Приведя её к себе домой, представляющий собою уютную и опрятную хижину, Джемма первым делом накормила свою юную гостью гречневой кашей с парой яблок и напоила успокаивающим отваром на мяте, шиповнике и мелиссе с чабрецом.

Пообедав и выпив травяной отвар, Фьора понемногу пришла в себя. Её уже не колотила нервная дрожь, исчезли безумие и панический ужас во взгляде её серых глаз, некогда бледные щёки покрылись румянцем. Больше Фьора не сжималась всем телом, подобно затравленному маленькому котёнку, которого загнала в ловушку собака.

Джемма заботливо расчесала деревянным гребнем роскошные волосы девочки, пока они не уподобились по своей мягкости шёлку.

Теперь, глядя на Фьору, всё сложнее было узнать в ней того перепуганного ребёнка с застывшим ужасом в глазах, содрогающегося от рыданий.

Больше Фьора не походила на буйно помешанную.

— А теперь, — сказала Джемма, усадив Фьору на край своей кровати, сев рядом с ней, — когда ты пришла в себя, рассказывай.

— Что рассказывать? — сделала попытку Фьора уйти от больной темы, хлопая глазами и непонимающе смотря на Джемму.

— Что у тебя такого произошло дома, из-за чего ты боишься возвращаться?

— Джемма, ты мне не поверишь. — Фьора грустно усмехнулась и покачала головой.

— Ты мне тут зубы не заговаривай, а отвечай прямо.

— Ну, если ты хочешь знать всю правду…

Фьора поведала Джемме обо всём, не упуская ничего из того, что произошло с ней сегодня и почему она не желает возвращаться домой. Фьора не декламировала и не повышала голоса, даже не плакала, воскрешая в памяти пережитые события.

Своё она уже сегодня отплакала…

Ничего не предвещало беды. Синьор Бельтрами уехал по делам банка в Феррару. Леонарда, уходя на рынок, взяла себе в помощницы маленькую татарку Хатун.

Фьоре её учитель греческого дал задание перевести с итальянского языка две страницы из «Божественной комедии». Поэтому Фьора осталась дома, хоть Леонарда и Хатун звали её с собой.

Слуги в тот день получили выходной, так что Фьора осталась дома одна, как считала… ошибочно…

По крайней мере, она так думала.

Рассказывая Джемме о домогательствах Марино, воспользовавшегося отсутствием своего благодетеля и слуг с Хатун и Леонардой, Фьора ощутила, как ком в горле словно застрял. Попытки крёстного взять её силой всё ещё были слишком свежи в её памяти…

Тихий и ровный рассказ Фьоры произвёл на Джемму большее впечатление, чем выкрики и жестикуляция.

Она верила ей. Ребёнок, даже обладающий богатым воображением, нарочно такое не придумает. Будь это ложью, не столкнулась бы Фьора сегодня с Джеммой, едва не сбив её с ног, захлёбываясь слезами и дрожа всем телом. Не случилось бы с ней истерики.

Наконец Фьора закончила столь тягостное для неё повествование. Джемма оказалась права, сказав, что так девочка облегчит себе душу.

— Джемма, я боюсь, что притязания Марино могут коснуться не только меня, пока папа отсутствует и не может это пресечь, но и коснутся заведомо беспомощных… — Фьора крепче прижалась к Джемме, словно ища у неё защиты и поддержки.

— Так ты не одна в семье?

— У меня есть рабыня моего возраста, татарка Хатун, но она мне скорее за младшую сестрёнку. Я люблю её, и у меня кровь стынет, стоит подумать о том, что эта скотина Марино начнёт к ней приставать и… — доверительно поделилась Фьора с Джеммой. — В один не прекрасный день выместит на ней злость от того, что со мной не вышло ничего… Хатун даже слабее меня, от жизни только хорошее видела. Её мне как защитить?

— Может я смогу помочь. У меня есть такие яды, что человек умирает в страшных мучениях за считанные минуты и нельзя установить причину.

— Пожалуйста, дай мне его! — с жаром воскликнула Фьора, решив не упускать такой возможности.

— Ты не боишься стать убийцей и мук Ада после смерти? — испугалась Джемма. — Фьора, хорошо подумай, надо ли тебе это? Жалеть же потом будешь…

— Если смогу защитить себя и Хатун от домогательств Марино, отравив его, то не буду! Джемма, умоляю, дай мне яд!

— Только используй его очень осторожно, Фьора. Всыпь в жидкость или в еду подмешай. От посуды избавься. Руки с мылом тщательно мой. Смотри, сама случайно не забудь, в какое блюдо или питьё яд подмешивала, — предупредила Джемма Фьору. — Не передумала?

Ответом ей было мотание головы из стороны в сторону.

— Сиди здесь. — Джемма ушла в кухню и вскоре вернулась с маленьким флаконом, заткнутым пробкой, который вручила Фьоре, а девочка сразу же спрятала флакон с ядом в кошель, привязанный к поясу.

— Джемма, спасибо тебе огромное! — горячо благодарила женщину Фьора.

— Благодаришь меня за то, что я делаю из тебя малолетнюю убийцу по твоей воле? — хмуро спросила Джемма у девчушки.

— Но ты спасаешь от угрозы бесчестья меня и мою подругу, — возразила она. — Мне плевать, что после смерти буду в Аду гореть. Если такова цена благополучия для меня и Хатун, я её заплачу. Спасибо тебе за твою доброту. — Фьора обняла Джемму, не разжимая объятия несколько секунд, потом направилась к двери, открыла её и собиралась уже переступить порог, но женщина окликнула девочку по имени.

— Да? — Фьора так и замерла в дверях.

— Никому не смей рассказывать о нашем знакомстве и о том, что ты была здесь, поняла?

Фьора в ответ лишь утвердительно кивнула, прижав руку к груди. Помахав Джемме на прощание и послав воздушный поцелуй, Фьора оправилась домой, напустив на себя беззаботный вид…