Ёсану с самого юношества вкладывали в голову то, что истории про истинных — выдумки и сказки, а ему выберут достойную партию из тех, кто будет подходить. И если Кан будет хорошо учиться и проявлять себя в положительном ключе, то может быть даже позволят выбрать и ему. Ёсан и не спорил. Слушая это с самого детства, он даже не допускал мысли, что может быть иначе. Будущий брак по расчёту принимался как данность, так что до момента, когда отец, Хёнджин, разложил перед ним с десяток личных дел альф, Кан даже не смотрел в сторону мужчин. Нет, бывали связи на одну ночь, не без этого. Природа требует своего. Но Ёсан даже не всегда запоминал имена альф, с которыми проводил время. Всего лишь кратковременные увлечения на один раз. Не больше, чем удовлетворение собственных потребностей с такими же статусными и богатыми представителями золотой молодёжи. Настоящих отношений у Кана никогда не было. Зачем тратить время и силы на подобное? Все равно однажды придется завести семью с тем, с кем скажут. Нет смысла трепать нервы себе и родителям. Ёсан любит себя, свою семью и деньги куда больше, чем какие-то сомнительные перспективы с альфами. Конечно, он обожает красивых хорошо пахнущих мужчин, но пока что ни один его не стоил.

В глазах родителей молодой омега вырос достойным и разумным наследником. Ёсан послушный и последовательный, но вместе с тем сияет крайне сильной личностью с отличным аналитическим мышлением. Хёнджина никогда не смущало то, что его сын омега, потому он с трепетным благоговением растил своего драгоценного мальчика, вкладывая в его светлую голову мысли о собственной ценности и силе. В их семье в принципе не было каких-либо предрассудков на этот счет, и каждый уважал личность, а не пол.

Старший Кан никогда не понимал гиперопеки других отцов над своими детьми. Особенно над омегами. Благодаря Хёнджину Ёсан даже не задумывался о том, что альфа — это крепкая стена, защита, глава семьи и вторая половина. Нет. Старший Кан со всей душой короновал своего ребёнка стальным спокойным характером и осознанием того, что ему не нужны никакие вторые половины для успеха и хорошей жизни. Оттого, наверное, Ёсан никогда не понимал желания своих сверстников найти себе кого-то и скорее выйти замуж.

Так что, когда настало время, родители дали возможность Ёсану самому выбрать себе партию. Они как никто хотели счастья для Кана младшего, и в какой-то степени осознавали, что создавать рамки в подобных вопросах неправильно. Особенно, когда они сами вступили в брак по большой любви. Но так уж устраивался их жизненный уклад. Да и на самом деле в большинстве случаев если даже в семьях по расчёту и не было той самой книжной любви, то хотя бы царили взаимоуважение и спокойствие. Не худший вариант.

Ёсан довольно равнодушным взглядом осматривает с десяток папок с фотографиями и задерживается только на одной. Из уважения он бегло начинает читать, что написано у каждого на первой странице, но быстро откладывает папки одну за другой. Все слишком «никакие» и не выделяются ни внешностью, ни личным делом. Только один выглядит интересным.

— Может, ты захочешь встретиться с кем-то, прежде чем выбрать? — Хёнджин внимательно наблюдает за сыном и ему кажется, что он взволнован сильнее, чем Ёсан.

— Может, — меланхолично отвечает омега, наконец собираясь переключить внимание на самого последнего. — Но пока что нет.

— Ну и почему вы меня не позвали на такое важное событие? Я какая-то шутка? — Минхо абсолютно бесцеремонно залетает в кабинет и проходит к столу, глядя на него из-за плеча сына. Он хмурится и сразу выхватывает самую крайнюю папку. — А этот что здесь делает?

— Вот поэтому и не позвали, — выдыхает Кан старший. — Ты про Пака?

— Конечно, он же овен! — Минхо смотрит на Хёнджина, как на умственно отсталого, и не сразу отдает папку Ёсану, который её забирает.

