Спустя трое суток самобичевания и резигнации, Абрам приходит в себя и пытается объективно оценить свое состояние.

Пройдя за последние часы от Диссоциации к Идентификации, а затем и к Самоограничению, пришло время наконец подняться на новую ступень - Рефлексия.

Размышление, осознание и расставление всего по полочкам однозначно должно помочь. Ну, или он на это надеется.

С одной стороны, зачем вообще бежать? Если ему уже не страшна угроза смерти? Но с другой стороны, а что ему еще делать? Сидеть на месте? Отец все равно не станет искать какого-то облезлого, раненого кота, так как мать постаралась сохранить их животную часть в тайне.

Хорошо отфильтровать следование минутным импульсам задача сложная, но не невозможная. Он не боится смерти, верно, но он так же не хочет умирать, мучаясь от голода или жажды.

Посмотрев на сумку у своих лап, которую успел стащить из отеля, прежде чем выпрыгнуть и мысленно отметив укоренившуюся на подкорке мозга установку "всё своё тащи с собой", он безрадостно хмыкнул и решил первым делом найти где ее закопать.

Обратиться сейчас обратно в человека было бы самоубийством, с его то явно поврежденными внутренними органами и внешними ранами от падения с большой высоты балкона, так что вариантов немного. Удивительно, как он вообще дотащил эту сумку с собой до такой глуши.

Обширный и густой лес прямо на границе Окленда, близь изумрудного озера был насыщен множеством различных запахов, так что следуя логике, он отправился на поиски места, меньше всего пропахшего людьми и собаками, затем закопал свои вещи под большим кедром и ненадолго прилег, перевести дух.

Делая выводы: он в полной заднице.

Объективно он понимает, что идти к людям не вариант, но что ему остается? Он слишком обессилен и ранен, а еще голоден, так что поймать еду в дикой природе своими силами у него не выйдет. Но и люди навряд ли станут ему помогать. В конце концов, он не какой-то котенок с обочины, а самый настоящий дикий лесной кот, размером со сторожевую собаку. Каракал сильное и опасное животное, как только он выйдет в оживленное место, его тут же застрелят люди с лицензией на оружие или вызовут службу по отлову диких животных.

Ему просто нужно найти место, где он сможет переждать пока все не заживет, поесть и просто отдохнуть. Если ему не страшна смерть, это еще не значит, что он хочет существовать до дня своего конца в боли, голоде и холоде. Вовсе нет.

Итак, раз жить в ожидании катарсиса не вариант, придется что-то делать.

Открыв глаза, он прислушался к звукам вокруг, стараясь ощутить посторонние запахи, если таковые присутствуют. Ничего не обнаружив, он отправился в направлении ближайшего населенного пункта. Таковой оказалась заправка у въезда в город. Идти туда, конечно, опасно, но что-то не видно, чтобы судьба вдруг послала знак об иных путях. Если подумать получше, у продавца в магазинчике на заправке, наверняка должно быть ружье. Какие никакие меры безопасности у такого близкого расположения с лесом, но должны быть.

Он переходит пустующую дорогу и бредет до магазина. Тусклые фонари слегка освещают его гладкую рыжеватую шерсть. Охраннику-продавцу заправки требуется больше времени, чем он думал, чтобы заметить его и когда тот выбегает с ружьем наперевес, Абрам припадает к земле и скулит, стараясь показать, что не представляет опасности. Проходят долгие минуты, пока человек размышляет, стоит ли опускать оружие, в течении которых Абрам старается изо всех показать, что не представляет опасности.

В конце концов человек опускает оружие и медленными шагами подходит ближе. Храбрость это или отсутствие инстинкта самосохранения - Абрам не знает, но человек протягивает руку и проводит пятернёй меж его пушистыми ушами. Нужно показать, что он безвреден, поэтому мурчит и ластится к ладони. Человек усмехается и Абрам открывает глаза, чтобы посмотреть на бейдж на его груди. "Мейсон" - выдает его надпись.

- Ты, наверно, голоден. - говорит Мейсон. - И весь в ранениях. Я могу помочь только с едой, здоровяк.

