На небесах царил организованный хаос. Ангелочки сновали туда-сюда, передавали друг другу документы на подписи, вели переговоры в конференц-залах и пили холодные напитки во время обеденного перерыва. Другая часть ангелочков трудилась в цеху: они сортировали и разливали по скляночкам магическое зелье, которое потом амурчики используют по назначению.

Невысокого роста девушка, лицом и прической похожая на Мэрилин Монро, стояла около своего рабочего места и писала в блокноте планы на предстоящий день: организовать встречу с амурами, утвердить списки, посмотреть и протестировать состав нового зелья.

Она задумчиво постучала карандашом по накрашенным губкам, поджала их, а после резко провела черту под написанным — это пока все, что пришло ей в голову. Теперь она спустится на цокольный этаж и даст начало долгому и трудному дню.

В этот момент раздалось громкое хлопанье крыльев, раздосадованные крики нескольких ангелочков и поспешные извинения. Мэрилин уже знала, что неприятности поджидают за углом, поэтому она агрессивно втянула воздух и резко выдохнула, отчего документы на столе ее коллеги разлетелись в разные стороны. Она делала все, как доктор прописал, для борьбы с тревожностью: глубокое дыхание, контроль мыслей и прочее. Через секунду ее окликнули и Мэрилин повернулась с лицом, отображающем высшую степень спокойствия и профессионализма.

— У нас проблемы, босс! Ребята провели ревизию на складе и, в общем, у нас недочет.

— Как недочет?!

Ангелочек, до этого ползающий на четвереньках, испуганно икнул и только что поднятые им листки снова разлетелись. Принесший весть повел плечами и робко спрятался за своими цыплячьими крылышками.

— Недочет. С помощью перемотки времени ребята выяснили, что украл один из наших, которого недавно отчислили — Рума, отряд 48-21. Он даже еще не успел получить лицензию на оружие.

Мэрилин снова вдохнула, ее щеки надулись, как два пузыря, и ангелочек отступил, опасаясь, что в любой момент произойдет взрыв. «Она ярится, нам несдобровать! Промолчал бы я об этом маленьком недочете, все были бы спокойны и счастливы!».

— Пришли ко мне лучших выпускников академии. Нужно собрать отряд по поимке этого предателя-воришки.

***

Рума понимал, что украсть лук из Ангельского департамента было сложно, но выполнимо. Не то, чтобы существовали ангелы, которые хотели бы делать это — достаточно пройти несложное обучение и получить лицензию на оружие, чтобы после беспрепятственно получить оное на складе. Но Рума не хотел, чтобы все произошло так: если бы он получил оружие как остальные ангелы, то ему пришлось бы начинать с низов, становится рядовым, потом амуром, чтобы летать среди людей и стрелять в них, позволяя магии любви объединять одинокие сердца. Рума хотел пойти дальше и стать архангелом — высший чин, который можно получить в иерархии ангелов. Он бы охотился на демонов, убивал их, носил бы красивую форму и был бы в рядах прославленных воинов.

Но добираться туда долго. А Рума не любил ждать и хотел получить высший ранг здесь и сейчас. И теперь у него на руках лук и стрелы, которые носили сами архангелы — статные, практически мифические существа для такого простого ангелочка как он. Рума верил: стоит ему показать себя, убить парочку демонов, возможно, даже Князей Тьмы, как остальные заметят его заслуги и забудут о маленьких шалостях.

Рума прижал лук и колчан к груди и не сдержал возгласа, когда понял, что все это теперь принадлежит ему. Он хотел научиться стрелять и теперь у него появилась такая возможность.

После похищения Рума спустился на землю к людям, в прибрежный городок, где, несмотря на ранее утро, кипела жизнь. Он сидел на линии электропередач, рядом с любопытными воробьями, и глядел на снующих внизу людей и проезжающие машины. Пока что он не решался спускаться в подземелье к демонам, потому что стал бы легкой мишенью даже с самым лучшим оружием ангелов в руках. И так как демоны часто поднимались на землю к людям, чтобы строить им козни, Рума планировал сначала потренироваться на них, а потом уже спускаться в царство вечной тьмы.

— Мне некуда спешить, я могу накромсать этих демонов целую пачку. Принесу архам их тела, нанизанные на мои стрелы! — воскликнул он и посмотрел на воробья.

Тот заинтересованно покрутил головой, попрыгал туда-сюда по проводам и повернулся к своим соседям, чтобы передать его слова. Рума цокнул языком, поправил ремешок с оружием, который непривычно впился в голую грудь, и снова окинул взглядом окрестности. На глаза ему попалась ругающаяся парочка, а рядом с ним бегающий кругами бес: низенький, лысенький, с реденькими усиками на свиной роже.