— Зато у них очень перспективное положение и хоть сейчас их компания относительно нашей мала, а акции падают в цене, позже она может выбиться в лидеры рынка. Хотя, Ёсанни, посмотри лучше на первых трёх, с ними будет проще.

— Конечно проще. Положи этого овна. Я думал, что доходчиво попросил убрать его, — недовольно бубнит Минхо и скрещивает руки на груди, раздраженно глядя как сын листает именно его дело.

— Да боже, нельзя судить людей по знаку зодиака, — устало трет переносицу Хёнджин, которому день назад на полном серьезе прочитали лекцию о том, почему в их семье не должно быть овна.

Старший Кан бы сказал, что это всё глупости, но проще промолчать, чем выслушать лекцию ещё и о том, почему это обесценивает переживания Минхо.

— Он красивый, — подает голос Ёсан, что не слушал перепалку родителей. Ну как перепалку? Они так всегда общаются.

— Вот, он ему теперь красивый, — Минхо бросает злой взгляд на своего альфу, что уже давно привык к этому несносному характеру и спокойно игнорирует, после чего обратно отбирает дело из рук Ёсана. В этот раз тот спокойно отдает папку. — Котенок, будет очень тяжело с любым из них, потому что нет ничего хуже альфы, за которого решили. Но этот вообще будет той еще занозой. Посмотри на других. Отец ошибся.

— Ошибся, когда женился на скорпионе, — Хёнджин выделяет последнее слово и улыбается, глядя на Ёсана. Он понимает, что тот, скорее всего, уже сделал выбор, но просто чтобы успокоить папу смотрит и других.

— Что? Ты сказал сейчас что? — Минхо впивается взглядом в мужа и бьёт того папкой по плечу.

— Ничего, тебе послышалось, — смеется старший Кан и закрывается руками от серьезно раздраженного Минхо, что продолжает несильно хлестать его личным делом Пака.

— Я выбрал, — сообщает Ёсан родителям, которые уже будто и забыли зачем они здесь собрались. Они умолкают и переводят взгляд на сына.

— Ну? — Минхо напряжен и взволнован возможным решением.

— Хочу Сонхва.

— Кто такой Сонхва? — старший омега переводит взгляд на неловко улыбающегося Хенджина, что поднимается со своего места и отходит подальше.

— Которого ты держишь, — отвечает альфа, видя, как в глазах мужа разгорается негодование.

— Котенок, подумай еще. Этот альфа тебе не подходит, — Минхо старается говорить мягче и улыбается, когда переводит взгляд на сына.

— Он единственный мне понравился. Я хочу его, — с непробиваемым спокойствием отвечает Ёсан.

— Я же говорил, что именно он ему понравится, — поднимает руки Хёнджин и тихо смеется.

— Так я поэтому и сказал его убрать, — повышает тон на мужа Минхо и едва ли не загорается. — Нахрена нам овен? А если он будет его обижать? А он будет его обижать!

— Пап, я учёл твой комментарий о том, что с ним будет сложно. Это не влияет на моё решение.

— Вы оба — придурки. Конечно, яблочко от яблони не далеко упало, что один упертый чёрт, что второй, — язвит Минхо и переводит злой взгляд с мужа на сына и обратно.

— Что третий, — добавляет Хёнджин и, положив руку мужу на талию, выходит вместе с ним из кабинета. — Пойдем обрадуем Паков.

Ёсан остается один в кабинете отца. Он берет папку с делом Сонхва и рассматривает его фото ещё раз. Выбор спутника жизни случился вот так просто, в повседневном тоне, будто ничего особенного и не произошло. Как-то странно и даже немного пусто внутри.

♥♥♥

Джебом начинает сегодняшнее утро не с кофе, а с красного полусладкого и горького шоколада. Неосознанно. Однако, это является лучшим успокоительным. Возможно, потому что похожий букет из запахов у них с мужем.

