«Бокал наполовину полон!» — убеждённо говорят оптимисты.

«Бокал наполовину пуст» — более вяло отвечают им пессимисты.

«Полон… Пуст… Какая разница… Будто бы от этого количество вина в бокале как-то меняется» — осторожно покачивает бокалом Хотару, заворожённо следя за крохотными алыми волнами.

«Главное же здесь… Это то, что в бокале именно вино… А не что-то там другое… Вроде воды.»

Туман в голове становится сильнее.

«Или крови.»

Хотару заливается глуповатым хихиканием, механически, будто по привычке. И откуда только в голову приходят такие мысли?

«Интересно, а какой вкус у крови?»

Бокал чуть не выпадает из руки девушки, но она вовремя успевает взять над собой контроль и, поймав, положить его на стол до того, как он умудряется разбиться с оглушительным звоном на множество маленьких осколков. Хотя вино всё равно расплёскивается по поверхности стола и пола.

«Эх… Теперь надо это убрать… Наверное…»

Хотару изо всех сил напрягает память в попытках вспомнить, где же она в последний раз видела тряпку.

«Ладно… Пускай, подождёт…» — потерпев поражение в бою с туманом в голове, пожимает плечами она. — «Хочу ещё выпить. Уберу после этого… Возможно…»

Хотару берёт в руки наполовину осушённую бутылку вина и аккуратно наполняет бокал почти до краёв, стараясь не пролить ничего. Тёмную лужицу на полу и кровавое пятно на столе она так же старательно игнорирует.

Хотару ставит бутылку на стол. Это вроде уже вторая за этот вечер, да? Верно, первая бутылка уже должна лежать в мусорном ведре. Откуда Хотару вообще достала их? Быстро не найдя чёткого ответа в своей голове, девушка решает просто махнуть рукой и закрыть глаза на такие мелочи.

Большой глоток залпом. Бокал опустошается наполовину.

Красная водица по-прежнему остаётся безвкусной, но зато по всему телу постепенно начинает разливаться приятная нега. Туман в голове воцаряется сильнее.

«Наверное, как-то неправильно пить вот так вот… Совсем одной… Но, знаешь… На самом деле так даже лучше» — сама не понимая к кому, обращается Хотару.

«Никто не спрашивает, как вино на вкус… Никто не всматривается в моё пьяное лицо… Никто не предлагает мне закусить…»

Как-то резко Хотару вспоминает, что она сегодня ничего не ела. Её это особо не волнует, аппетита-то всё равно нет. Но какая же у неё удивительная память! Когда хочется вспомнить что-то, ничего из неё не вынешь, а всякие мелочи сами приходят на ум.

Хотару ещё одним большим глотком допивает оставшееся в бокале вино. Ещё один несомненный плюс выпивки в одиночестве — не надо потихоньку потягивать вино, растягивая, можно пить всё и сразу.

Пару раз моргнув и пригладив чёлку, Хотару снова тянется за бутылкой.

Последние два бокала выпиваются очень быстро, в мгновение ока, даже не откладываясь в сознании Хотару. Вторая бутылка летит в мусорное ведро вслед за первой.

Какой же пустой вечер. Какой же бессмысленный вечер. Какой же ненужный вечер.

Хотару с механической улыбкой смотрит на так и не вытертые лужи вина на полу и столе. Попытки вспомнить, где же тряпка, вызывают приступы головокружения и тошноты. Девушка, шатаясь, падает на стул, утыкаясь лбом в стол.

Нет, и всё-таки это бессмысленно. Хотару сейчас даже саму себя едва помнит. О каких тряпках тут может быть речь?

«Хочу… спать......»

Туман в голове захватывает девушку полностью, позволяя отключиться ненадолго от реальности.

***

Во снах хорошо.

Там Хотару чувствует тепло. Там она видит необычайно красочный и цветной мир. Там она может ощутить счастье, охватывающее её с ног до головы, заставляющее любить всё, что окружает её.

