Алтан подпирает пяткой ладони подбородок и смотрит в окно, на двор лицея. С его места не видно парковки, где в машине должен отсиживаться Вадим, но взгляд туда все равно устремляется.
Ему остается отсидеть какую-то пару уроков, и все. А кажется, будто до момента, когда он упадет на переднее пассажирское, целая вечность.
Эгоистично хочется, чтобы на него опять попробовали совершить какое-то покушение. И тогда все махом бы решили, что Алтану пора переходить на домашнее обучение. С обязательным постоянным, даже круглосуточным, присутствием определенного телохранителя.
Наверное, он даже после прошлой ситуации мог бы встать в позу и объявить, что больше никогда не выйдет из дома. У этого «никогда» срок был бы, само собой, ограниченный. Но точно такой, в который можно было бы уложить любые фильмы в компании Вадима.
Все те, которые он точно не планирует смотреть, все больше и больше смелея в его присутствии.
Смелость и гонор, оказывается, не обязательно идут рука об руку.
Алтан откидывается на спинку стула. Под партой достает смартфон.
«Посигналишь?» — пишет он Вадиму.
Ему отчего-то нужно знать, что Дракон действительно рядом. А не свалил куда-нибудь, пользуясь тем, что у Алтана еще два урока впереди.
«Что, уже истосковался?» — приходит ответ, в конце которого — несколько эмодзи с дьявольскими рожками.
Вот еще.
Да, но нет.
«Проверяю, как ты справляешься с возложенными на тебя обязанностями».
Откуда-то со стороны парковки раздается три подряд гудка.
«Орел в гнезде», — эмоджи в этом сообщении уже нет. Будто Вадим оскорбляется от того, что Алтан его проверяет.
Но не говорить же ему, что Алтан действительно изнывает тут на расстоянии, даже зная, то совсем скоро Вадима увидит. Это как-то будет совсем не солидно.
«Хороший мальчик», — набирает Алтан быстро.
И убирает смартфон, вдруг чувствуя, как учащается сердцебиение. Он сам ощущает, как ходит буквально по грани. Еще чуть-чуть, и тело качнется в сторону пропасти. Алтан только и может, что надеяться, что при падении Дракон его подхватит.
А если нет?
Он не испытывает проблем с доверием к обслуживающему персоналу. Тех, кто находится близко к телу, дед подбирает обычно с особенной тщательностью. Но тут нужно доверие на особенном уровне.
Раздается звонок с урока. Алтан поднимается с места, снова бросив быстрый взгляд в сторону парковки. Краем глаза отмечает, как пара его одноклассников сцепляется между собой, засасываясь едва ли не на глазах у учителя. Выглядит это отвратительно.
Нет, он никому не завидует.
Совсем. Ни капельки.
***
Машин около дома собирается слишком много. Алтан хмурится, когда выходит из той, на которой Вадим привозит его после лицея.
К ним с матерью гости в таком количестве не приезжают без повода и заранее оговоренной даты. Значит, скорее всего, их навестил дед. Выбрался из своего Гонконга в очередной раз. Да так, что даже соизволил навестить семью. Зачастую ведь Алтан о его визитах в Россию слышит уже постфактум, когда мать случайно упоминает. Или новости приносят. Встречами с собой он его не радует.
И это хорошо. Потому что во взгляде деда на него считывается только недовольство. Будто Алтан, еще даже не выпустившийся из школы, его в чем-то очень сильно подвел. Но так как они одна семья, его нельзя наказать по всей строгости, с которой дед может обходиться с подчиненными.
Да и мама обычно тоже не испытывает особенного восторга в присутствии деда. Это всегда сплошная напряженка.
Он проходит в дом, готовясь натягивать на свое лицо наиболее смиренное выражение, но рядом с матерью видит в гостиной старшую сестру.
— Юма! — выдыхает Алтан.
И теряя совершенно всю серьезность, рвется сестру обнять. В последнее время она тоже пропадает то в Сибири, то в Гонконге. Алтан ее тоже видит все меньше. Это, в отличие от редких встреч с дедом, его совсем не радует.
Юма всегда на его стороне.
Алтану даже кажется, что она сможет его понять, если он вдруг расскажет. Ну, о том, что точно не стоит рассказывать матери и светить на камерах видеонаблюдения.
Сестра улыбается, обнимая его в ответ.
