтобы как-то рассказывать об этом. Хотя случай всё же отразился на нём, это заметно невооруженным глазом, но заведующий совсем не думал, что Казуха расскажет ему подробности.
Как же…
— Это ты хотел узнать? Тогда я откланяюсь.
Как же такие беспросветные идиоты раздражали Скарамуччу. Их напряжение, которое они держали в себе, их эмоции, их поведение, всё это он никогда не понимал. А их нелепое стремление к неизвестности и исследованию, бессмысленному спокойствию — особенно. Поэтому с Казухой было трудно.
Поэтому он был таким, какой есть.
…
Скарамучча в последний раз посмотрел на уходящую в сторону прачечной фигуру и тихо усмехнулся. Как же забавно чувствовать злость, подумал он.
На этом их короткая встреча и подошла к концу. В какой-то миг заведующий подумывал раздобыть больше информации, но одна мысль о том, что член организации «ФАТУИ» будет расспрашивать о будущем трупе, вызывало неприятное ощущение в животе. Ни у кого, конечно, не повернулся бы язык назвать это жалостью, но Скарамучча всё равно решил оставить это нетронутым за плечами Каэдэхары. Особенно, когда по тем услышанным новостям передавали, что трагедию скорее всего подстроили никто иные как противники компании.
До чего же несуразная ситуация. А у этих идиотов всё ещё подгорает курица на кухне.
Близился вечер, а в зале только прибавилось посетителей. Всё, абсолютно всё было против здешних работников. В то же время Скарамучча поспешил удалиться, словно он тут и вовсе ни при чём.
— Что ж, удачи вам, смертные.
Ах да, сегодня же среда.
***
Компания «ФАТУИ» — международная организация, известная повсеместно и владеющая сетью ресторанов, производством игрушек, сладостей, также некоторыми банками и налоговыми службами. Всем вышеперечисленным она управляла на лучшем уровне, поэтому её заведения известны не только в Снежной, но и в Тейвате, и в других государствах. Столь интересный разброс не был оговорён ни с одним его сотрудником, потому что первоначальной целью захвата индустрии детской продукции было масштабное прикрытие для реальной работы, с которой и существовала необходимость связи компании банков. Очевидно, что в такой среде всегда найдётся место слухам, а для тех, кто интересовался политикой и был в курсе о последнем, такая стратегия только путала, вызывая недоумение. Всё действительно так просто? Конкурирующие организации долго ломали голову на тем, есть ли у них ещё тузы в рукаве, есть ли хоть какая-нибудь зацепка. Но на самом деле никакого секрета нет и не было.
В этом всём скрыт ужасный подвох.
Могущество «ФАТУИ» наступило до того, как они успели открыть своё производство, и даже до того, как они провозгласили себя таковыми. До того, как началась вся эта шумиха, а название ещё не родившейся кампании знали единицы. Это, может и немыслимо, однако у них всё-таки получилось. Только благодаря отсутствию иерархии и индивидуальному подходу каждого из основателей удалось установить контакт с палатой представителей власти, захватить их авторитет и спонсирование. Скарамучча никогда не забудет своего гениального хода, который он предпринял, чтобы толкнуть того старика на письменное соглашение, затем убеждая и в устном. Кроме того, после всего Синьора и Педролино устроили такое представление, обещая золотые горы и непосредственное участие в жизни просветления государства, что будущий заведующий отдела детских ресторанов сам уже было поверил в него. До чего же забавные переговоры, аж ностальгия.
Да, без сомнений, было весело. Правда, если бы не так утомительно.
Нескончаемые отчёты, жалобы, новости, отзывы и море, почти океан запросов сотрудничества — они словно реально подписали контракт на общественное обслуживание и вынуждены были внести свой вклад в каждое. Тогда почти у всех основателей сдавали нервы, но самые влиятельные и стойкие предложили договор, который немного облегчил общую участь: никто, кроме начальника сети не влезает в личные разбирательства собственной стороны. Раньше никто бы не поспособствовал подобному, но сказанного не воротишь. Теперь тут каждый сам за себя.
В конце концов, мы же все люди, так?
Пусть и количество работы нечеловечески огромное, а один из самых эксцентричных основателей компании, Скарамучча, прямо сейчас плёлся по затихающим, но светлым улицам города, направляясь как будто в неизвестность.
Девять вечера. Мало кого уже встретишь в такое время суток, темнеет довольно рано. Но так даже лучше для Скарамуччи, так его не увидит много людей и так он оставит всё, что было сегодня, на потеху коллегам. В этой местности он бывал нечасто, без повода старался не появляться, пусть здесь всегда есть на что взглянуть, где выпить, отойти от формальных сделок и почувствовать себя свободным. Этот день, конечно, не один из таких, и всё равно иногда интересно посмотреть на уморительно скучную жизнь обычных людей.
Спустя какое-то время бессмысленных скитаний, Скарамучча резко остановился около неприметного здания, окружение которого было обставлено зелёной растительностью, а пышная ветка дерева чуть прикрывала вывеску с названием заведения. Едва заметно только «…оздоровительный центр», остальное, в принципе, не важно. Мужчина ещё постоял перед входом и поспешно зашёл, как только почувствовал чьё-то мимолётное присутствие позади.
Дверь захлопнулась со звоном колокольчиков.
