- Узрите того, кто должен быть властелином всего. Ты трепещешь перед его великолепием, Сиф?

- Воистину, любимый, я вся дрожу.

Кровь стекает по подбородку этой жалкой шлюхи, посмевшей напасть на своего царя. Своим разбитым ртом она продолжает выть мне в лицо, что мне не хватит смелости убить Тора. Что я слаб и жалок, и рука моя никогда не поднимется сразить брата окончательно.

Но что помешает мне унизить ее саму? Что помешает отомстить ей за прежние оскорбления?

Отвратительная девка, одним своим существованием унижавшая меня долгое время. Меня, который наконец стал властелином этого сгнившего царства - и распорядителем ее жизни.

Я пинаю ее под ребра, заставляя замолкнуть.

Сквозь спутанные волосы она смотрит волком, то и дело выталкивая изо рта вместе со слюной очередную порцию крови.

Я тяну ее за окровавленные патлы. Цверги отлично выполнили свою работу, приделав к ее остриженной голове новые волосы.

- Нравится? - ухмыляется она.

Проклятая потаскуха еще пытается мне дерзить? Я дергаю ее больнее, вынуждая вытянуть шею и посмотреть мне в глаза. Медленно провожу свободной рукой по воздуху перед ее лицом: он моментально сгущается, обретая зеркальную поверхность.

- А тебе? Нравится то, что ты видишь? Прекрасная леди, покорившая Тора, великолепная Сиф... Нравится тебе то, что ты видишь?

Но Сиф - воин, ее не сломить темницей, грязью и разбитым лицом. Только свои волосы берегла она, да и те... Собственными руками я лишил ее последней ахиллесовой пяты.

- Видишь, Локи, тебе нечем даже унизить меня. Все твои жалкие попытки не оставляют на мне ни отпечатка, а сам ты становишься лишь еще более смешным. Слышишь, Локи? Ничто не способно меня оскорбить, а мне самой достаточно пары слов, чтобы ты от злости взвыл ошпаренной собакой... Локи... сын лакея.

И смеется, кривя кровоточащие губы.

Бить ее бессмысленно, ровно как и пытаться унизить лишениями и пытками. Но... Что самое важное для этой шлюхи? Тор. Что ценит и чем дорожит она больше всего на свете? Тем, что из всех тех, кто претендовал на тело ее и душу, выбрала она Тора и верна ему дольше вечности.

Как мило.

Я наклоняюсь и целую ее: внезапно, неожиданно. В первую секунду Сиф даже не успевает дернуться, а после мои руки крепко держат изрядно ослабевшее после драки тело, не давая отстраниться. Я вжимаю ее в пол, прикасаясь руками ко всему, что никому, кроме Тора, ласкать не дозволено, языком вылизываю ее шею и грудь, оставляя на коже укусы и отметины. Свои отметины.

Затем резко отстраняюсь и сплевываю смешанную с ее потом слюну ей же в лицо. Она молчит, но губы ее дрожат: от ненависти и шока.

Впрочем, мне приятней не больше - целовать подстилку собственного брата.

- Тор... он отомстит тебе. Бойся, Локи, Тор уничтожит тебя за это. - Ее голос спотыкается на каждом звуке. От шока она способна лишь трясти головой и передергиваться от отвращения.

- Воистину, любимая, я весь дрожу. - Я смотрю на нее и вижу осознание в ее глазах: она вспомнила, кем были произнесены эти слова. Сплевываю на пол темницы еще раз и выхожу прочь.

Ровно через три шага за спиной раздается крик, а после - громкие, истеричные всхлипы.

Как нравится тебе самой быть униженной, Сиф?

Где же теперь ваше хваленое великолепие, леди?

Кто примет эту бледную, жалкую шлюху за очаровательное создание, укравшее сердце Тора?