— Ты надолго? — спрашивает Алтан, отстраняясь и чуть запрокидывая голову.
На своих каблуках Юма его выше.
— Пара недель, — пожимает плечами она. — Или около того. Тут потребовалось вмешательство, скажем так, головного офиса.
Юма бросает короткий взгляд на мать. Та отворачивается. Алтану кажется, что в воздухе повисает напряжение, которого раньше между ними не бывало. Но решает, что лучше лишний раз не задумываться. Родители с детьми ругаются, так бывает.
А в семейный бизнес он особенно сильно не хочет вникать. Все-таки, он предпочитает выращивать растения, а не рубить и продавать.
— Мне о стольком с тобой нужно поговорить, ты не представляешь, — сообщает ей Алтан.
Хочется начать пересказывать вообще все. И говорить о новых цветах, которые поселились как в его оранжерее, так и в комнате. И о том, как ему приходилось отсиживаться в пансионате за городом. А еще обязательно про то, какие в школе все идиоты, естественно, с примерами.
Алтан быстро оборачивается на Вадима. Тут же холодеет внутри. Он набрасывается на Юму с таким детским энтузиазмом, который точно не нужно видеть Вадиму. Да и вообще. Пора бы повзрослеть. Это и дед в редкие визиты и на созвонах говорит.
Да, мнение деда можно успешно игнорировать. Но хочется ведь, чтобы Вадим к нему начал относиться серьезнее, а не просто раздразнивал своими объятиями, поцелуями и шутками на грани.
За эту грань Алтану обязательно нужно переступить.
Он делает шаг назад.
— Но это, конечно, подождет, — более спокойным тоном добавляет он.
И все равно не может не улыбаться Юме, приезду которой просто невероятно рад.
***
«Зайди ко мне», — пишет Алтан, вытягиваясь на своей постели.
«Детское время вышло, золотце», — мгновенно прилетает ответ. — «Или тебе надо сказку на ночь почитать?»
«Да, если в ней фигурируют драконы. Почитаешь?»
«Как-нибудь в другой раз».
То есть, нет.
Алтан резко садится на постели. Ему становится невероятно обидно. Получается ведь, что Вадим его динамит. И что это такое? Так здорово все начинало складываться. И вот — пожалуйста.
Не мог же Алтан настолько плохо целоваться. А если даже и да — ему просто нужна практика. Много практики. Как можно больше практики.
Сердце заходится от воспоминаний о том, как ощущались руки Вадима, когда он его обнимал. Алтан жалеет о том, что не рискнул даже толком продвинуться еще ближе к его телу. Собственное сковывалось от волнения, которое нужно было тщательно скрывать.
Теперь же Вадим его динамит.
Алтан съезжает с постели. Нет уж, так дело не пойдет. Вадим чересчур обнаглел. Сначала сам его целует и распаляет, а теперь дает заднюю. О субординации, получается, вообще наглухо забыл. Не важно, что для Вадима она в принципе выглядит как что-то эфемерное — Алтану есть, с чем сравнивать, вокруг постоянно какие-то телохранители, водители, няньки и домработницы.
В каком крыле дома расположены комнаты, в которых селят персонал, Алтан знает, пускай бывает там не часто. И примерно представляет, где ему искать Вадима. До этого крыла он добирается почти бесшумно. Так, чтобы не попасться на глаза матери или Юме, если те поздним вечером тоже решат, что идея погулять по дому неплохая. Или просто засядут где-нибудь в общих комнатах.
В дверь спальни, выделенной Вадиму, Алтан колотится с уверенностью, которой совсем не испытывает. И, когда дверь открывается, только заносчиво вскидывает подбородок.
— Тебе особое приглашение нужно или доплата? — спрашивает Алтан.
Так, что понятно — подростковой обидой от него тянет во все стороны. Но ему кажется, что он вполне себе в своем праве.
Только право это — оскорбленного влюбленного, а не кого-то, кто должен быть выше в иерархической цепочке.
Вадим усмехается и пропускает Алтана в комнату.
— Золотейшество, ты же не думаешь, что это тело само себя поддерживает? — интересуется Вадим. — У меня есть режим, которого я предпочитаю по возможности придерживаться. Тебе бы тоже стоило начать, нам с тобой завтра к первому уроку.
Да что за глупая отмазка.