Внутри его встретил приятный белый свет, но не настолько яркий, чтобы ослеплять. Лёгкий аромат кофе, доносящийся из кабинета слева, гулкий шум в конце коридора и эстетика бледных стен, украшенных миниатюрами и некоторыми природными атрибутами: лозой, фиалками и завораживающими гастериями.
— О, Скарамучча! Добрый вечер. Какими судьбами к нам? — молодая девушка с регистрации оживлённо подняла взгляд с экрана ноутбука на него. — Неужели…
— Пришёл поработать, — снимая пальто, Скарамучча зашёл в небольшое помещение с комодами, достал чистый рабочий халат и в мгновение ока натянул его на себя. Вышел оттуда уже во всю улыбаясь, словно снял с себя груз, что тяготил мужчину всё время, пока он был на работе. На настоящей работе.
— Замечательно! У тебя клиент? Так… — собеседница с энтузиазмом проверила что-то на своем столе, на котором располагались горы отчётных документов. Слегка изменившись в лице, она неловко усмехнулась. — Девушка назначила через два часа. Странно… Кто вообще так поздно идёт на массаж?
Подобная ситуация только заинтриговала Скарамуччу. Кто знает, может его клиентка вообще не явится. Тогда, к сожалению или счастью, придётся оставаться тут на ночь. Домой всё равно не хотелось.
— Хм, ничего страшного, подожду. Кстати, можешь купить мне энергетик? На твой вкус. Не волнуйся, деньги переведу на карту чуть позже.
— Ты… Эй! Это нечестно! Я занята тут вообще-то!
Массажный оздоровительный центр. Об этом месте, точнее о том, что Скарамучча тут работает, не знал никто из его знакомых. Спокойствие? Отсутствие толпы? Нет, он не ради этого имел на данный момент целых два года полноценного стажа и весьма неплохо справлялся с большим наплывом пациентов. Хорошие отзывы на сайте центра давали о себе знать. Причину Скарамучча и сам до конца не понимал. Да и усилий он не прикладывал, даже не старался. Вообще. Особенно не хотелось лишний раз быть всех на виду, поэтому единственное, что ему оставалось, так это прятаться. Эстетист — его второе прикрытие, которое ни при каких условиях не должно подвергаться обнаружению, даже если обратного потребуют обстоятельства. Ведь если члены кампании «ФАТУИ» узнают, то в лучшем случае выкинут, в худшем — сделают из этого сенсацию, начнут издеваться или вообще решат прибрать агентство к своим рукам. А последнего нельзя было допустить ни в коем случае.
Медленно разгуливая по коридорам, словно в собственном доме, Скарамучча довольно улыбался. Запах медикаментов, смешанный с эфирными маслами и освежающими гелями производил неизгладимое впечатление после недели бесконечных переговоров и встреч с потными, скучными депутатами. Очень долгая неделя и очень жаркая. Сидеть здесь, в прохладном помещении, ночью вызывало у мужчины редкое ощущение комфорта, которое будто переполняло его новой энергией. Энергией для потехи над местными работниками. Блаженство.
Как Скарамучча вообще здесь оказался? История странная, на самом деле. Случайность. Случайно забрёл, случайно предложили сеанс, случайно попробовал и спустя несколько дней случайно вернулся обратно с заявлением, что устраивается в этот оздоровительный центр, пусть его администрация была против, случайно узнали его и случайно задумались над предложением. Зарплата также Скарамучче была не особо принципиальна, поэтому он просто отказался от неё, отчего владелец лишился дара речи и ещё долго решался, стоит ли доверять такому богатому человеку такую тонкую роль. Случай комичнее некуда.
Но несмотря на все опасения, как ни странно, у заведующего вышло слишком хорошо. Первый его посетитель хотел даже дать чаевые, но тот отказался так же, как отказался от любых денег. Уж очень Скарамучче доставляли удовольствие удивлённые лица его так называемых новых коллег. Хотя тут, конечно, мало кого можно было назвать товарищем или знакомым, в отношениях с людьми он не менялся, однако в авторитете Скарамучча преуспел равносильно своим только раскрытым навыкам.
Подобный опыт не сделал из него слабохарактерного трудягу. До сих пор он объяснял свою привязанность к этой работе тем, что…
Вроде делаешь больно, а им нравится.
…как-то так.
Только Скарамучча приблизился к двери своего кабинета, как к нему подбежала девушка с регистрации и, тяжело дыша, почти в нос ткнула ледяную жестянку энергетика.
— Что попалось первым, то и взяла, — немного недовольно пробормотала она и посмотрела на Скарамуччу. — Вот ты, конечно, умеешь убеждать... — кашлянув в кулак, продолжила. — Это, забыла сказать, у нас новенький. Появился несколько дней назад. Я сначала подумала, что сам на сеанс запишется, но он ни с того ни с сего предложил свою помощь. Не смогла отказать таким глазам, поэтому… Оформила ему место. Сегодня у него первая ночная смена, а так как ты совсем неожиданно нас навестил, пришлось отправить его в твой кабинет, вот. Понимаешь? Присмотри за ним, пока я ищу, где ему подежурить, пожалуйста!
И убежала. Скарамучча немного поражённо проводил взглядом её спину, затем уставился на дверь и с лёгкой ухмылкой выдохнул.
