Перед почти исчезнувшим из памяти мира призраком стояла красивая, кареглазая блондинка в милой футболке с маленькими феями, у которых, почему-то, были хвосты. Она быстрым шагом проследовала из прихожей на кухню, раскрывая растворяющемуся в пустоте бытия духу причину своего исчезновения из жилища и всеми силами пыталась заставить себя не швырять ни в чём невиноватый телефон в стену.

— О, феи, что случится, если я испеку пиццу? — собеседник хозяйки уютного жилища никак не унимался, продолжая отчитывать девушку, что сильнее выводило её из себя. — Хватит меня опекать, Мира, я же не атомную бомбу пытаюсь у себя в спальне собрать, а всего-то сделать основу для, между прочем, твоей любимой пиццы, это грозит мне лишь испачканным в муке носом, успокойся и прекрати меня опекать.

Звонок наконец завершился и блондинка отложила телефон на подоконник. Громко отложила. На столе уже стояло почти всё необходимое для теста и лишь минутой ранее на него поселилась мука, из-за отсутствии которой девушке и пришлось беспокоить слишком любвеобильного соседа, уже чисто рефлекторно отказываясь от его очередного приглашения на свидание. Девушка плюхнулась на диван и нахмурилась, вспоминая последовательность действий и проклиная себя за лень, ведь это всё можно было сделать раньше и не напрягаться так.

Обречённо вздохнув, юный повар, на вид девушке было не больше двадцати лет, завязала пшеничного цвета волосы в немного неаккуратный пучок и принялась за готовку. Призраку, почему-то, нравился данный процесс, она часто забредала в ресторанчики или простые столовые и просто наблюдала за нежным процессом приготовления пищи. Больше всего ей нравилось наблюдать за эмоциями поваров в этот самый момент: сосредоточенность на ингредиентах, задумчивость, наслаждение успехом и раздражение из-за неудачи. Наблюдая за этим, призрак могла, как бы, сама почувствовать эти эмоции, окунуться с головой в процесс и забыть о своей обречённости.

Вот и сейчас, сосредоточенное, немного раздражённое лицо было главным объектом наблюдения. Призрак устроилась на диване, что был так удобно расположен, и неотрывно смотрела на девушку, улавливая каждый её жест, поглощая каждую показанную эмоцию, ловя взглядом каждую, падающую на глаза, прядь шикарных волос и, немного ругая юного пиццедела за столь неподходящий маникюр, хоть особых проблем девушке он и не доставлял, чему привидение поражалось.

Наконец, когда основа была полностью готова и все ингредиенты нашли на ней себе подходящее местечко, будущий кулинарный шедевр отправился на противне в духовку, до момента полной готовности. Девушка была немного рассеянна, что видимо и стало причиной волнения Миры на другом конце мобильной связи, и из-за этого привидение решила как-нибудь напомнить милому повару, позднее, о готовящемся блюде итальянской кухни, на всякий случай.

Вымыв руки, девушка облегчённо выдохнула, убирая с лица волосы, и рухнула на диван, но приземлилась она, как раз, на то самое место, на котором умостился призрак, вследствие чего блондинку пробила дрожь и она чихнула.

— Будь здорова, — не зная зачем, но, всё же, сказала призрак, отодвигаясь на другой конец мягкой мебели и концентрирую своё внимание на часах духовки.

— Спасибо, — кивнула девушка, благодарно улыбнувшись пустоте.

Спустя секунду до девушки всё же дошло, что дома она была одна и, тут же, стоило блондинке повернуться в сторону источника звука, на всю кухню раздался громкий, высокий, испуганный визг, от которого даже полу размытому призраку захотелось заткнуть уши. — Ты кто? Ты что такое?

— Ты меня видишь? — ответила вопросом на вопрос тень в углу дивана, резко приблизившись к девушке, от чего та, пытаясь отскочить, неуклюже свалилась на пол.