— Ты хочешь, чтобы я ушел? — спрашивает Алтан.
И не хочет слышать ответ. Лучше пускай Дракон снова проедется своими губами по его вместо того, чтобы что-то говорить.
— Да, — спокойно кивает Вадим. — Не надо тебе, золотко, крутиться в холопском крыле. Увидимся утром.
Вадим даже не ерничает. Просто указывает ему на дверь. У Алтана от такого голова кругом идет.
Ведет себя так, будто и не было ничего. Что за прикол вообще.
Алтан упрямо шагает к нему. Руками обвивает мощную шею. Тянется за поцелуем, скользит губами по губам. Без языка — он хоть и главное, что Алтан уже усвоил, но вылизывать рот человеку, который не стремится в ответ даже обнять — какое-то неблагодарное занятие.
Вадим ведь действительно не стремится. Стоит, как каменная глыба. Словно вообще наслаждается беспомощными попытками Алтана хоть какую-то искру из себя выбить.
В конечном итоге, Вадим перехватывает руки Алтана за запястья и отцепляет их от себя, почти играючи.
И от себя же его отстраняет.
— Отнести тебя в кроватку или сам справишься? — спрашивает Вадим.
Алтан справляется. Конечно же, предварительно хлопая дверью комнаты, из которой вылетает оскорбленный.
Вместо того, чтобы подниматься в свою комнату, он сворачивает в оранжерею, где под одним из горшков удачно заныкана от матери одна из электронок. Не то чтобы ему очень сильно хочется курить, Алтан и начал-то совсем недавно — повелся на то, как стильно электронки выглядят. Но и возвращаться в спальню он не хочет — Вадиму назло. И не важно, что проклятый Дракон об этом микроскопическом акте бунта ничего не узнает.
Лучше так, чем размазывать слезы обиды об подушку, а потом сверкать еще более красными, чем обычно, глазами с утра.
И, затягиваясь электронкой, Алтан почти мстительно переименовывает контакт в телефоне с «Дракона» на «Козла».
***
Алтан усаживается на заднее пассажирское сиденье с самой отстраненной показушностью. И видит, как ухмыляется Вадим в отражении зеркала.
— Не вели казнить, золотейшество, — произносит он, запуская машину. — Потому что если ты продолжишь ко мне мотаться и это засекут по камерам, угадай, из осколков чьей черепушки придется собирать слово «жопа»?
Алтан, который собирался уже показательно вставить в уши наушники и не реагировать ни на Вадима, ни на его попсовый плейлист, замирает. Дракон не оправдывается и не извиняется, он просто констатирует факт. Разъясняет какие-то явно очевидные вещи, которые для самого Алтана были не ясны.
Он шел на простом человеческом «вот его хочу», не учитывая никаких факторов. Абсолютно никаких.
А факторы, возможно, есть.
Но на поцелуй прошлым вечером Вадим мог бы и ответить.
— Мне не очень нравятся головоломки, — говорит Алтан, отворачиваясь к окну.
И обещает себе, что обязательно поинтересуется местоположением вообще всех скрытых камер в доме. В оранжерее их точно не может быть. Иначе мать наверняка бы его уже спалила за курением. Да и у него в комнате — тоже. Он там каждый уголок знает, точно не пропустил бы ничего постороннего.
— Мне тоже, — усмехается Вадим, — но только те, в которых участвует моя голова.
Алтан вздыхает. Убирает наушники. Встречается с Вадимом взглядом через зеркало.
— А в каких еще мероприятиях может участвовать твоя голова? — спрашивает он, понимая, что его невероятно быстро отпустила эта обида.
Ну и ладно.
Ну и замечательно.
***
— Едем в Ботанический сад, — объявляет Алтан, садясь на переднее пассажирское. — Не домой.
Собственная обида к концу дня разлетается в щепки, как ее и не было. Все начинает казаться логичным, все укладывается в мироустройство, при котором у Алтана все хорошо (и уже, и будет) с Вадимом. Да, просто им нельзя палиться там, где их могут засечь родственники Алтана или кто-то еще из дедовского клана. И не попадаться на домашних камерах в провокационной близости.
Так что, отвести своего телохранителя куда-нибудь на свидание Алтану ничего не мешает. Эта идея даже приободряет его, пока он отсиживается на уроках. Только идей, кроме как пойти в Ботанический сад, не возникает.
