В поисках знакомого указателя Бэкхён вгляделся в очертания длинной широкой дороги, что вела вперёд меж высокими заснеженными деревьями, и в который раз задумался над тем, как долго он уже не был в этих краях. Но он точно знал, что уже где-то рядом, и от понимания этого тяжело вздохнул, крепче сжав в руках руль. Долго не был — и ещё, наверное, столько бы не приезжал.

Только эти планы внезапно расстроил утренний звонок от бывшего бойфренда, который угрюмо сообщил о смерти своего отца. Бэкхён выразил ему свои по-настоящему искренние соболезнования — альфа хоть и бывший, но с его отцом Бэкхён ладил хорошо, — а потом замолчали оба, и надолго, после того как Чанёль сообщил ему, что поверенный отца хочет видеть Бэкхёна на обнародовании последней воли, так как Пак-старший упомянул Бэкхёна в своём завещании. Чанёль тогда тихо сказал, что прекрасно понимает Бэкхёна, но раз поверенный настаивает на его появлении, то, возможно, это что-то важное.

Только вот что это может быть, не представлял ни один из них.

Пак-старший всегда любил землю и всё, что с ней связано, чему и посвятил всю свою жизнь, отстроив себе небольшую ферму, которая со временем расширила свои владения, охватывая дополнительные близлежащие земли, и стала самой большой и процветающей в местных краях.

Бэкхён с Чанёлем именно на ней и познакомились, когда Бэкхён искал новое тематическое место съёмок для журнала, в котором работал. Место нашёл, а заодно и свою по-настоящему большую любовь. При воспоминаниях о том, как Чанёль ухаживал за ним — несмело, в чём-то неуверенно и робко, — Бэкхён всегда мечтательно улыбался. Они были из совершенно разных миров, но их чувства оказались обоюдными и правдивыми, и Бэкхён никогда не думал, что, будучи городским омегой, найдёт своего мужчину в загородной глуши. А Чанёль ещё долго не верил, что городской Бэкхён в действительности обратил на него своё внимание.

И всё было отлично, пока не начались обиды, а затем и ссоры из-за того, что кто-то в силу занятости не мог приехать в город либо наоборот. А однажды Чанёль резко сорвался и потребовал, чтобы Бэкхён собрал свои вещи и вообще переехал на ферму. Сорвался очень невовремя — у Бэкхёна тогда стоял под огромным вопросом выход очередного выпуска журнала, на носу из-за этого маячил внеплановый совет акционеров, и омега сам был на взводе. В тот день никто друг другу так толком ничего не объяснил, они лишь кричали и ругались. А ещё наговорили по телефону обидных глупостей и бросили трубки. Спустя два дня Бэкхён пытался дозвониться Чанёлю, но мужчина сбросил все его звонки и не перезвонил сам.

А ведь Бэкхёну говорили, что у них ничего путного не выйдет, слишком уж они были разными с Чанёлем. Всё, что их объединяло, — это чувства, которых, видимо, не хватило, чтобы сохранить отношения.

После той злополучной ссоры прошёл год. Год ломки Бэкхёна, когда он ревел по ночам в подушку, а потом утром собирал себя по частям и шёл на работу, улыбаясь и делая вид, что ничего сверхъестественного в его жизни не произошло. А со временем смог с головой окунуться в журнальные проблемы, понимая, что хотя бы так не думает о Чанёле, с которым они больше не виделись.

Теперь же Бэкхён занимал пост главного редактора преуспевающего журнала, и у него в действительности не было ни времени, ни желания переживать из-за таких вещей, как не сложившиеся когда-то отношения.

И вот, наконец-то сумев выкроить время в своём рабочем графике, а вернее, просто пожертвовав выходными, Бэкхён заставил себя съездить за город. Он никогда не был здесь зимой и даже не представлял, как всё выглядит, когда земли засыпает снегом. Заснеженные холмы, на которых обычно паслись огромные стада животных, сейчас пустовали, как и вся округа.

Проехав ещё несколько километров, он наконец-то увидел в стороне от дороги большой огороженный загон, в котором летом пасли скот, а вскоре на обочине появился деревянный указатель «Ферма "Солнечные холмы"». Удовлетворённо вздохнув, Бэкхён даже поднажал на газ, но, когда машину едва не занесло пусть и на расчищенной, но обледенелой дороге, снизил скорость. И уже через некоторое время уверенно въехал через высокие деревянные ворота, на которых висела ещё одна, но уже красивая резная вывеска с названием фермы, освещённая рождественскими фонариками.