— А в этом что-то есть. Может, хоть развлекусь.
До сей поры ему не приходилось оставаться с кем-либо наедине, особенно в такой обстановке. Он мог и выпроводить новенького при надобности, но подумал, что будет интереснее сперва взглянуть, какой он и что из себя представляет. Ощущение интриги — незаменимое ощущение.
И пока рука Скарамуччи всё ещё держала ручку, будто бы в сомнении, открывать или нет, дверь внезапно поддалась сама.
— Про… — умеренно тихий голос раздался совсем близко. Сначала взор красно-коричневых глаз новенького был непоколебимо направлен на бумаги в его руках, а спустя мгновение он точно также посмотрел на заведующего. — …стите.
…
Дежавю.
Белокурые волосы, в одном месте перекрашенные в рубиновый, бледная кожа и… знакомый нечитаемый взгляд.
— А?
Перед ним оказался Каэдэхара Казуха. Самый настоящий Каэдэхара Казуха, работающий официантом в детском ресторане «Сказка» под управлением Скарамуччи. Старый друг, с которым он много общался в студенческие годы, прямо сейчас стоял в его личном кабинете массажного оздоровительного центра и видимо являлся тем самым, за кем ему требовалось присмотреть.
— Скарамучча? Что…
— Молчи, — заведующий неумолимо рассматривал Каэдэхару, стараясь не повышать голос и не привлекать внимание третьих лиц. — Медленно отходи назад, не делай лишних движений.
Так они вдвоём оказались в помещении, где всё пропахло нынче незнакомым Скарамучче ароматом масла и, кажется, другими новинками чьего-то портфолио. Он подозревал, кто виновник торжества, но не думал пока разбираться с этим. Были проблемы и поважнее.
Тишина, повисшая между ними, разбавлялась шумом ветра, словно спасением проникающего в кабинет через открытое окно.
— Итак, — закрывая за собой дверь и, соответственно, выход, заведующий с ошалевшим выражением лица сложил руки на груди. — Что происходит?
— Это мне надо спрашивать, — Каэдэхара спокойно улыбнулся. — но раз уж ты так обеспокоен, то отвечу: я работаю.
Услышав его, Скарамучча чуть не поперхнулся, но всё же нашёл в себе силы выдавить язвительную улыбку.
— Работаешь? Ты? Здесь?! Шутка, что ли?
— Я не шучу, — Казуха развёл руками. — И вообще, разве это не иронично? Ты тоже немного не вписываешься в местный антураж. Тоже своего рода шутка.
Нарывается. Как ему удалось сюда попасть? Или всё это время он знал? Что, чёрт бы его побрал, мне с ним делать?!
Редко Скарамучча, человек выдержанный и с характером, так легко поддаётся панике. Последний раз это было в школьные времена. Настолько давно, что он и забыл, насколько отвратительно находиться под властью подобного чувства. Однако сейчас совсем другая ситуация, и если заведующий не поймёт, в чём дело, его репутация, как и этот центр, может быть под угрозой огромной ныне действующей компании.
Скарамучча опёрся на дверь позади и в эмоциях стукнул по ней кулаком. Звук получился достаточно громкий, чтобы, скорее всего, привлечь внимание в столь маленьком и тихом здании.
— Тебя не это должно волновать сейчас. Я…
— …
— Ничего, забудь, — он сделал глубокий вдох, затем выдохнул и неспешно направился к своему рабочему месту. — Лучше расскажи, почему мне приходится видеть твоё лицо уже второй раз за день и почему именно здесь.
Мгновение Казуха не говорил. Возможно, пытался подобрать слова, хотя с этим у него никогда не возникало проблем, возможно, думал о чём-то другом, не в тему вопроса, но Скарамучча точно знал, что вне зависимости от ответа ему потребуется силой вытянуть из Каэдэхары всё. От причины до цели.
— Честно, я сам немного удивлён твоему появлению здесь, поэтому всё не смогу рассказать. Однако в том, что я тут нахожусь, точно никакого злого умысла нет. Для тебя, по крайней мере. Работа — простое совпадение, этот кабинет мне поручили на уборку перед сеансом, ничего более. Я стажёр, ты работник оздоровительного центра. Так ведь?
Ответ, граничащий между действительностью и довольно реалистичной выдумкой. Но ответ Казухи, который всегда ставил на кон всю свою искренность, когда вёл беседу даже с такими мудаками, как Скарамучча. Может, он просто не считал заведующего тем, с кем ему стоит спорить, — близко к истине, — и всё же… как же такие, как он, раздражали.
Спонтанность, упрямое стремление к равновесию и непокорный, но трезвый взгляд на жизнь, даже когда она безжалостно избивала, когда всё вокруг них рушилось, сходило с ума. Трудно. Скарамучча считал, что подобным Казухе долго не продержаться в жестоком бытие.
Эта черта словно паразит, съедает его изнутри. И ответственность за последствия лежит на нём самом. Глупо, до чего же глупо.
Впрочем, Скарамучча никогда не добивался в Казухе каких-либо кардинальных изменений. Так было бы слишком скучно. Просто ему нравились препятствия, а Казуха был заинтересован в причине этой симпатии; просто таковым было их странное общение.
Со времён студенчества осталось лишь оно.