— Так, давай объединим всё в одно, — собравшись с мыслями и выждав паузу начала блондинка. — Ты умерла, хрен знает сколько лет назад…

— Приблизительно пятьдесят дв…

— Не перебивай мои мысли вслух, пожалуйста, — строгим голосом прервала призрака девушка, пригрозив её пальцем.

— Я бы с радостью, но я пол века ни с кем живым не разговаривала, от мёртвых тоже подальше держусь уже лет тридцать, — эмоции призрака распознать было невозможно, как и определить, где у этого сероватого, полупрозрачного, размытого облака лицо и другие конечности, но по тихому голосу, что словно раздавался в голове у девушки, была слышна радость, вперемешку с шоком и показная отстранённость.

— Проехали, — девушка энергично замотала головой и поудобнее умостилась на диване. — Как я поняла из всего того, что ты на меня обрушила, ты можешь… воскреснуть?

— Возродиться, — на автомате поправило живую размытое пятно, — это разные вещи. Моё тело, знала бы я ещё где оно, может меня вообще кремировали или, мало ли, как я умерла… — призрак поймала на себе раздражённый взгляд и решила повременить с демонстрацией своего словарного запаса, опуская неизвестные даже ей подробности. — Так вот, воскреснуть — это ожить, в своём же теле, а моё, учитывая все известные и не очень факторы, для этого, мягко говоря, не пригодно. А возродиться — значит материализоваться вокруг души, на данный момент находящейся перед тобой.

— Угу, — с каменным лицом кивнула хозяйка квартиры, пытаясь переварить всю, полученную за последние полчаса информацию. — А как?

— Знала бы, тут не торчала, — слегка раздражённо выдохнула призрак. — Но ты играешь в моём возрождении большую роль, потому что меня видишь.

— И что мне надо сделать?

— Без понятия.

— Чудненько.

— У тебя сейчас пицца подгорит.

— Блин!

***

— Бутер будешь? — машинально спросила Люси у плавающего рядом облака.

— Я призрак, — скептически напомнила проплывающая к дивану тучка, — как ты думаешь, мы питаемся?

— По-твоему, зачем я спросила? — парировала шатенка, резво рубанув по палке колбасы. — Ты же от меня не отстанешь?

— Пока я не растворюсь, точно, — не питая никакой надежды на спасение ответила привидение.

— А может ты завтра воск… возродишься.

Время уже шло к ночи. Невероятно шумные дружеские посиделки, проходящие за поеданием домашней пиццы, во время которых призрак и узнала имя своей предполагаемой спасительницы, закончились часа два назад и блондинка могла спокойно беседовать со своей новой соседкой. Во время посиделок Люси окончательно убедилась в том, что только она страдает этим говорящим расплывшимся глюком, ведь, помимо несчастной девушки, надоедливый туманчик не видел и не слышали ни её друзья, ни соседи, что как-то безучастно просили быть потише, ни доставщик пиццы, ошибившийся этажом.

Компания друзей Люси была необычной, её можно было сравнить с солянкой, собравшей в себе всё и это всё каким-то, не ведомым миру, образом прекрасно сочеталось. Больше всего шума производил Нацу — весёлый парень с розовыми волосами, над шутками которого не могли не смеяться даже слегка неживые присутствующие. Мира, та самая девушка, что звонила Люси, не уступала ей в красоте и привидению показалось, что она где-то уже видела эту светловолосую девушку, вроде бы в каком-то журнале. Грей, тихий брюнет, который начинал шуметь только во время драк с Нацу, а дрались они, видимо, постоянно. Последним представителем разношёрстной компании была тихая и милая Люси, что могла напоминать, поведением, но никак не внешностью, серую мышку и непонятно каким образом связавшаяся с двумя идиотами и моделью.

Наблюдая за живыми, привидение и сама чувствовала эту жизнь, неотрывно следя за сменяющими одну за другой эмоции на лицах людей, смеясь, ловя на себе осторожные взгляды Люси и, к концу вечера, её посетила мысль, что в их компании не хватает пятого участника — способного мгновенно присмирить парней, с чем не всегда справлялась, но старалась, Люси и поддержать разговор с девушками.