Внимательно оглядев тщательно расчищенную территорию перед домом, в котором, на удивление, все окна были тёмными, Бэкхён припарковал свой автомобиль между трактором, на котором, видимо, и чистили дорогу, и чьим-то пикапом. Глянув ещё раз на тёмные окна, омега недовольно нахмурился — неужели все отсутствовали… Хотя он предупреждал о своём приезде, и Чанёль получил его сообщение. Вот только не хватало ему ночевать в машине: перспектива возвращаться в город в сумерках, а в ближайшее время уже и в темноте, да ещё и по такой дороге, его точно не прельщала.

Немного поразмыслив, Бэкхён всё же захватил свои перчатки и открыл дверцу, выскальзывая из тёплой машины на улицу и тут же чувствуя, как мороз хватает за щёки и холодит руки, а снег ложится на волосы. Закрыв дверцу, он поднял выше воротник зимнего кожаного пальто, утыкаясь носом в меховую отделку, и направился к невысокой деревянной веранде. Поднялся по ступеням и позвонил, прекрасно слыша, как звонок раздался внутри дома, но спустя минуту ему никто не открыл. Насупившись, Бэкхён вновь позвонил, но и на этот раз впускать в дом его никто не собирался, а окна, по крайней мере, выходившие на эту сторону, так и остались тёмными.

— Ну, прекрасно… — начиная злиться, пропыхтел омега и развернулся, разглядывая вполне себе освещённую подъездную аллею перед домом. Он хорошо помнил, как летом здесь было очень красиво, особенно когда начинали расцветать цветы, что высаживал Минсок. Но сейчас на маленькой стоянке были припаркованы несколько рабочих пикапов и ещё какая-то техника, не считая его личного автомобиля, что своим городским стилем совершенно не вписывался в местный пейзаж. А ещё стоял автомобиль Чанёля, на котором красовалась эмблема «Холмов».

Выдохнув, Бэкхён вытащил из кармана свой телефон и прокрутил контакты до нужного, немного помешкал, но всё же упрямо нажал на вызов.

— И? — спросил он не то у себя, не то у абонента, который по какой-то причине не выходил на связь. — Просто замечательно, — заключил омега и в очередной раз поёжился от холода, что проскальзывал под одежду, стряхнул с волос снежинки и шмыгнул сопливым носом.

Ну серьёзно. Чанёль ведь должен быть где-то рядом, раз его машина стоит на стоянке. К тому же на ферме сейчас ещё много народу, ведь стоянка заполнена. И где ж искать хоть кого-нибудь? Бэкхён удручённо хмыкнул, вспоминая о завещании Пака-старшего. Ну и что взбрендило в голову этому человеку, раз он вдруг решил и Бэкхёна в него записать?

— С таким раскладом впору самому писать завещание. — Сокрушённо вздохнув, Бэкхён спустился с веранды и обернулся, подняв голову, опять с какой-то призрачной надеждой посмотрев на окна. — Похоже, никто тебя здесь не ждал. — Мобильный в руке зазвонил, и, обречённо простонав, Бэкхён взглянул на него, быстро приняв вызов. — Да, Джи… да, я уже на месте. — Омега нетерпеливо переступил с ноги на ногу, постучав одной о лодыжку другой. — Нет, не нужно звонить его менеджеру, я ещё вчера с ним всё решил напрямую, и он согласился дать интервью… Хорошо… Просто пришли предварительный макет мне на почту — я гляну. Всё, давай. Если что, я на связи. — Бэкхён скинул вызов, печально хохотнул, смотря на пар, что шёл изо рта, и оглядел, казалось бы, бескрайние земли, что стелились вокруг, добавляя уже себе под нос: — По крайней мере я очень на это надеюсь.

Там, за холмами, связь уж точно не ловила, и знал он это не понаслышке.

Быстро спрятав телефон и натянув на порядком замёрзшие руки перчатки, он немного покрутился на месте, решив обойти и осмотреть дом, пока ещё не совсем стемнело. Обогнув внушительное строение, омега завернул за угол и сразу же заметил неподалёку ледяную гладь озера, к которому в снегу была протоптана дорожка. Повертев головой, он с надеждой посмотрел на несколько небольших стоявших в стороне построек, к которым тоже были расчищены подъезды. Из трубы одной из них шёл дым. Но, сделав несколько шагов в нужном направлении, Бэкхён застыл на месте, изумлённо охнув. Он с широко открытыми глазами и прикрытым ладонью ртом уставился на нескольких альф, что выскочили из домика, выпуская из него клубы пара, и… в чём появились на свет побежали к озеру, чтобы с дикими, но при этом счастливыми криками прыгнуть в ледяную воду.

