— Что хотел? — прохрипела телефонная трубка.
— Я по поводу твоего дела, Гэвин. — Хэнк листал открывшийся отчёт, усиленно делая вид, что занят работой. — Есть новости, выяснили, что у нас в отделе завелась крыса.
— Если подозревают меня, то скажи, что у меня алиби, — раздражённо ответил мужчина.
— Заткнись и слушай, Рид, мне сейчас не до твоих тупых шуточек. Фаулеру на голову свалился отдел внутренних расследований, а сегодня на кой-то хрен ещё и какого-то смазливого педика из ФБР прислали. Джеффри всех без вазелина сношает, — тихо произнёс Андерсон, следя за манипуляциями парнишки, которого прислали из бюро. Тот прочёсывал компьютер Коллинза на предмет, как он сказал, взлома, но у лейтенанта было чёткое ощущение, что пацан успевает ещё и за разговорами вокруг следить. — В общем, этот залётный глобально проверяет всю нашу сеть и дела за последний год, и он наткнулся на некоторые нестыковки в закрытых делах, в том числе и по тем обрывкам записей, на основании которых тебя обвиняли. Он обнаружил следы вмешательства в исходный код или что-то в этом духе. Сам знаешь, я не разбираюсь во всём этом дерьме, но смысл в том, что есть большая вероятность того, что дату подделали. Пиздюк проверит всё позже, предполагает, что если узнать, кто стоит за фальсификацией, то можно выйти на крота.
— И сколько времени это займет? — в нетерпении спросил Гэвин.
— Да хрен знает, он такой занудный и дотошный, что может и месяц с ними проебаться. В конце концов, «приказ по выявлению посторонних вторжений в систему участка» у него в приоритете. — Лейтенант передразнил сотрудника бюро, пытаясь повторить его тембр.
— Лейтенант Андерсон, мне нужно проверить ваш терминал, — сквозь статику помех Рид услышал чей-то тихий, но настойчивый голос.
— Я позвоню или, может, приду, как появятся новости, — напоследок сказал Хэнк и сбросил вызов.
Новости были неплохими, не идеальными, но лучше, чем совсем отсутствие новостей. Появилась надежда, что пусть и при помощи постороннего вмешательства, но получится снова заполучить свободу. Если повезёт, то через несколько месяцев можно будет вдохнуть родной детройтский воздух, наполненный автомобильным выхлопом, взять себе стаканчик ядрёного эспрессо, погонять по языку горечь кофейных зёрен и привычным движением открыть дверь департамента. Но приятные мечты разбились о жестокую стену реальности, когда завернув в узкий коридор, ведущий к библиотеке, Рид столкнулся с нечитаемой мимикой Рика.
— Что с ебалом, Дик, ты с утра кирпич поцеловал? — Да, Гэвин знал, что получит за это, но приподнятое настроение делало своё дело.
— Где ты был? — Кесби впервые пропустил мимо ушей пренебрежительное отношение к своему, пусть и ненастоящему, имени.
— Бегал, — грубо огрызнулся Рид, настроение которого стремительно начало падать вниз. — Я не припомню, что обязан ещё и перед тобой отчитываться, папочка, хватает и надзирателей.
— Папочка, — повторил за ним Рик с какой-то странной интонацией, от которой у Гэвина неконтролируемо поджались яйца. — Мне нравится, повтори как-нибудь, когда снова будешь кончать на моём члене.
— Завали еблет. — Лицо бросило в жар от того, как пошло это прозвучало.
— Открывай уже, мне сейчас не до тебя. — Кесби подтолкнул замявшегося Рида к двери.
— Посмотрите, какая важная пися, — пробубнил под нос Гэвин, поднеся электронный ключ к замку. — Прошу, входите, Ваше Высочество. — Мужчина наиграно поклонился, открывая тяжёлую дверь, и тут же отпихнул собеседника в сторону, сам заходя первым.
— Выёбывайся, пока разрешаю, посмотрим, как ты запоёшь позже, — прошептал в покрасневшее ухо Рик.
