Если хочешь, чтобы твоя жизнь была идеальна, то реже открывай свои глаза и смотри по сторонам, на ту правду, которая на самом деле окружает тебя. Только, надо учитывать одно — чем дольше ты находишься с закрытыми глазами, тем больнее их открывать. А рано или поздно, их всё равно придётся открыть.

Свет во всём доме выключен. Я нахожусь один, совершенно один, в этой всепоглощающей тьме. На самом деле, я и всегда был один, всего лишь делая вид, что всё вокруг хорошо. Так почему же сейчас, когда эта дурацкая пелена спала, настолько больно? В тишине дома слышатся мои тихие всхлипы. Даже сейчас я не могу позволить себе просто расплакаться в голос, выпуская все эмоции наружу. За эти пять лет я привык, что должен быть тихим и покорным, что просто не имею право на что-то другое.

Так бывает всегда — с наступлением темноты истинные чувства прорывают, но к утру я смогу взять всё под контроль.

Тусклый свет от подсветки в ванной делает черты лица ещё более заострёнными. Непривлекательными. Медленно расстёгиваю рубашку, оголяя плечи и ключицы. Светлая, бледная кожа, слишком тонкая, так что любые ссадины остаются на теле надолго. Мне противно смотреть на собственное тело, хотя когда-то я ухаживал за ним, гордился и мог объективно его оценить. Это было настолько давно, что я уже и забыл, чем мог бы гордиться.

Выключаю свет, наконец-то избавляя себя от лицезрения собственного отражения, и медленно иду в спальню. Но, уже на пороге вся моя уверенность куда-то исчезает. Я смотрю на Джихуна, который мирно спит, даже не заметив моего исчезновения. Последний вдох и выдох. Ложусь рядом, чувствую тепло когда-то родного тела.

Сон не идёт, от слова совсем. Глупо смотрю в потолок. Мы познакомились ещё в институте, поженились, как-то слишком быстро, и также быстро перегорели. А если точнее — мы никогда и не «загорались». Чувствую, как Джихун перевернулся на бок, отворачиваясь от меня. Может, это я всё утрирую, а на деле это норма?

— Ащ, — закрываю лицо ладонями, понимая что вот-вот расплачусь. — мне надо поспать.

***

Громкий звон будильника. Тяжелый подъём и яркие лучи солнца из огромного окна. Джихун оставляет легкий, ничего не значащий, поцелуй на щеке и уходит в ванную. Сижу ещё минут десять на кровати. С каждым днём это время всё увеличивается и увеличивается.

Как же я устал. Просто устал от всего этого. Интересно, я смог бы что-нибудь изменить, вернувшись лет на шесть назад? Сейчас чувство никчёмности и собственной пустоты выжигает изнутри. Кажется, я и правда полностью потерял себя. Где-то ещё в самом начале, свернув не туда. Пять лет брака… Уже нет варианта что-то менять, я сам виноват в своих проблемах.

Ежедневная рутина, завтрак и пустые разговоры. Интересно, если бы у нас был ребёнок, это спасло бы положение? Джихун хочет ребёнка… Ну или хотел. Поднимаю глаза на мужа и вижу, что он совершенно занят своими делами. Кому-то что-то пишет, медленно попивая свой кофе, улыбается каким-то сообщениям. Когда мы друг другу искренне улыбались в последний раз? Наверное, всё тогда же, лет пять назад.

— Тэхён, — альфа поднимает свою голову. Тёмные глаза, идеальное лицо и даже эта родинка у губы. Ничего не чувствую к подобным деталям. И это неправильно. — Сегодня вечером нас ждут на ужине. Встреча старых институтских друзей. — Безразлично киваю и перевожу свой взгляд на окно.

Ненавижу гулять по городу. Вот сейчас, снова идя по идеальным улочкам, я то и дело натыкаюсь взглядом на влюблённые парочки. Все они так смотрят друг на друга, улыбаются, видя только себя в этом мире. Даже миленькие детки, которым не больше десяти лет, — мило смотрят друг на друга, робко держатся за ручки и ничего не видят, кроме собственного счастья. Сердце предательски сжимается. Почему я не такой, почему я не способен дарить подобные взгляды своему мужу. Я ведь любил его. Наверное.

Наши отношения больше похожи на приятельские. Мы, как двое закадычных друзей, вместе живём, завтракаем и ужинаем, делаем вид, что поддерживаем друг друга. В детстве я всегда мечтал о большой семье и счастье. О любви.