— Твою ж… — ошарашенно выдохнул Бэкхён, чувствуя, что только при виде этой картины сам покрывается мурашками. Но, видимо, где-то там наверху этого показалось мало, потому что альфы спустя недолгое время оголтело выскочили из воды и вновь побежали в парилку, наконец-то замечая омегу.

— Хей-хей! — Один из мужчин демонстративно громко поприветствовал его, размахивая своими ручищами. Альфа даже не соизволил прикрыться, и Бэкхён непроизвольно сам заслонил глаза второй рукой, будучи уверенным, что картина пятерых голых альф зимой на улице теперь будет преследовать его до конца жизни. А через несколько секунд шум стих, оставляя Бэкхёна под впечатлениями и в ступоре.

Опустив руки, Бэкхён медленно выдохнул и быстро поморгал, в какой-то степени надеясь, что всё увиденное было галлюцинацией.

Ладно… людей он, вроде, нашёл… только вот…

— Почему ты не сказал, что приедешь сегодня? — послышался суровый голос, и Бэкхён посмотрел на вышедшего из парной альфу, который торопливо приближался к нему. Сердце предательски ёкнуло. Чанёль ни капли не поменялся. Всё такой же строгий и властный, хотя в душе мягкий и послушный. По крайней мере с Бэкхёном. — Бэк? — вновь пробасил альфа, подозрительно рассматривая Бэкхёна. — Я ждал тебя завтра.

Бэкхён удивлённо изогнул бровь:

— Но я предупреждал, что подъеду к концу недели. Сегодня пятница. Конец недели.

— Видимо, понятия конца недели в нашем понимании разнятся. Я думал, что раньше выходных ты не освободишься. Работа и всё такое… — Мужчина переступил с ноги на ногу.

— Как видишь, освободился. — Омега расставил руки, мол, «вот он я, здесь». — Впустишь в дом? Я порядком замерз. — Он сделал два шага назад, чтобы развернуться и пойти обратно к дому, но нога неудачно скользнула по снежной неровности, и, замахав руками и пропищав несчастное «папочки», Бэкхён уже приготовился плюхнуться на спину, но в последний момент его схватили и потянули на себя, прижав к телу.

— Осторожнее, — строго сказали над головой.

Испуганно вцепившись в альфу, Бэкхён медленно и протяжно выдохнул, слыша, как бешено стучит собственное сердце, и заставил себя открыть глаза, убеждаясь, что его держат крепко и он сам уже уверенно стоит на ногах, но его дыхание вновь сбилось при виде обнажённого мужского торса под распахнувшейся курткой. Крепче сжав в руках дутую ткань, Бэкхён невольно полюбовался чужими сосками, что затвердели на холоде и стали острее. Сглотнув, он медленно поднял голову и встретился с изучающим взглядом тёмных карих глаз.

— Ты хотел попасть в дом, — почти шёпотом напомнили ему, и Бэкхён чуть не застонал от чувства потери тепла, когда его отпустили и отошли.

— Было бы неплохо, — взяв себя в руки, ответил он, поправляя на себе пальто и прижимая к пылающим совершенно не от холода щекам меховой воротник.

— Идём, — кинул альфа. Он запахнул на себе куртку, постучал ладонями по карманам и, быстро обойдя его, двинулся к дому. Опять поёжившись от холода, Бэкхён поспешил за ним, когда мужчина свернул раньше, направляясь к дверям, что вели в дом, но с внутреннего двора.

Ловко взбежав через ступеньку на веранду, Чанёль открыл ключами дверь и, впустив Бэкхёна, зашёл следом за ним, пройдя внутрь и включив в помещении свет. В этом доме, кажется, также ничего не поменялось, отметил про себя омега, украдкой рассматривая просторную кухню с большими окнами, через которые в солнечную погоду освещался каждый уголок.

— Давай договоримся. — Бэкхён обернулся на голос и закусил губу, наблюдая за тем, как альфа стянул с себя куртку и повесил на спинку стула, оставаясь с обнажённым торсом и в джинсах — видимо, всё, что успел натянуть в парной после того, как увидел Бэкхёна, — что в следующий раз ты точнее обозначишь день своего приезда. На ферме, конечно, всегда кто-нибудь есть, но всё же.