И Гэвин действительно выёбывался, забивая гвоздь за гвоздём в неприкосновенность своего ануса. Выёбывался и удивлялся, почему Рик терпит явные перегибы в поведении. В какой-то момент внезапное затишье стало навевать тоску, и Гэвин поубавил своё внимание к персоне наёмника, который в последнее время с утра до вечера что-то выискивал в своих книжонках. Их первый полноценный разговор состоялся лишь через несколько дней.
— Чего уставился? — спросил Гэвин, замечая пристальный интерес в свой адрес.
— Да вот думаю, как бы разнообразить наше времяпрепровождение, раз секс больше не оказывает на тебя и капли воспитательного эффекта.
Рид ожидал подобной пакости, ведь в последнюю неделю Кесби уже трижды продинамил раздражающее «Дик» в свой адрес, и это не учитывая не один десяток других подначиваний. Рик неторопливо рассматривал лицо напротив, в который раз изучая тёмный шрам на переносице, мелкие на щеках и над губой, хотя и без этого уже наизусть выучил их расположение. Когда он, погрузившись в свои мысли, неосознанно остановил взгляд на губах, у Гэвина внутри всё похолодело. Кажется, на побелевшем лице отразились внутренние переживания, ведь Рик продолжил:
— Расслабься, я скорее тигру отсос доверю, чем тебе, и то больше шансов с хером остаться. Пойдем, есть другая идея.
Рид направился следом, жопой чувствуя, что вряд ли ему самому эта идея придётся по вкусу. Когда они зашли в ставший уже таким родным туалет, Кесби присел на край унитаза и немного поёрзал, ведь принять удобное положение без стульчака и крышки было сложнее.
— Подрочи себе, детектив, — с усмешкой сказал он, прожигая Рида взглядом.
— Да ты в край охуел, Рик! — Гэвин вздрогнул, ожидая чего угодно, но не подобного предложения.
— Не трать наше время и раздевайся.
Под неусыпным взглядом Гэвин спустил оранжевые тюремные штаны, а следом на пол упали и трусы.
— Верх тоже, — хрипло произнёс Кесби, следя за каждым движением голодным взглядом.
— Я тебе в стриптизёры не нанимался! — взбрыкнул Рид, но рубашка и майка через несколько секунд присоединились к остальной робе на полу.
Кесби ласкал внимательным взглядом серых глаз обнажённого мужчину, изучая каждый открывшийся дюйм тела. Гэвин был по-мужски красив: подтянутый торс со следами старого загара, крепкая грудь с тёмными вьющимися волосками, живот с явными очертаниями пресса, ярко выраженная дорожка почти чёрных волос, ведущая к густой растительности в паху, сильные ноги с выделяющимися мышцами на бёдрах и икрах. И, как завершающий штрих, обилие шрамов по всему телу. Если для одних выражение «шрамы красят мужчину» было уже устаревшей фразой, то в случае с Ридом складывалось впечатление, что он воспринимает это как призыв к действию.
— Нравится? — съязвил Гэвин, когда Кесби перестал столь пристально изучать его тело и снова посмотрел в глаза.
— Нравится, — не стал скрывать тот, обескуражив собеседника своей честностью. — Приступай.
Дрочить в чьём-то присутствии было непривычно, странно, особенно учитывая, как жадно разглядывал его в этот момент Рик. Гэвин, стремясь скрыться от этого взгляда хотя бы в своих мыслях, прикрыл веки и сосредоточился на ощущениях, ускоряя движения кулака, но в тишине прозвучало:
— Открой глаза и смотри на меня. — Мужчина послушался, замечая, что наёмник приспустил штаны и неторопливо гладил свой стояк. — Медленнее.
Рид замедлился, понимая, что в таком темпе представление могло сильно затянуться. Он стоял очень близко к Рику, видел его расширенные зрачки, наполовину скрывшие светлую радужку, заметил появление лёгкой испарины под носом, подмечал каждое, возможно, неосознанное движение языка по пересыхающим губам. На этих губах он в итоге и залип, представляя, как мог бы провести по ним упругой головкой, оставив свой вкус, как бы Рик сначала слизнул быстро сохнущий след естественной смазки, а потом провёл своим мягким языком по головке, следом смыкаясь вокруг неё плотным кольцом. Возможно, Рид слишком явно транслировал свои мысли, ведь Кесби улыбнулся, едва приподняв уголки губ, и тихо произнёс:
— Ускорься. — И сам взял более быстрый ритм.
