Бэкхён перевернулся на спину и нехотя открыл глаза, просыпаясь от громких и частых ударов в дверь комнаты. Зажмурившись, он заставил себя подняться с кровати, доплёлся до двери, уже в уме отправив утреннего шумного посетителя далеко и надолго, и резко дёрнул дверь, возмущённо смотря на… на… Омега сонно поморгал, сглотнул и потёр глаза, честно предполагая, что всё ещё видит сон. Очень странный сон. Но его быстро отодвинули и закрыли за собой дверь, прижавшись к ней спиной.

— Произошло что-то странное, — сказали с отчаянием в его же голосе. И вообще напротив него стоял он сам. Что за? — Что. Чёрт возьми. Это? — человек дрожащей рукой указал сам на себя. — Я спрашиваю тебя, почему я так выгляжу?! — чувствовалось, что ещё чуть-чуть и его нервы сдадут.

Нахмурившись и долго смотря на себя, будто со стороны, Бэкхён шумно вдохнул, но так и остался с открытым ртом.

— Это шутка такая? — спросил он, будучи в совершенно заторможенном состоянии.

— Да какая, нахрен, шутка! — прокричал он же напротив, а потом схватил его за руку и подтащил к большому зеркалу, встав позади. — Ну?!

Из отражения на него смотрел Чанёль и он сам… только… как-то странно…

Бэкхён нахмурился ещё больше, головой соображая, что в данный момент он ведь стоял перед Чанёлем, тогда почему они отражаются как-то… Медленно опустив голову, он посмотрел на своё тело. Провёл по нему руками, сразу замечая, что одет в одежду, которая явно ему не принадлежала, посмотрел на сами руки и ещё раз глянул в зеркало, проведя пальцами по спутанным волосам. А в следующий момент, когда понимание настигло, его глаза расширились от ужаса, и омега громко закричал басом.

— Чёрт, да тише ты, — ему нагло закрыли рот. — Не хватало ещё, чтобы на мой крик сюда сбежались все. Мы же ничего не сможем объяснить.

— А мне кто объяснит?! — вцепившись в чужую — Господи, в собственную руку, — спросил Бэкхён… низким мужским голосом.

— Если тебе станет от этого легче, то мне тоже никто и ничего не соизволил объяснить! Я проснулся в твоей комнате, в твоей одежде и в твоём теле! И единственное, что меня заботит сейчас, это вопрос: какого чёрта?!

— Что… что с нами? — испуганно сглотнул Бэкхён. — Чанёль, что всё это значит?! — он продолжал держаться за руку альфы, как за спасительную соломинку. — Почему я это ты, а ты — это я?!

— Ты меня спрашиваешь?!

— Нет, себя! — раздраженно выкрикнул Бэкхён, но тут же нервно хохотнул, понимая жестокую комичность ситуации, и прикрыл рот, пытаясь в голове по полочкам разложить всё произошедшее. Но для начала объяснить себе, что голос, которым он сейчас говорит, пусть и не его, но всё же это вполне нормально. И вообще всё ещё можно исправить. — Что произошло? Как? — несчастно пропищал он.

— Без понятия. Абсолютно, — Чанёль тяжело дышал, и его взгляд постоянно метался от Бэкхёна в его теле до зеркального отражения. — Несуразица. Ерунда какая-то.

— Тогда почему?! Кто так смеётся? — Бэкхён развернулся, уже намереваясь выйти из комнаты, но его успели поймать за талию и развернуть обратно.

— Подожди, главное в нашей ситуации — это не паниковать. Давай лучше подумаем.

— Подумаем? — тихо переспросил он дрожащим голосом, и Чанёль кивнул.

На трясущихся ногах Бэкхён неуверенно отошёл от мужчины и, ухватившись за кровать, медленно осел на неё, лишь сейчас замечая, что в довесок ко всему находится не в своей комнате, а в комнате альфы.

— Чёрт возьми, — прошептал он, хватаясь за голову.

— Я пытаюсь понять, что же могло произойти, но ничего правдоподобного и вообще логичного мне не приходит в голову. Это абсолютно не то, что я рассчитывал увидеть воскресным утром.

— Если ты думаешь, что я просил для себя такое, то лихо ошибаешься, — ядовито выдал Бэкхён, но стушевался под осуждающим взглядом. — Но ведь рано или поздно, — он повернулся к подсевшему рядом Паку, — вот это… — он взмахнул руками, — должно нормализоваться. Это ведь… ну, правда, полная ерунда. Так не бывает! — омега сжал крепче руки, стараясь побороть вновь нарастающую панику.

