Ты держишь небольшой рюкзак, нервно переступаешь с ноги на ногу, оглядываясь на людей, выходящих из поезда. Приехав чуть раньше, ты понимала, что тебе придётся немного подождать, но ты не думала, что поезд, на котором будет ехать Донхёк задержится на три часа. Из-за того, что его долго нет, ты начинала паниковать ещё больше.
Июль жаркий. Ожидание было не совсем таким, ты думала, что большую часть времени проведёшь в небольшом городе Великобритании, где нет ни капли магии, только твоя бабушка, огород на заднем дворе, теплица, вкусные помидоры, каждый день дожди и пасмурная погода; ты провела первую часть июня дома – мама всё не хотела тебя никуда отпускать, помня о том, что произошло в школе, а потом твой отец отправил тебя к своим родителям. Ты не особо любила проводить время во Франции с родителями отца, но во Франции к тебе прилетело первое письмо от Донхёка. Ты была удивлена, откуда он узнал адрес, но ответила ему, отправив сову. Вы переписывались все две недели, а потом он спросил не хочешь ли ты навестить своего брата в Германии? Ты не говорила об этом родителям. Сказала только дедушке, который был спокойнее бабушки, и он отпустил тебя, даже добавил тебе денег, купил билет на самолёт до Лондона и билет из Лондона в Берлин. Из Берлина тебя с Донхёком, который добирался до города поездом из Дании, должен был забрать Джехён и отвезти вас в небольшой город недалеко от Берлина – Фюрстенвальде. От Берлина до города всего час езды, ты узнала об этом не так много, твоя бабушка рассказала тебе о нём кое-что, что-то дедушка, остальное расписал тебе Хэчан, который уж очень горел этой поездкой. Ты не знала, готова ли ты к дальнейшим подаркам судьбы, поэтому тебе и оставалось только нервно стучать ногой по земле и ждать.
- Чтоб вам всем пусто было, - ты слышишь знакомый голос и усмехаешься, обернувшись на третий вагон прибывшего на станцию поезда. Донхёк вырывает из толпы свой рюкзак и показывает кому-то язык.
Сейчас он выглядел лучше, чем в последний день вашей встречи: вы прощались на вокзале Кингс-Кросс в Лондоне. Его тогда встречали родители, которые были очень взволнованны и очень недовольны тем, что их сын отказался добираться привычным маршрутом домой через камин. Ещё больше их разозлило то, что ты была той, кто помогал ему выбраться из поезда, ты держала его руку и придерживала за бок, чтобы он не упал. Ты не думала о том, что сама можешь свалиться под поезд, смотрела только на ослабевшего Ли, которого совсем утомила поездка. Ты ведь так и не дала ему ответ. В тот день ты промолчала, после вернулась к себе, чтобы собрать вещи. В поезде вы сидели не одни, но Хэчан был рядом с тобой, он тихо спросил у тебя, может ли он положить голову на твоё плечо, и ты убрала свои волосы в сторону, чтобы ему было удобнее. Парень проспал почти всю дорогу у тебя на плече, пока ты читала книгу, а твоё сердце вырывалось из груди. Напоследок Хэчан обнял тебя, но ничего не сказал, кроме «пока». Вы помахали друг другу, и он подошёл к семье, а ты двинулась с чемоданом к стоянке, где тебя ждал отец.
- Ненавижу поезда, - подходя к тебе ближе, произносит он. И ты ожидала, что он в привычной манере обнимет тебя, но Ли прошёл мимо, махнув тебе рукой, чтобы ты шла за ним следом. – Джехён нас уже ждёт, - и он смотрит на наручные часы, подтверждая свои слова. – Приехал час назад, мог бы и сюда прийти, тебе бы компанию составил.
Час в машине казался тебе ещё хуже, чем те почти двадцать часов в поезде. В твоём распоряжении были два места на заднем сидении, но ты не могла спокойно сидеть, понимая, что тебя ждёт через некоторое время. Твой брат. Твой брат, который был мёртв два года назад. Твой брат, которого ты не видела столько времени. Человек, по которому ты так сильно скучала.
Город и правда был небольшим, вы проехались по небольшим улочкам, ты всё смотрела в окно, заехали в какой-то небольшой район с частными домами и остановились у уютного маленького дома, вокруг которого росли цветы. Белых пионов было очень много, они цвели почти на каждой грядке, ты вспомнила, что эти цветы больше всего нравились Сурим. Дверь в дом была открыта, инструменты лежали на ступеньках, несколько цветов было срезано, недалеко стояла лейка.