И то, что в голове он именует свиданием, назвать так вслух Алтан все равно не решается.
— Вообще-то, у меня условия для выживания цветов лучше, чем тут, — заявляет Алтан, когда они действительно оказываются в Ботаническом саду. Он не хвастается — Вадиму все равно вряд ли это интересно. Просто констатирует. — И по температуре, и по влажности, и по всему. Но тут есть экземпляры, которые на домашней территории не вырастить. Поэтому я время от времени сюда прихожу.
Обычно он приходит на выставки, а не просто так. Но Вадиму знать об этом не обязательно. Все-таки, Алтан определяет это как первое свидание. И его все устраивает.
Ладно, почти.
— Пойдем по субтропическому маршруту, — предлагает Алтан.
— Давай, веди в свою Нарнию, — благосклонно кивает Вадим.
Субтропический маршрут обычно экскурсионный. Но Алтана тут свободно пускают по всем. И до начала следующей экскурсии еще есть время — он проверяет расписание по дороге до сада. Поэтому, едва они сворачивают на нужный маршрут, Алтан сокращает дистанцию так, чтобы идти рядом с Вадимом очень близко.
То и дело сталкиваясь ладонями.
— Коралловые деревья очень красивые, — замечает Алтан, останавливаясь на маршруте.
Вадим с не менее коралловыми всполохами краски на своей татуировке Алтану тоже кажется очень красивым. Признаваться в этом, правда, стеснительно. Поэтому Алтан только бросает на него быстрый взгляд и шагает еще чуть ближе.
На его плечи ложится тяжелая рука Вадима в объятии, которое со стороны можно было бы рассмотреть даже как приятельское. Но у Алтана от этого жеста перехватывает дыхание. И он протягивает руку за спину Вадиму, чтобы ответно его приобнять.
***
Из-за полуприкрытой двери в кабинет матери Алтан слышит голос деда, чуть искаженный видео-связью. Он останавливается, думая, что постучится и вклинится в разговор, просто чтобы с Баатаром поздороваться. Но замирает, заслышав свое имя.
— И Алтан у тебя совсем просел, — недовольно говорит дед. — Пора бы ему начинать вникать в семейные вопросы, а не отсиживаться по теплицам. Ему в следующем году поступать, думаю, имеет смысл...
— Мы ведь договаривались, — слабо произносит мать.
Алтан подается к двери еще чуть ближе, чтобы точно не пропустить ничего из того, что они говорят о нем. Внутреннее напряжение изрядно нарастает. Будто прямо сейчас там действительно решается его судьба.
Однако, ему приходится отпрянуть от двери, потому что со стороны лестницы, ведущей на второй этаж дома, слышатся шаги. Судя по звуку каблуков — Юмы. Алтан отходит от дверей, встречает сестру прямо на пролете.
— О, а я как раз собиралась тебя поймать, — улыбается Юма. — Не хочешь прогуляться? Посидеть где-нибудь?
Алтан согласно кивает. Хочет, конечно, хочет. Он по сестре действительно соскучился. Она ведь дома появляется редко даже тогда, когда приезжает в Питер. Конечно, Алтан регулярно с ней переписывается. Кажется, чаще даже, чем она пишет матери. Но это ведь совсем не то.
— Можем взять где-нибудь бабл-ти, — предлагает Алтан. — Я сейчас наберу Вадима, чтобы он нас отвез.
— Поедем с моим водителем, — беспечно отзывается Юма, пресекая его попытку действительно сразу позвонить Вадиму. — Ничего с тобой не случится, мои телохранители ничуть не уступают твоим.
Ага, конечно.
Алтан пожимает плечами. Вообще-то, он был бы не против просто пойти куда-то с Юмой и Вадимом. Не в плане сопровождения. Но лучше, наверное, действительно провести время только с сестрой.
И ее охраной. Но она не считается.
Алтан быстро собирается, спускается к машине, садится на заднее рядом с Юмой. Хочется о многом ее расспросить. И многое просто рассказать.
— Как ты смотришь на то, чтобы на каникулы поехать в Гонконг? — спрашивает Юма. — Я как раз буду там. Мы точно найдем, чем себя занять. Это здесь делать совсем нечего, а там...