— Не беспокойся, — Бэкхён стащил с рук перчатки, откладывая их на стол, и начал расстёгивать пуговицы на своём пальто, — скорее всего, следующего раза не будет. — Мужчина замер, и Бэкхён заметил, как его руки смяли висевшую куртку, а губы сжались в тонкую напряжённую линию. — Сам должен понимать, что моё присутствие имеет лишь формальный характер при оглашении завещания твоего отца.

— Я начинаю сомневаться в этом, — натянуто не согласился Чанёль.

— Ты что-то знаешь? — спросил омега и снял пальто, перекинув его через руку.

— Дело не в моём знании, а в отношении моего отца к тебе даже после того, как мы… — Пак замялся, видимо, подбирая слова. — После того, как мы разошлись, — закончил он.

— Ты же понимаешь, я не претендую ни на что. — Бэкхён отложил свою верхнюю одежду и ненадолго замолчал, но, натолкнувшись взглядом на чайник, подошёл к нему и включил. — Если отец что-то и оставил мне, я без разговоров отдам тебе. — Бэкхён посмотрел на альфу, и тот скупо кивнул.

— Это твоё право, я не буду ни на чём настаивать. — Мужчина вздохнул и посмотрел на свои руки. — Надолго ты в «Холмах»?

— На выходные. К сожалению, дела не дают вырваться на дольше.

— Понятно. Тогда я сейчас переоденусь и покажу тебе твою комнату. Минсок уехал к родителям и вернётся только завтра утром. Поверенный подъедет ближе к обеду. — Он развернулся и пошёл на выход, но Бэкхён остановил его у самых дверей:

— Мне жаль, что я оторвал тебя от приятного времяпрепровождения.

— Ничего, переживу, — хмыкнул мужчина и быстро исчез в темноте дома.

Посмотрев некоторое время ему вслед, Бэкхён отвлёкся на отключившийся чайник. Открыв по очереди подвесные шкафчики, он достал себе чашку и банку с растворимым шоколадом, что так любил покойный Пак, и, засыпав в чашку, залил кипятком. Ещё раз оглядел кухню и сел за стол, задумавшись.

Бэкхён появился здесь спустя столько времени и был уверен, что он лишний и вообще нежеланный гость. Только отец Чанёля и правда в своё время очень сблизился с ним, узнав, что Бэкхён с Чанёлем сошлись. Что бы там ни говорили о Бэкхёне в здешних краях как о городском омеге, Пак-старший никогда не обращал на сплетни внимание, видя, что дети искренне любят друг друга. И Бэкхён был ему благодарен за это, когда долгое время на него недобро косились каждый раз, когда он выбирался в «Холмы». Это место было далеко от города, и здесь протекала своя жизнь, были свои порядки и свои устои.

— Тебе нужна помощь, чтобы принести из машины сумки? — Бэкхён оторвал взгляд от чашки с шоколадом, к которой так и не притронулся, и посмотрел на Чанёля — тот уже был одет в байковую рубашку, под которой проглядывалась футболка, на крепких бёдрах удобно сидели старомодные джинсы, а волосы были наспех высушены и сейчас смешно вились и торчали в разные стороны. Папа Бэкхёна обязательно бы скривил свой милый, даже в его почтенном возрасте носик и выдал бы неутешительное «деревенщина», впрочем, как и всегда.

— Нет, у меня небольшая сумка и ноутбук, так что я сам справлюсь.

— Не подумай, я не хотел сказать, что…

— Я и не подумал, — тормознул Чанёля Бэкхён. — И ещё, я прекрасно помню, откуда я приехал и где сейчас нахожусь, так что постараюсь в наименьшей степени мозолить тебе глаза. Поэтому давай ты покажешь мне мою комнату и пойдёшь дальше отдыхать. Тебя уже, наверное, заждались. Я правда устал в дороге, пока добирался сюда. — Омега грустно улыбнулся и всё-таки сделал глоток тёплого шоколада.

***

Бэкхён тягуче потянулся и медленно открыл глаза, потёр их и сонно глянул на лежащий рядом открытый ноутбук. Вчера он честно надеялся, что примет ванну и уснёт, но на деле ещё долго пролежал без сна, вот и решил занять себя работой, коей присланной помощником по электронной почте оказалось вдоволь. Но дурацкие мысли о прошлом настойчиво вклинивались, отвлекая и заставляя по несколько раз просматривать один и тот же материал для очередного выпуска журнала.