- У Линсока цветочный бизнес, - говорит тебе Юно, понимая, что ты заинтересована. Помогает тебе выйти из машины и ты, осторожно взявшись за его руку, выпрыгиваешь из авто, поправляя руками джинсы.
Донхёк обошёл машину и встал рядом с тобой, смотря на тебя и изучая твои эмоции, ты паниковала. Он, поняв это, сдавил пальцами твою ладонь и шагнул вперёд, когда его брат двинулся к небольшой калитке, ты стояла на месте и Хэчан притормозил.
- Он твой брат. Был и будет, - напоминает тебе Ли, повернувшись к тебе всем телом и загородив тебе вид на двери дома, откуда в любую секунду мог выйти Линсок. Донхёк касается рукой твоей щеки и осторожно гладит, сам удивляется своей смелости и тому, что ты его не пытаешься оттолкнуть. Позволяешь себя касаться и пальцы сжимать, сама к нему льнёшь, точно кошка. – Мне тоже сложно сейчас, но я здесь ради тебя.
И это «ради тебя» заставляет тебя вздрогнуть и посмотреть на него снизу-вверх, ты киваешь, а потом вздыхаешь и Хэчан отходит в сторону. Вы, держась за руки, шагаете к Юно, который вошёл в дом и уже тянул боящегося выходить из дома Линсока. Твой брат был также взволнован, как и ты.
- Выходи, - толкает Линсока Юно в спину, тот руками и ногами упирается в двери. В тени дома тебе сложно рассмотреть лицо брата, и ты поэтому сильнее сжимаешь руку Хэчана (он этому очень рад). – Иди, Линсок. Иди.
Твой брат выходит на крыльцо. Он держит в одной руке садовые перчатки, другую руку не знает куда деть, он прячет её за спину, а потом, наконец, смотрит на тебя. Ты поджимаешь губы, чувствуя, как слёзы появились на глазах, свободной рукой быстро их смахиваешь и делаешь шаг навстречу брату, отпуская Хёка. Линсок быстро спускается со ступенек и ловит тебя в свои объятия. Он прижимает тебя к себе и вдыхает запах волос, пока ты тихо плачешь, уткнувшись ему в грудь, сдавливаешь руками его одежду и всё ещё думаешь, что спишь. Это такой красивый и яркий сон, в котором ты счастлива, сейчас если ещё сюда войдёт Сурим, а потом Седрик, а затем все, кто был тебе дорог – ты точно поймёшь, что спишь. Только кроме объятий Линсока, его крепких рук, которыми он тебя обнимал, ты не слышишь и не чувствуешь ничего. Ты будто бы в вакууме.
Тебе и Линсоку предстояло многое обсудить, поэтому твой брат пригласил тебя поговорить отдельно во время ужина – вы часто так делали даже когда жили вместе, твой брат любил решать вопросы с тобой наедине, если видел, что семья настроена против тебя – забирал тебя у них и говорил отдельно. И сейчас он хотел поговорить только с тобой, обсудить то, что вы ещё не обсудили, пока сидели за столом в его доме вчетвером.
- Ты определённо точно влюблён, - говорит Юно, взглянув на Хэчана, который макнул в сметану кусок блина. – Никогда не видел тебя таким.
- Я – да, - соглашается с братом Хэчан, - только она не отвечает на мои чувства.
- Знаешь, если бы человек сначала вёл себя как задница, потом стал подкатывать ко мне, потом мы стали с ним друзьями, а потом он чуть не умер из-за меня, я бы тоже задумался, - рассуждает Чон, подперев щёку рукой. – Её чувства понятны.
- Мне непонятны, - хмыкает Ли, он корчит недовольную гримасу и смотрит в ответ на брата.
- Она винит себя, бестолочь, - ткнув пальцем в лоб Хёку, объясняет Дже. – И будет ещё какое-то время, ты главное не бесись на то, что она боится себя же, а принимай это и давай понять, что не злишься и не боишься.
- Ты что, эксперт в любви? – наклонив голову, интересуется Хэчан, Джехён усмехается и бьёт его в плечо. – Я буду делать так, как ты сказал. Так и планировал.
