Руслан ненамерен больше терпеть к себе такое поганое отношение. Сколько, простите можно. Он едва себя об это Испытание не угробил. Сколько раз для него выход на сцену мог стать последним. 

Банально обидно. 

Обидно с этого стрима, который решает провести, теперь уже, бывший коллега. 

Обидно, что Антон не ценит ни йоты сделанного. 

Мерзко и больно. Сердце будто сжимает склизкими руками мерзкое чудище и не дает вдохнуть. 

— Я не буду больше заниматься ПИ — вздыхает он, сидя дома на кухне. Сворачивает листы в трубочку и складирует их к ненужному хламу. 

Серьезно, у Руслана своя коробка на кухне есть. 

Ее даже Саша заботливо подписала. 

«Полезный хлам, достать в апокалипсис»

— Один из нас не может жить, пока второй топит проект — вздыхает Герасименко — Нужно, чтоб в этом мире была справедливость. 

Он не знал и не мог угадать только одного. 

Что на другом конце Москвы чья-то женская рука притянула к себе куклу Вуду и, недолго думая, вонзила иглу прямо в сердце. 

Один из них эту ночь не пережил. 

Во имя свободы. Во имя жизни и любви. Во имя криков со сцены и счастья. 

Рука Ведьмы не дрогнула. 

В этот раз она не промахнулась