Цири отскочила и встала на более чем приличном расстоянии.

— Как ты..? Что ты..? — так и не сумев найти правильный вариант вопроса, она скрестила руки на груди и встала в пол-оборота, чуть вздёрнув подбородок.

Аваллак’х смотрел на неё, не в силах сказать ни слова.

«Ты ничем не отличаешься от остальных Aen Elle, и относишься ко мне, как они. Я пешка для людских королей и никчёмная полукровка для эльфских исследователей Старшей Крови…» — набатом прозвучало в его голове. Он моргнул, словно удивился их встрече, хотя намеренно вошёл сюда, чтобы её увидеть, и вдруг вежливо поклонился.

 — Я посланник Его Величества, я здесь, чтобы забрать тебя. — к счастью Аваллак’х не видел, какой взгляд метнула в его сторону Йеннифэр, Геральт сжал и разжал кулаки, Ида сцепила руки перед собой и вздохнула.

Цири посмотрела на него. В её глазах плескалось столько эмоций, что ему, не до конца понимающему суть человеческой природы, не виделось возможным узнать их истинный смысл. Была ли Цири разочарована, рада встрече, зла на него или напугана — в её взгляде смешалось всё и даже нечто большее, отчего он не выдержал и невольно перевёл взгляд в пол. Цири фыркнула, картинно поклонилась в ответ и вышла. Йеннифэр окликнула её у двери.

— Цири!

— Да? — с вызовом повернулась та, схватившись за массивную ручку, — Я хочу встретиться с Кэрис. Наедине. А потом отдохнуть… — устремлённые на неё взгляды, вызвали снисходительную улыбку. — Я согласна, не паникуйте… разве у меня есть выбор? — бросила она и скрылась за дверью.

***

Цири не было видно до вечера. Аваллак’х знал, что она говорила с Кэрис, а затем ушла в выделенные ей покои и больше их не покидала. Он сомневался, правильно ли поступает, продолжая скрывать своё истинное положение, но не мог представить, как скажет ей об этом — даже по возвращении в Тир На Лиа, он не был уверен, что сможет… Измученный сомнениями и недовольными взглядами тех, кто знал о тайне, но молчал, Аваллак’х вышел развеяться, прогуляться по коридорам Каэр-Трольде, однако и тут не нашёл покоя. За первым же поворотом он наткнулся на отряд стражи, сопровождающей высокого мужчину в королевской мантии, и сразу понял, что будь этот человек даже в лохмотьях, одной исходящей от него силы было бы достаточно, чтобы любому стало очевидно, кто он. Аваллак’х таким не был, он знал, что и в половину не выглядит столь властно, как отец Цири. Они встретились взглядами. Аваллак’ху пришлось следовать собственному обману до конца и поклониться чуть ниже, чем сделал бы это человек его положения… Впрочем, король Aen Elle вовсе бы не стал кланяться. Аваллак’х поклонился, потому что хотел. Во взгляде Эмгыра мелькнула заинтересованность, но пропала столь же быстро, как и появилось. К удивлению, Эмгыр тоже вежливо склонил голову.

— Сообщите Королеве и Чародейке, что я готов к встрече немедленно, — прозвучал его голос, когда королевская свита прошла за следующий поворот.

Аваллак’х сделал несколько шагов по направлению к смежному коридору, в противоположную сторону от императора, и снова услышал голос, на этот раз голос принадлежал Цири. Она приближалась справа и должна была вот-вот столкнуться с ним у поворота, однако она была не одна, ей тихо отвечал какой-то мужчина. Следуя, казалось, беспричинному страху встретиться с ней лицом к лицу в такой ситуации, Аваллак’х замедлил шаг и прислушался. Нет, он не хотел подслушивать, но не слышать их не получалось.

— Моё предложение ещё в силе, — отчётливо произнёс мужчина, — ты уверена?

— Морвран, — Цири отвечала мягко, почти нежно, будто говорила с человеком, которого любит или хотя бы очень им дорожит. Сердце Аваллак’ха дрогнуло, — я не могу. То, что ты предлагаешь за гранью самой прекрасной мечты, но мне нигде не будет покоя.

— А во дворце Aen Elle будет? Там, где… — генерал Воорхис понял, что речь получается слишком пламенной и громкой, и понизил тон голоса до доверительного полушёпота, — замужем за тем, которого ты не любишь?

Цири горько усмехнулась и остановилась, Аваллак’х остановился тоже. Его сердце бешено стучало в груди, и он не знал, почему всё ещё так недостойно себя ведёт.

— Любовь? Можешь себе представить меня замужней женщиной, сыгравшей свадьбу по любви? А? Дети, пелёнки, суета у плиты? Видишь меня такой?

Морвран долго молчал, затем честно ответил.

— Нет. Но я и не позволю тебе быть простой женщиной. Мы можем уехать, мы можем попросить дипломатического убежища, скрыться от мира и жить в достатке и счастье до конца наших дней.

— Твоих, — уточнила Цири, — а я…

— Это не важно, мне ничего не важно, кроме тебя.