— Здесь тоже неплохо, — отвечает Алтан. Он не против Гонконга, но ему и в Питере, ну. Нравится. — Мы с Вадимом, например, были вчера в Ботаническом. Смотрели тропические деревья. О, кстати, я хочу опять попробовать вырастить дракункулюс. Надо только придумать, как справляться с его запахом.
То есть, поехать он хочет, даже очень. Просто не может не попытаться защитить свой привычный уклад и город. Даже если ему далеко не все нравится.
Юма протягивает руку, взъерошивает его волосы.
— Ты, кажется, слишком привязываешься к расходникам, — замечает она.
И Алтан замирает, пытаясь понять, что именно она имеет в виду. Город в целом? Или одного конкретного Вадима?
Да нет, это уже какая-то паранойя, подселенная ему в голову самим Вадимом с этим опасением камер. Юма не настолько жестокая, чтобы относиться к телохранителям, как к расходникам.
Однако, Алтан все равно принимает решение ничего лишнего в связи с Драконом ей не рассказывать. И чувствует, как впервые в жизни его отношения с сестрой дают небольшую трещину.
***
На мягкой софе, стоящей в оранжерее, Алтан вытягивается так, чтобы можно было закидывать ноги на Вадима. В том, что камер здесь нет, он не сомневается. Не в горшки же их засовывать. И не на прозрачный потолок. Поэтому он уверяет Дракона в том, что уж здесь-то точно можно безопасно расслабиться.
А так как в оранжерею, кроме него, толком никто и не суется, то можно и вовсе дать себе волю в... Разных вопросах.
Чего Вадим, например, не делает, пускай и придерживает его ноги одной рукой в жесте, от которого Алтану становится совсем хорошо.
— Эти экзаменационные билеты высосут из меня всю энергию и молодость, — жалуется Алтан, как раз с планшета просматривающий билеты устных экзаменов прошлых лет. — Как дементоры.
Вадим отрывается от своей книги. На этот раз у него в руках издание с названием, уже навевающим лютую скуку, — «Армия монголов периода завоевания Древней Руси». У Алтана все никак не укладывается в голове то, что Вадим может погрязать в такой литературе. Но погрязает ведь. И даже как-будто не на показ.
— Ты если так намекаешь на репетиторство, то я же не против, — сообщает Вадим. — Только сразу на берегу давай обсудим сумму. С моей квалификацией...
Алтан пихает его пяткой по ребрам. Вадим откладывает свою книгу в сторону и перехватывает его ногу.
— Репетиторство с элементами БДСМ считается по отдельному тарифу.
Ногой Алтан дергает, чтобы попытаться ее вывернуть из медвежьей хватки Вадима. Но тот продолжает держать, как будто даже играючи, совсем не напрягаясь.
— Эй, — хмурится Алтан.
За этим он прячет собственное смущение.
Вадим приподнимает его ногу выше. И вдруг протяжно медленно губами касается оголенной кожи на лодыжке. Алтан шумно выдыхает. Вадим оголяет его ногу еще больше, закатывая домашние штаны до колена. А затем, будто какая-нибудь собака из мультфильма, мусолящая кость, сам в поцелуях поднимается выше.
— Прекрати, — просит Алтан, отворачивая лицо и снова дрыгая ногой. — Отвлекаешь.
На самом деле, Алтану совсем не хочется, чтобы он прекращал. Он просто боится, что не выдержит собственного возбуждения.
Уже не выдерживает — такой мощной волной оно накатывает.
Но Вадим прекращает. И Алтан снова коротко пихает его ногой в бок, стараясь унять волнение.
Невозможный человек.
Которого Алтан до невозможности же хочет. И вечера не проходит, чтобы перед сном он не вспоминал о том, как привлекательно перекатываются мышцы под облегающей одеждой, как слепит эта извечная ухмылка, как его присутствием пропитывается все вокруг.
Нет, экзаменационные билеты он так точно не усвоит. Алтан резко садится, откладывает в сторону планшет.
Нужно или уходить, или поддаваться.
Алтан надеется, что делает правильный выбор, когда перемещается к Вадиму на колени. И тут же в этом удостоверяется, когда понимает, что Дракон не спешит его с себя ссадить. Только привычно ухмыляется, чуть запрокидывая голову и сталкиваясь с Алтаном прожигающим взглядом.
— Тест-драйвы у твоих прайсов предусмотрены? — спрашивает Алтан, устраивая ладони на крепких плечах Вадима. — Прежде чем покупать тачку, ее еще нужно погонять.
