Мужчина остановился, смотря на тебя перед собой. Ты замерла на месте, боясь пошевелиться, заметила у него в руках волшебную палочку, но это не его — Донхёка, скорее всего, ты не знала, как выглядит палочка Хэчана, но почему-то тебе показалась она похожей на палочку, которая могла бы быть у Ли. Сглотнув, ты двинулась в сторону, надеясь убежать от пристального взгляда мужчины, он нахмурился, когда ты сделала шаг в сторону, но ничего не сказал, сам двинулся чуть в сторону, чтобы позволить тебе убежать без страха. Разговора не было, ты убежала слишком быстро и даже если бы мужчина позвал тебя, ты бы не услышала ничего из-за шума в ушах.
Во время занятий ты наблюдала за всеми учениками. Ты вычисляла каждого студента, у которого были светлые волосы, учитывала их рост, телосложение, национальность и смотрела на внешний вид: одежду. На тебя все смотрели с неприязнью, хмыкая и кривя недовольные гримасы, когда преподаватель просил пересесть к тебе для выполнения группового задания. Во время одного из заданий к тебе подсел Джордж Уизли, парень, единственный, наверное, из всего класса, кто ни слова тебе не сказал на счёт всей этой ситуации и абсолютно спокойно работал с тобой в паре, помогая и подбадривая, он много шутил и отвлекал тебя от раздумий, а вот Фред смотрел на вас с опасением и после что-то сказал своему близнецу, но ты не слышала, что именно. Занятий шли медленно. К твоей персоне было слишком много внимания, больше, кажется, чем у самого Гарри Поттера, который тоже мелькал перед носом весь день, вы даже столкнулись лбами во время смены кабинетов на коридоре. Поттер выглядел очень растерянным, бедный мальчик был совсем не готов к тому, что приготовила для него судьба, ему было заметно страшно.
— Привет.
Ты подпрыгиваешь на месте, когда слышишь голос Марка, который сел с тобой рядом на уроке прорицания. Смотришь на парня и вздыхаешь, открывая книгу, он опоздал на занятие.
— Как Донхёк? — спрашивает тебя Ли, когда понимает, что урок ещё не начался.
— Спроси сам, — говоришь ты недовольно, знаешь же ведь, что Марк лучший друг Хэчана, так почему же сам не спросит, как его друг себя чувствует.
— Я не хочу привлекать внимание его отца, который прилетел, — поясняет Марк, видя твоё недовольство. — Я знаю, что это не ты сделала, не считай меня предателем. Ты весь вечер была со мной.
— Но ты сказал преподавателям о том, что ушла куда-то и в то время всё это произошло с Донхёком, — повернувшись к Ли, напоминаешь ему ты. Марк опешил, он не думал, что ты знаешь об этом, его лицо изменилось и он вздохнул. — Я знаю об этом, мне сказал об этом профессор Снегг, Марк. Ты стал тем, из-за кого меня все ненавидят.
— Т/И, это не так. Я просто, как и все отвечал на вопросы преподавателей, они все просто хотели разобраться. Я сказал, что ты вышла на улицу, я не умел в виду, что это ты сделала, — он оправдывается, поглядывает на других студентов и подсаживается к тебе чуть ближе. — Пожалуйста, не злись на меня, я тоже очень не хочу, чтобы всё было так.
Ты просишь прощения у преподавательницы и просишь разрешения пересесть на другое место, подсаживаешься ближе к Уизли и пытаешься немного успокоиться. Занятие проходит в обычном режиме, пока преподавательница Трелони не раздаёт вам карты (каждому по одной) и не просит вас перевернуть их, а потом прочитать толкование. Ты не любила таро. Ты не любила всё, что было с ними связано, карты никогда не говорили тебе ничего хорошо, как и сейчас. Ты вскрикнула и откинула карту в сторону.
Смерть.
Почему из всех карт тебе досталась самая плохая карта — одна из самых плохих? Ты замерла на месте, закрыла руками глаза, пытаясь справиться с сильным сердцебиением, профессор подошла к тебе ближе, присела рядом и взглянула на карту.
— Ох, моя милая, — нежно погладила тебя по плечу. — Это очень плохая карта, но не нужно беспокоиться, это просто карта, я раздавала их…просто так, она ничего не значит, — женщина пытается тебя утешить, но ты знаешь магические свойства карт — ничего не бывает просто так. — Давай, я возьму другую колоду, — она поднимается, все студенты внимательно следят за ней. — И ты вытянешь любую карту.
Перед тобой колода, развёрнутая веером, ты сглатываешь, смотришь на Марка, который внимательно за всем следит, потом ты ловишь на себе взгляд Джорджа, который также, замерев, ждёт, когда ты вытащишь любую карту. Ты поднимаешь руку вверх, проводишь поверх всех карт и замираешь над одной, профессор кивает тебе с тихим «тяни». Ты касаешься карты и медленно вытягиваешь, студенты приподнимаются, чтобы взглянуть на то, что ты вытянула, ты переворачиваешь карту и выдыхаешь, но не с облегчением, а с большим ужасом.