— Ну… это вряд ли, — немного расстроено произнесла призрак, но она этого не заметила, так как её внимание к самой себе распадалось вместе с душой. — Как видишь, я уже почти распалась.

— А вдруг. Ты же сама сказала, что без понятия, как это должно произойти, — на столе уже стояла кружка чая и призрак, как бы, растворялся, сливался с исходящим от неё паром. На время это заворожило Люси, но она продолжила. — И вообще, я хоть правильно к тебе обращаюсь, ты женщ… девушка?

— Да, я девушка, — если во время посиделок все комментарии произносились весёлым голосом, то сейчас привидение было грустным. Всего на мгновение Люси захотелось обнять это несчастное создание, но в голове не укладывалось как. — Это единственное, что я помню.

***

Блондинка, уставшая и замученная, возвращалась с университета, неся за спиной старенький ранец с тетрадями и продуктами, и груз полученных знаний, медленно раскладывающийся по полочкам в процессе пешей прогулки до дома.

— Не, я там уже гуляла, — наотрез отказалась сопровождать девушку в альма-матер привидение. — Как вы не умираете со скуки, вслушиваясь в нудные и, иногда, абсолютно не нужные лекции? Давай без меня.

— Не заскучаешь? — с лёгким беспокойством спросила Люси, задумавшись. — Может тебе, хотя бы, телевизор включить?

Так привидение и было оставлено на попечение какой-то исторической передачи и, вроде бы, было довольно. Люси же думала, к кому обратиться за помощью, ведь туманный глюк был хоть и забавен, но немного надоедлив. Первой на ум пришла церковь, но представив свои попытки объяснять святому отцу, что в её квартиру проник призрак, говоря, что только она способна помочь ему возродиться, Люси перекрестилась прямо на ходу, привлекая внимание прохожих. Именно эта неловкая ситуация и позволила ей бросить взгляд на невзрачный книжный магазинчик с потрёпанной вывеской. Заведение было практически незаметно находясь между ярким кафе и огромной витриной с дорогой одеждой, но книг в магазинчике было много.

Люси наткнулась на целый сборник сочинений по экзорцизму, кучу фантастики про зомби, гулей и прочую нечисть, множество романтических произведений про вампиров и оборотней. Пересмотрев несколько десятков обложек, почти отчаявшись и коря себя за надежду найти что-нибудь полезное в обычном магазине, девушка всё же смогла-таки отыскать книгу, более или менее разъясняющую ситуацию.

Если верить автору, то он сам однажды столкнулся с подобной щекотливой ситуацией, но Люси скептически относилась к пометке «Основано на реальных событиях».

В книге было написано, что не каждый умерший удостаивается возможности возродиться и уже на первой странице предупреждалось, что книга не скажет читателю, как помочь своему призраку. Возродить могли эмоции, соответствующие или противопоставленные тем, что испытывал несчастный во время смерти. Например, если ты скончаешься в кругу семьи, то сможешь возродиться либо возненавидев того, к кому привязан твой дух, либо обретя в нём потерянную семью. Живой тоже не может быть просто фоном для привидения, человек должен взаимодействовать с ним, понимать, желать помочь. Проблема в том, что с каждым годом призрак помнит о своей жизни всё меньше и исчезает после пятидесяти трёх лет со дня своей смерти. В пятидесятилетнем возрасте шансы призрака на возрождение улетучиваются в геометрической прогрессии, мягко говоря, а глюку Люси было уже давно было пятьдесят два.

Вычитав всё, что хоть как-то облегчает понимание ситуации, Люси направилась домой, так и не решившись купить книгу, от одного лишь взгляда на её серую, невзрачную обложку чувствуя неприятное, ноющее чувство в груди.

— Эй, я дома, — позвала девушка, закрывая за собой дверь.

Люси только сейчас поняла, что она не знает, как же ей обращаться к привидению. Их знакомство было спонтанным, затем Люси долго переваривала новую реальность и забыла спросить имя своей новой соседки, хотя вряд ли она его вообще помнила.

