Началась промозглая осень. Листья покраснели, дожди идут постоянно, приходится утепляться.

Чонгук стал на год старше, но всё ещё продолжает учиться на архитектурном и жаловаться на ужасные, цитата: «нереальные к выполнению задания». Ветер воет, везде холодно, самым ужасным становится поход от квартиры до универа. Просыпаться тяжело, раньше он, как цветочек, поднимался с солнцем, а сейчас спит постоянно без малейшего желания открыть глаза. В таком же полусонном состоянии он собирается.

Его образ становится так совсем безобразным, сил на то, чтобы делать что-то, вообще нет. Он ходит на пары чуть ли не в пижаме. Но одно приятное новшество всё-таки вошло в его жизнь. И эта чудо-находка каждый день обнимает его всеми руками и ногами утром. Тэхён долго не мог привыкнуть ко всему тому, что между ними происходит, а сейчас уже прописался в квартире. Намджун, конечно, против, но если ему купить банку пива и пачку сигарет, то он, так уж и быть, закроет глаза на гостя. А Тэ недавно ему запись в студии подарил, так тот вообще перестал замечать, что в доме есть кто-то посторонний. До поры до времени, конечно, но пока молчит, и это радует.

А Тэхёну так вообще поебать. Именно поебать, его даже санным веником из этой квартиры не выгонишь. По-приятней, чем клещ, но тот ещё кровопийца. И им хорошо, Ким почти не боится проявлять свои чувства прилюдно, почти может держать Чонгука за руку на улице. Ох уж это «почти», и как же сильно оно мешает Чону жить. Парень не давит, иногда только. Большую часть времени старается терпеливо ждать, когда же Тэхён раскроется, как прекрасный цветок.

Они строят планы, много планов, ругаются на себя же. Каждый из них однажды об это обжёгся, но перестать не могут, потому что хотят. Хотят однажды объединиться не просто как любовники, а уже как мужья. Желают видеть друг друга в дальнейшей своей жизни, но а пока Чонгук продолжает ночами вместе с Чимином работать над проектами, а Тэхён продолжает ебланить и продвигаться вместе с Намджуном.

И самый кайф из этого всего ловит Намджун.

<center>***</center>

Чонгуку открывать глаза совсем не хочется. Он рукой нащупывает рядом лежащее тело и закидывает чужую руку себе на талию. Тэхён пододвигается ближе, зарывается носом в приятно пахнущую макушку, всё ещё немного влажную. После того, как Чонгук сделал пару последних чёрточек и пошёл в душ. Хотел немного посидеть рядом с Тэхёном, который преданно ждал, когда тот закончит своё задание, и уснул. Буквально за считанные минуты, волос не до конца успел просохнуть, ведь уснул он достаточно поздно.

А сейчас как назло играет треклятый будильник. И Чонгук совсем как размазня, не хочет вставать. Тэхён двигает его ещё ближе к себе, пахом упираясь в округлые ягодицы без белья, и, наклонившись к уху, шепчет, попутно прикусывая мочку: «Вставай, иначе очкастая сегодня тебя сожрёт».

— Если ты не сделаешь это первым, — неразборчиво говорит Чон, всё ещё продолжая лежать с закрытыми глазами.

Обычно от такого пробуждения Чонгук мигом вылетал из кровати. В противном случае, если парень того не сделает, то это начнётся с невинных поглаживаний, а закончится жарким сексом. И по итогу он всё равно получит пиздюлей за опоздание.

Но Гуку сейчас настолько лень вставать, а собственное возбуждение неприятно давит, что ему становится уже всё равно на опоздание.

Тэхён аккуратно запускает руку под футболку, оглаживает едва заметные рельефы. Времени стало в обрез, и Чон забросил занятия спортом.

Поднимается выше к грудной клетке и добирается до любимой части тела своего парня. Тэ нащупывает проколотый сосок, сжимая его пальцами, на что Чонгук издаёт жалобный скулёж.

— Пощади.