Иногда она может видеть во снах картины радостного прошлого. Только они ярче, теплее и светлее.

— Хотару-чан! — слышит она столь милый, столь родной сердцу голос, и губы сразу же приподнимаются в мягкой и смущённой улыбке её прежней.

Во снах есть даже Хитоши-сан, столь нежно зовущий её по имени. Она может коснуться его, она может поговорить с ним, она может увидеть его. Она чувствует его тепло.

— Хитоши-сан... Я так рада увидеть тебя вновь... — Ей приходится прилагать все возможные усилия, чтобы не расплакаться или не закричать изо всех сил от счастья. Хитоши-сану никогда не нравилось, когда она плакала или кричала.

— Ну чего ты, Хотару-чан. Мы же не виделись всего пару дней.

«Пару лет. Я не видела тебя уже несколько лет. И там не увижу больше никогда.»

Вместо того, чтобы поправить его вслух, Хотару поддаётся своему внутреннему порыву, поддаётся своей иллюзии. Она идёт к нему. Она берёт его за руку и переплетает их пальцы. Теперь она может почувствовать его тепло. Теперь он тоже чувствует её тепло.

Хитоши-сан вопросительно смотрит на их сцепленные руки, склонив голову набок. Может, ему противно? Нет, на его лице беззаботная и расслабленная улыбка. Ни следа неудовлетворения.

Он сжимает её ладонь, поглаживая пальцы Хотару и с интересом смотря на них, будто видит их впервые в своей жизни.

— Знаешь, Хотару-чан, у тебя очень красивые руки. Такие милые и нежные. — Хитоши-сан переводит взгляд на Хотару. — Совсем как ты сама.

Хотару сильно краснеет. Конечно, она знает, ведь он уже говорил ей это в том мире, в том самом худшем мире.

«У тебя очень красивые руки, Хотару-чан. Милые, нежные, хрупкие, с длинными пальцами. Ты никогда не хотела стать пианисткой? С твоими руками тебе бы это подошло.»

Хотару мрачнеет. Нет, не подошло бы.

Из неприятных мыслей её вырывает голос Хитоши-сана:

— Но, знаешь... Твои руки очень хрупкие, настолько они нежные... Тоже совсем как ты сама.

Хитоши-сан широко и ободряюще улыбается ей, прикрыв глаза.

— Но можешь не волноваться. Да, ты хрупкая, но я не дам кому-либо причинить тебе вред.

Сердце Хотару пропускает удар.

— Я обязательно буду защищать такую хрупкую тебя.

Её сознание переключилось. Будто бы нажали кнопку на пульте телевизора и сменили канал.

***

Иногда Хотару забывает, что даже во снах ей приходится сталкиваться с трудностями, с отголосками воспоминаний того мира.

Она видит серый полумрак дома, она видит лицо сестры, наполовину скрытое тенью, и она сразу всё понимает.

«Уж лучше вернуться обратно в пустоту.»

— Хотару-чан.

Голос сестры спокойный и мягкий, такой же, как и всегда. Но во сне Хотару чувствует могильный холод от её тона.

Как будто сестра давным-давно уже умерла, и сейчас с Хотару говорит её призрак.

Какие глупые, какие бесполезные мысли.

— Хотару-чан. Я слышала, что ты снова пропустила занятия в школе.

Девушка вздрагивает. Она не хочет об этом говорить. Она хочет уйти. Она хочет уйти на свет, к теплу. Она хочет пойти к Хитоши-сану. Она не хочет оставаться с такой сестрой наедине.

— Хотару-чан. Если ты будешь так часто пропускать школу, то ничем хорошим это не кончится, пойми же.

«В моей жизни уже ничего хорошо не кончится, хватит.»

Хотару отводит взгляд, смотря в окно. За окном идёт противный, мелкий дождь. За окном тучи очень хмурые. За окном так же темно, как и в комнате.