— Ты же не думаешь, что я поверю? Даже если это правда. — Заведующий снова натянул на себя лукавую улыбку. При всём при этом ему удавалось наводить на столе порядок, подготавливаясь к приходу клиентки.
Казуха внимательно наблюдал за его действиями.
— Пусть так, я не собираюсь никуда уходить только из-за тебя.
Чёрт.
— У меня скоро сеанс.
— А моя работа — помогать. Заметил? Я для этого купил эфирные масла, которые были указаны в заказе девушки.
Так вот оно что. Значит, Скарамучча упустил столь важную деталь.
…
На самом деле, ему бы не помешали лишние руки. Но руки Каэдэхары — это что-то новенькое. Прежде заведующий не позволил бы и мысли о помощнике в лице его работника, более того — давнего знакомого, а сейчас Казуха собственной персоной заявляет, что готов быть им. Происходит что-то действительно из вон выходящего.
Твою ж нахер…
Не найдя ответа лучше, чем молчание, он решил на всякий случай проверить купленную Казухой продукцию. Последняя одиноко стояла на краю стола, но насыщенный аромат настолько перебивал всякую свежесть в помещении, что голову слегка кружило уже от распаковки.
Первым приметилась упаковка в средних тонах с надписью «Новый аромат! Страстно расслабляющая смесь лаванды и сандала с щепоткой загадочности розового дерева. Новинка: теперь и по отдельности! Ощутите на себе всплеск новых ощущений и испытайте настоящее удовольствие от процесса. Одобрено специалистами». Тем временем как остальной набор включал в себя самый обычный шампунь на вкус клиентки и кондиционер, в том числе и эфирное масло с ладаном.
Глаза Скарамуччи полезли на лоб.
— Казуха…
— М?
— Покажи мне заказ, прошу.
Каэдэхара преспокойно указал на стол, где лежал документ. Знал бы он, что своим настроем делал только хуже.
«…Эфирные масла: лаванда, розовое дерево (желательно) и отдельно ладан.»
— Блять… — Скарамучча вымученно отложил бумаги и откинулся на спинку стула. По правде говоря, не самый лучший его вид, человека богатого, которому почти всегда была безразлична судьба и огромного бизнеса. — Казуха, открыть тебе один секрет?
Коллега рационально воздержался от лишних слов.
— Эфирное масло сандала — это, мать твою, афродизиак, Казуха. Афродизиак! Ты издеваешься? Я бесплатно эротические массажи не делаю, а в заказе про это ни слова не сказано. Пиздец, просто пиздец!
— …
Это жестоко, словно специально, но недоумение в глазах Каэдэхары говорили обо всём, кроме лжи. Похоже, Казуха действительно не знал, хотя смесь подобрал почти идеально, что, конечно, никак не успокаивало, однако зато больше не придётся заморачиваться с популярными в последнее время предложениями интимных сеансов. Теперь эта работа официально и под гласным решением Скарамуччи переходит в руки его помощника.
Ты попал, Каэдэхара. Попал по полной программе.
Раздался неожиданный стук. Заведующий же чуть не свалился на пол, Казуха успел придержать его за плечо.
— Парни! Вы как там? — сперва русая копна волос выглянула из-за двери, а затем показалось и лицо девушки с регистратуры. — Смотрю, уже подружились. Как замечательно!
В противоречие только что озвученных слов Скарамучча нервно взглянул на неё исподлобья и медленно выговорил:
— Да, замечательно, — широкая улыбка. — Действительно замечательно, замечательно…
Девушка, не обращая внимания на поведение мужчины, прошла к Казухе и протянула антисептическое средство с тряпкой. Скорее всего для поручения, непосредственно связанного с уборкой.
— Ну и как тебе? — приобняв новичка за плечо, она довольно улыбнулась. — Как тебе наш лучший работник? Впечатляет, правда? За два года собрал нам целую фанбазу. Профессионал, что сказать.
— Профессионал? Так он тот, про кого вы рассказывали?
— Да, именно! Думаю, тебе не помешает поучиться у него, хе-хе.
Каэдэхара чуть ли не с шоком посмотрел на вздыхающего Скарамуччу, что взглядом успешно прожигал в нём дыру, и снова спросил собеседницу:
— Он?
Девушка напыщенно усмехнулась. Удивление Казухи явно доставляло ей огромное удовольствие, в отличие от заведующего, который мало-помалу от этого зрелища закипал.
— Не сомневайся в моих словах! Вот у него будет работа, сам всё поймёшь. А до тех пор, Скарамучча, — она резво повернулась ко второму мужчине. — У Казухи потенциал! Он как необузданный гранит, что можно перевоплотить в алмаз. И так как я не нашла ему занятие лучше… Сделай из него конфетку, прошу! Нашему агентству очень нужны специалисты.
И после этих слов девушка быстро удалилась из помещения едва не вприпрыжку, оставляя за собой неловкую тишину и ещё целый букет смешанных чувств. Хотелось как можно скорее поторопить клиентку, дабы больше не видеть и не слышать происходящего с ним абсурда.
Приятно непредсказуемый вечер в итоге стал эпатажным появлением Каэдэхары, который доселе не слышал о сандале и которого теперь задаром требуется обучить в собственную копию, когда при всём при этом существует опасная вероятность раскрытия Скарамуччи как известного анонимного эстетиста. Заведующий не согласился бы на это даже за любопытную информацию, что уж говорить про деньги.