— Ты сам вставать не хочешь, — и как назло, перекладываясь поудобней, врезается членом между ягодиц парня, давая почувствовать рельеф выпирающего члена. У Чонгука аж давление подскочило и возбуждение начало приятно греть низ живота, почти как у Тэхёна, когда тот впервые увидел проколотые соски парня.

Такого Тэ точно не ожидал, а потом Чон всё-таки признался, что проколол их не так давно. Настоящая же причина его действий была в предпочтениях Кима. И когда он «случайным» образом узнал, что его парень течёт как сучка от проколотых сосков, выбор без вариантов пал на данный прокол. И вообще всё равно, что изначально Чон не собирался делать пирсинг.

— Я никогда не встану, если ты так и продолжишь домогаться до меня, — Чонгук облизывает.

— Ещё скажи, что ты против.

Тэхён ласкает чувствительные соски Гука, доводя того до исступления. Парень ведёт рукой вниз, царапая нежную кожу, пылающую жаром. Залезает рукой в свободные шорты и тут же натыкается на возбуждение своего парня. Обводит пальцем головку, берёт в руку, Чон влажный, но этого всё равно мало для дрочки, и от этого он недовольно шипит.

— Оседлаешь папочку? — Тэ оставил небольшой засос за ушком. Ничего не может с собой поделать, это его кинк.

— С файлами блять.

Чонгук останавливает руку Тэхёна и привстаёт со своего места, перекидывает одну ногу через парня, оказываясь сидящим сверху. Тянется к валяющимся возле кровати спортивкам, доставая оттуда бутылёк смазки. Присаживается на пресс своего, отбрасывает лубрикант на постель, проводит руками по оголённой груди к шеи. Тэхён всегда спит без футболки, они целуются, подогревая общий настрой ещё больше.

Тэ шлёпает Чонгука по бедру, намекая снять ненужную сейчас одежду, и они делают это, раздеваясь догола. Ким берёт пузырёк, выдавливая немного на пальцы, и чертовски радуется, что Чона не надо растягивать, ибо у него у самого ещё немного и яйца начнут звенеть.

Он смазывает лубрикантом колечко мышц и свой член, аккуратно входит, держась за мясистые бёдра. Когда член полностью погружается в отверстие, он медленно проводит ладонями вверх и, сжимая пальцами сладкую попку, выходит до половины. Чонгук испускает стон наслаждения, чертовски радуясь, что Намджун на сегодняшнюю ночь свалил.

<center>***</center>

— Где этого пернатого чёрт носит, — Чимин стоит у дверей подъезда и топчется на одном месте. Обувь промокла, на прозрачном зонте виднеются множество капель. Для сегодняшней погоды он оделся, пожалуй, слишком легко.

Он стоит ещё пару секунд, вдыхая запах улицы, и, недолго думая, вводит пароль на подъездной двери, входя в теплоту подъезда. Чимин поднимается на нужный этаж, стучится в дверь квартиры, но ему никто не открывает. Тогда парень со злости дёргает ручкой, и она как по волшебству открывается.

Пак себе в мозгу делает заметку о том, как провести Гуку лекцию, почему дверь нужно закрывать. Парень проходит в квартиру, пыхтя яростью, он кричит на всю квартиру.

— Мать твою за ногу, Чонгук! Мы же договорились.

Он открывает дверь и видит своего друга, скачущего на члене.

— Нихуя себе хуя.

Щёки Чимина заливает краска, и он пулей вылетает из комнаты, идёт на кухню. А потом себя останавливает, что он сейчас должен делать. Подождать, когда они закончат или уйти? Есть ещё третий вариант, но Чим не по парням. И вот так распоряжаясь на чужой кухне, он ставит чайник греться.

<center>***</center>

— Там Чимин пришёл, нам надо прекратить, — Чонгук опирается ладонью о грудь Тэхёна, пытаясь слезть.

— Детка, я почти всё.

Тэхён сильнее сжимает талию парня, продолжая подмахивать бёдрами, усиливая темп.

Они кончают почти одновременно, и Чон опускается грудью на своего парня в попытках отдышаться.

<center>***</center>

— Чимин, я быстро в душ, — Чонгук быстро пробегает в проёме.