Гэвин шумно дышал, сипя носом, до разрядки всё ещё была целая пропасть.
— Тебе ведь мало, — почти нежно озвучил Рик, искушающе медленно скользя языком между блестящих от слюны губ. — Поиграй с собой сзади. — Он умышленно не давал заданий, от которых Рид потенциально мог отказаться, будь у него сейчас такой выбор. Гэвин облизнул пальцы, подмечая, как на мгновение тёмные провалы зрачков в глазах напротив стали ещё шире, и завёл руку за спину. Рик не видел, как глубоко вошли пальцы в раскрывшийся анус, но по покрасневшим щекам понял, что происходящее мужчине вполне нравится.
— Подойди, — сглотнув вязкую слюну, выдавил он.
Гэвин сделал один неуверенный шаг вперёд, и к его пальцам внутри присоединились ещё два.
— Боже, — почти беззвучно выдохнул он, но наёмник услышал.
— Лучше просто Рик, — с негромким смешком ответил он.
Рид даже не обратил внимания на сказанное, погрузившись в удовольствие. Он глухо застонал, когда зубы нежно прикусили кожу на животе, горячий язык нарисовал влажную дорожку вокруг пупка, а пальцы правильно надавили на простату. И пока Гэвин расслабился от приятных ощущений, Рик обильно плюнул себе на член и потянул партнёра на себя, неторопливо входя в подготовленный анус. Мужчина сморщился, вторжение было не самым приятным из-за ощутимой нехватки увлажнения, но он продолжил терпеливо насаживаться.
Войдя до середины, Рик замер, давая возможность освоиться в непривычной позе, но Гэвин нетерпеливо двинул бёдрами, беззвучно давая добро на дальнейшие действия. Было что-то неуловимо другое в этом сексе, словно поза делала их ближе, чем есть на самом деле, но Рид не хотел допускать даже малейшую неуверенную мысль о том, что это не привычный трах. Он резко, почти болезненно двинулся навстречу очередному толчку, лишь бы избавить себя от неуместных размышлений. Рид сжал пальцы на сильных плечах, задавая собственный темп и амплитуду и чувствуя, как губы Рика скользят по груди, а зубы прикусывают кожу и нечувствительные соски. Чужие ладони придерживали под ягодицы, помогая держаться в неудобном положении, и Рид, закрыв глаза и уперевшись во влажный лоб, задвигался быстрее, скользя на твёрдом члене. Стараясь одной рукой поддерживать равновесие, другую он опустил на свой изнывающий без внимания орган, в несколько быстрых движений доводя себя до финала. За мгновение до вспышки удовольствия он заметил, что Рик вышел, пачкая спермой его ягодицы и капая на собственные штаны.
Переведя дыхание, Гэвин открыл глаза и понял, что всё ещё упирается в широкий лоб. С такого расстояния он отчётливо мог разглядеть жёлтые и синие вкрапления, добавляющие цветовые примеси в серую радужку. Он чувствовал мятное дыхание у себя на губах и почти физически ощутил прикосновение языка, когда Рик в очередной раз смочил собственные губы. Наёмник смотрел какими-то странным, почти безумным взглядом, и Рид понял, что находится к нему слишком близко, сам готовый заразиться этим безумием.
Он встал, стараясь сделать это не слишком быстро, чтобы не было похоже на побег, и отошёл к крану, желая смыть с себя посторонние жидкости. «Секс, просто ебля, не более того», — мысленно убеждал себя мужчина, понимая, что едва не сорвался. В отношении поцелуев Гэвин всегда был более консервативен, считая, что трахаться можно с кем угодно, пока это приносит удовольствие, но целовать следует только того, к кому испытываешь чувства более возвышенные, чем обычная похоть. Погрузившись в свои мысли, он почти закончил отмываться, как Рик подошёл со спины, обнимая поперёк живота и прижимая к голым ягодицам своё возбуждение.
— Я хочу ещё, — негромко выдохнул он в открытую шею.
И Гэвин понял, что сейчас всё зависит только от его решения. За какие бы преступления не сидел Рик, какой бы сволочью он ни был на свободе, слово своё он держал исправно и никогда не трогал без предшествующей провокации.
