На утро, как только проснулся, стало не по себе. Вчерашняя уверенность исчезла без следа. Рафаэль неподвижно пялился в потолок. В голове крутились вопросы от «а что, если она ненавидит такие цветы?» до «а что, если она решит, что это попытка её купить?» С одной стороны, это бред. С другой стороны, после воскресенья она может так подумать. Но это же просто букет. Цветы в обёртке. Веник. Знак, мать его, внимания.

В конце концов он заставил себя подняться, пойти в ванную и привестись в человеческий вид. На обратном пути остановился у двери в комнату и прислушался: ничего. Ещё спит? Но уже одиннадцатый час, вряд ли. Постучать? Не стоит, можно разбудить. Он вернулся на кухню и поставил вариться кофе в турке — самый утренний и самый тихий из всех вариантов.

Вскоре еле слышно открылась дверь, и Эльвира прошмыгнула в ванную. Значит, не спала. Он снял кофе с огня и заглянул в комнату: букет по-прежнему стоял в кувшине. Хотя чему удивляться: Эльвира, которая яростно топчет цветы или выкидывает их с балкона, — зрелище почти фантастическое. Так что радоваться рано.

Рафаэль едва успел сесть за стол, как она заглянула на кухню. Тихо поздоровалась, взяла из холодильника йогурт и вжалась в стену, опустив глаза.

— Доброе. Случилось что-то? Ты какая-то… грустная.

— Всё хорошо. Те цветы… Спасибо, это… Они очень красивые.

— Тебе понравилось? Не шутишь?

Она подняла голову и удивлённо посмотрела на него:

— Конечно понравились.

— И ты не хочешь… м… запихать их мне в… куда-нибудь?

— С ними что-то не так?

— Нет, нет! С ними всё нормально. Не забивай голову.

— Они правда очень красивые. И… — Эльвира, закусив губу, робко прошла к столу. — Это было очень приятно. И неожиданно.

<i>А если бы через год подарил — было бы ещё неожиданнее.</i>

— То есть, я хотела сказать… Не потому, что я думаю, что ты не можешь такое сделать! Просто… я не привыкла их получать.

Время до обеда пролетело незаметно. Вопрос «то есть как — не привыкла?» даже не успел толком оформиться, как сам собой пришёл ответ: «А ты думал, что этот урод, которому было насрать на неё, таскал ей веники?!» 

После утреннего разговора стало легче, но её последняя фраза не давала покоя. И опять всплыли воспоминания о том времени, когда только начал встречаться с шалавой: цветы, ночные сидения с вином на берегу и всякая подобная хрень. <i>Тогда</i> всё было проще: познакомились, пригласил на свидание, второе, третье… поухаживал в процессе и так далее. Просто и понятно — как по учебнику. 

А их знакомство и вообще вся эта история с Эльвирой — очень… своеобразные. Но если посмотреть фактам в лицо, то они пока что в самом начале. Несмотря на то, что живут вместе, если это можно так назвать. Значит, и вести себя тоже нужно, как в самом начале. Или получается, она не заслуживает того, что было у той шлюхи.

На предложение пообедать не дома, а в ресторанчике на соседней улице, Эльвира ожидаемо запротестовала: дома тоже хорошо, не надо тратить деньги и… <i>их никто не увидит</i>.

— А если я хочу, чтобы нас увидели вместе? Твою ж!.. Вирита, ты уже год совершенно свободна, ты послала к чертям всех, кого можно, так какого… к чему это всё?

Всё время до сиесты Рафаэль только больше убеждался в правильности своего решения. В обществе Эльвира изменилась: её по-прежнему смущали заигрывающие взгляды, но только слепой не заметил бы, как ей приятно внимание и как она расцвела. Ради этого её удовольствия он отчаянно давил в себе желание свернуть шеи всем, кто на неё пялился. С другой стороны, это очень льстило.

На обратном пути она, сжимая ручку сумки, поблагодарила его за эти часы.

От вина и её близости чуть кружило голову: едва хватило терпения дождаться, пока за спиной закроется дверь в квартиру. Эльвира даже сумку не успела поставить, как оказалась прижата к стене в поцелуе. Рафаэль медленно опустил руку на её бёдра — она вздрогнула, но свалить не попыталась.

<i>Это «да»?</i>

Он медленно провёл рукой по спине, и Эльвира выгнулась ему навстречу. Трахнуться бы прямо здесь, без лишней канители. Но нет, с ней так нельзя. Не в первый раз точно. Его ладонь скользнула по её груди, и Эльвира положила руку ему на плечо.

— Скажи, что… для тебя это… не просто так, — задыхаясь проговорила она, когда Рафаэль насилу оторвался от неё.

— А это не заметно? Ты мне очень, <i>очень</i> нравишься, Вирита.

Она прильнула к нему, обвила руками шею, и он стиснул её в объятиях. И через секунды утянул её в комнату. 

Эльвира снова напоминала цветом аксельбант. В принципе, в этом даже есть что-то возбуждающее. Конечно, если только каждый раз не будет краснеть вот так, по-настоящему. Она села на краешек кровати; Рафаэль легко толкнул её в плечо и, когда она легла, склонился над ней в поцелуе. Но её ответ на него всё равно не смог скрыть напряжения и того, что её мысли витали где-то далеко отсюда.