— Не бывает, — согласился мужчина, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Но что-то и где-то пошло не так.

— Где? Что могло пойти не так? — протянул Бэкхён, чувствуя себя совершенно потерянно только от того, что говорит не свойственным ему голосом. Он опять опустил голову и посмотрел на своё тело в футболке и пижамных брюках. По сравнению с данным масштабом катастрофы, голос казался милейшей шалостью. Но вот в совокупности…

— Гадство, — прошептал Пак. — Я хочу надеяться, что это всего лишь чья-то глупая шутка, и в ближайшее время, а лучше вот прямо сейчас, всё встанет на своё место.

— Да, — быстро закивал Бэкхён. — Это было бы идеальным завершением дурацкого утра. Господи, что же делать?

— Бог его знает. У меня через два дня встреча с подрядчиками, и… — он расставил руки, — в таком виде я точно не могу к ним ехать.

— Я собирался сегодня уезжать, — только сейчас дошло и до Бэкхёна. — У меня завтра выпуск сдаётся в печать, — он вздохнул. — Может, мы всё ещё спим? — с какой-то угасающей надеждой в голосе спросил он.

— Ущипнуть? — спросил альфа, и, смерив его долгим взглядом, Бэкхён протянул ему руку:

— Щипай. Всё равно не жалко, тело-то твоё, — хмыкнув на эту несчастную попытку пошутить, Пак оглядел своё теперешнее тело в тёплой пижаме и слегка хлопнул по бёдрам, проведя по ним руками. — Формально ты меня сейчас лапаешь, — недовольно констатировал Бэкхён.

— Чего я там не видел и не трогал-то? — фыркнул альфа, но руки с бёдер убрал, поднимая их в извиняющемся жесте.

— Как думаешь, насколько долго это продлится? Ибо чем дольше, тем больше катастрофа, в которую мы с тобой вляпались, — омега судорожно вдохнул и шумно выдохнул. — Я, правда, надеюсь, что это просто достаточно реалистичный сон.

— Он слишком реалистичный, вряд ли такое бывает.

— Ты прав, — Бэкхён закусил губу. — Я сейчас достаточно реалистично хочу в туалет, — омега посмотрел на свои штаны, но резко поднял голову и прищурился, смотря на альфу. — Вот только не говори, что утром уже был в уборной!

Чанёль как-то подозрительно скривился и отвёл глаза:

— Как бы, именно там я и понял, что что-то не так. Сам понимаешь разницу.

— Вот гадство, — простонал Бэкхён и плюхнулся спиной на кровать, прикрывая глаза. — Ты, можно сказать, нарушил моё личное пространство!

— А как я должен был…. блин, — альфа тоже повысил голос. — Хватит. Давай-ка лучше думать, что будем делать дальше.

— Может, дождёмся, когда это пройдёт?

— Ты знаешь точное время? — скептически спросил Пак.

— Нет, — понуро выдал Бэкхён. — А если это затянется надолго? — омега повернул голову, рассматривая самого себя со стороны.

— Как бы то ни было, но рано или поздно нам всё же придётся выйти из этой комнаты.

— Ты предлагаешь выйти отсюда и вести себя так, будто ничего не произошло? — удивлённо переспросил Бэк.

— А у нас есть с тобой выбор? По крайней мере, если этого не сделаю я — то есть ты, — Мин наверняка решит, что что-то случилось.

Бэкхён провёл ладонями по лицу и опять взглянул на потолок.

— Нам обязательно нужно выяснить, что мы сделали не так. Что-то ведь послужило отправной точкой к тому, что мы сейчас в телах друг друга.

— Согласен. Но для начала я бы всё же рекомендовал тебе сходить в туалет, а потом мы начнём решать проблемы по мере их поступления.

— Выйдем и будем пытаться не привлекать к себе внимание?

— Именно. Так что иди в туалет, а я тебя подожду, — Пак кивнул ему на уборную, и, сев на кровати, Бэкхён поморщился. — Да ладно, раньше тебя устраивало всё, что было в моих штанах.

— Почему я не сомневался в том, что ты это скажешь? — Чанёль пожал плечами и улыбнулся, собираясь ещё что-то сказать, но Бэкхён вовремя его остановил: — Ни слова. Чанёль, вот просто ни слова.

***

— С чего начнём? — тихо позвал Бэкхёна альфа, и тот пожал плечами, спускаясь за ним по лестнице и оглядываясь.

— Может, с попытки понять, когда всё пошло не так, как нужно?