В квартире было тихо. Кухня была пуста, в гостиной работал телевизор, вещая новости мира, но привидения нигде не было видно.

— Ты здесь? Ау.

С момента знакомства Люси и одинокого призрака прошли уже почти сутки, но девушка уже успела привыкнуть к своей галлюцинации и поэтому сразу же забеспокоилась из-за встретившей её пустоты. Обыскав весь дом, Люси нашла едва заметный при солнечном свете туман на балконе.

— Всё хорошо? — осторожно спросила Люси, замерев при виде призрака.

— Обычно, — отозвалась галлюцинация, как бы выйдя из транса услышав голос блондинка. — Дни идут, а я медленно распадаюсь. Ты уже, наверное знаешь, что шансов у меня, практически, нет.

— Вот именно, что практически, — почему-то разозлилась Люси. — Их мало, но… И вообще. Ты ворвалась ко мне в дом, напугала до усрачки, а теперь сидишь тут в депрессии?

— Ты предлагаешь мне радоваться? — удивилась подобной реакции привидение, вздрагивая от повышенных тонов чарующего голоса.

— Я предлагаю тебе забить, глюк говорящий. Даже если ты права и тебе остались считанные дни, хотя бы прож… прос… пусть они будут весёлыми, — девушка задумалась, поражаясь сама себе. Она очень хотела помочь несчастному созданию и, даже если она ничего не сможет сделать для её возрождения, то, хотя бы, поможет уйти с улыбкой. — Первым шагом на пути к веселью будет имя. Придумай себе что-нибудь.

Туман дрогнул и, кажется, развернулся. Люси могла ощущать взгляд призрака на своём лице и на балконе повисло молчание. Девушка решила дать призраку обдумать новое предложение и направилась на кухню. Спустя минуту послышались копошение и звон посуды, а уже через десять минут на столе стояли две ароматные кружки кофе, а в микроволновке разогревался суп.

— Мне нравится имя Эльза, — услышала Люси и, обернувшись, увидела в дверном проёме туман, более яркий, чем несколько минут назад.

— Приятно познакомиться, Эльза, — улыбнулась девушка, жестом приглашая призрака за стол. — Расслабься и получай удовольствие от этой серой и невзрачной жизни.

***

— Ты не помнишь, как ты выглядела? — задумалась Люси, смотря на туман с правой стороны от себя.

— Ммм, нет, — безучастно ответила Эльза, даже не задумываясь над вопросом и продолжая смотреть фильм. На экране нарнийцы готовились к последнему бою с тельмаринами и эти действия вызывали у привидения куда больше интереса, чем её собственное прошлое.

— Совсем ничего? — немного с нажимом спросила девушка, всё же отвлекая привидение от экрана ноутбука.

Прошла неделя. Люси окончательно привыкла к присутствию призрака в своём доме, чего нельзя сказать о её друзьях. Эльза полвека была одинока, и даже простая беседа была для неё даром небес. Болтливый призрак всё время лез со своими комментариями, отвлекая девушку или заставляя её смеяться посреди серьёзного разговора. На учёбе тоже было странно, ведь куча людей посчитает её сумасшедшей, если она будет говорить сама с собой. Именно по этой причине Люси делала вид, что говорит по телефону, на парах же Эльзе приходилось ждать, пока девушка напишет ответ в специально отведённой тетради и, не дай бог это кто-то найдёт, ведь обсуждали девушки не просто всё, а всё очень странное и очень странно, так что — психушка, жди.

Писала, кстати, Люси часто и очень даже неплохо. Как-то Эльза наткнулась на рукописи девушки и только бесплотность спасла призрака от удара подушкой по голове, ведь увидев, что привидение читает её незаконченный роман, что вряд ли когда-либо увидит эпилог, девушка запаниковала, засмущалась и разозлилась.

Говорили девушки даже по ночам или же, до часов пяти, пересматривали любимые фильмы или сериалы Люси. Теперь всегда собранная и ответственная Люси Хартфилия была вечно сонной и рассеянной, постоянно что-то писала или разговаривала по телефону, хихикая или безбожно краснея.