Джебом живёт с запахом, несвойственным омегам: густое, как кровь красное вино и еле заметные восточные пряности. У Джексона же аромат древесной коры, кожи и шафрана. А у Сонхва получилось, что получилось: ещё более терпкое вино от папы, шафран от отца и ещё что-то свежее вроде черники или голубики в шлейфе. И слава богу, иначе его запах внаглую пьянил бы. Джебому не совсем ясно, что это за третья нота и от кого она, но в конечном итоге запах у сына такой же яркий и агрессивный, как он сам.

Иногда Паку тяжело жить с такими темпераментными альфами под одной крышей, и хорошо, что Сонхва уже год как от них съехал. Джебом всей душой любит сына, но собственное спокойствие и оставшиеся нервы не менее ценны. Однако, это утро и вовсе обещало стать кошмаром. Он это точно знал. Когда вечером Джексон сказал, что младший Кан сделал свой выбор, Джебом нервно засмеялся. Из всех более богатых и дружелюбных женихов Ёсан выбрал именно их чадо.

Сонхва тоже с ранних лет пытались вложить в голову то, что его личная жизнь в будущем не будет ему принадлежать на все сто. Нет, конечно, может быть он потом не захочет жить со своим омегой или будет ему изменять, но ему все равно придется вступить с кем-то в брачный союз по расчёту. И Пак всегда на это неимоверно злился, всячески оспаривал и настаивал на том, что его выбор должен быть только в его руках.

И сейчас, слыша разговор на повышенных тонах из кабинета мужа, Джебом понимал, что началось. Он берет бокал вина и выходит на крыльцо дома в одном шелковом темно-синем халате, опирается на резную ограду, и медленно пьет, глядя на цветы. Из дома слышатся крики его альф, а после звук бьющегося стекла и еще какой-то грохот. Хоть бы не поубивали друг друга. Джебом откусывает кусочек шоколада и рассматривает свои драгоценные распустившиеся розы. Неимоверно красивые. Как и все то, что сейчас может попасть под горячие руки альфам.

А руки у них очень горячие. Джебом даже решает не лезть, потому что знает, что их не разнять пока не успокоятся сами или же не решат вопрос. К сожалению или к счастью, но что Джексон, что Сонхва буквально пылают энергией, харизмой и несгибаемой силой духа. Джебом никогда не понимал, почему Джексон жалуется буквально на копию себя же.

Выдохнув, Пак приветливо улыбается и машет рукой омеге из соседнего дома, что привычным маршрутом выгуливает свою собачку.

— У вас все хорошо? — тот немного задерживается и недоверчиво смотрит на открытые окна, из которых доносится жуткая ругань и ещё раз что-то бьется.

— Да, все отлично. Не беспокойтесь, это нормально. Хорошего дня, — Джебом мило смеётся вслед и делает последний глоток из бокала.

Омега возвращается в дом, когда там всё стихает и смотрит на небольшие локальные погромы так, словно это так и было. Он проходит на кухню, где находит своих альф в относительном порядке и молча доливает себе ещё вина, после чего поворачивается и вопросительно смотрит на обоих, с явным холодом в глазах приподнимая острую бровь.

— Папа, я не понимаю, как ты это всё допускаешь, — Сонхва не успевает договорить как Джексон хватает его сзади за шею и притягивает к себе.

— Я же сказал, что придушу тебя, если будешь высказывать это папе, — он мило улыбается, пока тихо рычит это на ухо сыну.