Возвращаться домой не хотелось. Линсок провожал вас на поезда в Берлине, он поехал с вами, тебе пообещал, что приедет домой, тебе только нужно родителей подготовить. Брат пообещал прислать сову, и сказал, чтобы ты обязательно писала ему чуть что. Линсоку очень хотелось, чтобы ты помнила, что он у тебя есть и он всегда на твоей стороне, как это было и раньше. Эта встреча оставила только приятные впечатления, ты после этого вдохнула полной грудью, всё, что тебя тяготило вдруг ушло. Хэчан ехал в Лондон вместе с тобой, наверное, если бы вы были на первой стадии ваших отношений (дружеских, конечно же), ты бы была этому не рада, но сейчас ты была довольна. Так даже легче.
Весь август ты провела в ожидании. Родителей готовила как могла. Маму расстраивала своим – а если вот Линсок жив? Отца злила – папа, завтра Линсок приедет! Родители на полном серьёзе подумали над терапией, даже подыскали хорошего врача, а потом подумали, что вам всем нужен врач, когда твой брат переступил порог дома с огромным букетом пионов для мамы. Лекарство от ликантропии привёз даже домой, сказал, что очень действенное средство и он справляется со всем сейчас сам, с ним всё хорошо. Сказал, что будет приезжать чаще. Но вообще, большую часть времени, около недели точно, после того как Линсок вернулся, вы все провели в слезах, даже твой папа, который никогда не плакал. Ты никогда не видела отца таким, он так долго обнимал сына и рыдал, говоря, что это лучшее, что случилось в его жизни за последние пару лет, а потом схватил тебя и прижал вас двоих к себе, говоря впервые о том, как сильно вас любит.
От Донхёка ты узнала, что большинство студентов из Хогвартса в этом году перешли на обычное обучение или перевелись в другие школы из-за того-кого-нельзя-называть, твоя мама обсудила этот вопрос с твоим отцом, потом поговорила с Линсоком и вопрос был только к тебе – ты действительно хочешь вернуться назад? Чёткое «да», сорвалось с твоих губ, и ты ни о чём не жалела.
Хэчан, смотря на тебя напротив в поезде до Хогвартса, понимал, что это будет сложная работа над вашими отношениями. Ему придётся сильно постараться, чтобы доказать тебе, что он не винит тебя ни в чём и что его любовь к тебе безгранична. Он чувствовал, что это взаимно, знал, что ты ощущаешь усиленное биение сердца, когда на него смотришь; понимал, что всё у вас будет хорошо, но ему придётся потратить много времени, чтобы объяснить тебе, что всё, что он делает сейчас – делает ради тебя и для тебя. Бояться своих чувств Хэчан перестал тогда, когда лежал на больничной койке и задыхался в слезах, понимая, что выбрал ту, кто этого действительно заслуживает. Он много раз прокручивал в своей голове другой сценарий, где не успевает прибежать, не успевает заслонить тебя своей грудью, не успевает спасти и натыкается только на твоё бездыханное тело и Марка рядом. Донхёк понимал, что, если бы было так, из кабинета живым вышел бы только один человек или никто. Преподаватели нашли бы три бездыханных тела и Хэчану было бы не жаль ни себя, ни Марка. Он бы умер за тебя. Донхёк понял, что отгонять свои мысли о тебе – глупая затея, ты всё равно мелькаешь перед ним всегда, ты всё равно везде влезешь, ты всё равно будешь ходить рядом, как бы сильно он не старался. Даже если Ли будет прятать любовь за ненавистью, ты всё равно будешь рядом, но печальная и оскорблённая его словами. Ему больше не хотелось тебя обижать. Сейчас парню хотелось любить тебя и показывать, что его любовь большая.
- Почему ты так смотришь? – спрашиваешь ты, когда места рядом с тобой и рядом с Хэчаном пустеют. Ты убираешь книгу в сторону и кладёшь её обложкой вверх.
- Любуюсь, - отвечает Донхёк и вздрагивает, когда ты одной рукой касаешься его руки, но быстро схватывает и переплетает ваши пальцы. – Ты от меня теперь никуда не денешься.
- Я, вроде как, и не собиралась, - шутишь ты, сдавливая в ответ его руку и держишь зрительный контакт, чтобы Хэчан не подумал, что боишься.
Ты принимаешь это всё. И если твоя судьба провести всю жизнь рядом с этим наглым и высокомерным слизеринцем – ладно, пусть будет так.