— Объездить меня собрался? — подначивает Вадим.
Получается, так.
Ладони Вадима очень легко оказываются на бедрах Алтана. И уже одно лишь это ощущается слишком хорошо. Алтан будто на пробу двигает бедрами, устраивается удобнее, плотнее вжимается пахом в пах. Ощутимое напряжение в штанах Вадима вызывает внутри Алтана и вовсе неуемный восторг.
Раньше о своих предпочтениях он задумывался минимально. Естественно, пролистывал разное порно. В самых разных категориях. Встать могло на что угодно, без какой-то последовательности — то на ролики с азиатками в токийском метро, то на оргии из одних мужиков. Организм, только себя раскрывающий в пубертате, оказался неприхотлив на все, что касается возбуждения.
И Вадим его, уже затаенно заинтересованного во всем, что движется, своим флиртом зацепил так крепко, что весь рассеянный фокус сместился на него одного.
В одни моменты Алтан не исключает того, что ему несказанно повезло. В другие — его эта заинтересованность раздражает. Но все равно каждый момент сходится в едином желании с Вадимом переплестись еще теснее.
Алтан к этому и стремится, сводя руки от его плеч ближе к шее, пока наклоняется за поцелуем. Уже с куда большей уверенностью скользит по губам Вадима языком, проникает в его рот, проезжается по кромке зубов. И снова двигает бедрами, банально потираясь о него, потому что зуд возбуждения не получается никак унять.
Не то чтобы Алтан к этому стремился.
— Полегче, золотце, — смеется Вадим, когда Алтан вжимается в него, с особенной интенсивностью целуя и спуская себя с последних тормозов. — Перенапряжешься, подавишься, что я твоей маме потом скажу?
— Думаешь, успеешь что-то сказать? — спрашивает Алтан, на момент прижимаясь лбом ко лбу Вадима.
— Ты меня как будто первый день знаешь.
— Даже если отрубить тебе голову, ты еще пять минут после этого будешь требовать неустойку?
Вадим легко хлопает его ладонью по ягодице. Алтан от этого шлепка вздрагивает и чувствует, как еще сильнее наливается возбуждением член. Бедрами он двигает все с меньшей осознанностью, пока стремится перекрыть губы Вадима, чтобы с них не слетело больше ничего отвлекающего.
Он тянется к ширинке Вадима, чуть подаваясь назад. Пальцы подрагивают, голова откровенно кружится. Сам же Вадим ничего толком не делает, словно просто наслаждается происходящим, но не принимает в нем особенного участия. Может только дышит чуть тяжелее, чем раньше. Алтану, однако, некогда об этом задумываться, потому что он чувствует, что больше просто не может сдерживаться. Так и не справившись окончательно с ширинкой Вадима, он снова припадает к его губам и начинает двигать бедрами интенсивнее.
Кончает Алтан быстро. Осознанности в этом мало. Она приходит с последним оргазмическим спазмом.
— Золотце, начатое надо заканчивать, — сообщает ему Вадим.
И сам тянет молнию на своей ширинке вниз.
Алтан смотрит на него почти беспомощно, первый сексуальный опыт, обернувшийся исключительно мокрым бельем, ему еще нужно теперь пережить. Для себя он пока толком ничего не понимает. Но растерянно кивает и, наконец, запускает руку за пояс джинс Вадима, накрывает его член поверх белья.
Член внушительный. Своей бесконечной бахвальческой болтовней Вадим явно ничего не сублимирует. Алтан просовывает руку за резинку его белья, чтобы высвободить член и дополнительно убедиться в его размерах.
Что делать с членом, в общей сложности, Алтан понимает. Вариантов много — в том числе доступных. Алтан прибегает к самому простому — сжимает ствол в кольцо пальцев и начинает по нему водить. Медленно, почти механически, свыкаясь с собственными ощущениями.
— Можешь и пободрее, — говорит Вадим, откидываясь на спинку софы и закидывая свои руки за голову. — Не бойся, не оторвешь.
Алтану совсем не нравится, когда ему пытаются указывать, что он может, а что — нет. Поэтому руку на члене Вадима он сжимает крепче, но двигать ею быстрее не начинает. Наоборот — только оттянуто медленно ведет снизу вверх и обратно, при этом на сам член стараясь больше не смотреть. Только Вадиму в его смеющиеся глаза.