— Давай, — осипшим голосом ответил Рид, почти не противясь тому факту, что тоже хочет повторения. А потом горячие губы впились в шею под линией роста волос, ладони уверенно заскользили по податливому телу, и Гэвин растворился в тёплых настойчивых ласках.
Рид сдался окончательно и бесповоротно, сложил знамёна, отнёс венок на могилу своей гетеросексуальности — могила с надписью «принципы» находилась неподалёку — и высоко поднял белый флаг с корявым рисунком члена на нём. Именно так он себя ощущал после всего случившегося. Просто фантастика, что сказать, загремел в тюрьму за преступление, которого не совершал, чуть не сдох во время изнасилования, а теперь нашёл себе идеального партнёра для удовлетворения собственного либидо в лице наёмного убийцы. Хорош полицейский, просто эталон для подражания. Если в его жизни случалось что-то более ироничное и ебанутое, то Рид явно этого не помнил. А теперь, когда они с Кесби трахались по поводу и без или ограничивались обоюдной дрочкой, мужчина подумал, что вряд ли сможет завязнуть ещё глубже.
Он понял, что дно ещё не пробито, когда стал замечать изменения в поведении Рика. Тот стал более открытым, улыбчивым и — Рид боялся думать об этом слове, но не смог подобрать альтернативу — нежным. Всё чаще Гэвин подмечал мимолётные прикосновения к пальцам при передаче книг, к шее и спине, когда Кесби просто проходил мимо, и постепенно это начало не на шутку напрягать. И если сами касания можно было и потерпеть, то собственная реакция на них не давала покоя. Хотелось удержать на себе чужие пальцы, коснуться в ответ, понять, что у Рика также учащается пульс даже при незначительном контакте. Но Гэвин продолжал утаптывать в недра сознания эти странные эмоции и чувство, которому не дал бы название даже под страхом смерти. Мужчину неприятно разрывало от противоречий, внутренний противный голос упрямо жужжал о том, что всё зашло дальше простого секса, что они заигрались и не заметили, как оба влипли в дерьмо похуже обычного физического влечения. И если обычно Рид всегда прислушивался к этому голосу, который называл просто чутьём, то сейчас разум почти успешно его игнорировал. Никаких посторонних чувств, никаких непрошенных мыслей на этот счёт — это всё, чего он хотел.
— Как тебя зовут на самом деле? — Нет, Гэвину вовсе не интересно. Ни капли, блядь, не интересно, просто в обществе принято знать имя того, с кем зажимаешься по углам.
— Не могу сказать. — Рик сожалел, это явно слышалось в едва уловимых интонациях в голосе. Рид и сам не до конца понял, в какой момент начал различать эмоции на обычно каменном лице и в спокойном тембре.
— Из меня ты вытряс все ответы, что хотел получить, в чём проблема ответить на мой? Или боишься, что я выдам твоё настоящее имя полиции или Интерполу?
— Не боюсь, но для тебя пока что я предпочту остаться Риком Кесби. — Наёмник старался не замечать недовольного взгляда, которым сверлил его Гэвин. — Я скажу тебе сам, когда придёт время. Такой ответ тебя устроит?
— Не особо, но что-то мне подсказывает, что другого я от тебя не добьюсь. — Гэвин облокотился на стеллаж, сложив руки на груди. — За что ты сидишь?
— Мне приятен твой внезапный интерес, Гэвин, но я словно на допросе, — усмехнулся Рик. — Мог бы спросить что-то более личное, чем я увлекаюсь и интересуюсь, например.
— Психология, в основном эмоций и манипулирования, хотя с общей практикой ты тоже знаком. Живопись в целом и пейзажи в частности, старые детективы, особенно Агаты Кристи и Конан Дойла, и драмы. — Рид видел, как на лице Кесби промелькнуло что-то похожее на удивление. — Я умею наблюдать, знаешь ли, необходимое качество для работы в полиции.
— Интересно. — Рик отложил в сторону книгу. — И что ещё ты можешь обо мне рассказать?
— Мне казалось, вопросы здесь задаю я.
— Расскажи о своих наблюдениях, Гэвин, и если твои догадки совпадут с реальностью более, чем на восемьдесят процентов, я отвечу на пять любых вопросов, кроме имени, конечно. — Кесби хитро прищурился, почти не сомневаясь, что Рид примет правила игры.
