Валера села на переднее сидение полицейской машины и медленно сползла вниз, а затем вцепилась в сидение до побеления костяшек и стала медленно царапать кожаную обивку. В её голове всё это время безостановочно крутились лишь три слова.

"Что. За. Нахер?"

Она вновь оглянулась вокруг.

"Так... Кажется... Я... О, силы небесные... В "Сумерках..." – медленно обрабатывала новую информацию Валера. – "Звучит как бред. Бред сумасшедшего."

Она взглянула на себя в боковое зеркало.

Перед глазами всё поплыло. Мысли спутались в один большой противный, раздражающий клубок, отдающий пульсациями в висках.

"Я похожа на... Прости меня, Господи..." – она вся сжалась от только что посетившей её мысли. – "Бе... Беллу..."

– Матерь божия, – на чисто русском сказала Валера и сама чуть не вскрикнула от своих слов.

"Прекрати себя палить! Хочешь, чтобы тебя упекли в дурку? Откуда Белке знать русский? И почему у меня такой жуткий акце... А. Я ж теперь американка. Точно. Божеее. Как всё запутано!!!"

В глубине души Валера неистово вопила и материлась, однако внешне старалась оставаться хладнокровной.

Она понимала – для того, чтобы смириться со своей новой участью и принять тот факт, что она находится в теле совершенно другого человека, ей потребуется время. Очень. Очень много времени.

"Как вообще принять то, что ты теперь... Ну, не знаю... Персонаж самой всратой любовной недосаги в истории человечества?!!" – Валера устало сжала переносицу. –"Как? Как, чёрт возьми, это произошло? Почему меня угораздило попасть именно сюда? И почему я попала в книгу? Как это вообще возможно? Почему я просто не прекратила своё существование?" – она осеклась, внезапно вспоминая, что ей недавно рассказывала за одним из ужинов Сонечка. – "Есть какая-то фигня... Как же её, Господи... Эээ... Попадан... Попаданчество?. Попаданство?. Господи, да какая разница. Попаданцы," – девушка тряхнула головой. – "Да, точно. Сонечка читала произведения с подобными персонажами. Вроде как это ребятки, которые после смерти попадают в тела других людей или как-то так... Совершенно не помню..." – Валера нервно хихикнула. – "Сумерки"? Почему именно "Сумерки"? От чего ж не "Мстители"? Не знаю, "Форсаж" какой-нибудь?.. На худой конец, если так приспичило отправлять к вампирам – "Другой мир"! Почему именно эта херомантика?!"

Валера окинула взглядом мрачное небо и внезапно опять осознала ещё одну страшную вещь.

"Если я – Белла, то... Нет...

Есть и Эдвард... И Джейкоб... И по сюжету они втянут меня в свой романтично-драматичный кружок садомазохистов..." – от этой мысли во рту пересохло. – "Ну уж нет! Живой не дамся. В этот ебаный цирк меня внесут только вперёд ногами."

Расстояние между бровями Валеры стало стремительно сокращаться, из-за чего складка на лбу начала проявляться с новой силой. Валера сделала пару глубоких вдохов, пытаясь успокоить сердцебиение и избавиться от тошнотворного головокружения. Через некоторое время девушка заметила, что они с Чарли куда-то едут.

Отец молчал, но по его виду было понятно, что он хочет что-то сказать.

— Я нашел тебе классную машину, и цена подходящая! – всё ж таки нарушил тишину Чарли, вырвав девушку из отягощающих её мыслей.

Валера была сражена такой новостью. Девушка никак не ожидала, что она получит такие новости в столь непростое время.

"Ничего себе... Что я... В смысле, Белла, такого сделала, что ей полагается машина?"

– За какие заслуги? – как бы невзначай и в то же время совершено буднично спросила Валера.

Чарли улыбнулся и немного удивлённо ответил Валере:

– Это просто подарок, Белла. Хочу, чтобы тебе здесь понравилось.

Валера вскинула брови от изумления.

"Подарок? Мне? С ума сойти... Вот это да..." – немного грустно выдохнув, девушка отвела полные тоски глаза в сторону. – "Мой отец мне ничего, кроме своего имени в графе "Отчество", не подарил. А Чарли... Боже, ещё суток не пробыла в теле Беллы, а уже такой тёплый приём от её бати."