Экзистенциальность опыта засчитывается.
Алтан противоречиво пропадает.
***
— «Аватар», — говорит Алтан, выходя из машины и дожидаясь, пока Вадим выйдет тоже. — Мне однозначно больше всего нравился «Аватар». Я все серии пересматривал, наверное, раза четыре.
Вадим зажимает между зубов зубочистку и ухмыляется.
— Думал, какую-нибудь «Красавицу и Чудовище» назовешь, — говорит он.
— Сколько тебя нужно целовать, чтобы появился прекрасный принц? — спрашивает Алтан, оборачиваясь на Вадима уже почти у порога дома.
— Неправильно ты вопрос ставишь. Надо спрашивать не «сколько», а «где».
Алтан показательно закатывает глаза.
— Ты так и не сказал, какой у тебя был любимый мультфильм, — замечает Алтан, проходя вместе с Вадимом в дом. — О, и кстати, ты просто обязан теперь пересмотреть со мной «Аватара». Тебе...
Он осекается и отвлекается от Вадима, обнаруживая стоящую посреди лестницы, ведущей на второй этаж дома, Юму. Почему-то становится некомфортно. Да и сестра с матерью планировали ведь провести день вне дома. А Алтан, в свою очередь, планировал расслабиться. Вот затащить Вадима к себе в комнату. И расслабиться. Возможно, даже включив на фон «Аватара».
— Привет, — произносит Алтан, сникая.
— Вадим, вы можете быть свободны, — бросает Юма, спускаясь к Алтану на пару ступеней. — Здесь моему брату ничего не угрожает.
Алтану так почему-то не кажется. И, вообще-то, он может сам решать, когда Вадим может быть свободен, а когда — нет.
Он оборачивается на Дракона, но какой-то особенной поддержки в его лице не находит. Тот только кивает, снова отражает свою привычную ухмылку. И выходит.
Это было вот совсем не обязательно. Алтан переводит взгляд на Юму. И видит, что ему она уже куда более приветливо улыбается.
— Поужинаешь сегодня со мной и мамой? — спрашивает Юма. — Мы решили вызвать шеф-повара на дом и посидеть в семейном кругу. Я уезжаю уже завтра вечером.
Алтан кивает. И понимает, что испытывает смешанные чувства. С одной стороны — он будет по сестре скучать. С другой — все снова вернется в ту колею, которая стала уже для него привычной.
А «Аватар» вместе с экскурсией в его комнату может и подождать один день.
***
— Какой на этот раз режим помешал тебе ответить вечером на сообщение? — спрашивает Алтан, садясь на привычное переднее пассажирское с утра. — Если скажешь, что беззвучный, я тебе тресну. Нет, реально, Ва...
Алтан поворачивает голову и видит, что за рулем сидит совсем не Вадим, а водитель, с которым в Питере обычно ездила Юма.
— Я перепутал, наверное, машину, — растерянно говорит Алтан.
Вот только путать там было нечего. Около дома только одна машина. Предполагается, что для него.
Алтан хочет уже выйти, как водитель поворачивает к нему голову.
— Какое-то время я буду отвозить вас в лицей, — говорит он совершенно бесцветным голосом.
— А где Вадим? — спрашивает Алтан.
— Не располагаю такой информацией. К слову, рекомендовал бы вам пересесть на заднее сиденье, так безопаснее.
Алтан отпускает ремень безопасности, который уже начал оттягивать, как только сел в машину. Еще раз смотрит на водителя. Не может поверить в то, что это происходит именно с ним.
Хотя сколько водителей и телохранителей за всю жизнь у него сменилось? А у Юмы? А у матери? Другое дело, что ни в одного из тех водителей Алтан не был влюблен. И воспринимал их сменяемость как что-то само собой разумеющееся.
Ему казалось, что Вадим должен быть с ним. Например, всегда.
Сам сбежал? Или отстранили? Да нет, сам он не мог. Верно? Все ведь так хорошо было. И между ними, и вообще.
Алтан выходит из машины, шагает к двери заднего сиденья, берется за ручку. Но не открывает.
Нет уж, Алтан с новым водителем никуда не поедет, пока не выяснит, куда делся его Дракон.
И, резко развернувшись, он возвращается к дому.