— Рыжие волосы, — повисла короткая тишина и Эльза всё-таки ответила на вопрос девушки. — Когда-то я пыталась представить свою внешность… всегда казалось, что у меня рыжие волосы, а в современном мире существует краска, так что я бы покрасила их в красный, яркий. А тебе зачем?

— Просто, — немного смутилась девушка, отворачиваясь от привидения.

— Для твоего недописанного романа? — фильм потерял всякий интерес и сероватая дымка переплыла с правого края дивана к журнальному столику, представая прямо перед Люси.

— Ни-ничего подобного, — возмутилась девушка, краснея.

Если бы, расплывающееся в вечности серым туманом, привидение могло улыбаться, то взгляд карих глаз был бы прикован сейчас к губам Эльзы.

***

На вторую неделю друзья Люси уже изнемогали от желания узнать причину перемен в девушке. Их заметили все, от вечно ворчащей соседки и до преподавателей, но никто так и не видел их причину, а время неумолимо ускользала песком сквозь расплывшиеся пальцы призрака, отвратно тикая на настенных часах в гостиной. Люси изменилась до неузнаваемости, но она выглядела очень счастливой.

— Люси, — протянула Мира, склоняясь над уснувшей за партой блондинкой. — Земля вызывает Хартфилию. Ты где витаешь?

— Ммм, — блондинка поморщилась, зевая и не до конца просыпаясь пробубнила. — в Д’Харе.

— А что ты там забыла? — удивился Нацу, опоздавший к звонку на пару из-за того, что задержался в столовой.

— Мы с Эльзой пол ночи Легенду об искателе смотрели, — зевнула Люси и повернула голову в сторону стены, поморщившись из-за пробежавшегося по её лицу луча солнца.

— С какой это Эльзой, — включился в разговор Грей, что до этого был занят тем же самым, чем и блондинка.

— Алая, — пробубнила сонно Люси и почти вновь проваливаясь в сон.

— Эльза Алая? — переспросила Мира, пытаясь вспомнить, упоминала ли подруга это имя раньше. — А она кто? Неужели твоя девушка?

— Мира, — возмутился Грей, — думай, что говоришь.

— Ага, типа того, — уже окончательно заснув, отголосками сознания, ответила Люси, даже не подозревая, что на неё уставились три удивлённых пары глаз.

Уже на паре и весь оставшийся день Люси не могла понять, почему все на неё смотрят так, будто у неё вторая голова выросла. Только вечером, когда народ решил узнать побольше подробностей и все, поголовно, начали спрашивать у Люси про её девушку, блондинка вспомнила время перед историей и пожелала умереть и раствориться раньше, чем через пятьдесят лет.

***

— Эльза! — закричала Люси на всю квартиру, стоило ей пересечь порог. — Во имя фей, что это делает на моей шее?

— Хм? — Эльза сначала не поняла, что же так сильно разозлило девушку, но увидев, куда же именно она указывает своим длинным, музыкальным пальцем — заулыбалась, явно довольная собой. — Такая большая, а не знает, как засосы появляются.

Она уже почти месяц не отходит от Люси, лишь изредка оставаясь в квартире и то, только для того, чтобы поиздеваться над соседями, особенно любвеобильным Локи, неустанно приглашающим Люси на свидания, или посмотреть сериалы, которые блондинке не нравились. За это время девушки узнали друг о друге всё и даже перестали обращать внимания на один не живой фактор, между ними. А после вести о том, что Эльза, оказывается, девушка Хартфилии, призрак умудрялась включать порно по ночам или очень натурально скрипеть кроватью, от чего на Люси бросали странные взгляды соседи на лестнице.

— Я знаю как они появляются, — вся красная, как помидор, прошипела Люси. — Я не знаю, как его поставить умудрилась ты.

— С большим и недооценённым трудом, — отвлечённо ответила рыжеволосая, понимая, что, как бы ей не нравилось наблюдать за эмоциями на лице Хартфилии или за самой Хартфилией, она слегка перегнула палку.