— Наша ссора? — предложил Пак, и Бэкхён задумчиво на него глянул. — Я имею в виду вчерашнюю, — уточнил мужчина, видимо, сообразив, о чём подумал Бэкхён.

— Как вариант. Нам нужно попросить друг у друга прощения? — омега отвёл взгляд, понимая, как двояко всё это звучит.

— А ты действительно раскаиваешься в сказанном?

— А должен?

— Так, стоп, — притормозил альфа и отрицательно повертел головой. — Это не дело. Давай попробуем иначе.

— Как? Я начинаю думать о том, что в этом доме происходят странные вещи.

— Я живу в нём всю свою жизнь, и никогда ничего подобного не происходило.

— А… — Бэкхён посмотрел куда-то вперёд.

— Что? — не понял альфа.

— Подожди, мы ведь с тобой поругались, — Бэкхён обошёл Чанёля и направился к гостиной, смотря по сторонам и пытаясь ухватиться взглядом хотя бы за какую-нибудь подозрительную мелочёвку, — здесь? — он остановился рядом с небольшим столиком, с которого вчера умудрился скинуть злополучный мандариновый горшок.

— Ну, — кивнул Чанёль.

Бэкхён поднял голову и уставился на украшение из мандаринов, скрупулёзно оглядывая каждый фрукт и декор, в который тот был заключён.

— Это несерьёзно, — услышал он рядом тихое.

— У тебя есть другое предположение? — он обернулся к Чанёлю, замечая скептицизм на его лице. — После того, что произошло, я не отбрасываю даже такие вещи. Где Минсок его взял? — Бэкхён встал на носочки и провёл рукой по украшению.

— Оно вроде как достаточно старое, Мин просто вставил в него мандарины. И всё.

— Достаточно старое, говоришь… — задумался омега. Тихо вздохнув, он коснулся каждой детали и посмотрел на Чанёля.

— И что мы должны с ним сделать? — Пак опёрся плечом о стену, сам разглядывая рождественское украшение.

— Да кто же его знает-то.

— Мин! — вдруг громко позвал Чанёль, и спустя время тот выглянул из кухни, молча и выжидательно смотря на него. — Мин, — обратился он к омеге, — слушай, а откуда это? — он ткнул пальцем в мандарины.

— Отец Чанёля купил его этой весной в подарочной лавке, когда в город по делам ездил, — хмуро выдал Ким, и Бэкхён с Чанёлем обернулись к нему, быстро соображая, в чём совершили ошибку.

— А что за лавка? — Бэкхён посмотрел на мужчину, взглядом призывая того больше ничего не говорить.

— Без понятия. Это тебе у Чондэ нужно спрашивать, он вроде с ним тогда ездил.

— Спасибо, так и сделаю, — Минсок улыбнулся Бэкхёну и тот даже на мгновение озадаченно впал в ступор, но быстро сообразил, что домоправитель даже не предполагает, кто и где сейчас перед ним. — Мин, можешь накрыть нам в рабочем кабинете? Мы с… с Бэкхёном позавтракаем там, — попросил Бэкхён, и омега, смерив их осуждающим взглядом, исчез на кухне, откуда уже доносились вкусные утренние ароматы.

Схватив Чанёля за рукав, Бэкхён потащил его в кабинет, плотно прикрывая за ними двери.

— Нам нужно найти эту лавку, — прошептал он. — Зови Чондэ, пусть вспоминает и показывает дорогу.

— Ты хочешь ехать в город? — изумился Пак. — В таком виде?

— А ты хочешь в таком виде до завтрашнего дня проходить?

— Нет.

— Вот и я — нет. Этот сувенирный магазин пока единственная зацепка, и я хочу посмотреть на него своими собственными глазами, — почти прошипел Бэк.

— Ладно… — Пак достал из кармана свой мобильный и быстро набрал нужный номер, дожидаясь ответа, но как только на том конце бодро ответили «Слушаю тебя, Ёль», он мгновенно переключился на громкую связь и подвинул телефон ближе к Бэкхёну.

— Чондэ, у меня к тебе здесь дело появилось, — прокашлявшись, выдал Бэкхён, внимательно смотря на Чанёля и читая по его лицу, верно ли он разговаривает с работником. Тот кивнул. — Я тебя жду в доме.

— Босс, а это очень срочно?

— Очень и отлагательства не терпит, — Пак зажмурился и отрицательно повертел головой. — Дэ, ты правда здесь нужен, — исправился Бэкхён, и мужчина ободряюще кивнул.

— Лады. Сейчас заскочу.

Они скинули вызов и выдохнули.