— По рукам, — кивнул собеседник и начал, — твоя надменная отстранённость и уверенность в себе — приобретённые качества. Скорее всего, в школе ты был занудой и зубрилой, которого шпыняли вообще все, а не только качки из футбольной команды. А когда ты подрос, то решил доказать, что ничем не хуже остальных. Ты помешан на контроле, терпеть не можешь, когда что-то идёт не по твоему плану, выбиваясь из сложившейся в твоём восприятии картины. Строишь из себя Снежную Королеву, скрывая за своей холодностью неисправимого романтика, готов спорить, в отношениях ты партнёра готов на руках носить. — Гэвин прервался, сглотнув накопившуюся слюну, и продолжил, — планируешь всё наперёд, рассматриваешь сразу несколько вариантов развития событий, чтобы быть готовым ко всему. Приобрёл это качество во время службы в армии, а потом отточил его в процессе твоей, скажем так, профессиональной деятельности. Открытый гей, с девушками вообще вряд ли когда-либо был, именно ориентация стала основной причиной неуверенности в себе в школьные годы. Твой типаж — холёные сладкие мальчики, которые заказывают в барах мартини и весь вечер пиздят о высоком, а потом отсасывают в грязном туалете не хуже опытной шлюхи, поэтому мне не ясно, что ты нашёл во мне. А ещё ты куришь, особенно злоупотребляешь этим, когда находишь что-то новое и интересное. И на этом, пожалуй, я остановлюсь.
Повисла короткая пауза.
— Как ты узнал, что я курю?
— Мята. Я давно пытался понять, что меня смущает в этом запахе, а потом дошло, что это не мята, а ментол. Ну и я ни разу не видел у тебя жвачку, — хмыкнул Гэвин, неопределённо пожав плечами.
— У меня был гетеросексуальный опыт на выпускном в старшей школе. Я поимел подружку капитана футбольной команды, хотя с большим удовольствием трахнул бы его самого. А этап с холёными мальчиками я переступил лет восемь назад. Но в остальном, признаю, ты прав. Конечно, ничего сверхъестественного ты не назвал, но с курением ты меня подловил.
— А я и не обещал, что смогу разложить по полочкам всю твою жизнь и ещё психологический портрет вдогонку составить. У нас этим специально обученные люди занимаются, — ответил Рид
— Ладно, Гэвин, спрашивай. — Рик нетерпеливо махнул рукой.
— За что тебя посадили?
— Заказное убийство. Клиент заплатил за смерть своей сумасшедшей жены, мне нужно было просто подстроить самоубийство. Ничего сложного, подобные заказы я выполнял уже много раз, но этот оказался с неприятным сюрпризом. При всей моей подготовке, я упустил, что она настолько двинулась, что похитила чужого ребёнка, и этот мальчишка лет четырёх стал для меня камнем преткновения. Даже у таких как я, есть свои правила, свой кодекс. Я, например, не убиваю детей, и в этот раз не смог, понадеялся, что он не запомнит моё лицо, не сможет описать. Как видишь, зря надеялся.
— Надо же, даже у тебя есть слабости, — съязвил Рид. Кесби на это решил не реагировать. — Почему ты стал убивать?
— Тупой вопрос, Гэвин, очевидно, что из-за денег и выгодных знакомств, тут даже добавить нечего.
— Какого хрена ты до сих пор в тюрьме? Если личности Рика больше не существует, тебя выпустят, даже зная, что ты совершил.
— У меня заказ. Я могу не только убивать людей, но и неплохо добываю информацию, именно этим я здесь и занимаюсь.
— Кто цель?
— Такахаси Мамору, — ответил Кесби.
— Это тот япошка из твоего блока, поэтому ты меня со словарём доебал? — удивился Рид. — Неужели столько платят, что ты, рискуя жизнью, со взрывчаткой на шее готов ходить.
— Странно слышать от тебя подобные комментарии. Ты на своей работе тоже жизнью рисковал, только за гораздо меньшие деньги. — Рид замолчал, понимая, что наёмник прав. — У тебя остался ещё один вопрос, и хотя бы раз спроси что-то стоящее.