Абрам снова мурлычет. Видимо, Каракалы здесь и правда не водятся, если этот мужчина считает его "здоровяком", учитывая, что он еще не до конца вырос. Хотя, для обычного Каракала он наверняка как раз достиг размера взрослых особей. Просто оборотни всегда больше в размерах, поэтому "взрослый" для обычного Каракала - "подросток" для оборотня.

Проходит еще какое-то время, когда мужчина разглядывает его, а затем уходит в свой магазинчик. Абрам плетется следом и останавливается у двери, в ожидании.

Дверь снова распахивается через несколько долгих минут и Мейсон останавливается возле него, приседая на корточки и кладя рядом большой кусок вяленного мяса, в который Абрам вгрызается моментально.

- Бедный, сколько же ты не ел...

Рука снова ложится на его загривок и Абрам подавляет инстинкт зарычать. Всем известно, что не стоит трогать животных, когда те едят, даже домашних. Теперь он убедился, что это отсутствие инстинкта самосохранения. Иначе он не может понять, насколько глупым тот может быть.

- Впервые вижу Каракала, на самом деле. - Продолжает Мейсон, когда приносит миску с водой. - У тебя такие ушки, на дьявольские рожки похожи. - он посмеивается, будто сказал что-то очень смешное.

Абрам оценивает шутку, конечно.

"- Мои демоны устроили бы тебе пламенное шоу, если бы захотели." - думает он, но Мейсон покормил и напоил его, так что он держит все при себе.

Абрам решает посидеть тут с этим мужчиной до рассвета и вернуться завтра после захода. Мейсон, видимо, улавливает его мысли, потому что достает пачку сигарет и садится на бордюр.

Абрам внимательно рассматривает мужчину.

Соляные русые волосы, уставшие серые глаза и тело, явно ранее спортивное, но начинающее терять свою форму. Его одежда чистая, несмотря на то, что работает он на заправке, а на вид ему лет тридцать пять - не больше. Есть маленькие шрамы тут и там, но такие есть у всех. Где-то неудачно упал или порезался. Это не такие шрамы, как у Абрама, но он не умаливает их значения. Судя по взгляду, у Мейсона есть более глубокие шрамы, просто их не видно. Они слишком глубоко.

- Знаешь, я не всегда работал на заправке. - начинает рассказывать тот. Видимо, выговориться ему больше некому, кроме как ничего не понимающему животному.

Абрам слушает его рассказ очень внимательно. Это меньшее, что он может сделать за еду. Мейсон рассказывает, как в девятнадцать его выгнали родители из дома и лишили денег. Он пошел в университет на спортивную стипендию в штате Вайоминг, города Ларами. Получил степень Доктора Юридических Наук и проработал по профессии два года, пока не получил травму в аварии и провалялся в коме несколько месяцев, а когда проснулся, с работы его выперли только так. По какой-то причине, больше его никуда не взяли и ему пришлось устроиться работать на заправку.

Рассказал про девушку, что была рядом с ним с самого колледжа, а после аварии бросила его, высказав все, что думала о нем с самого начала. Он думал что у них все серьезно, а она была с ним из-за денег, ха.

"- Красиво же она тебя сломала, Мейсон." - Думает Абрам.

Начинает светать и напоследок Абрам трется головой о грудь сидящего на тротуаре мужчины, прежде чем уйти. Мейсон тепло смотрит вслед, явно не подозревая, что все это время его прекрасно понимали. Просто Абрам не умеет выражать поддержку.

По запаху он находит место, где остановился в прошлый раз и поудобнее устроившись, засыпает, свернувшись калачиком.

Он выныривает из пучины сознания с гортанным рыком и когтями, впивающимися в рыхлую землю. Уже вечер и температура опустилась до плюс пяти, что не играет большой роли, так как шерсть хорошо согревает. Глаза все еще стараются настроиться на реальность, а нюх улавливает приятный бодрящий запах озера. Кошмары не новы для него, но с тех пор, как умерла его мать, по какой-то причине их совсем не было. Это неприятное и липкое чувство.