— Остаётся только ждать, — тихо сказал альфа и, спрятав телефон, прошел вглубь кабинета, останавливаясь возле окна. — Что ты думаешь найти в этом магазинчике?

— Не знаю. Хотя бы что-нибудь. Малейшую зацепку. Может, поговорить с хозяином или продавцом, — Бэкхён глянул на Чанёля и, подойдя к ближайшему креслу, сел в него, полноценно облокачиваясь о высокую спинку.

— А может, нам самим следует поговорить? — Пак пристально посмотрел на него. То есть не Пак, а он сам… Бэкхён прикрыл глаза руками, всё ещё пытаясь принять эту несуразицу, и постучал себя по щекам.

— В данный момент меня интересует, надолго ли мы застряли в таком виде. И что мы с тобой должны сделать, чтобы всё вернуть на свои места, и как можно быстрее. А ещё было бы неплохо определиться с тем, что нас с тобой сейчас воспринимают иначе, а это означает, что пока нам следует тщательно следить за тем, что мы говорим и кому. Меня, конечно, радует, что Минсок теперь мне улыбается, но это совсем не те обстоятельства, при которых я бы хотел увидеть его позитив, направленный в свою сторону.

Бэкхён резко замолчал, когда вышеупомянутый омега осторожно постучал в дверь кабинета и вошёл внутрь с подносом. В полной, почти гнетущей тишине он расставил на небольшом столике чашки с чаем и тарелки с хлопьями, поставив рядом графин с молоком.

— Приятного, — не повышая голоса, пожелал он, и, поочередно кинув странный взгляд на каждого, быстро удалился.

— Ты же прекрасно знаешь, что он хороший человек. Просто…

— Просто принять твою сторону в нашей ситуации было для него чем-то сродни выказывания верности, — закончил за Чанёля Бэкхён. — Только глупец не поймёт это.

Чанёль грустно посмотрел на него и сел в кресло напротив, привычно закидывая ногу на ногу.

— Ты всегда нравился ему.

— Но однажды это «всегда» закончилось.

— Когда-нибудь он поймёт, что всё намного сложнее, и что он неправ, и обязательно отойдёт. Живя и работая здесь, мы все учимся доверять друг другу, уважать и любить. А без таких, как Минсок, или того же Чондэ, я вообще не вижу жизни в «Холмах». — Бэкхён грустно усмехнулся и сцепил руки на груди. — Бэк, как бы то ни было, тебе всегда были рады в этом доме. И я на самом деле рассматривал возможность твоего проживания здесь весь месяц, чего требует завещание.

— Только у меня нет такой возможности. Я занимаюсь работой, которая требует от меня полной отдачи. И я уже и не помню, когда последний раз отдыхал так, чтобы забыть о телефонных звонках и электронной почте.

— А твой альфа? — осторожно спросил Чанёль.

— Какой? — не понял Бэкхён.

— Твой.

— Вы с Минсоком сговорились, что ли? Нет у меня никакого альфы, — Бэкхён дотянулся до тарелки с хлопьями и, постелив на колени салфетку, разместил её на них, заливая хлопья молоком и медленно перемешивая. Жутко подмывало спросить Чанёля про Лиёна, но это бы показало откровенный интерес Бэкхёна к его личной жизни. Не хватало ещё, чтобы Чанёль вновь обвинил его в какой-то глупой ревности.

— Мы с Лиёном не вместе, — тихо сказал Чанёль, и Бэкхён вскинул на него глаза.

— Ты дурак, если не видишь, как он на тебя смотрит, — Бэкхён положил в рот ложку с хлопьями и пережевал их, едва слышно хрустя.

— Давай, ещё скажи, что мы с ним отлично смотримся вместе, — фыркнул Чанёль и взял в руки чашку с чаем. Сперва сделал небольшой глоток, смакуя напиток, а следом уже и полноценно надпивая.

— Тебя на самом деле интересует моё мнение, или это такой сарказм?

— Ох… — подавленно прикрыл глаза Чанёль. — Давай мы лучше поговорим о «Холмах»? — он демонстративно пропустил вопрос, заданный Бэкхёном. — Рано или поздно нам всё равно придётся это сделать. Так почему не сейчас, пока мы ждём Дэ?

— Можно попробовать, — тихо согласился Бэкхён. — Но я ничего не обещаю.

— Это уже что-то, — вздохнул альфа. — Хотя бы не безоговорочное «нет».

— Я не настолько эгоистичен, чтобы не войти в твоё положение. И я прекрасно понимаю, перед каким решением ты сейчас стоишь. Да, впрочем, и я.