Люси уже хотела кинуть в, больше не кажущееся её невинным, привидение несчастный элемент мебели, Эльза показательно прикрылась от подушки руками, но тут до Люси дошло, что перед ней стоил не расплывшаяся тучка, а именно человеческий силуэт, со всеми конечностями и по этому силуэту было видно, что призрак — девушка.

— А с каких это пор ты на человека похожа стала, а глюк говорящий? — не поняла девушка, опустив подушку и наклонив голову.

— В смысле? — призрак покрутилась вокруг себя и поняла, что действительно, сейчас она не в форме непонятного тумана, а вполне в человеческой, с красивой фигурой и заплетёнными волосами, что, похоже и вправду, были рыжими.

— В прямом.

***

— Просыпайся, красавица, — приятный, волевой голос вырвал Люси из объятий сна, знаменуя начало нового дня.

До противного звонка будильника оставалось ещё несколько минут, но Люси уже привыкла просыпаться не от надоедливого пиликанья, а от чарующего голоса над ухом. Привидения не спят и феи знают, чем занималась Эльзы во время ночи, но последний месяц она не проводила половину этого гипнотически пугающего времени суток за беседами с блондинкой. Несколько раз Люси просыпалась посреди ночи и заставала Элизу в гостиной, листающую журналы, из-за чего на журнальном столике начали появляться выпуски про историю, оружие, Хартфилия заметила, что привидению нравится холодное оружие, на что та сказала, что огнестрел — это оскорбление искусства войны и оружия в целом. Так же рыжеволосая проводила много времени перед телевизором, пристально вслушиваясь в новости и фыркая, когда обсуждался прошлый век, ведь даже на таком коротком историческом расстоянии люди умудрялись ничего не понимать. Но Люси не знала, что большую часть тёмного времени суток её личное привидение разглядывает бледное лицо хозяйки квартиры, борясь с невыполнимым желанием прикоснуться.

На носу уже сидела сессия и проводить с друзьями Люси стала куда меньше времени. С одной стороны, они могли друг другу помогать, но с другой, все четверо учились на разных направлениях, пересекаясь всего на одной-двух занятиях. Мира была моделью и именно по направлению моды, семимильными шагами, шагало её направление обучения, Нацу и Грей встречались чаще — розоволосый парень был спортсменом и на этом направлении и обучался, Грей же бы художником (у Люси была целая полка с фотографиями с друзьями и вырезанными Фулбастером фигурками), но так же был и спортсменом, составляя неплохую конкуренцию Драгнилу. Люси была погружена в литературу, в свободное от учёбы время занятая выбрасыванием смятых черновиков своего произведения, не в силах определиться даже с сюжетом. Эльза перечитала их все и, как только улучшила свою способность манипулировать предметами, записала на отдельный, украденный со стола Хартфилии лист каждую её идею, в надежде, что когда-нибудь у Люси дойдут руки до их реализации. Сейчас же привидение старалась не трогать живого и устающего человека, посещая с ней каждую пару и помогая на экзаменах, облегчая это тяжёлое время для студентов.

— Что на тебе надето? — сонно, едва разлепив глаза, спросила Люси.

— А? — не поняла Эльза, оглядев себя и подмечая, что её одежда и вправду проявилась.

За последние недели, с того момента, как душа Эльзы преобразилась, обретая человеческую форму, с каждым днём всё чётче становились её черты лица, цвет кожи, фигура и вот сегодня девушки узнали о стиле одежды привидения. Воспоминания восстановить было невозможно, но Эльзе они были и не нужны. Прошлое было в прошлом, а у неё, наконец-то, появилась надежда на будущее.

— Что не так с моей одеждой? — задумалась привидение.

— Она странная, — усмехнулась Люси и, протерев глаза, присмотрелась. — Это что, военная форма?

— Видимо, я была солдатом, — пожала плечами Эльза и грациозно уплыла на кухню.

***

— Как оживлённо, — радостно выдохнула Эльза.