Он встряхивается и идет к озеру, где спокойно пьет ледяную воду и плавает несколько кругов, разминая конечности. Пробежка по округе тоже не обходит его стороной, но уже через пару десятков минут он понимает, почему это плохая идея. Раны на подушечках лап горят огнем, а порезы на лапах и вдоль спины пульсируют с поразительно сильными толчками.

Требуется некоторое время, чтобы можно было сделать несколько шагов не вздрагивая.

Из-за своей оплошности он появляется на заправке Мейсона на два часа позже, чем планировал, но мужчина все равно встречает его с улыбкой.

- Я уж подумал, что это была разовая акция. - говорит он и идет в свой магазин, откуда возвращается с большими кусками мяса чем днем ранее, и приседает рядом, попутно закуривая. - Рад, что ты пришел, дружище.

Когда Абрам доедает, он остается подле Мейсона, замечая его дрожь от холода и оборачивается около его ног, согревая. Если этот парень не хочет уходить, а собирается замерзнуть на улице с диким животным, что ж, Абрам хотя бы уменьшит его страдания. Или нет.

Мейсон снова начинает разговаривать, на этот раз рассказывая о самых отвратительных клиентах, которые попадались ему на заправке.

Абрам решат, что Миссис Обло, негодующая на отвратительный запах бензина на заправке и Мистер Продис, ворчащий о том, что курить прямо у бензобака строго запрещено и ему не нравится данное правило, пока находятся в списке Лидеров самых Тупых людей на свете. Хотя парень с ирокезом, который разбил целый стеллаж стеклянных бутылок в магазине и даже не извинился, тоже может побороться с ними за лидерство.

Так проходили дни. Абрам заметил, что Мейсон с каждым разом говорит все глуше, чаще кашляет и стремительно худеет.

- У меня Рак, дружище. Завтра ложусь в больницу, но на самом деле, врачи просто постараются сделать мою смерть менее болезненной. - Сказал мужчина почти месяц спустя, после их встречи. - Тебе придется искать кого-нибудь другого, кто будет кормить тебя. - он посмеялся и сразу зашелся в сухом кашле.

Абрам заглянул внутрь себя, стараясь узнать, что он чувствует по этому поводу. Ничего. Придется и правда искать кого-то еще. Тем более, что рана на спине, кажется, подверглась заражению. Он не будет скучать по этому человеку, ему не грустно от мысли, что тот скоро умрет. Разве что, чувствует себя немного в долгу, но и это пройдет. Он все равно ничего не сможет сделать.

Абрам приходил к заправке еще три раза и каждый из них он одергивал себя в последний момент. Заправка, как и магазин, временно закрылись, пока кто-нибудь не решит начать тут работать, но вряд ли тот, кто устроится здесь, будет так же снисходителен к дикому животному, как Мейсон.

Он решил сходить на заправку в последний раз, прежде чем отправится искать кого-то еще, кто будет не против подкормить его.

На этот раз он пришел днем. Все выглядело более светлым и в то же время таким тусклым, что смотреть было неприятно. Солнце раскаляло асфальт и на всю округу воняло бензином еще больше, так как тот нагревался. Ветер был сильным и задувал в уши, так что услышать что-то кроме гула было трудно. Звуки насекомых или птиц заглушались шумом в барабанных перепонках. Абрам прошелся вокруг здания и решил отправиться назад.

В лесу он сможет немного отдохнуть и перевести дух, а по пути размять мышцы. Сорвавшись с места он побежал, но добраться до другой стороны дороги не успел.

Визг шин, скрип тормозов, боль в правом боку и темнота в глазах, а затем тишина. Он чувствовал, как его трогают, но даже открыть глаза было трудно. Постепенно звуки начали возвращаться, но они были будто под толщей воды: приглушенные и разобрать их было трудно.

Мужской голос - это все, что он смог понять. Слова будто были сказаны на другом языке и доходили до поврежденного сознания с трудом.

Он почувствовал, как его подняли и куда-то понесли и единственное, что было в его голове, это: Они нашли меня. Теперь я точно умру. Что ж, это было неплохо.

С запозданием до него дошло, что голос был всего один и что Натан и его подчиненные не знают о его второй форме, но к этому времени он уже начал засыпать.