— Почему ты спас меня тогда? — Мужчина почувствовал облегчение, когда выпустил на свободу то, что не давало покоя уже некоторое время.
— Я не знаю, — растерянно произнёс Рик, — когда увидел, что ты не дышишь, действовал на автомате.
Гэвина ответ не очень удовлетворил, он инстинктивно чувствовал, что Кесби что-то не договаривает, но не стал копать глубже. Возможность сейчас узнать всю правду почему-то пугала. У Рида было одно предположение на этот счёт, но он слишком боялся того, что оно окажется верным.
— Скажу честно, Рик, ты не тянешь на убийцу, не похоже, что тебе чужда эмпатия, или же ты очень хороший актёр. Я пока что больше склоняюсь к тому, что ты пиздишь.
— Я не псих, Гэвин, и не социопат, если ты об этом, я не получаю удовольствия от убийств. Это просто работа, как в армии убивают по приказу, как ты бы убил преступника при возможной угрозе, так я убиваю за деньги. Для меня это просто факт, был человек и его не стало. — Рик говорил тихо, серьёзно смотря в глаза Рида. — Я профессионал, Гэвин, я сам сделал выбор и научился жить с его последствиями, в остальном я ничем не отличаюсь от обычных людей.
— Ладно, я понял, — неохотно ответил Рид после небольшой паузы.
— Странный ты, мог узнать что угодно, я бы даже тебе пароли от счетов назвал, а вместо этого потратил вопросы на какую-то чушь. — Наёмник подошёл ближе, нависая над собеседником.
— Мотивы, Рик, мне были интересны твои мотивы, а бабло, заработанное чужой кровью, мне даром не надо. — Рид глубоко вздохнул, когда прохладные пальцы легонько коснулись шеи, провели вдоль ворота и попытались его оттянуть. — Даже не мечтай, мудила. — Оттолкнув Кесби, Гэвин отошёл в сторону, вставая на виду у камеры наблюдения.
— Ты разбиваешь мне сердце, Гэвин, я думал, мы закрепим наш разговор приятной близостью, — посмеиваясь, произнёс Рик.
— Можешь сблизиться со своей рукой, а мне есть, чем себя занять. — Рид показательно сел за терминал и подкатил к себе заполненную скопившимися книгами тележку.
— Из рук я бы предпочёл твою. — Рик пошло облизнулся в ответ, на что Гэвин молча показал средний палец и переключил своё внимание на экран.
***
— Есть новости? — Гэвин не выдержал и через две недели набрал Хэнка сам.
— Не особенно хорошие, поэтому я и не стал тебе звонить. Записи проверили, они действительно оказались подделкой, но только на основании этого твоё дело не пустят на пересмотр, против тебя есть улики посущественнее. — Андерсон тяжело вздохнул, выдавая накопленную усталость. — Не мне тебе рассказывать, Рид, сам знаешь процедуру. Сначала нужно поймать того, кто изменил запись, потом выбить из него признание или найти доказательства, что тебя подставили.
— Дай угадаю, заниматься отдельно этим некому, а вашу крысу могут и не один месяц выслеживать, — закончил за собеседника Гэвин.
— Верно. Но есть и положительная сторона, Фаулер наконец ко мне прислушался. Если всплывут ещё детали, то я смогу уболтать его выделить человека и возобновить следствие. — Андерсон прервался, делая несколько глотков. — Я понимаю, что тебе там дерьмово, но пока бессилен сделать хоть что-то, с этими поисками я и так практически ночую на работе. У меня и времени нет, чтобы вплотную заняться теми, кого в итоге мы отобрали в качестве основных подозреваемых.
— Лейтенант Андерсон, нас вызывает капитан Фаулер, — послышался вежливый голос, который бесил даже на удалении.
— Что, новый напарник? — издевательски посмеялся Рид, узнавая в говорившем того парня, на которого жаловался Хэнк.
— И как из тебя ещё весь говнизм не выбили? — кинул в ответ Хэнк. — Минуту, агент Уайт, мне нужно закончить разговор.
— Специальный агент, лейтенант Андерсон, — уточнил говоривший.
— Какой официоз, — усмехнулся Гэвин.