— Скарамучча, ты разве так хорош в массаже? — Казуха ещё долго отходил от услышанного — первым узнал, всё-таки, — но постарался успокоиться, присаживаясь на стул рядом. — Это… странно.
— Думаешь? Что ж, спешу тебя разочаровать: секрета в этом никакого нет уж точно. Я с самого начала просто вымещал на них негативные эмоции.
— Вымещал эмоции, говоришь, — Каэдэхара так же внезапно, как было всегда, мягко улыбнулся и продолжил бдительно приглядывать за заведующим. — Всё равно очень странно. Хотя и впечатляюще, я замечу.
Его мысли нечитаемы, Скарамуччу это злит. Злит и Казуха, и напряжение, которое трещало в Каэдэхаре по швам, неумолимо просилось наружу всё это время и просилось слишком ощутимо, чтобы это игнорировать. Заведующий отчётливо видел то, что своим поведением Казуха упорно скрывает от него что-то ещё с первой их дневной встречи.
— Тогда…
Так злит, так злит, что…
— Тогда почему бы тебе самому не попробовать?
Твою же мать.
— Полная процедура за мой счёт. Без хитростей и притворства, всё как с обычным клиентом. Можешь даже выбрать понравившееся эфирное масло и другие принадлежности.
Погодите.
Он же не предложил Казухе массаж прямо сейчас? Каэдэхаре Казухе, работнику его собственного ресторана и, более того, старому другу, с которым в студенчестве ему удалось провести ночи за дискуссиями. Между ними столько различий, но без этого всего они бы не могли позволить себе подобное.
Нет, быть не может.
Прикрыв рот ладонью, Скарамучча настороженно взглянул на человека перед собой: полный удивления взгляд, направленный на заведующего, слегка поднятые брови и, — честно, это было странно, — белокурые волосы, словно вставшие на дыбы. Скарамучча видел его таким, возможно, в первый и последний раз, поэтому больше не сказал ни слова, наслаждаясь результатом его непосильного труда в течение считанных минут. Считанные минуты он завороженно наблюдал за эмоциями Казухи.
Да, он предложил ему массаж. Причём, бесплатный. Это правда произошло.
Вот так, минуты, а может и больше они сидели в полнейшей, нерушимой тишине, что невзначай разбавлялась редким гудением машин и сверчков, о чём-то своём беседующим в высокой траве под зданием, мимолётными разговорами проходящих недалеко людей.
Тогда же Каэдэхара вернулся в норму и, пусть его палец нервно зацепился за одежду, терпеливо задал странный вопрос:
— Мне правда можно выбрать? Хм…
Скарамучча молчал.
— Если так, то я выбираю розовое дерево и сандал.
—…
— Мне понравился запах, поэтому не волнуйся, если он подействует. Просто интересно, как это работает.
Его обычная провоцирующая улыбка совсем не подходила ситуации, в которой он оказался.
Лицо Скарумуччи мрачнее, чем обычно. Но, видимо, Казуха не собирался отказываться от предложения, пускай прекрасно понимал, что всё это может закончиться плохо. Игра на выносливость, на гордость, с невероятно заманчивым призом. Оба поставили в ней слишком много, и этой неспокойной ночью должно решиться, чья ставка в конце концов окупится, а кто останется ни с чем.
Ведь для заведующего согласие Каэдэхары стало спусковым рычагом. Он так долго терпел.
Значит, сандал? Хорошо, будет тебе сандал, да хоть нероли (эфирное масло из цветка апельсина с эффектом афродизиака) опробуем. Назад пути нет, Казуха.
И Казуха всё понимал.
— Заходи в кабинет напротив, снимай одежду и бери чистый халат из шкафчика. Жду тебя в процедурной.
Каэдэхара выполнил просьбу, оставляя Скарамуччу наедине со своими мыслями.
В его коллекции было много эфирных масел, которые пользовались популярностью и у женщин, и у мужчин, но с сандалом Скарамуччи работал впервые. Мало того, что перед самим сеансом массажа требуется расслабить человека водными процедурами, например, мытьём головы или уходом за кожей, горячим душем, так ему ещё надо думать, как наносить, и есть ли у Казухи аллергия. Так много хлопот из-за одного выскочки.
Вдох, выдох.
Скарамучча зашёл в уборную, что располагалась прямо в помещении, промыл, затем обработал руки специальным средством и стал по очереди доставать нужные принадлежности: несколько больших и средних полотенец, ароматизированные свечи, базовые крема, безотказные варианты средств для волос, ту самую упаковку с сандаловым эфирным маслом, розовым деревом. Немного нервно осматривая себя в зеркале, он поправил воротник халата и тут же надел улыбку, которой всегда завораживал внимание своих клиентов. Будь это расслабляющий — в таком случае, конечно, трудно расслабиться, — освежающий или, наконец, эротический массаж, как сейчас. Ему без проблем удавалось манипулировать чувствами человека, создавать из ужаса и наслаждения адский дуэт, покоряющий сердца.
За всю жизнь Скарамучче приходилось делать подобное лишь один раз, и продолжением, к сожалению или счастью, ничего не закончилось. Был один промах.