Но, столкнувшись с реальностью, я понимаю, что, видимо, такие истории — это исключение из правил. Одна единственная счастливая пара, на миллионы таких же, как и мы с мужем. Вот только про эти миллионы никто не снимает фильмов, ведь никто не захочет смотреть на унылую рутину, которая есть и у него самого.

***

— Чон Чонгук? — Я помнил этого милого парня. Альфа учился всего лишь на год, или два, младше меня. Всегда такой по-детски наивный, немного неуклюжий и добрый. Он всегда был ребёнком — никогда язык не поворачивался назвать его альфой. Ниже меня на голову, вечно обижающийся из-за шуток, но при этом… Он был милым.

— Да, Чонгук. Он тоже там будет. Помню, вы раньше хорошо общались. — Джихун поправлял галстук, внимательно рассматривая своё отражение в зеркале. Два лёгких пшика одеколона и комнату наполнил густой и сладкий аромат. Мне захотелось моментально закрыть лицо ладонями, лишь бы не вдыхать это. Раньше я игнорировал это, но с каждым днём меня раздражает всё это только сильнее и сильнее. Мне страшно, что собственный муж может вызывать такое отвращение.

Мне самому пора собираться. И вновь я смотрю на собственное отражение. Комок комплексов и неуверенности. Когда это произошло? Что случилось с прежним добрым и весёлым Ким Тэхёном, который мог говорить всякие глупости невпопад, смеяться, выбегать под дождь, не заботясь об одежде или здоровье. Что изменилось? В бессилии падаю на колени. Я упустил, явно что-то упустил, но не могу понять, что именно.

С самого детства меня преследуют эти слова: «омеги себя так не ведут»; «неправильный!»; «почему ты себя так ведёшь?». Тогда мне это казалось глупостью, я продолжал смеяться, говорить с альфами на «запретные» темы, выставляя себя, по мнению остальных, распутным. Продолжал не обращать на них внимание, живя только для себя и делая то, что посчитаю нужным. Возможно, тогда по этой причине мы с Чоном и подружились — он был недо-альфой, а я недо-омегой. Теперь же, я действительно чувствую себя неполноценным. Может быть, я и правда неправильный омега?

Эти мысли не отпускали меня до самого ресторана. Но, обиднее было то, что Джихун был всё также весел, не замечая моего состояния. Это и есть та любовь о которой все мечтают?

Кажется я вздремнул. Громкий хлопок двери заставил вернуться в этот мир. Он меня даже не разбудил — просто вышел из машины. Неуклюже выхожу за ним, плетусь рядом, как хороший муж. Голова кружится от одеколона мужа, но я н имею права отойти от него. Это неподобающее поведение.

Но когда сил совсем не осталось, а всё перед глазами стало представлять из себя только яркие вспышки, я, шатаясь, пошел в сторону туалетов. Хочу почувствовать себя маленьким, закрыть голову руками и расплакаться на тёплом плече человека, которого буду искренне любить.

Меня подхватили под локоть в самый последний момент, когда я уже был готов упасть. От альфы пахло свежестью, именно той, которой так не хватало в этом ужасном облаке приторно-сладкого запаха, от которого тошнило. Голова идёт кругом, пока я держусь за чужую руку. От аромата парня действительно становится легче, но в душе это лишь угнетает.

— Тэхён… — Весь мир сжимается до этого бархатного голоса. Это неправильно. Я понимаю, что мне уже давно уже не шестнадцать, чтобы влюбляться, но хочется забыться, утонуть в этом. Зажмуриваюсь, чтобы хоть немного прийти в себя, считаю до пяти и открываю глаза. Приходится немного приподнять голову, чтобы заглянуть в чёрные омуты глаз. Первые несколько секунд я пытаюсь понять, что происходит, но, как только парень улыбается своей, такой знакомой, улыбкой, я, кажется, перестаю дышать от шока. Это не может быть он. Тот малявка, которого мне до жути нравилось дразнить за его рост, тот маленький мальчик, которого, казалось, хотел обидеть весь мир.

— Вы изменились, Ким Тэхён, но всё такой же красивый. — Понимаю, в каком положении нахожусь и как это выглядит со стороны. Всего лишь один шаг назад, но в своих мыслях я провалился в какую-то холодную бездну. Чонгук так же мило улыбается, но теперь, по его взгляду я понимаю, что если среди нас и есть несмышленый ребёнок, то теперь это я.