***
— Он ничего не делал, — выпаливает Алтан, едва находит Юму, занимающую место в кабинете матери.
— Какое интересное начало, — отзывается Юма. — А что именно этот «он» не делал?
Алтану приходится прикусывать язык, чтобы не наговорить еще больше лишнего. Он и так, похоже, сейчас сдаст с потрохами свою связь с Вадимом. Хотя, конечно, уже и без этого успевает себя накрутить, думая, будто все вскрылось.
Будто Вадима уже свезли в ближайший лес.
— Мой телохранитель, — говорит Алтан. — Он не делал ничего, за что его можно было бы отстранить.
От охраны его тела, конечно же.
— Я и не думала, что он что-то сделал, — пожимает плечами Юма. — Наоборот. Мы обсудили с дедушкой, что его навыки пришлись бы кстати на других наших... Проектах. И пересмотрели договор с ним. Поверь, ты не останешься без лучшей в своем деле охраны.
— Он и был лучшим, — голос Алтана подрагивает.
— Но не в охранной деятельности. Послушай, ты ведь уже достаточно взрослый, чтобы понимать. Иметь на руках машину для убийства и смотреть с ней мультики — это неразумное распределение ресурса.
Внутри Алтана все клокочет. Вадим для него не был ресурсом. Не стал просто еще одним телохранителем.
— Он — мой друг, — заявляет Алтан.
Больше, чем друг, но эта информация точно не поможет вернуть Вадима. Пускай Алтан и понимает уже сейчас — ничто не поможет.
— Я тебя умоляю. Тебе стоит найти друзей среди сверстников. Таких, которым не потребуется платить, чтобы они проводили с тобой время. В твоем лицее учится несколько ребят, с которыми ты мог бы подружиться не просто так, а еще и с пользой на будущее.
Ему не нужны друзья среди сверстников. Ему нужен блядский Вадим Дракон. С его неизменными подначиваниями, сильными руками и невозможностью характера. Весь нужен, без условий.
У Алтана сердце рвется от мыслей о том, что он может больше не увидеть Вадима.
Да и он тоже хорош. Мог ведь написать. Предупредить. Да хотя бы зайти к нему в комнату и...
— Ты что же, думаешь, будто он стал бы с тобой дружить за бесплатно? — спрашивает Юма. В ее голосе прорезаются неприятные нотки. Насмешки, похоже. Будто он не достоин того, чтобы Вадим с ним был просто так. — Иногда меня поражает твоя наивность, Алтан.
Слова Юмы в голове бьют набатом. А что, если так оно и есть? Если Вадим все это время с ним возился только на условиях контракта? И выходил за его рамки только от скуки, коротая время на миссии, которая совсем не вяжется с его навыками?
Что, если Алтан не стал для него кем-то на самом деле важным?..
— Давай пересмотрим с тобой твоего «Аватара», когда ты приедешь на каникулы в Гонконг, — милостиво предлагает Юма.
— Обойдусь, — бросает Алтан.
И понимает одно — также, как раньше, он смотреть на сестру больше не будет никогда.
***
«Пришли фото с сегодняшней газетой, чтобы я знал, что ты живой», — пишет Алтан быстрое сообщение в диалог, в котором так и не появляется новых.
До него доходит, что Юма могла бы ему напеть все, что угодно. Но если они действительно как-то спалились и Вадим уже кормит червей на дне Невы, вряд ли она стала бы ему об этом рассказывать. Неизвестность волнует Алтана все сильней.
А еще он ловит себя на мыслях о том, что лучше будет думать про самый худший исход. Потому что признавать, что Вадим мог просто скрыться из его жизни, даже не попрощавшись, слишком больно.
Вадим, в которого Алтан влюбился, не мог.
«Мой новый водитель меня игнорит», — пишет Алтан еще.
«Мне так тебя не хватает. Каждая поездка без тебя как пытка».
«Или ответь мне, или не вздумай даже возвращаться в Питер живым».
«Ну и пошел ты».
«Козел».
Алтан сворачивает приложение и убирает телефон. Это уже невозможно. Ему пора действительно начать сосредотачиваться на мире вокруг себя. Мире, в котором больше нет рядом Дракона.
Но он все равно не выдерживает и снова достает телефон. Чтобы закуситься изнутри, увидев, что все его сообщения отмечаются прочитанными.
...до теракта на площади Восстания оставалась всего пара дней.