— Нет.

— Ты даже не дослушал.

— А ты не подумал перед тем, как предложить.

— Что в этот раз? — спросил едва вернувшийся домой Кадар у Марии, с тарелкой попкорна наблюдавшей за перепалкой двух идиотов.

— Пытаются найти компромисс, — она протянула ему тарелку. — Альтаир хочет записать их на что-то активное, типа там фехтование или опять баскетбол, но Малик считает, что им нужно больше научных или хотя бы... спокойных, как он сказал, секций. Типа там слэм поэзии или типа того. В итоге они сошлись на одном общем кружке, а все остальные будут посещать отдельно. Теперь полдня пытаются выбрать что-то, что подойдет обоим.

— И какие варианты?

— Эта гейская штука, секция фотографии, туристический клуб и активистская хрень какая-то. Было еще что-то, но я забыла.

Они немного помолчали, наблюдая за тем, как усердно два придурка выписывают, стирают и снова записывают на магнитной доске свои варианты.

— Это может продолжаться вечно, — Кадар вздохнул, понимая, что уже не может это выносить, и даже не представляя, что Мария находила в этом столь интересного, что могла наблюдать за ними часами. — Нам надо вмешаться.

— Ш-ш-ш... Смотри, — англичанка толкнула его в бок. — Кажется, что-то новенькое...

— Секция художественного фехтования? — удивленно вытаращился на новую надпись мальчик, усаживаясь на диване поудобнее и перехватывая рукой тарелку с остатками попкорна. — Это вообще настоящая секция?

— Ага. Они рекламировались в общественном центре студгородка.

— И что это?

— Ну, знаешь, секция от гиков для гиков. Собираются и учатся фехтовать в стиле любимых штук, полагаю.

— Только и всего?

— Они делают это игрушками.

— Это не игрушки! — рявкнул с кухни Малик. — Это настоящее оружие. Оно стоит немалых денег. И реально опасное. В прошлом году одного парня закололи скрытым клинком на дуэли. Так что эта секция для серьезных ребят. Если ты лох и заваливаешь экзамены, тебя выгоняют.

— Нахрена нам записываться на фехтование копиями оружия из видеоигр и фильмов, если мы можем записаться на обычное, — проворчал Альтаир, тем не менее, готовый сдаться. — Ты хоть представляешь, какой это урон моей репутации?

— Твоя репутация пережила твой каминг-аут и танец со мной на зимнем балу, — Малик закатил глаза. — И, раз уж на то пошло, не ты ли сломал мой ноутбук, пытаясь купить нам билеты на последние «Звездные Войны»?

— Я знал, что ты меня уроешь, если не сходишь в первый день проката.

— Ты ходил без меня дважды после этого. В любом случае, это единственный компромисс, на который мы способны. Тебе нравится искусство боя и бить людей, мне нравится искусство, бить людей и быть гиком. Разве не идеально? Или у тебя есть еще идеи?

Мария и Кадар затаили дыхание. От ответа Альтаира буквально зависела судьба всей их маленькой квартирки.

— Ладно, — сдался Альтаир с тяжелым вздохом. — Но только в этом году. В следующем выбираем заново.

— Они ведь в курсе, что это их последний год? — прошептал Кадар, наблюдая, как довольный Малик вознаграждает Альтаира поцелуем.

Мария кинула в него горстью попкорна с солью и маслом.

— Совсем дурак, — прошептала она в ответ. — Не напоминай! Иначе они еще неделю проспорят... Это даже для меня слишком.

— Я все слышу, — Малик снова повернулся на них. — И, между прочим, вас я тоже запишу.

Месть была сладка. Лишь услышав смех придурков Мария и Кадар поняли, на какую тупую уловку умудрились попасться.