Чимин же в это время продолжает сидеть, созерцая стенку и медленно потягивая тёплый чай.

Чонгук выходит бодренький, от одного взгляда на него аж жить начинает хотеться всем, кроме Чимина.

— Честное слово не хотел, Чим, ты мне веришь? — начинает оправдываться Чон. — Я не хотел просыпать.

— Знаешь, стоя у подъезда в мокрой обуви, я желал, чтоб тебя черти драли.

— Ну так я сделал. Отодрал его со всей тщательностью.

В проёме появляется довольный Тэхён с лёгкой ухмылочкой на губах и голым торсом. Чонгуку становится неловко.

— Ты испортил мне психику, изверг, — Чимин тычет в него пальцем.

— Она итак у тебя сломана, не пизди.

— Парни, поговорим о Боге Отче нашем?

— Малыш, ты ебанулся?

— Чего блять?

— Ну теперь вы хоть обратили на меня внимание, благодарю. Мне вообще-то неловко так-то.

— Переживёшь.

Тэхён наливает себе кофе, присаживаясь за стол к парням.

— Я конечно всё понимаю. Было и было, забыли уже. Нам на пары пора, сегодня сдача задания, а мы итак порядок опоздали. Тэхён, ты с нами?

Чимин с Тэ хоть и прикалываются, но на самом деле хорошо ладят друг с другом.

— Не, я не выспался.

— Горе-отличник, — недовольно шикает Чонгук. Тэхёна хрен заставишь учиться, если тот того не хочет.

— Шуруй, малыш.

Тэхён наклоняется к Чонгуку, чмокая того в губы.

— Весь мир театр, а мы в нём клоуны, — Чим подпирает ладонью щёку.

<center>***</center>

Чонгук лежит на постели в толстовке с накинутым на голову капюшоном и в тёплых носках. Сегодня выходной, ему пиздато, Тэхён делает что-то за компьютером. Чон в это даже лезть не хочет, не сегодня.

Он лежит, шевелит пальчиками на ногах и пролистывает ленту тиктока, а там как назло парочки, то обжимаются, то пикники устраивают.

А его парень что? В последний раз его куда-либо водил Тэхён месяц назад в зоопарк и то чисто ради прикола. Это было сложно назвать свиданием.

— Тэхён, — Чонгук плаксиво произносит. — Тэхёёён. — ещё более жалобно.

— Что, малыш?

— Я хочу так же, — Гук дует губы и разворачивает телефон экраном к парню. Тэхён отодвигает наушник и смотрит на то, как пара мило проводит вечер на пикнике в обнимку. И это типа должно быть романтично. Ладно, возможно так отчасти и есть. О вкусах не судят, а если судят, то точно не Тэхён.

— Малыш, на улице осень. Я тебе где траву зелёную найду?

— Ну придумай что-нибудь, Тэхён, — Чонгук хмурит брови и впервые с начала их отношений возмущается. Как это так получилось, что они поменялись местами, и Тэхён стал таким дерзким.

— Я понял, — Тэхён встаёт со своего места, ложится к Чонгуку и обнимает его как плюшевого мишку.

Гук обнимает его в ответ, поглаживая по волосам, и прикрывает глаза.

<center>***</center>

Тэхён принимает во внимание всё то, что говорит Чонгук. Кто-то бы назвал его подкаблучником и похуй, что Чонгук каблуки не носит, а Тэ всего-лишь хочет радовать своего любимого.

Тэхён покупает дорогое вино, прокладывает дорожку из красных лепестков от входных дверей до дверей балкона. Распыляет какую-то вкусно пахнущую херню по всей квартире, морщась от её запаха. Забрал из ресторанчика пасту, накрыл стол со свечами.

Короче, парень собой гордился пиздец как. Да так сильно гордился, что разослал фотографии всем своим друзьям, говоря, какой он романтичный. Но почему-то ему почти каждый ответил этим:

Цветы в вазе

Говно в унитазе

В окрошке квас

А я среди вас

Ну пошутили и ладно, Тэхён, конечно, ради приличия на них чутка пообижался, даже пригрозил, но по сути всё отлично. Он терпеливо продолжает ждать Чонгука с пар.