Аваллак’х выбрал это время, чтобы собраться с силами и пойти дальше, а генерал Воорхис избрал этот момент, чтобы обхватить ладонями лицо Цири и поцеловать. Наверное, если бы Аваллак’х попал в самый центр Белого Хлада, ему бы даже удалось согреться, потому что сейчас его внутренности промёрзли до самой души, будто покрылись толстой коркой льда, которая впивалась острыми замороженными иглами в мягкую плоть. Он опустил глаза и удивился, почему из него не хлынула кровь, и одежда не окрасилась алым…

Цири и Морвран, заметив его, отскочили друг от друга, а он лишь виновато кивнул, развернулся и быстрым шагом пошёл в другую сторону.

***

Цири злилась, о, как же она злилась на него. Возвращаясь в комнату после встречи с Морвраном, она с каким-то злым удовольствием вспоминала этот поцелуй. Аваллак’х всё увидел — разве не было это лучшим наказанием за то, что за столько месяцев он так ничего и не понял. Цири стянула одежду и надела присланную Кэрис — платье из плотной ткани с меховым воротничком, подвязанное кожаным поясом. Пока и это сойдёт, сражаться здесь ей точно не придётся, даже если все чародеи континента соберутся у стен Каэр-Трольде. Цири осмотрела себя в зеркале, поправила причёску и обернулась к двери как раз в тот момент, когда в неё постучали. Слуга протиснулся внутрь.

— Его Величество Император Нильфгаарда, Белое пламя, пляшущее на...

— Пусть войдёт, — перебила Цири, — она не собиралась слушать все титулы своего отца, прежде чем поговорить с ним.

Эмгыр вошёл один, и дверь с тихим шорохом закрылась за ним. Он замер. Цири замерла тоже. Они разглядывали друг друга, словно увиделись впервые, и никто не решался начать диалог.

— Я подписала документы, — после долгого молчания произнесла Цири, — надеюсь, взаимные обещания будут исполнены.

— Морвран займёт трон. Я сдержу слово.

Они кивнули друг другу и замолчали. Оба знали, что это последняя встреча, и понимали, как много им обоим нужно сказать, но не могли найти слов. Отец и дочь смотрели глаза в глаза, пока это действие не стало крайне неловким, и тогда Цири предложила присесть. Эмгыр отказался, но сделал несколько шагов к окну и устремил взгляд к морю, над высокими волнами которого кружили сирены. Цири посмотрела ему в спину, а потом вздохнула, ощущая, как слёзы подступают к глазам, и спросила:

— Какой она была?

Эмгыр заметно вздрогнул, но не обернулся. Цири знала, что отвечать, глядя на неё, он не сможет.

— Кто? — он понял на самом деле, о ком шла речь, но специально решил уточнить, хотел, чтобы Цири сама сказала это.

— Мама. Какой она была?

— Смелой… отважной и… очень доброй, — его голос дрогнул, из глаз Цири скатились слёзы, и она зло вытерла их рукавом платья.

— Почему ты так поступил? — голос Цири сорвался на шёпот, а губы задрожали. По какой-то причине она не могла найти в себе сил держать эмоции в узде.

Эмгыр долго молчал, так долго, что Цири решила, будто не получит ответ, но он заговорил снова. Так же тихо, как она. Каждое его слово было пропитано душевными переживаниями.

— Когда управляешь такой огромной империей, становишься жёстким, отрешённым от человеческих потребностей. Императоры и их дети владеют всем, кроме своего сердца и времени. Даже ты… будь ты в бегах или наследницей престола, разве когда-нибудь ты могла делать выбор свободно? А сейчас можешь?

— К чему ты это говоришь?

Эмгыр обернулся, в его глазах стояли слёзы, и он не спешил их скрывать.

— Я не убивал Паветту, но стал причиной её смерти… Я этого не хотел.

Цири молчала, сжимая дрожащие губы, и смотрела на него, думая о том, какая могла бы быть жизнь, если бы её мать и отец были живы, были бы рядом с ней всё это время? Она бы не встретила Геральта и Йеннифэр, не встретила бы никого из тех, кого сейчас знает, и была бы счастлива? Была бы?

— Прости, — не дождавшись ответа, сказал Эмгыр. — Я могу оказать последнюю услугу. Правда, это нарушит все подписанные соглашения, но, полагаю, если ты захочешь, это будет стоить того.

— Услугу? — Цири шмыгнула носом.

— Да. Если хочешь, я помогу тебе сбежать, выставлю защиту от чародеев, генерал Воорхис будет сопровождать тебя, куда угодно, и останется рядом. Ты проживёшь до конца дней в спокойствии и мире далеко от дворцовых интриг и распрей народов.

Цири приоткрыла рот от изумления и тут же закрыла его.

— Великодушно, — усмехнулась она, — но я откажусь по многим причинам, и одну из них ты сам назвал. Я та, кто не владеет своим сердцем и временем, Предназначение связывает меня с таким количеством людей и событий, что отказываться следовать за ним я не имею никакого права.

Он кивнул, и над ними снова повисло молчание. Оно больше не было неловким, но носило отпечаток близкого расставания. Цири вдруг улыбнулась, словно получила внезапный прилив вдохновения.

— Спасибо, — сказала она, а затем в два шага преодолела расстояние между ними и обняла.

Эмгыр застыл в нерешительности, в полном недоумении от этого поступка, обескураживающего, но, без сомнения, приятного. Через мгновение однако его руки дрогнули, и он обнял Цири в ответ.

— Прости, — тихо повторил он.