Тогда я облажался. Здесь же у меня нет права на ошибку, это недопустимо.
Время поджимало. Кто знал, придёт ли клиентка, но стоило поспешить, чтобы не вляпаться в очередную за сегодня дилемму. Прежде чем встретить Казуху на первом этапе, заведующий по дороге свернул в тускло освещённую комнату, где стояла большая кушетка с регулированием высоты и ещё несколько тематических предметов интерьера рядом, чтобы атмосфера ощущалась клиентом как можно ярче. Там он установил аромалампу с геранью, расставил несколько свечей, не зажигая ни одну, и отправился к умывальнику в другом помещении. Последние комнаты использовались в основном для оздоровительных процедур, но ими также можно заменить ванные. Шампунь с запахом мяты и маска для волос уже стояли на своём месте.
Идеально. Казуха, вероятно, никогда не бывал на подобных сеансах.
В этот же миг сзади послышался шорох тапочек. Каэдэхара в белом халате безучастно стоял в дверном проёме и исследовал Скарамуччу перед собой.
— Знаешь ли, — тон заведующего оставался недовольным, слегка едким, несмотря на всё то, чем он сейчас занимался. — Я чуть не уснул, пока ждал.
Казуха основательно промолчал и зашёл внутрь помещения.
— Располагайся здесь, как тебе удобно, — снова обратившись к подготовке, Скарамучча указал на стул рядом с умывальником. — Волосы, к слову, должны быть распущены.
Тот послушно выполнил всё, что ему сказали. Честно говоря, эта покорность даже напрягала, однако, возможно, была и частью хитрости, которая нароком выводила заведующего из себя. Умно, хоть и недостаточно для непреклонной чести Скарамуччи.
Почти непреклонной.
Пару мгновений — и все были готовы. И Казуха, терпеливо ожидающий, явно заинтересованный в дальнейших действиях, и заведующий, одной рукой понемногу регулирующий воду в душе, другой слегка ощупывая голову Каэдэхары, словно издеваясь, но в то же время уже успешно проделывая расслабляющую процедуру. Он делал первый ход.
Сперва Скарамучча нежно, едва касаясь, подхватил его волосы и стал медленно поливать душем, убеждаясь в том, что температура воды вышла удачной. Затем внимательно отследил, как реагирует Казуха: почти незаметно, однако при всём при этом будто в самозабвении прикрывая глаза. Вот оно. Пусть мужчина не совсем, понимал, очередная ли это шутка от Каэдэхары, но подобная реакция — то, чего он непременно ждал с самого начала. Поэтому, ни на секунду не сомневаясь, Скарамучча выбрал нужное количество шампуня и аккуратно, не спеша, нанёс на всю длину волос того.
Очевидно, он дразнил.
Ты проиграл, Казуха. Признай это и подари мне своё смятение.
…
Да что же он такое…
Внезапно совсем не смятённый Казуха заговорил:
— Если ты и дальше будешь пялиться, нам придётся закончить. — Капля возмущения в ровном голосе.
Ах да.
Скарамучча действительно немного переборщил. Ему следовало самому приглядывать и за своим неожиданно сильным потоком эмоций.
Но эта атмосфера… Освежающий и отчасти пьянящий аромат мяты, что с каждой секундой сеанса обволакивал комнату, не оставляя без внимания ощущения их обоих, свежесть и, словно натянутая до предела струна, неуловимое напряжение, чарующе висевшее в воздухе. На этот раз такое напряжение, которое затягивало Скарамуччу в увлекательный процесс, отчего он уже даже не задумывался о том, что именно творит.
Нет, не то напряжение, которое до недавнего времени досаждало Каэдэхару, совсем не то. Ведь прямо сейчас, этим вечером у заведующего была одна задача: заставить своего пациента расслабиться, открыться ему полностью, избавиться от всех бестолковых мыслей, от этого напряжения.
Неужели Казуха может быть невозмутимым после такого?
Скарамучча как бы невзначай посмотрел на его лицо и тут же отвёл взгляд на работу.
Нет, всё действительно шло по плану. Ну, или так ему казалось, по крайней мере.
В то же время первый этап подходил к концу. Скарамучча уже смывал шампунь и подготавливал маску, пока Казуха по всей видимости анализировал свои ощущения, ожидая следующей процедуры. И хоть она должна была быть довольно быстрой — нанеся немного вязкое вещество на волосы, заведующий равномерно, с особой осторожностью, распределил его на необходимые зоны, тем самым проделывая своего рода массаж, затем подождал буквально считанные минуты, — для них эти моменты длились, казалось, целую вечность. За всю свою карьеру эстетиста Скарамучча и не думал, что подобное может в самом деле произойти с ним.
Долгое, волнующее ожидание, отзывающееся странной щекоткой в животе. Это всё ещё начало, поэтому Скарамучча держал себя в руках.
После того, как он смыл остатки маски и постарался с большого высушить волосы полотенцем, убирая лишнюю воду, пришлось потрепать Каэдэхару за плечо, чтобы проводить его в другое помещение.
— Эй, вставай.
Ноль реакции. Он что, уснул?
— Вставай, Казуха.
И только тогда Казуха отозвался:
— Прости, немного задремал.
Задремал. Вот оно что.