<center>***</center>

Чонгук, откровенно говоря, заебался, день тяжёлый, пары скучные и нудные. Пасмурно, голова болит. Чон сегодня собрал весь комплект для плохого настроения, было бы неплохо, если бы до конца дня пошёл дождь, а он бы под этот дождь поспал, вместе с Тэхёном. Он наверняка очень тёплый, особенно при условии, что тот спит без верхней части гардероба. Чонгук часто не понимает, как тому удобно так спать, холодно же. Парень из тёплых вещей с начала осени вообще не вылезает, но ему до безумия нравится греть руки о пресс своего парня.

Он открывает дверь, кидает в угол небольшую сумку с одной тетрадкой, стаскивает с ног берцы и только сейчас замечает дорожку из роз.

— Долбоёб, — на губы так и просится глупая улыбка от ещё более глупого поступка Тэхёна. Но в данный момент, с такой погодой эта дурость слишком приятно греет сердце.

Чонгук продолжает свой путь, стягивая холодное пальто. Доходит до балкона, сейчас всё загорожено шторами, чтобы парень не увидел, что там происходит. Сюрприз.

Гук перед тем, как войти, слишком сильно вдыхает что-то дурно пахнущее. Он не знает, что это, но по ощущениям будто семьдесят арабов накурили и всё в их бедной квартире.

Он открывает дверь, входит и видит Тэхёна с бокалом вина в руках. Весь такой красавчик в домашних трениках. Чон усмехается, присаживается напротив на стул, прохладный ветер задувает под лёгкий свитер.

Тэхён поднимается со своего места, непонятно откуда достаёт букет ромашек, перевязанный простой бечёвкой.

— Ты у какой тёти их из сада спиздил, — Чонгук продолжает улыбаться. Даже если Тэ их украл, всё равно приятно, очень.

— Обижаешь, я их купил, — он наклоняется, его приветственно целуют. У парня скоро эндорфины из ушей полезут, ему сейчас так хорошо.

Они перекидываются ещё парой слов, кушают очень вкусную пасту. Парни успели выпить по бокалу вина, как Чон стал ощущать на себе влажную прохладу, а затем с неба сильнее и сильнее стали капать капли. Тот уже думал расстроиться, но Тэхён со своим громогласным «Не ссы, ща исправим», поднялся со своего места.

Он подходит к Чонгуку, предлагает тому встать, обхватывает его руку, пальцами притягивая к себе. Тэхён начинает танцевать медленный танец, пока сам мокнет под дождём вместе с Гуком в охапку, но сейчас так всё равно. Выпитое вино достаточно их расслабило, чтобы не думать о ближайших последствиях. Сердце Чонгука испытывало волнительный трепет, они много целовались. В концовке парень всё-таки поставил камеру. Вечер получился на ура, хоть и бутылку белого полусладкого они допивали в ванне. Где парень чертовски романтичен.

<center>***</center>

— Тэхён, выкинь эту хуйню нахуй, дышать невозможно, — Гук громко шмыгает носом, а затем громко чихает.

— Знал бы ты, сколько это стоит, так бы не говорил.

— Да мне похуй, я от неё чихаю.

— Не ценитель ты искусства. Это аромат пачули, им наслаждаться надо, — уже чуть тише: — Особенно за такие деньги.

Тэхён размешивает в стакане порошок, помогающий сбить температуру. После вчерашнего романтического свидания, даже не смотря на приём ванны Гук заболел. Лежит теперь в позе шаурмы и капризничает. Ким впервые слышит, чтобы тот так много матерился за такое короткое время. А Чон во время болезни всегда такой противный. Он поит своего лекарствами, чтобы ему стало лучше.

Тэхёну вообще хоть бы хны, на нём всё как на побитой собаке заживает. Парень смотрит на калачик с неописуемой любовью и думает о том, что такие свидания осенью он делать больше не будет. Уж лучше зоопарк с крытыми павильонами, чем не крытый балкон.

— Зато фотографии красивые, — кашлянул Гук.