8 мечей.
— Урок окончен, — произносит профессор, забирает у тебя карту и складывает карты в колоду обратно.
Ты сидишь с опущенной головой ещё какое-то время, по щекам катятся слёзы. Тебе страшно. Не знай ты толкования этой карты, ты бы спросила — что это значит? Но ты знаешь, что это за карта. 8 мечей — карта беспомощности, которая знаменует трудное время, которое нужно прожить, пережить. Ты не знаешь, готова ли ты переживать это, готова ли ты вообще ко всему, что будет с тобой происходить. Страх такой сильный, что ты забываешь, как дышать и на всех парах после урока бежишь в больничное крыло, чтобы встретиться с Донхёком, но на полпути врезаешься в Хуан Ренджуна — старшекурсника, со светлыми волосами и рубашкой с галстуком-удавкой.
— Ты в порядке? — он спрашивает, когда ты падаешь на пол, смотришь на парня шокировано. В голове крутятся миллиард мыслей, но главный — он же не дурак? — Сильно ушиблась? Тебя нужно отвести к мадам Помфри. — Он помогает подняться, придерживает тебя, а ты также молчишь, не знаешь, что сказать, смотришь на парня, быстро моргая. — У тебя дар речи отняло?
— Извини, — бормочешь ты, быстро высвобождаешься из его хватки. — Я не заметила.
— Всё нормально, — улыбается он, — тебе точно не нужна помощь? Больничное крыло рядом, я могу помочь.
— Нет, нет, я туда иду, так что если что, то я скажу мадам Помфри и она окажет мне первую помощь, — ты улыбаешься, вежливо отказываешься, а потом обходишь его стороной и чувствуя несильную боль в ногах, продолжаешь свой путь в больничное крыло.
Ты врываешься в помещение и замираешь на месте, но до того, как родители Донхёка повернуться, успеваешь спрятаться за ширмой. Ты поджимаешь губы и прислушиваешься к тому о чём говорят родители и Ли, Донхёк явно недоволен тем, что говорят ему родители, он цокает и фыркает, повторяет постоянное «я не помню», «отстаньте от девчонки», родители не соглашаются, ты не удивляешься этому ни капли, понимаешь прекрасно их позицию, они ненавидят твою семью — конечно, они хотят испортить вам жизнь. Но Донхёк просит ещё немного времени, говорит, что хочет восстановиться, тогда посмотрит и сам решит, что делать. Потом вдруг ты слышишь незнакомое имя:
— Джехён хочет увидеть тебя, — говорит мать Донхёка. — Позволь брату прийти. Он не придёт, пока ты ему не разрешишь.
— Я не хочу его видеть, — хмыкает Донхёк и ты пытаешься вспомнить всех известных Джехёнов, или хотя бы кого-то, кто был бы связан с семьёй Ли.
— Сурим хотела бы, чтобы вы виделись чаще, — вновь говорит его мать, — Сурим всегда хотела, чтобы вы были близки.
— Мама, Сурим умерла два года назад, — напоминает Хэчан. — Закрыли тему.
— Не разговаривай так с матерью, — ты слышишь строгий голос отца Донхёка, даже вздрагиваешь, чувствуя холод в голосе.
— Пусть она перестанет вспоминать Джехёна и Сурим, — фыркает Ли. Ты уверена, что видишь лицо Донхёка в этот момент: он очень недоволен, слышишь, как парень ёрзает по постели, явно отворачивается от родителей.
— Сурим будет жить вечно в наших сердцах, и тот парень, из-за которого она погибла, — произносит мать, — жизнь забрала у нас слишком много. Я не хотела бы, чтобы забрала ещё и тебя.
Ты опускаешь голову, в голове вдруг возникает странный вопрос, ты стоишь всё также неподвижно, ждёшь, когда молчание закончится или, когда мужчина и женщина уйдут. Они о чём-то перешёптываются, а потом стремительно идут к выходу, ты падаешь на койку, якобы ты одна из тех, кто лежит на лечении, на тебя никто не обращает внимания. Только двери закрываются, ты поднимаешься и идёшь к Донхёку.
— Я видела Ренджуна, парня с когтеврана, — говоришь ты сразу, — у него светлые волосы, он высокий, у него галстук-удавка.
— Это не он, — сразу отвечает тебе Ли. — Ренджун заходил ко мне, если бы это был он я бы всё сразу вспомнил.
Ты молчишь. Садишься на стул, думаешь о чём-то сперва не очень важном, но крутится один вопрос, который ты не знаешь, стоит ли вообще задавать.
— У меня вопрос, — произносишь, Донхёк поворачивается к тебе, а потом садится на постели. Он махнул тебе рукой, ты кивнула и вздохнув, спросила: — это из-за моего брата умерла твоя сестра?
Ты видишь, как эмоция на лице Хэчана меняется, он смотрит тебе в глаза, сдавливает в руках простыни и отвернувшись, словно смахивает с глаз выступившие слёзы, а потом с горечью и болью в голосе говорит твёрдое «да».