…
Комната с кушеткой и свечами вдоль и поперёк пропахла ненавязчивым ароматом герани. Пребывая в небольшой прострации, Каэдэхара не сразу понял, что это за приятный древесный запах, который, казалось, убаюкивал ещё больше, чем предыдущий сеанс. Тогда он просто взглянул на мужчину, раскладывающего на стол полотенца. Скарамучча тоже наблюдал за ним и, очевидно, усердно скрывал улыбку, будто малое дитя, что прятало от родителей некую уловку, секрет, известный лишь ему. До чего же забавно было видеть столь большого столь увлечённым работой, взвинченным побольше самого Казухи. Забавно и необычно.
Каэдэхара позволил пропустить себе тихую усмешку. Ему можно, нечасто такой шанс выпадает.
— Садись сюда, — заведующий приглашающим жестом указал на кушетку. — Сейчас высушим волосы, потом приступим к делу.
И пока Казуха выполнял просьбу, Скарамучча поджигал ароматические свечи. Их запах не перебивал аромалампу, в точности наоборот поддерживая, делая аромат приятнее. Даже заведующий на мгновение поддался ему.
Однако…
— Скарамучча, — Казуха вдруг заговорил. — Знаешь, ты определённо не честен с собой.
Что?
Скарамучча застыл.
Больше Каэдэхара ничего не сказал, оставляя заведующего в раздумьях. И даже когда он приступил к сушке волос, какое-то время пребывал в замешательстве. Мысли о словах, прозвучавших мгновения назад, оставляли позади себя неприятное, почти неизвестное ощущение поражения, принятия. Как будто он был прав, и Скарамучча сам это прекрасно понимал.
Нечестен? Может быть, всё может быть, Казуха.
Да, может он и правда нечестен.
Но, знаешь, мы ещё не закончили.
Но вот Каэдэхара уже лежал на животе с оголённым торсом, а заведующий обрабатывал руки увлажнительным лосьоном без запаха, молча принимаясь за первые манипуляции общего массажа. Первоначальной его задачей являлся разогрев мышц, полное их расслабление, поэтому Скарамучча не спешил. Терпения, которого, должно быть, осталось совсем чуть-чуть, хватило бы и капли.
И как только он прикоснулся к бледной коже Казухи, подумал, что, на самом деле, он довольно расслаблен — мягкие, немного прохладные ощущения. Однако пару ловких движений — и, словно камень, внезапное напряжение в его спине дало о себе знать. Конечно, Скарамучча видал и похуже, но такое у здорового человека…
Заведующий ещё раз, только слегка сильнее, вдавил ладонью в то место, которое больше всего вызывало подозрения, и послышался звонкий, резкий хруст.
Какого чёрта.
— Да тебе к остеопату нужно, а не на массаж, — Скарамучча не сдержался. — Чем ты занимался эту неделю? Тут всё попросту забито.
Прикрытые веки Казухи лишь дёрнулись, сам он так и не ответил. Хотя, возможно, причина была настолько очевидна, что не заслуживала и капли внимания.
Это из-за Томо его так?
Вероятнее всего, да.
Что ж, сейчас это всё равно ничего не значит.
Поэтому Скарамучча, не пропуская ни слова, продолжил общий массаж. Началась основная процедура. Где-то совсем легко, где-то сильнее ладони мужчины искусно двигались втирающими движениями, то возвращаясь к местам, которым уделили внимание, то в одно мгновение проходясь по рукам, плечам, шее и торсу. Будучи втянутым в процесс, Скарамучча не мог разглядеть, как реагирует Казуха, и всё же немного ему удавалось подсмотреть, как дыхание Каэдэхары понемногу успокаивалось, а руки с каждым его движением вдоль них расслаблялись, становились тяжелее. Как бы то ни было, это уже бесценный результат, пусть его не так много, как хотелось. Пусть он и сам терялся в манипуляциях, которые, казалось, должны были действовать непосредственно на тело Каэдэхары.
Какой стыд.
А ведь это ещё начало.
Заведующий даже на секунду забылся, что время для первой порции масла розового дерева почти наступило. Но в момент его разбудил тихий, едва слышный вздох Казухи.
К слову, свойства этого масла Скарамучча знал от и до. Чаще всего его выбирали уставшие клиенты, которым чужда экзотика и новые свежие ощущения, поэтому заведующий довольно отчётливо понимал самочувствие Казухи, когда последний из всех возможных вариантов указал именно на розовое дерево. Поэтому оно и первое. Однако сандал… Не сказать, что это сильный афродизиак, вполне обычный. Просто любят его как парфюм, а не масло для массажа. Скорее всего, это происходит по причине всеобщей осведомлённости о действенном влиянии на либидо человека. Так и есть, вернее. Никогда и никто бы из его предыдущих клиентов не выбрал сандал для расслабляющего массажа, что уж говорить о последствиях, стоящих за всем этим. Поэтому Каэдэхара — действительно первый человек, кто принял подобное решение. И оно не только захватывало дух, воплощая всякие мечты Скарамучче о столь уникальном шансе разобраться с Казухой, но и действительно немного пугало.
Ведь вся ответственность за происходящее безусловно лежала на Скарамучче.
