Среди безумного хаоса жизни он задается вопросом, почему именно сейчас и за что им такая борьба? Были ли те события тем звеном, что порушило их небольшой мир? Рождение нового бога? Что за чушь! Но реальность звенела в ушах от все новых молний. И неприятным пятном расползаются шрамы на теле Аль-Хайтама.

      Кто бы знал, что Кавех обнаружит его возле дома и среди всего того безумия, что происходило в Сумеру. Он только вернулся, а все так сильно поменялось. Кто бы поверил, что он сменит раздражение от потерянных ключей на резко возросшее волнение, стоило увидеть соседа и друга с глубокой раной на боку.

      Сжатые челюсти, зажимающая поток крови рука и обеспокоенный взгляд потерянных глаз. Где тот нахальный и черствый Аль-Хайтам, которого он оставлял позади, исчезая в очередной поездке? Он исчез.

      Исчез со временем и эмоциональный Кавех. Потерялся в переживаниях и мыслях, сжимая ослабевающую руку. Сумеру менялось, вились по небу тучи, ломались пламенем диким растения, сильнее страдал Ирминсуль. Но ему, всего лишь архитектору, до этого уже не было дела. Рядом угасал дорогой сердцу человек.

      — Он проснется, — шепчет Кавеху Тигнари.

      — Не теряй веры, — Сайно стоит у самых дверей, не решаясь дойти до кровати с тем, кто помог ему и укрыл от летящего снаряда. Бессилие от собственной бесполезности тогда расползается змеей. — Аль-Хайтам не тот, кто уйдет из жизни, едва добравшись до дома.

      Тигнари знает этот решительный взгляд Сайно и молит такого же ослабевшего архонта о помощи. Хотя путешественник уже кажется большей возможностью.

      Вновь меняется реальность вокруг. Уже не сверкают инадзумские молнии, не полыхает лес. Однако Кавеху не спится, он все так же ждет чуда, пока вокруг все приходят в себя и благодарят героев.

      — Хайтам, — он сжимает дернувшуюся ладонь с такой надеждой на лучшее, что едва очнувшийся мужчина шипит от боли.

      — Убьешь.

      — Ахах, прости,

      И Аль-Хайтам видит перед собой не того легкого на идею и подъем архитектора и яркого соседа, а его почти потерянную серую копию. Сколько прошло времени, раз лицо так потеряло краски и осунулось?

      — Кави? — голос звучит непривычно тихо, хрипло. Хотя в стенах больничной палаты кажется громом.

      — Ты жив, — ему не удается сдержать всхлип, не удается уйти от понимающей и добродушной усмешки.

      — Ждал иного? — рука зарывается в померкшие златые волосы и аккуратно гладят кожу головы. Тяжело дается даже такое простое действие.

      — Аль-, — голос Паймон рушит всю атмосферу, но ее заталкивает обратно в коридор путешественник. Звонкий, режущий воздух звук отдается болью в голове.

      — Прости, — Итэр заходит один и оставляет лекарство. Нужно было отдать его раньше, но битва вымотала его не только морально. — Рад, что очнулся. Спасибо за помощь.

      — Все получилось? — лежащий на больничной койке человек вмиг меняется, скрывается за привычной маской расчетов и уверенности.

      — Не сразу. Прошел месяц, — путешественник отводит взгляд в сторону Кавеха и улыбается тому еле-еле, понимая, что мог бы пережить он, потеряв родного человека. — Но мы справились. Ты придешь в себя в ближайшее время полностью. Надеюсь, Академия уйдет в правильные руки…

      Итэр уходит, оставив пищу для размышлений обоим мужчинам.

      Год? Может чуть меньше. Кавех заботится о Аль-Хайтаме, помогает вставать и вновь приходить в форму. Удар пришелся в не очень удачное место. Потому им приходилось работать почти с нуля.

      — Кави, — Хайтам возвращается с походов по магазинам, сжимает в руках коробку с сотней окошек и надеется, что небольшой подарок на день влюбленных укрепит их взаимоотношения.

      Пока он восстанавливался и добивался ухода всех провинившихся великих мудрецов с их постов и смены руководителей, Кавех связывался с заказчиками и уточнял детали. В заботе о мужчине ему удалось найти много нового для себя. За тем забылись и праздники, и выходные.

      — Да? — мужчина находится на кухне и поворачивается в сторону Аль-Хайтама. — Сегодня нас ждет что-то необычное?

      — Сотня желаний в твоих глазах и маленькое счастье на дальнейшую жизнь, — мужчина ловит Кавеха в объятия и целует мягко.

      — Скрытая романтичная натура дает о себе знать?

      — Лишь доводы в сторону такого поступка и твое сияние, — Аль-Хайтам усмехается, наблюдая притворное ворчание.

      Сто маленьких коробочек открываются постепенно, ловятся восхищенные взгляды. И вот уже на пальце оказывается кольцо, а щеки рдеют, как когда-то давно в академии от простого касания руками.

      — Маленькое счастье на всю жизнь?

      — Я обязан тебе его подарить за спасение себя, — пусть в словах звучат смешинки, взгляд греет серьезностью намерений.