— И не говори, такой душнила, аж воротит. Так Джеффри с чего-то решил, что мы с ним сработаемся, а наше партнёрство необходимо «для повышения продуктивности взаимодействия полиции и Федерального бюро расследований». Тьфу, блять, — выругался лейтенант. — И теперь какой-то щегол меня работать учит. В общем, Рид, бывай, если появится что-то стоящее твоего внимания, я дам знать, но в ближайшее время особо не рассчитывай на это, у нас дерьма до ушей скопилось.
— Я понял, развлекайся, — хмыкнул мужчина и положил трубку.
***
Восемь месяцев. Именно с этой мыслью Гэвин утром открыл глаза. Прошло уже восемь месяцев, как он загремел в исправительное учреждение Детройта. Восемь просранных впустую месяцев жизни, которые можно было потратить на ловлю преступников ради пользы обществу. Ведь ополоумевшие гондоны, решившие, что похищение и убийство — лучший способ скоротать выходные или доведённые до ручки постоянными изменами жёны и мужья, которые, не сдержавшись, в итоге довольно жестоко расправлялись со своими некогда любимыми супругами, не переведутся в этом городе никогда. Тик-так, тик-так, время убегало сквозь огрубевшие пальцы, оставляя после себя лишь пустоту.
Неприятная горечь уныния целый день преследовала по пятам, не давая расслабиться. Заняться было нечем, и даже Рик сегодня не появлялся, поэтому невесёлые мысли весь день крутились в мозгу, упрямо не желая исчезать. Сознание очистилось от тумана только к вечеру, когда Гэвин дождался своей очереди принять душ. Сегодня, можно сказать, повезло, он попал в последнюю партию на помывку, а в ней всегда было меньшее количество арестантов. Меньше людей вокруг означало, что будет меньше пиздежа и прочего шума, а тишины сегодня хотелось больше обычного.
По странному стечению обстоятельств Рид остался в душе один. Последний раз такое происходило очень давно, когда Санни со своими шавками договорились с надсмотрщиком и избили его впервые. Неприятные воспоминания и пустота вокруг навевали тревогу. Вдруг тишину, нарушаемую лишь звуком льющейся из душа воды, вторгся звук шагов. Гэвин было подумал, что идёт надзиратель, чтобы выгнать его из душевой, но шлепки по кафелю принадлежали явно босым ступням.
Повернувшись, Рид ненадолго обомлел. Перед ним стоял Рик во всей своей нагой красоте. Крепкие, чётко очерченные бицепсы на руках и ногах, в меру накачанный пресс, а грудные мышцы вообще словно скульптор из камня выточил. Красив, лучше сраного Аполлона. На его фоне Рид ощутил себя ободранной дворовой псиной. И хоть он не сильно проигрывал Кесби физически, но собственное тело было рассечено не одним десятком шрамов. Кожа Рика, несмотря на его биографию, наоборот была на удивление чистой, лишь тонкая длинная полоса, скорее всего, от ножевого, виднелась справа под рёбрами. Гэвин поймал себя на мысли, что впервые видит Рика без одежды.
Наёмник, недолго дав полюбоваться собой, подошёл вплотную, невесомо коснулся темнеющего на боку шрама от пулевого ранения, неторопливо повёл рукой выше до самой шеи, а потом наклонился и, несильно, но настойчиво надавив на подбородок, приоткрыл рот Рида и поцеловал. Влажный язык скользнул внутрь, начиная свою неторопливую ласку, и рот моментально наполнил горьковатый вкус ментоловых сигарет. В сознании раздался какой-то странный треск, и Гэвин понял, что только что оборвался последний трос, удерживающий его от падения в бездну, скрывающуюся под фальшивым именем Рик Кесби.
Рид сорвался, притянул наёмника ещё ближе и, отметая всякую нежность, принялся вылизывать этот потрясающий рот, активно играя с языком, прикусывая и сминая податливые губы. Накопившаяся страсть в несколько грубой форме нашла выход наружу через этот поцелуй, но Рик был не против. Он спокойно позволял делать с собой то, что хотел Гэвин, отвечая с неменьшим рвением.
