Ведьму судорогой страшной выкручивает прямо на пороге избы Лешего. Она слезами захлёбывается. Ее трясет всю. 

— Е — мое, нечистая! — вскрикивает Леший, помогая Ведьме зайти в дом — Кто ж тебя так, сердце мое?

— Кикиморы подрали — отвечает она, давясь собственной кровью — Не понравилось им на общем собрании, что Мавка у нас в лесу живет. 

— Вот же... — Леший окончание фразы проглатывает и руками — ветками с Колдуньи платок стягивает. Обнажает перелом с торчащей из кожи, пополам перекушенной, костью, шею разодранную, ладони в мясо стертые, клетку грудную с видневшимся сгнившим сердцем. Вздыхает тяжело и, слезу смаргивая, тянется за настойкой заживляющей из полыни. 

— Леш...Они меня в прошлое погрузили — Ведьма в плечо покрытое мхом утыкается, плачет, воздухом давится — А у меня хоть сердце давно сгнило, я чувствую все и помню покадрово. 

— Знаю, родная, знаю — Хозяин Леса ее веткой по спине гладит, успокаивая и раны настойкой смазывая

Леший помнит в с е. 

Как 500 лет назад Ведьму предали. Две Златогорки — подруги ее бывшие. Ради интереса к Древу Смерти привязали и Лихорадку Катерину позвали. А отец Колдуньи, когда узнал, избил ее и сердце дочери продать Мавкам попытался. Только зря. Не взяли они такую дань. 

А Леший ее потом на стыке Яви и Нави нашел. Едва живую, в крови всю, без сердца. 

Выходил, на ноги поставил. Только дорого поплатился. Отец Ведьмы обещал, что если в его лесу хоть одна Мавка появится — он придет и дочери горло перережет. 

А в его лесу как раз и жила Мавка...

— Говорю я тебе — тяжело дыша шепчет Ведьма — прятать нам Татьяну надо, пока папаша мой не заявился. 

— И куда? — обреченно спрашивает Леший

— Да хоть в соседний лес. К Русу. Он сын Мавий. Практически родственницу сокроет. 

— А можно ведь попробовать — задумчиво отвечает Леший. 

Ведьма на огоньки возле реки приходит, такими огоньками Мавки мужчин на реку заманивают, и на хвост тонкий издали любуется. Плавники, как бритва острые, в воде мелькают. Колдунья тихонько воду колышет. 

Мавка к ней подплывает. Татьяна улыбается озорно, обнажая окровавленные клыки. Глаза зеленые счастьем искрят.

— Ну здравствуй, маленькая — шепчет Ведьма — Поохотилась?

— Да — задыхаясь от счастья отвечает Мавка-Там баня общая деревенская на берегу стоит. И парни за девушками подглядывать бегают. Ну я и пресекаю это, как умею. А ты чего грустная такая? — Татьяна в секунду на берегу оказывается. Морщится. Без хвоста непривычно. 

— Плохи дела наши, маленькая. Прятаться тебе надо от отца моего. 

— Почему? Покажи. 

Ведьма ее за руки берет осторожно, боясь о чешую острую пораниться, и в мысли ее свои погружает. Татьяна не выдерживает и обратно в воду с криком падает. 

— Прости — тяжело вздыхает Ведьма — Не хотела я тебя пугать. 

— Все нормально — отмахивается Мавка, прогоняя из памяти прошлое Колдуньи

Ведьма Мавку в соседний лес приводит и на опушке Руса встречает. Он улыбается приветливо, клыки острые показывая 

— Здравствуй, Сила Черная. Давно я тебя не видел

— Здравствуй-ухмыляется Ведьма — А красивая все-таки Русалка у тебя — смеётся она, в глаза его заглядывая — Береги ее

— Обещаю, ваше темнейшее благородие — Мавий сын Колдунью слегка по рукам треплет — Скучал я по тебе. Кто ж в нашем перелеске порядок наводить будет?

— Сам и наводи — серьезнеет Ведьма — А Мавку нашу сохрани. 

— Не бойся, нормально все будет — Рус Татьяну за руку берет и за собой ведет. А Мавка к Колдунье прижимается, словно в последний раз, и клыками осторожно шею царапает. 

Мавий Сын Татьяну в озере прячет, а сам к Ведьме подходит. Обнимает ее и слезы колдовские невыплаканные буквально всей чешуей чувствует. 

— Хрупкие мечты о счастье рассыпались, Рус — Колдунья об острые чешуйки себя ранит, но на кровь внимания не обращает — Я больше не могу так жить. 

— Ты карты кидала, да? — Он сжимает ее руку и в глаза темные смотрит.

— Кидала. Мавке моей судьба счастье предсказала. А я не знаю, что дальше делать. 

— Знаешь, Ведьм, а она твоя все — таки. 

Когда бы ты ни пришла, опусти руку к реке. Позови свою Мавку. И приплывет она к тебе.