Девушка понимала, что с каждой секундой ситуация становится всё более непривычной и необычной для неё. Как бы то ни было странным, это начинало подогревать в Валере неподдельный интерес и даже в каком-то роде азарт.

Валеру охватили странные и непонятные до этого момента чувства. Она словно вновь ощутила себя подростком. Но не таким, каким она была в свой пубертат. Нет, сейчас всё обстояло куда приятнее и жизнерадостнее. Валере казалось, что она открыла для себя совершенно новую и неизведанную ранее эмоцию, которая всю жизнь хранилась у девушке на подкорке, но так и не решалась явить себя миру.

"Наверное... Не знаю... Это и есть реакция на отцовскую любовь и заботу... Возможно..." – думала Валера, наслаждаясь минутами прекрасного нового ощущения. Ощущения быть кому-то не безразличной. – "Приятно."

На фоне всех последних событий это чувство казалось ей каким-то необычным, нестандартным для неё. Можно было сказать, что оно ощущалось более ярким, запоминающимся, живым, по сравнению с теми тягучими неприятными чувствами, что испытывала Валера, когда проснулась в новом теле.

"Словно ложка мёда в бочке дёгтя," – улыбнулась Валера, не смотря на то, что звучала сейчас эта фраза очень странно. Но всё равно, вся ситуация в целом придавала Валере сил, которые, как казалось девушке, взялись словно из ниоткуда.

– А что за машина? – воодушевлённо спросила она.

Чарли, к её удивлению, очевидно смутил этот вопрос, от чего мистер Свон начал нервно постукивать грубоватыми пальцами по рулю.

"Я сказала что-то не так?" – подумала Валера, испугавшись за свои неосторожные слова. – "Чёрт. Неудобно вышло. Я не хотела его обидеть. Не знала, что он так резко отреагирует. Надо исправить ситуацию."

Но Чарли её опередил.

— Ну, вообще-то это пикап, «шевроле».

– Неплохой выбор, – ответила Валера, пытаясь как-то приободрить старика.

– Да, я взял его у Билли Блэка... Ты ведь помнишь, Билли из Ла-Пуш?

Валера попыталась оставить хладнокровное выражение лица, несмотря на то, что в душе она понятия не имела, о ком Чарли вообще говорит.

– Прошлым летом мы рыбачили вместе, а теперь он в инвалидном кресле и за руль уже не сядет, так что пикап отдает дешево.

– Тогда ещё лучше.

Чарли вскинул брови. Он явно не ожидал от своей дочери такой реакции.

– Ты правда не против?

– Конечно. Когда ещё будет возможность первой машиной отхватить пикап Шевроле, так ещё и со скидкой? Кстати, какого он года?

Чарли вновь замялся.

– Билли купил его году эдак в 1984.

– Воу! Раритетный. Мне нравится.

Это был джекпот. Валера питала сильную, искреннюю и слегка нездоровую любовь к старинным вещам. Всё детство она провела в квартире своей дряхленькой, но милой бабушки, обставившей своё маленькое жильишко разными антикварными предметами. Именно об этой крошечной квартире и были самые светлые, тёплые и добрые воспоминания Валеры. Девушка очень любила свою бабулю. Та заменила Лере почти всю семью. Частенько по вечерам, когда малышка Лерочка укладывалась спать на мягкую перинку, закутавшись в старое колючее, но такое тёплое одеяло, бабушка читала ей сказки из своей огромной, толстенной, пахнущей сыростью, книги, что досталась ей ещё от её матери. Валера заслушивалась сказками бабушки практически каждый вечер, воображая себе разные интересные истории, в которых она была главной героиней. Лера думала, что вечера с бабушкой будут длиться бесконечно, и она ещё не раз сможет услышать от своей весёлой старушки какую-нибудь занимательную небылицу. Тогда она ещё не знала, что в этом мире ничто не вечно...

Разговор о машине сумел отвлечь Валеру от гнетущих её мыслей и помочь хоть как-то собраться с духом, но от светлых воспоминаний её отвлёк голос Чарли.

– Говорю тебе, Беллз, тачка просто «зверь».

– Охотно верю, – ответила Валера, не сумев сдержать лёгкий смешок.

Чарли слегка улыбнулся, но это было достаточно, чтобы Валера поняла, как он счастлив.