Наконец, тщательно распределяя масло по всей спине Каэдэхары, заведующий вошёл во вкус. В массаже при нанесении чего-либо не стоит ни мелочиться, ни перебарщивать; ни деликатничать, ни давить силой, какой бы напряжённой не была спина человека. Скарамучча, очевидно, не всегда соблюдал эти условия, но сегодня был особый случай. Его непредсказуемые руки, которые, казалось, могли только отдавать приказы да подталкивать на грязные политические сделки, прямо сейчас с невероятной аккуратностью и точностью расслабляли чужую спину, плечи, а его глаза, что своей проницательностью обводили всех вокруг пальца и вынуждали преклониться тысячи людей, в этот момент сверкали интересом, ожидая поощрения своего непосильного упорства. И это ещё не всё. Скарамучча, сам того не замечая, посвящал всего себя в каждое движение, каждый, даже самый небольшой, отклик со стороны Казухи. Поистине невообразимое зрелище.
Аромат розового дерева постепенно разливался в воздухе, смешиваясь с древесной геранью, приобретая новую, совершенно неописуемую черту. Точно оказаться в сказочном лесу, который доселе никто не исследовал. Они первые. Где как будто весна: всё бесконечно цвело и пахло, но не так сильно, чтобы изводить.
Эйфория.
— Это розовое дерево? — хриплый голос Каэдэхары на миг вытащил Скарамуччу из полёта фантазий. — Приятный запах.
Мужчина не сдержал победную ухмылку. Как и Казуха, заметив это.
Оба думали о своём, и всё же кому-то в конце концов придётся принять долгожданное поражение. Может, кому-то одному, а может…
Каждая секунда беспрерывного процесса приближала заведующего к мысли, что пора пустить в ход и сандал. И каждая секунда, каждое его прикосновение к уже горячей коже Казухи настолько отвлекло его, что он и не заметил, как в руках сама собой оказалась банка с тем самым маслом.
Как и не заметил то, что Каэдэхара, повернув голову на другой бок, всё это время смотрел на него.
Стоит взять меньше… Или больше?
Размышления только путали Скарамуччу, но он всё-таки нанёс вещество в среднем количестве прежде всего на плечи, потом только на спину и пояс. Действие не заставило себя ждать: Казуха слегка поёжился, а заведующий, вдохнув, во всю прочувствовал на себе цветочный аромат эссенции.
Не резкий, просто до одури пьянящий запах, что только насыщался после нанесённого ранее масла розового дерева. Вот, наверное, почему оно было шло в комплекте с другими не менее дурманящими и активными ароматами. Грейпфрут бы добавил экзотических, цитрусовых ноток, розовое дерево расслабило, и это стало бы взаправду страстной смесью, как сказано на упаковке.
Скарамучча отошёл не сразу. Оказывается, даже что-то такое примитивное может выбить его из колеи.
— А это? — Каэдэхара постарался вдохнуть аромата как можно больше, чтобы разобраться, о чём пожалел в сию же секунду. — О… ясно. Значит, то самое.
— Заткнись, просто заткнись, — нервно кинул заведующий и сделал вдох, медленно выдыхая. — Ничего не говори.
Сейчас, надо действовать сейчас.
Ему ничего не оставалось, как продолжить массировать плечи и спину, которые после сандалового дерева наконец расслабились, оставляя за собой лишь небольшую тяжесть. Хороший это был знак или нет, Скарамучча не останавливался, принимаясь жёстче, словно и правда выплёскивая эмоции, массировать и руки, и шею Каэдэхары. И да, это приносило плоды, как ни странно. Подобная техника отлично работала на забитой переживаниями и стрессом спине. Драгоценный выигрыш совсем рядом.
Наконец у него это получилось.
…
Погодите.
Но… получилось что? Расслабить Казуху? Или что? Тогда зачем я…
Скарамучча застыл в оцепенении. Посмотреть сейчас в глаза Каэдэхары — верх его смелости, но он посмотрел.
Тяжёлая одышка и опущенные веки, сжатые кулаки, слегка покрасневшие щёки. И тот самый невыносимый, нечитаемый взгляд, направленный только на него. Никого больше в комнате не наблюдалось.
Я…
Не выдерживая осознания абсурдности собственного поступка, Скарамучча напряг руки до такой степени, что инстинктивно вжал ими в спину Казухи. Послышался хруст костей, затем шумный — он определённо этого не ожидал — выдох, что неблагополучно завершился внезапным, совсем случайным стоном клиента. Да таким, что Каэдэхара сам, человек с характером и самообладанием, чуть не выругался на полную.
Немая, напряжённая тишина.
Оба шокировано перекинулись взглядами.
…
Блять.
Скарамучче стоило бы закончить сеанс прямо сейчас.
***
Два часа ночи. Массажный оздоровительный центр.
— Идиот, — смотря на своё отражение в зеркале, выпалил заведующий.
Свет в туалете был очень тусклый, поэтому вид его не желал лучшего: мокрые волосы, торчащие во все стороны, горящее от стыда лицо, испачканный медицинский халат. Скарамуччу волнуют вещи поважнее.
Произошедшее, какой бы в себе смысл оно не несло, без сомнений, должно остаться в стенах этого здания. Скарамучча не допустит утечки. И Казуха Каэдэхара, работник его собственного ресторана, старый друг, без сомнений, сохранит это в секрете. Но осталось одно: вопрос, до сих пор не дающий покоя.
Так кто же из них… проиграл?