Этот пейзаж мерзкий и унылый. Но лучше, не отрываясь, наблюдать за ним, чем пересечься взглядами с такой сестрой.

— Хотару-чан... Что же с тобой случилось... Ты так странно ведёшь себя в последнее время...

Хотару чувствует взгляд сестры, но лишь продолжает смотреть в окно, не отвечая ни на что.

— Пожалуйста, Хотару-чан. Расскажи мне, что случилось. Я хочу помочь тебе.

«Нет. Мне не нужна помощь. А если бы и была нужна, то ты будешь последним человеком, к которому я за ней обращусь.»

— Но я не смогу помочь тебе, пока ты не скажешь, что же случилось. Я не умею читать мысли, Хота-

Сестра не успевает закончить свою мысль. Хотару разражается ехидным, почти что злобным смешком, грубо усмехаясь.

— "Я не умею читать мысли"?! Хах! Уверена, что про себя говоришь, а?? А то я бы сомневалась, учитывая, как часто ты вместо меня рассказываешь о моих желаниях и о том, как я хочу, чтобы всё было в будущем!

Хотару наконец отворачивается от окна и заглядывает прямо в лицо сестры.

Сестра... осуждает её...

Она смотрит на Хотару с презрением. С жалостью. С непониманием.

Как же так?... Да, Хотару в этот раз была резка и груба, не стала скрывать своих искренних чувств, но сестра всегда понимала её и принимала. На неё всегда можно было положиться. Она бы не стала её осуждать.

Это сон. Этого не может быть. Верно.

Это не её сестра.

Та слишком чистая, слишком идеальная до скрежета зубов, чтобы так смотреть на свою любимую младшую сестрёнку. В конце концов так на свою семью могут смотреть только грязные и неправильные люди. Не такие, как сестра.

Теперь Хотару поняла, что за холод она чувствует, смотря на это создание.

Это не её сестра. Это какое-то чудовище, сделавшее её замечательный сон кошмаром и нацепившее на себя маску её дорогой сестры.

Не-сестра с тем же осуждающим видом качает головой.

— Хотару-чан. Ты застряла на одном месте без него. Тебе надо двигаться дальше.

«Замолчи, замолчи, замолчи, ты ничего не знаешь.»

— Я понимаю твою боль. Но ты не должна цепляться за прошлое. Ты сможешь жить без него.

Конечно же, это не её сестра. Как Хотару вообще могла об этом подумать. Настоящая сестра бы никогда такого не сказала.

— Ты ошиблась.

— Хотару-чан... Это ты ошибаешься. Да, возможно он был самой важной частью твоего мира. Но этот мир огромен и безграничен. Ты всё ещё сможешь найти что-то, что может заменить его в твоём сердце.

— Ты ошиблась. — голос Хотару звучит очень твёрдо.

В глазах поддельной сестры впервые сквозит что-то похожее на понимание вперемешку с жалостью.

— Он не был самым важным в моём мире.

Пара слезинок выступает в уголках глаз Хотару.

— Он сам был моим миром.

***

Хотару просыпается с затёкшей шеей и больной спиной. Особенного дискомфорта это ей не приносит, но всё равно последствия от сна сидя ощутимы.

Девушка чувствует, что весь правый рукав её водолазки липкий, и переводит взгляд на него. Сиреневая ткань полностью пропитана чём-то красным и прохладным.

«Разве я вчера делала это?» — задумывается Хотару, восстанавливая события вчерашнего вечера.

«А, так это всего лишь вино...»

Хотару потирает веки своих абсолютно сухих глаз и улыбается привычной ничего не отражающей улыбкой.

«Сейчас надо убраться и постирать вещи. Потом сделать остальные дела по дому.»

Хотару потягивается на стуле, пока с её рукава вниз стекает багряная жидкость.

«А после этого, перед ночью, обязательно надо снова напиться. Как вчера вечером.»