Рума почувствовал, как радостно забилось сердце, глаза сверкнули как у голодной кошки, предвкушающей скорую добычу. Он выпрямился во весь рост, голыми ступнями зацепился за провода, и трепетно достал лук со стрелами, не спуская взгляда с беса. Тот уже успел понюхать сумку девушки и карманы парня на наличие чего-нибудь вкусненького.

— Рыбка на крючке.

Рума натянул тетиву, вдохнул-выдохнул, его пальцы чуть вспотели и заскользили по древку, воробьи взволнованно запричитали где-то вдалеке, парочка продолжала ругаться, а бес, будто почувствовав неладное, замер и поднял голову. Рума выстрелил, воробьи взлетели, время на мгновение замерло, прежде чем стрела насквозь прошла грудь двоих людей и вонзилась в асфальт около ноги беса.

— Промахнулся, черт тебя дери!

Рума не переживал насчет людей — стрелы ангелов безобидны для них, как и все из духовного мира, но для демона это был смертельный удар. Мог бы, если бы Рума попал.

Бес шарахнулся в сторону, как испуганная выстрелом охотника лань, и затерялся в кустах. Рума раздосадованно ударил себя по колену, а после спрыгнул прямо между двух проезжающих машин. Он понимал, что сбежавший бес предупредит своих собратьев о том, что наверху орудует вооруженный архангел, и как бы Руме ни льстило такое внимание, он понимал, что теперь убить демонов будет в два раза сложнее.

Рума хотел пойти по следу беса, авось и нашел бы что-нибудь интересное, но остановился, когда услышал какой-то звук около себя. Он не был громким, не выделялся на фоне гула машин и шелеста листвы, но Рума узнал бы его из тысячи, потому что еще в академии не раз просматривал магические записи, в которых присутствовали эти самые звуки — звуки поцелуев вперемешку с любовными признаниями. Он медленно повернулся и увидел, как парень и девушка, до этого громко выясняющие отношения, теперь обнимались и стремились слиться воедино в порыве любви.

Сердце пропустило удар, холодный ветер лизнул мокрые лопатки, и Рума с ужасом осознал, что стрелы, которые он использовал, не были помечены синим магическим следом — знаком архангелов. Рума держал в руках розовые стрелы купидона.

***

Ангелина возвращалась домой после обеда — учителя отпускали старшеклассников пораньше, чтобы у них было больше времени подготовиться к экзаменам. Ангелина в душе благодарила их за это, потому что придя домой, она сразу же падала на кровать и бессовестно спала до девяти вечера, так как ночи напролет играла в приставку, которую им на пару с братом подарили несколько недель назад. Она не особо переживала по поводу того, что родители в любой момент могли понять: вместо кропотливой подготовки к экзаменам их дочь ночами рубится в шутеры и даже не думает о том, чем будет заниматься в недалеком будущем.

Ангелина зашла на кухню, достала бутылку молока из холодильника и начала пить прямо с горла. Параллельно она вытащила из морозилки пачку пельменей и принялась готовить себе нехитрый обед. В голове крутились события прошедшего дня, то, как она, по наставлению подруг, в очередной раз попыталась вывести на новый уровень отношения с Андреем Шмелёвым, который вонзил в ее сердце кол своими словами о незабываемой дружбе.

«Ты прекрасная девушка и хороший товарищ, Еля», — причитала она, неотрывно смотря на кипящую воду.

«А то, что ты мне с пятого класса нравишься, тебя никак не волнует? Как можно быть красивым и тупым одновременно, чтобы не замечать таких очевидных намеков? Даже Богдан с параллели заметил. А он, сука, слепой, в очках ходит!»

Ангелина вздохнула, помешала воду в кострюле, и открыла окно. Внутрь ворвался порыв свежего и по-весеннему прохладного ветра и принес вместе с собой голоса детей с площадки и гул машин с автотрассы. До моря отсюда двадцать-двадцать пять минут ходьбы, и Ангелина думала после обеда прогуляться. Перед сном нужно немного подышать свежим воздухом и отдохнуть от надоедливых одноклассников, которые прожужжали ей все уши по поводу предстоящего выпускного.