"Невзирая на всю херню, что творится со мной в данный момент, мне очень повезло, что заботится сейчас обо мне будет именно Чарли. Возможно... Всё не так уж и плохо?.. Разве нет?.." – думала девушка, поглядывая в окно, виды за которым были по истине прекрасные.

Старые огромные деревья раскинули свои исполинские зелёные ветви, изредка стучась маленькими листочками по стеклу патрульной машины. Форкс вообще был очень живописным городом. Извечная пасмурность придавала ему лёгкую нотку загадочности и, как бы то ни было странным, атмосферы домашнего уюта, того самого, простого, незамысловатого, когда ты сидишь на кухне, освещённой тёплым приглушённым светом старой лампы, а по стеклу древних и ветхих окон, поставленных, наверное, ещё при Ленине, барабанят крупные капли дождя. Да, погода в Форксе до безумия напоминала Валере её родной Питер.

"Эхххх... Как будто сейчас на дачку с мамкой и Владом еду... Также сыро и зелено... Красота... Как будто и не уезжала от..." – Валера осеклась, когда в её голове всплыли старые и очень горькие воспоминания. – "Так... Больше никаких раздумий... Ни. Ка. Ких."

Она вновь уставилась на лужи на дорогах, пытаясь разглядеть в их чёрной мутной глади отражение серого неба и ярко-зелёных деревьев.

Окружающая обстановка хоть и напрягала своей новизной, всё же была по истине симпатична Валере. К своему удивлению, в голову девушки начали пробираться мысли о том, что всё не так уж и плохо, как ей казалось на первый взгляд.

"Возможно, я даже не вздёрнусь в первый же день," – с улыбкой думала девушка.

Весь оставшийся путь они с Чарли ехали молча.

Всё изменилось лишь тогда, когда патрульная машина подъехала к маленькому двухэтажному дому.

"Опять коттежди..." – со скептицизмом подумала Валера, но, окинув домик взглядом, изменила своё отношение. – "Мило."

Она вышла из машины и тут же увидела припаркованный под окнами дома подарок Чарли.

Предела Валериному счастью не было. Перед ней стоял старый, можно даже сказать, винтажный пикап 60-ого года. Девушку накрыло.

– Боже мой... Какая красота... Это восхитительно! – говорила Валера, с нежностью и особой любовью дотрагиваясь подушечками пальцев до холодного старого металла. – Сразу видно, Билли вложил в него душу.

– Что есть, то есть, – ответил Чарли.

– Спасибо, – улыбаясь говорила Валера. – Хоть ни одно слово и не может выразить моей благодарности... Спасибо.

— Рад, что тебе понравилось, — смущённо пробормотал Чарли.

Валера вновь улыбнулась.

– Ладно, хватит благодарностей. Пошли разбирать твои вещи, – сказал ей Чарли и пошёл к своей машине.

– Пошли, – ответила Валера.

Её вещи они перенесли довольно быстро. Очевидно, Белла не собирала слишком много шмотья, поэтому таскать её тряпьё не составило большого труда.

Чарли выделил Валере западную спальню с окнами во двор. Оттуда открывались неплохие виды, да и сама комната была очень милой для девочки-подростка нулевых: деревянный пол, светлые, бледно-голубые стены, невероятно высокий для Валеры потолок (она, к своему сожалению или счастью, в сталинках не жила), пожелтевшие кружевные занавески на окнах, большая, просто огромнейшая кровать, застеленная толстым воздушным одеялом, и по бокам которой были разбросаны большущие подушки, сделанные, казалось, из мягких облаков. В углу комнаты располагался письменный стол, на котором стоял самый древний компьютер, который когда-либо видела Валера.

"С ума сойти," – думала девушка, удивлённо вскинув брови. – "Я как будто вернулась лет этак на двадцать в прошлое. Забавно. И приятно... Хоть детство вспомню."

В потёртом кресле-качалке сидели старые, изжившие себя, куклы.

"О, отсылочки к Аннабель. Мне тут уже нравится," – с улыбкой рассматривала самую большую куклу Валера. Девушка чувствовала себя в этой комнате комфортно. Можно даже было сказать, прекрасно. До определенного времени.