Джебом вздыхает и делает еще глоток вина. На самом деле он вообще не рад тому, что у его сына нет выбора. И Пак даже представить себе не может как бы его сердце разрывалось, не будь Сонхва альфой. Отчасти он чувствует себя виноватым в том, что его сыну приходится делать этот шаг. Сам Джебом сбежал из-под венца такого брака ради жизни с Джексоном, пожертвовав всеми связями с семьёй и своим наследством. И сейчас ему ужасно тоскливо от осознания того, насколько несправедливо они поступают со своим ребенком. Но в то же время лучше быть обеспеченным, чем бедным и «счастливым». Первые лет пять им с Джексоном было слишком тяжело подниматься с низов, поэтому пусть лучше Сонхва позлится и поворчит, но поддержит своим браком благосостояние их компании и своего стабильного будущего.

— Отец убедил меня в необходимости принятого вами решения, и я сделаю то, что требуется, — произносит Сонхва, опустив глаза. — И я не против, чтобы он переехал ко мне.

Джебом снова кивает, потому что в полной мере осознает, насколько тяжело говорить сыну эти слова. И он рад, что тот всё-таки смирился и согласился, хотя Пак не понимает, почему Ёсан сделал этот выбор. Джебом и Минхо знакомы довольно давно и не ладят от слова совсем. Семье Кан должно было быть очевидно, что их омеге будет непросто. Очень непросто. Ещё и слишком мала вероятность, что получится хорошо ужиться. Джебом любит Сонхва всем сердцем, но даже он считает, что Кан сделал худший выбор.

— Джейби, радость моя, сегодня вечером с нами хотят познакомиться родители Кана, так что предлагаю нам с тобой пойти выбирать тебе рубашку на вечер, как ты любишь это делать, а нашему ненаглядному отправиться домой и все приготовить, — Джексон мягко сжимает плечо Сонхва, который снова напрягается.

— У меня, что ли?! — снова вспыхивает Сонхва и вскидывает брови.

— А у кого? Не к нам же твой омега переедет, — спокойно отвечает отец и наконец отпускает сына, после чего подходит к мужу. — К вечеру чтоб все красиво было. И ты в том числе. Всё, не возникай, — ставит точку Джексон и, взяв мужа под локоть, уходит с ним наверх.

Домой Сонхва едет в подавленном настроении. Конечно, он понимает, что сейчас еще у них пока что всё в порядке и компания приносит хороший доход, но видя внутренние операции он также осознает, что еще полгода, и их акции основательно упадут без вмешательства извне. Их союз с Каном был бы очень кстати, ведь при поддержке такого гиганта рынка можно отлично пойти вверх. Но внутренний альфа Сонхва рвал и метал от того, что его буквально продают без его же спроса. А еще хуже то, что его просто выбрал омега. Как вещь или собачонку на выставке. Пак усмехается собственным мыслям, когда понимает, что с ним поступают так, как альфы привыкли поступать с омегами. Гордость и самолюбие слишком задеты этим фактом.

Он сделает как говорит отец, потому что с деньгами жить лучше, чем без них, да и в конце концов от него зависит будущее их компании, но сейчас Сонхва просто не понимает, как себя вести и как быть с этим омегой.

♥♥♥

Вечером Джебом и Джексон встречают прибывшую чету Канов на крыльце дома Сонхва, которые, ко всеобщему облегчению, приезжают без Ёсана.

— Доброго вечера, — приветливо улыбается Джебом и жмет руку сначала Хёнджину, а после Минхо.

— И Вам. Как же мы не рады вас видеть, — мягко улыбается в ответ Минхо.

— Мы вас тоже, — в той же манере отвечает Джебом.

— Что?

— Что?

Джексон выдыхает, когда переводит взгляд на Хенджина и видит в его глазах такую же неловкость за своего мужа. Тот очень редкий случай, когда бояться надо не за альф, а за омег. Наконец они здороваются тоже и проходят в дом.

Глядя на Минхо и его поведение, оба Пака понимают, что на самом деле не совсем ясно, кому из детей ещё будет тяжелее. При таких родителях омега, наверное, далеко не простой и сможет не только постоять за себя, но и заставить обороняться Сонхва. Чего, в принципе, и следовало ожидать.