— Вирита? Всё нормально?

— Да, я просто… Спасибо. Сегодня был такой чудесный день!

— Значит, будем повторять, — проговорил Рафаэль, целуя её в шею.

Разодрать бы её одежду — как тогда чёрное платье!.. Он медленно расстегнул молнию и стащил сарафан. На удивление, она не пыталась помешать или прикрыться. Футболка вдруг стала мешать и тут же улетела куда-то в сторону. Эльвира конечно сразу отвела взгляд, но он развернул её и впился в губы, вдавливая в кровать. И скоро почувствовал, что она сама прильнула к нему. Провёл рукой по её спине, резко прижал к себе и, скользнув ниже, стиснул её задницу. Эльвира дышала через раз, уже без стеснения пялясь на него.

Рафаэль приподнялся снять джинсы и увидел её всю. Бельё на ней выглядело так охренительно, что даже снимать не хотелось! Он отшвырнул джинсы и припечатал её к кровати, накрыв её грудь ладонью.

<i>Гондоны.</i>

Они, конечно, куплены ещё до того, как выяснилось, что вызов проституток невозможен физически. Но он же всё перенёс отсюда. Чёрт! Придётся тащиться в ванную…

— Что-то не так? — осторожно спросила Эльвира, будто заметила, как изменилось его настроение.

— Нет, просто забыл <i>кое-что</i>. Я сейчас, — Рафаэль коротко поцеловал её и уже встал, как она схватила его за руку:

— Они здесь, в нижнем ящике.

<i>Твою мать!.. Ну хотя бы уходить не надо.</i>

Стеснение сквозило в каждом её жесте и взгляде. Едва его рука скользнула по внутренней стороне бедра, как она резко сжала ноги. Он медленно провёл по её телу, не прерывая поцелуя, чувствуя, как она постепенно расслабляется. Немного повозившись, Рафаэль снял с неё лифчик, отшвырнул его на пол. Эльвира потянулась прикрыться, но он перехватил её руки и закинул себе на плечи.

— Ты очень красивая, Вирита, — выдохнул Рафаэль после очередного поцелуя, и она смущённо улыбнулась, опустив глаза.

Он оставил несколько поцелуев на её шее, груди… Чёрт, только бы не сорваться! Обвёл языком сосок и, чуть втянув, прикусил — Эльвира тихо ахнула. Всё её тело напряглось на мгновение и тут же обмякло. Тогда он снова опустил руку ей на бёдра и скользнул между ног. Когда его пальцы задели клитор, она дёрнулась, простонав.

— Тебе больно?

— Нет, м-м-м… нет, совсем… Наоборот.

<i>Идиот! Её же выжимать можно!</i>

Поцелуй больше напоминал попытку трахнуть. Стоило Рафаэлю убрать пальцы, чтобы раздеться до конца и натянуть гондон, как Эльвира разочарованно выдохнула, приоткрыв глаза. Он стянул с неё остатки белья, скользнул по ногам к животу, груди и прижался к губам. Эльвира подалась навстречу и изогнулась, когда он медленно вошёл в неё.

Он двигался медленно, изо всех сил сжимая простыни. Она слишком… потрясная. Твою мать! сейчас нельзя. Сука, надо на что-то отвлечься… Отвлечься на что-то… На что?..

<i>Старый урод полковник Варгас… Майор Касадо…</i>

Рафаэль вонзился до конца, замерев, и снова поцеловал её. Она льнула к нему, а когда он отстранился, скользнула по его груди. Её тяжёлое дыхание подливало масла в огонь. От резких глубоких проникновений она срывалась на крик, выгибалась, прижимаясь к нему грудью. Чёрт! Так его надолго не хватит. Он постепенно наращивал темп, но в какой-то момент двигаться стало трудно. Эльвира вскрикнула и, закусив губу, заметалась по подушке. К дьяволу всё! Рафаэль ещё несколько раз вбился в неё до упора, прежде чем кончил. 

Потом вышел, бросил гондон на пол — и, откинувшись на подушку, притянул Эльвиру к себе. Она не поднимала на него глаз, прерывисто дыша. 

Охренеть. А что будет, когда она вообще перестанет загоняться? Вот уж точно — остерегайся тихой воды¹. Этот кобель точно все мозги просрал, если забивал на неё несколько лет. Какого ему ещё надо было?..

Эльвира заёрзала и потянулась встать.

— Ты куда?

— Ну… у нас ведь ничего нет на ужин и…

— Вирита, ты серьёзно собралась сейчас готовить?! Не страдай… фигнёй. Еду всегда можно заказать.

— А завтра?

— И завтра тоже. Иди сюда. 

Вечером приехал курьер из японской забегаловки. Рис и рыба — нормально. Водоросли, правда, та ещё дрянь, но если наложить сверху побольше этой острой зелёной штуки, то сойдёт. А Эльвира и во время ужина почти не смотрела на него. И вообще вела себя слишком тихо. Слишком тихо даже по её меркам. 

Но перед сном подошла к Рафаэлю и сказала, что он может спать с ней. Если, конечно, хочет. Потому что чего теперь стесняться?