Волна эйфории внезапно сошла и наступил отходняк. Тогда то Валеру и накрыло. Вновь вернулось осознание всего происходящего, и она медленно сползла по только что захлопнувшейся двери, схватилась за голову и замерла в немом крике.

– Твою мать, как же всё плохо... – тихо стонала Валера на родном русском, дабы никто не услышал и не понял, что она говорит. – Я в дерьме... Я в дерьме... Я в полном дерьмище...

Она не переставала причитать на протяжении долгого времени. Приступ паники не проходил. Но Валера не сдавалась. Не позволяла дать себе слабину. Ну, по крайней мере, пыталась.

Долгие минуты мучительной агонии. Девушка не справлялась с ней. И увы, ничего лучше, чем дать себе пару раз по щачлам она не придумала.

Пощёчина. Ещё одна. Ещё. И ещё. Нескончаемым градом Валера продолжала осыпать свои щёки оплеухами до тех пор, пока не заломило челюсть. Дальше она просто была не в силах приносить себе боль.

– За что? – тихонько вымолвила Валера и по её щеке потекла маленькая скупая слезинка. – Сонечка осталась там... Одна... Среди горы трупов... Боже... Неужели её будут подозревать во всех этих убийствах?.. Неее... Быть не может. Определят как перестрелку между бандитами. И меня тоже туда зачислят. Я ж, в конце концов, личность криминальная. Но как же сама Сонечка?.. Ей же, наверное, страшно. Она до смерти напугана... Господи, я во всём виновата!.. А Влад?.. Нет... Тот мерзавец сказал, что... Боже... Теперь из-за меня Влад в инвалидном кресле до конца своих дней... Или ещё чего хуже... – она схватилась за голову с ещё большей силой. – Я во всём виновата... Я! И у меня даже нет шанса что-либо исправить... Какая ирония... – на губах Валеры проявилась горькая улыбка. – Никогда не ценила жизнь. Не боялась отдать её, если потребуется. Думала, что отдав её... смогу решить все проблемы. Забавно... Вот я умерла, однако этим сделала хуже абсолютно всем... – Валера расстроенно пнула рюкзак ногой. Чувства накрывали её с новой силой, и она никак не могла с ними справиться. Так Валера и просидела целый вечер под дверью в своих раздумьях.

***

Валера уже не считала, сколько часов прошло с её прибытия в коттедж Свонов. Она сидела на полу и молча смотрела в окно, обрамлённое старыми шторами. К полуночи густые тучи развеялись, и по чёрному, словно крыло ворона, небу рассыпались яркие, сверкающие во тьме будто бриллианты, звёзды. Валера подняла голову выше, и её лицо осветили блеклые лучи луны, пробивающиеся сквозь кружево занавесок. Валера тяжело вздохнула.

"Да к чёрту всё это дерьмо. Своими соплями я ни Соне, ни Владу, ни себе не помогу."

Медленно, и слегка покачиваясь, она поднялась с пола, отряхнулась и продолжила:

"У меня нет времени на все эти слёзы и сопли. Мне нужно научиться выживать в этом дурацком мире, пока я не стала закуской одного из местных кровососов. К тому же, хватит себя жалеть. Слезами делу не поможешь и меня в мою прежнюю жизнь не вернёшь. Она закончилась. Началась новая. Как там говорится... Король умер, да здравствует король."

Она слегка улыбнулась этой мысли и наконец заговорила вслух спустя столько часов молчания:

– Жаль, что мои пафосные речи не особо помогут мне принять происходящее. Как никак четвёртая стадия принятия не так легко даётся, – она усмехнулась. – Да, теперь я сама себе психолог... Отлично... Что дальше? Куда катится этот чёртов мир?

Тем временем на небе вновь собрались тучи, и по стеклу начал барабанить дождь.

– Прекрасно... Чую, я тут быстро обживусь, – начала ворчать Валера. – Даже природа в депрессии.

Девушка взяла рюкзак, поставила на пуховую постель и стала разбирать.

– Книги. Тетради. Начало моей новой жизни. Ну, как говорится, всё новое – хорошо забытое старое.

И под завывания ветра за окном Валера стала готовиться к новому дню. Дню, когда она пойдёт в местную шарагу.

"Ну, зашибись. Придётся вспоминать весь курс за десятый и одиннадцатый класс."