Кесби был на удивление расслаблен, податлив, не пытался взять процесс в свои руки, и Рид, окончательно опьянев от вседозволенности, прижал мужчину к мокрому кафелю. Тяжело дыша, он оторвался от покрасневших губ, чтобы перейти на шею. Рик покорно откинул голову назад, упираясь затылком в стену, и давая больший простор для действий. Он глубоко дышал, напрягшийся член упирался Гэвину в ногу, иногда сталкиваясь с его не менее возбуждённым органом партнёра.
Но сбившегося дыхания было недостаточно, хотелось довести Рика до стонов, как он обычно делал с самим Гэвином, и мужчина отпустил себя с цепи. Бледная кожа покраснела от настойчивых, слегка грубых поцелуев, на шее расцвели небольшие засосы, а руками Рид беспрестанно гладил спину, грудь, бёдра, слегка царапая их ногтями, с удовольствием ловя хриплое дыхание и наслаждаясь отзывчивостью партнёра. В голове возникла шальная мысль, и Гэвин поспешил осуществить её. Аккуратно разведя в сторону упругие ягодицы, он провёл пальцем по податливому кольцу мышц и почти сразу скользнул в него. Рик внутри был мягким, растянутым и потрясающе влажным. Кажется, Гэвин простонал от мысли, что тот подготовил себя для него.
— Повернись, — прохрипел Рид.
Наёмник послушно развернулся, упираясь головой в сложенные на стене руки, и немного прогнулся в пояснице. Со спины он был не менее потрясающим, чем спереди, мышцы красиво перекатывались под кожей. Позволив себе небольшое баловство, Рид шлёпнул по крепкой заднице и лишь после этого развёл ягодицы в стороны, надавливая на вход и единым движением входя почти до упора.
— Господибоже, — на выдохе прошептал он. Рик внутри был горячим, узким и так приятно сжимался вокруг его члена. После первого же движения послышался хриплый выдох на грани тихого стона.
— Громче, — Гэвин не сразу узнал собственный голос, — хочу слышать, как тебе это нравится, — прошептал и прикусил кожу на лопатке, прямо над ещё одним бледным шрамом.
И Кесби дал Гэвину то, что он просил. Возбуждённый голос Рика звучал низко и ещё более хрипло, и Рид ловил отдельный кайф, наслаждаясь искренними стонами. Рик брал своё на сто процентов, но и отдавался также полностью, доверчиво открываясь перед Гэвином, подаваясь навстречу каждому глубокому толчку. Бывший детектив внезапно вспомнил, как тот заставил его играть с собой в туалете, и, войдя до упора, замер, прошептав над ухом:
— Подрочи себе, Рик.
Наёмник отклонился назад, уперевшись в партнёра, довольно выдохнул и быстро задвигал рукой по собственному члену, оттягивая крайнюю плоть и сильно сжимая головку. Гэвина бросило в жар от этого зрелища, казалось, кровь в венах закипела и сейчас начнёт испаряться прямо через поры на коже, но он жадно продолжил смотреть, как Кесби беззастенчиво ласкает себя, как его глаза блестят от удовольствия, а язык быстро смачивает высыхающие губы. Одного вида такого Рика было достаточно, чтобы кончить. Но хотелось больше, глубже, сильнее, и мужчина возобновил движения, набирая быстрый ритм и сильно толкаясь в простату, от чего Кесби застонал громче и кончил себе в кулак.
Гэвин, решив, что долго не протянет, начал чаще входить в податливую глубину. Хотелось излиться прямо внутрь, заполнить его собой, но в последний момент Рид сдержался и вышел, пачкая густой спермой поясницу и ягодицы. Он упёрся лбом в мокрую спину перед собой, пытаясь отдышаться и хоть как-то собрать разбегающиеся мысли. Наёмник же не дал этого сделать, уводя его под струю воды и снова настойчиво целуя. От былой податливости не осталось и следа, снова бал правил привычный Рик, но Гэвин был не против, разрешая кусать и грубо сминать собственные губы. Нехотя прервав поцелуй, Кесби посмотрел в потемневшие глаза Рида и тихо произнёс:
— Я люблю тебя, Гэвин. — И прежде, чем тот успел осознать сказанное и придумать ответ, Кесби быстро покинул душевую.
А на следующий день Рид понял, что это признание было ещё и прощанием, потому что Рик не только не появился в библиотеке, но и вовсе исчез из тюрьмы.