Глубоко вдохнув, Бэкхён расшевелил ушедший в спящий режим ноутбук и на автомате открыл почту — кто бы сомневался, что его помощник и сегодня пришлёт ему письма с нерешёнными вопросами. Но раз прислал, а не позвонил, значит, всё не экстренно важно.

Позволив себе ещё немного поваляться, Бэкхён глянул на часы и всё-таки поднялся. Прошёлся по комнате и выглянул в окно, что выходило на внешний двор, — почти все машины, что вчера стояли на стоянке, отсутствовали. Омега наскоро умылся и, достав из своей дорожной сумки удобный спортивный костюм, переоделся.

Тихо приоткрыв дверь в коридор, он прислушался к голосам в большом доме и вышел из комнаты, направляясь к лестнице, что вела на первый этаж. Из кухни доносился приятный аромат выпечки, и Бэкхён решил пойти на него, но на самом пороге остановился и, будучи незамеченным, тут же прижался спиной к стене, услышав знакомые голоса.

— Мин, он здесь просто для участия в оглашении завещания отца.

— Я надеюсь, ты не попытаешься вернуть его?

— Нет. Всё прошло. Мы разошлись с ним больше года назад, и теперь нас ничего не связывает.

— Не обижайся, но, видимо, люди были правы, когда говорили, что вы не будете вместе. Он слишком городской, и рано или поздно всё равно махнул бы на тебя рукой. Такие омеги не для наших альф.

— Давай не будем об этом? — тихо попросил Чанёль.

— Не будем, — согласился Минсок. — Ты и так всё знаешь и понимаешь.

Бэкхён ещё немного постоял в коридоре, отошёл от двери на несколько шагов и, стараясь хоть немного топать, вернулся к ней обратно, заглядывая на кухню и тут же натыкаясь на идиллию — Чанёль попытался взять из фруктовницы мандарин, но рыжий омега ударил его по руке, а следом и по заднице с громким:

— Пак Чанёль, не порть аппетит и позавтракай нормально. — Омега со стуком поставил на стол тарелку с блинами и отошёл к холодильнику, выуживая из него баночку с джемом, маслёнку и графин с молоком.

— Я только кофе, — начал было альфа, но омега посмотрел на него с явным выражением «а вот хрен тебе», и мужчина покорно сел за стол, внезапно поднимая голову и замечая Бэкхёна. — Доброе утро, — поприветствовал он его.

— Доброе. — Бэкхён полноценно вошёл на кухню и встретился с оценивающим взглядом рыжего омеги, который также обернулся, стоя у плиты. Бэкхён кивнул и ему, подошёл к столу и сел напротив Чанёля. — Давно не виделись, — негромко позвал он Минсока.

— Действительно, давно, — отозвался Минсок и встал позади Чанеля. — Непривычно видеть тебя в этом доме спустя столько времени.

— Аналогично. — Бэкхён дипломатично пропустил мимо ушей напряжённое «спустя столько времени» и улыбнулся. Он, конечно, не обязан это делать, но портить и так слишком неоднозначные отношения с работниками тоже не хотелось, ещё и в первый день пребывания на ферме. Он здесь совершенно не для этого, и если кто-то вдруг не рад тому, что Бэкхён «спустя столько времени» вновь здесь появился, это было явно не его проблемой.

— Поверенный приедет через несколько часов, так что можешь скооперироваться с Мином и, например, украсить дом. Если тебе это, конечно, не сложно.

— Не нужно, — встрял в разговор Минсок. — Я сам справлюсь. — Сказал как отрезал.

— Мин… — протянул Чанёль.

— Я сказал, что не нужно.

Бэкхён встретился с недовольным взглядом Минсока и сжал губы, чтобы сдержаться и не высказать в его адрес что-нибудь обидное. Но с другой стороны он понимал омегу — тот просто инстинктивно стоял на стороне Чанёля, с которым практически вырос на этой ферме. А местная солидарность многого стоила.

— Я найду, чем себя занять, — сказал Бэкхён и перевёл взгляд на Чанёля.

— Тогда поедешь со мной, — заключил альфа, видя сложившуюся ситуацию.

— Зачем? — удивился Бэк.