Стукнул нож о деревянную доску, Ангелина подцепила ногтями кружок огурца и пожевала, задумчиво глядя на залитые солнечным светом улочки и аккуратные домики. В этот момент снова налетел порыв ветра, тонкий тюль на окне натянулся как парус, прежде чем раздался страшный грохот: посуда, оставленная на столе, разбилась, специи, крупы полетели на пол, стулья загрохотали и заскрежетали о паркет.

Ангелина отскочила и прижалась спиной к холодильнику, будто защищая самое дорогое, что у нее есть. На мгновение все затихло, прежде чем возня возобновилась. Ангелина метнула взгляд на стойку и схватила нож, чтобы обороняться.

— Гребаный полтергейст! Говорила мне бабушка, выучи парочку молитв, тебе же несложно, а того, гляди, в какой ситуации пригодится. Сейчас еще как пригодилось бы, ба!

Ангелина бросилась в соседнюю комнату, но в этот момент почувствовала, как что-то толкнуло ее в грудь. Удар был такой силы, будто в нее со всего маху кинули сорокакилограммовый мешок с картошкой, она рухнула на пол, чтобы секунду спустя увидеть у себя на груди светловолосого мальчишку. Она рефлекторно обняла его за плечи, не позволяя упасть на пол, оглянулась и увидела длинный крысиный хвост, мелькнувший около окна.

В комнате стало тихо. Ангелина лежала на полу и слушала, как стучит в ушах сердце, как булькают сварившиеся на плите пельмени, и как тихо дышит мальчишка на ее груди. Она не совсем понимала, что сейчас только что произошло, но голубиные крылья за его спиной и лук со стрелами ясно давали понять, что все не так просто.

Незваный гость проснулся спустя каких-то пару минут. За это время Ангелина успела перетянуть его на диван в гостиную, укрыть пуховым одеялом — несмотря на то, что погода стояла теплая, у мальчика были холодные руки — выключила плиту и со спокойной душой села обедать. Ей очень хотелось все обдумать, взвесить, понять, что делать дальше, но думать было так лень, что она просто сидела и временами поглядывала на лук со стрелами, которые успела подобрать, когда мальчишка потерял сознание.

Раздался стук, поспешные шаги, но Ангелина даже не повернулась, чтобы посмотреть, продолжая флегматично поедать пельмени, политые бабушкиной сметаной.

— Отдай стрелы и я, так уж быть, отпущу тебя живой.

Ангелина обернулась. В дверях стоял невысокий и худой мальчишка, прикрытый одной лишь набедренной повязкой; чуть пухлое детское лицо с белыми ресницами и голубыми глазами выглядело слишком чистым и невинным даже для детского возраста. Судя по его грозному взгляду и нахмуренным светлым бровям, он думал, что это Ангелина помешала ему расправиться с тварью, с которой он сцепился чуть ранее.

— Не отдам. Это в качестве моральной компенсации за то, что ввалился в мой дом и устроил здесь погром.

— Отдай. Если я не буду стрелять в демонов, люди этого города пострадают. Твои родители и ты в том числе.

— Уверена, ты не один такой стрелок, придут твои друзья-товарищи и все исправят. А тебя следовало бы хорошенько наказать за то, что ты, мало того, что упустил одного из демонов, так еще и позволил мне себя увидеть. Вам же не положено так поступать, верно?

Ангелина продолжала есть, в то время как мальчишка стоял чуть в стороне и смотрел в пол. Он хмурился, поджимал губы, надувал щеки, и она поняла, что он просто-напросто пытался сдержать слезы. Ангелина никогда не любила, когда ее младший брат, Артем, плакал, но в этой ситуации слезы ангелочка-амура показались Ангелине забавными — неужели она была настолько жестоким человеком, если это ее смешило?

— Как тебя зовут, малыш?

— Рума.

— Рума? Какое странное имя — будешь Ромой.

— Хей, я тебе не собака, чтобы называть меня так, как тебе вздумается! Мое имя Рума, ясно тебе?

— Ясно, Рома. Присаживайся, покушай. А я пока посмотрю, что я смогу найти тебе из одежды.

Рума разозлено плюхнулся на стул и сложил руки на груди. Стоило Ангелине подняться со своего места, как его глаза лукаво сверкнули в сторону лежащих на столе лука со стрелами. Он подпер щеку ладонью и незаинтересованно посмотрел на свои ногти. После еще одного осторожного взгляда в сторону комнаты, куда ушла Ангелина, он положил вторую руку на стол и, перебирая пальцами, будто ножками маленького человечка, уверенно направился в сторону оружия. Его солдатик почти добрался до цели, когда на голову упали вещи, и он чудом не свалился со стула от неожиданности.