— Так почему, вы говорите, Ёсан не приехал? — Джебом наблюдает за тем, как Джексон наливает вино сначала Минхо, а потом ему, и берет бокал, переводя взгляд на Канов.

— Он сказал, что чуть опоздает. Нам почти жаль, — Минхо берет бокал и пробует, после чего скептически вдыхает аромат. — Отличное вино.

— Спасибо. Нам тоже очень жаль, но, — Джексон смотрит на часы. — Но у Сонхва встреча в главном офисе через двадцать восемь минут, так что он готовит документы и спустится только поздороваться с вами с минуты на минуту, после чего уедет.

На самом деле, конечно, не было никакой встречи, и Джебом просто уговорил Джексона не мучать сына хотя бы тут.

— В такое время? — Минхо внимательно, но не в открытую рассматривает все предметы интерьера и думает про себя, что у этого альфы есть вкус, и может все не так плохо.

— Да, мой деловой партнер прилетел днем и переговоры назначены на сегодняшний вечер, однако, он попросил их не переносить, так что я здесь, а Сонхва поедет вместо меня, — Джексон вежливо улыбается и смотрит на одобрительно кивающего Хенджина.

Буквально через пару минут спускается Сонхва, что коротко и равнодушно здоровается с Канами и сразу покидает дом.

— Овен, — хмыкает Минхо и ловит на себе взгляд Джексона.

— Что-то не так?

— Вы тоже овен? — округляет глаза омега и с ужасом смотрит на Джебома. — Боже, как Вы с двумя овнами живете? Сочувствую.

— Как-то вот приходится, — пожалуй, это первый раз за вечер, когда ему не хочется возразить Минхо, потому что перед глазами встает утренний погром дома от этих двоих и их регулярные громкие ссоры. Джебом немного грустно улыбается, потому что не раз думал о том, что надо было зачать сына хотя бы на месяц раньше или позже.

♥♥♥

Сонхва рад, что в гостиной нет его будущего омеги, и, судя по отсутствию пятого запаха, тот вообще не приехал. Вот и прекрасно. Не пришлось с ним видеться. Правда, радость длится недолго, потому что как только он выходит из дома, то видит светло-жемчужную Феррари, что с тихим урчанием останавливается у входа. Пак не пялится и идет к своей чёрной Ламборгини так, словно ничего необычного не происходит. Он окидывает его взглядом только раз и думает о том, что на самом деле, омега очень красив, несмотря на довольно широкие плечи и крепкие бедра. И самобытен, потому что Сонхва понимает, что тот на него ни разу не посмотрел. Они проходят мимо, тихо вдыхая запахи друг друга. И пахнет Кан не плохо. Пудрой, яблоками и бузиной. Взял лучшие ноты от родителей, которые Сонхва успел заметить. Пак садится в машину и, когда уезжает и еще раз смотрит в зеркало заднего вида. Он ловит себя на мысли, что при других условиях возможно заинтересовался бы этим омегой. Симпатичный на мордашку мальчик с приятным запахом. Но сейчас Сонхва понятия не имеет, как реагировать на то, что Ёсан даже не посмотрел на него. Мало того, что его продают, так еще и, судя по всему, избалованному самонадеянному омеге.

Тем временем Ёсан рад, что их первая «встреча» проходит подобным образом, и Сонхва не узнает, как из-за его собственного густого тяжёлого запаха у омеги едва ли не плывет перед глазами, а внизу живота начинает тянуть. Может быть это из-за того, что у Ёсана давно не было альфы, а альфы с таким запахом никогда. Может из-за того что у отца довольно спокойный запах, к которому он привык и никак не ожидал чего-то подобного. А может из-за того, что Сонхва действительно чертовски красив. Ёсану становится немного не по себе. Он чувствует себя атакованным и несколько смущённым просто потому что Пак прошел мимо. И Кан боится представить, какой у Сонхва темперамент, если даже аромат воздействует подобным образом. Папа Минхо об этом говорил?