— Готова поспорить, — улыбнулась Люси, — ты не видела ничего подобного.

— Не ощущала, — поправила девушку привидение. — Рождество… такое волшебное. Никогда не понимала, почему вы так любите это праздник, не понимала, почему вы радуетесь солнцу, растворяетесь в звёздах.

— Понимала, — усмехнулась Хартфилия, вставая к привидению ближе и не обращая внимания на то, что со стороны выглядит так, будто она говорит сама с собой. — И скоро ты сама сможешь вновь всё это почувствовать. И свет солнца, и умиротворение небес, и радость от праздников.

— Я уже это чувствую, — прошептала Эльза, не обращая никакого внимания на огромную ель, украшенную всем, чем только можно и смотря прямо на Люси, неотрывно и с такой нежностью и благодарностью. — Особенно свет солнца.

***

— Я дома, — прокричала Люси, устало сбрасывая сапоги и ставя на пол пакеты с продуктами.

Ответа не последовало и, поднимая голову, блондинка не увидела перед собой или вообще где-то полупрозрачную девушку с яркой улыбкой и едва заметной тоской в глазах.

— Эльза? — настороженно позвала Люси, но в ответ она вновь услышала лишь тишину, бесконечную, оглушающую, пугающую.

Обойдя весь дом и раз пять поверив балкой Люси замерла посреди гостиной. Квартира была пуста, слишком пуста. О том, что помимо Люси тут обитал ещё хоть кто-то не говорило абсолютно ничего. Было чисто и пусто, сквозь окна в квартиру проникали лучи зимнего солнца, с полок на блондинку смотрели счастливые лица её и её друзей, книги стояли строго в отведённом им порядке, подушки на диване тоже лежали на своих местах, на журнальном столике были аккуратно сложены последние выпуски еженедельного журнала «Волшебник», на обложках большинства из которых была изображена Мира, фигурки, сделанные Греем, тоже были повёрнуты именно так, как нравилось Люси, большой портрет семьи Хартфилия тоже висел в коридоре ровно, кровать блондинки была заправлена, а на рабочем столе стоял открытый ноутбук и в лёгком беспорядке находились рукописи, на плите стоял полупустой, остывший чайник, а в раковине, забытой, лежала грязная посуда, ещё со вчерашнего вечера.

Всё в квартире было таким, каким оставляла Люси, но Эльза часто переставляла предметы, да и сама не она проплывала по квартире, смотря на Люси задумчивым взглядом. Всё в квартире было таким, каким было до появления в жизни Люси галлюцинации, в виде сероватого тумана, а после и прекрасной девушки, лет двадцати, в военной форме середины прошлого века.

Блондинка обошла квартиру раза три, надеясь, что привидение просто решило прогуляться перед её приходом и на третьем круге заметила то, чего быть точно не должно. Над рабочим столом Люси был прибита доска, на которую она крепила всякие заметки, фотографии, зарисовки. Сейчас же на неё выделялся один лист бумаги и выделялся он не её почерком. Люси подошла ближе и увидела аккуратно, старательно выведенные буквы.

— Эльза, — догадалась блондинка, тут же принимаясь читать, в надежде на то, что привидение оставила ей записку.

Вот только на листе оказались её неудавшиеся идеи для сюжета первой книги, старательно переписанные из черновиков и под каждой было оставлено мнение призрака, подсказки. А в конце красовалась фраза, что не относилась к её творчеству, она служила посланием блондинке:

«Даже если ты никто и весь мир смотрит сквозь тебя, обязательно найдётся тот, чей нежный взор будет обращён на тебя, и его улыбка заставит твою душу сиять. Главное ждать, просто ждать и верить в чудеса, ведь они случаются с теми, кто искренне верит в их волшебство».

— Эльза? — уже не скрывая страха, паникуя, прокричала Люси на всё квартиру настолько громко, что услышали наверное и соседи, но только не та, кого так отчаянно звала блондинка, обречённо падающая на колени перед окутывающей её пустотой. — Эльза…