— Тут майка и шорты — надень. Хоть на дворе весна, все еще холодно в одной повязке на поясе ходить.

Рума стянул с головы вещи и недовольно уставился на Ангелину. Его волосы еще больше распушились, отчего он походил на злой одуванчик. От этого на лице Ангелины скользнула едва заметная улыбка.

— Что ж, Рома, может расскажешь мне, как ты попал сюда и что с тобой произошло? — сказала она, украдкой поглядывая, как он натягивает на себя футболку с ромашкой и черные шорты.

И Рума рассказал ей обо всем. Вначале он не сильно-то и хотел, потому что Ангелина не нравилась ему: слишком злая и острая на язык. Но после он с головой погрузился в воспоминания, вновь ощутил страх быть пойманным, когда воровал оружие, предвкушение, когда впервые стрелял из лука, слабость, когда попал в дом к Ангелине и потерял сознание от того, что демон хорошенько ударил его по голове. Ангелина слушала внимательно, пока мыла посуду и прибиралась на столе. Время двигалось к четырем часам вечера.

— То есть, ты хочешь сказать, что с помощью этих стрел можно влюбить в себя кого захочешь? — недоверчиво спросила Ангелина и потрогала вывалившиеся из колчана стрелы.

— Только если амур пронзит стрелой. Сама ты ничего сделать не сможешь.

Ангелина задумчиво коснулась подбородка. Рума, до этого с аппетитом уплетающий шоколадные эклеры, подтянул к животу ногу и обнял коленку.

— Я знаю, о чем ты попросишь. И сразу скажу, что делать этого не буду. Не потому, что не хочу вмешиваться в дела амуров, а потому что просто не хочу тебе помогать. Ты мне не нравишься.

— Нравлюсь или нет, но ты мне поможешь. В противном случае, я не отдам тебе стрелы.

Ангелина понимала, что у него просто нет выбора. Рума и так много сделал для того, чтобы выкрасть оружие, и терять его так просто по своей глупости он явно не намерен. К тому же, Ангелина не видела в этой ситуации ничего плохого, каждый из них получит то, что хочет, в чем проблема-то?

Рума склонил голову и поглядел грустно в сторону. Он походил на щенка, которого оторвали от мамы слишком рано и который ничего не мог сделать, чтобы вернуться к ней. В груди что-то царапнуло, но Ангелина затолкала совесть поглубже: у нее появилась возможность влюбить в себя небезразличного ей человека. А Рума был всего лишь мальчишкой, который ничего не понимает; стоит ему получить свои игрушки обратно, как он сразу же забудет об этой ситуации.

— Знаешь, это одна из причин, почему я никогда не хотел быть амуром, — сказал Рума, рисуя пальцем круги на столешнице. — Люди должны быть с теми, с кем им положено быть по судьбе, но как бы грустно ни было, кто-то всегда остается один. Вы говорите, что судьба жестока, и это правда так. Каждый раз, когда я стреляю в людей, я знаю, что в тени любви этих двоих будет кто-то с разбитым сердцем. Это может быть кто-то из семьи, близкий друг, или даже незнакомец, которому человек мог помочь, но не стал из-за внезапно вспыхнувшей любви. Поэтому для меня легче убить демонов и стремиться к недостижимому идеалу, нежели влюблять людей по бумажке и страдать из-за того, что кто-то останется обездоленным.

— Ты слишком драматизируешь. Роль амуров в жизни людей не такая уж и большая. Это просто приятный или не очень элемент неожиданности. Ты видишь симпатию между людьми, стреляешь и даешь им выбор: поддаться действию зелья или же противиться ему. Да и не тебе говорить о таких вещах, Рома. Не после того, как ты украл у начальства оружие и подставил под удар своих товарищей, которые будут отдуваться за тебя. Но меня это не интересует, я не призываю тебя к морали и ответственности. Просто, давай заключим сделку? Ты влюбишь в меня парня, а я отдам тебе оружие и забуду о твоем существовании. Все, и никаких более душевных метаний.

Рума сморщил нос и спрятал лицо в колени. Раньше он никогда не встречался с людьми, но многое слышал о них. И если все они такие грубые и манипулятивные создания, то он разочарован. Ангелина хотела, чтобы он помог ей влюбить в себя какого-то человека, и он поможет ей, ему придется усмирить свои желания и сделать это, если он хочет получить свои лук и стрелы назад.

— Не хандри. Завтра ты пойдешь со мной и я покажу, в какого парня тебе нужно стрелять. А пока пойдем ко мне в комнату и сыграем разок в приставку, пока родители не вернулись.