— Не хочу, чтобы вы без меня переругались в этом доме. А вы это сделаете, к гадалке можно не ходить. — Оба омеги раздражённо закатили глаза. — Я сейчас поеду к дальним коровникам, в одном из них накрылась система доения и должен подъехать Исин. Надеюсь, что быстро управимся и вернёмся.

— Вот как… — протянул Бэкхён, вновь сталкиваясь с колким взглядом другого омеги. Но, возможно, Чанёль и прав — уж лучше куда-нибудь в дальний коровник, чем время в компании колючего Минсока.

— Только ещё Кима с собой заберите, чтобы он перед глазами не маячил, — попросил Минсок и вновь отвернулся к плите.

— Мин, он сегодня нужен здесь на месте, — улыбнулся Пак.

— Ну придумай что-нибудь.

Чанёль добро рассмеялся и налил себе стакан молока, укладывая на свою тарелку блин и смачно обмазывая его джемом.

— Я подумаю, ты только не ворчи. Ну, нормальный же альфа, чего ты.

— Вот только не нужно за него впрягаться. — На мгновение Минсок обернулся и грозно замахнулся на Чанёля кухонной лопаткой. — Он свои косяки знает, вот пусть сам и исправляет. — Бэкхён даже немного вжал голову в плечи, стараясь, чтобы праведный гнев на какого-то Кима вдруг ненароком не задел и его. — И пришли потом кого-нибудь, — фыркнул Минсок и выключил сковородку, подошёл к столу и, даже не спрашивая мнения Бэкхёна, положил ему несколько блинов, двигая ближе джем и стакан с молоком. — Приятного аппетита. — Он сел рядом с Чанёлем и тоже принялся завтракать. — Часам к четырём будет идеально, я как раз разберусь с делами по дому, — слизывая джем с ложечки, уточнил омега, прищурив один глаз и, видимо, прикидывая, освободится ли к указанному времени.

— Да, наш генерал, — рассмеялся Пак и пригнулся, когда омега попытался дать ему подзатыльник. Но быстро вернул своё внимание Бэкхёну. — У тебя есть что-нибудь другое из верхней одежды? — Бэкхён отрицательно качнул головой, делая глоток молока и смакуя его. Не из маркета уж точно. — То пальтишко, в котором ты приехал, не подойдёт. Либо испачкаешься, либо замёрзнешь. Но, скорее всего, и то и другое.

Бэкхён смерил Чанёля нечитаемым взглядом, но достаточно мягко спросил:

— Тогда, возможно, у вас найдётся что-нибудь подходящее для меня?

Пак задумался, а спустя мгновение повернулся к рыжему омеге:

— Мин, вы ведь вроде одной комплекции?

Тот недовольно поджал губы, но, глянув на Бэкхёна, неохотно кивнул.

— Сейчас что-нибудь поищу, — выдал он тихое.

— Вот и отлично. Тогда выбираемся через двадцать минут. Успеешь собраться?

— Конечно. — Бэкхён вновь надпил молоко, даже не притронувшись к блинам, а вот за мандарином потянулся, несмотря на тяжёлый взгляд Минсока. Ещё и телефон зазвонил так некстати. — Слушаю. — Он приложил его к уху, не спеша счищая кожуру с фрукта и наслаждаясь цитрусовым ароматом, что медленно наполнял воздух. — Да, я получил фотографии на разворот. Они великолепны, так и передай фотографу Чхве. Пусть не переживает, в его работе я уверен… Нет, макет ещё не просмотрел. Джи, мне нужно время, так что либо к вечеру, либо к завтрашнему утру я верну его в утверждённом виде… Хорошо, давай. — Бэкхён сбросил вызов, но не успел отложить телефон, когда тот опять зазвонил. Омега глянул на экран телефона, тут же улыбнувшись и приняв следующий вызов. — Привет… Не переживай, на месте и добрался без происшествий… Нет, всё в порядке. Ну… пока в порядке, а там посмотрим… Крис, ну что может быть не так? Хорошо, обещаю позвонить. Пока-пока.

Бэкхён положил телефон на стол и посмотрел на Минсока — тот явно слушал его разговор, но быстро опустил глаза, смазывая свой блин джемом. Закинув дольку мандарина в рот, Бэкхён медленно пережевал её и задумался, мельком взглянув на Чанёля, что так же молча продолжал завтракать. И если Минсок практически не скрывал, что Бэкхён ему не очень-то нравится, то Чанёль вёл себя достаточно сдержанно во всём, что касалось Бэкхёна.