— Ты никогда не был эгоистом. Вспыльчивым — да, но уж точно не эгоистом. И я до последнего ждал, когда ты согласишься обговорить сложившуюся ситуацию.

— Так хорошо меня изучил?

— Ты сам позволил это сделать, — они оба замолчали, смотря друг другу в глаза, пока Бэкхён не отвернулся первым и не закусил губу. — Нет смысла объяснять тебе, что «Холмы» слишком много для меня значат. Я родился на этой земле, когда мои родители только начинали строить этот дом, даже в планах не предполагая, во что выльется их затея. И я всё ещё помню, как бегал по полям и помогал пастухам, помню свои первые ночёвки с отцом на пастбищах, помню, когда он впервые посадил меня к себе на лошадь, а после разрешил ездить самому. Помню неурожайные годы, когда мы ужимались изо всех сил, чтобы зимой прокормить животных, а помню и удачное время, когда отец устраивал веселье, чтобы отпраздновать удачные сделки и продажи. Здесь моя жизнь и жизнь таких же, как я. Такая же, как и у тебя в столице.

— Верно подмечено, — тихо констатировал омега и вздохнул. — Но вот так просто отдать «Холмы» защитникам природы… твой отец перегнул палку.

— Он до последнего надеялся, что однажды вновь увидит тебя здесь.

Бэкхён с силой сжал несчастную ложку, что держал, и сглотнул.

— Моя вина, что я дал ему надежду, — сознался он.

— Наша общая.

— Это…

— Ёль, что случилось? — оба вздрогнули, когда внезапно в кабинет шумно ввалился альфа, расстёгивая замок на куртке и подходя к Бэкхёну. — Что за срочность с самого утра? Доброе утро, — альфа на мгновение поприветствовал Чанёля и опять повернулся. — Что у тебя там?

Бэкхён быстро встал с кресла и посмотрел на мужчину.

— Дэ, слушай, — он облизал губы, — ты видел украшение, которое висит на арке при входе в гостиную?

— Пф… конечно. Мы с рыжиком вместе в него эти мандарины впихивали.

— Воот. Минсок сказал, что госпо… кхм, отец его в городе покупал и ездил тогда с тобой, — Бэкхён с надеждой воззрился на альфу.

— Вроде бы, — как-то неуверенно протянул Ким.

— Дэ, нужно вспомнить, — Бэкхён ухватил альфу за плечи. — Очень нужно. Вопрос жизни и смерти.

— Эй? — Чондэ недоумённо уставился на него.

— Вспоминай, Дэ. Вспоминай! — Бэкхён затряс мужчину.

— Тише, — на его плечи легли руки Чанёля, и, мягко пройдясь по ним, отцепили от чужой куртки. — Чондэ, нам правда очень нужно знать, где было куплено это украшение.

Ким взглянул на Чанёля и прищурился.

— Если память мне не изменяет, то в старом квартале на окраине города. Мы тогда чуток заплутали и заехали не туда. И никого не было вокруг, чтобы спросить. Вот и зашли в лавку уточнить дорогу. Правда, продавец противный попался, вот и пришлось купить эту хреновину, чтобы он разговорился.

— Дорогу покажешь? — сдавлено спросил Бэкхён.

— В смысле?

— В прямом, — присоединился Чанёль.

— Ну… — растерялся Чондэ, — думаю, да.

— Отлично, тогда едем, — Чанёль развернулся к столику и допил свой чай. — Пять минут на сборы и выдвигаемся. Я пока машину разогрею и подгоню к дому.

— Я вот сейчас не понял. Мы что, в город едем?

— Ты все верно понял, — Бэкхён развернул Кима и настойчиво подтолкнул его к дверям из кабинета.

— Ради какого-то украшения?! — на лице работника отразилось нескрываемое ошеломление. — А до завтра не подождёт? Даль ведь такая…

— Не подождёт, — Чанёль уже сам потащил друга на выход. — Так нужно, Дэ. Так нужно.

Бэкхён выскочил из кабинета первым и поспешил наверх, сначала заскочив в свою комнату, но уже в ней чертыхнувшись, выбежал и вернулся в комнату Чанёля, столкнувшись с ним там.

— В шкафу моё пальто висит, а на столе кошелёк! — крикнул он ему вслед, сам открывая большой шкаф в комнате альфы и выискивая что-нибудь более-менее приемлемое. — Господи, Пак Чанёль, что ты вообще носишь! — схватив наиболее подходящую на его взгляд куртку, он быстро спустился на первый этаж, пытаясь на ходу вдеть в нее руки.

— Ёль, а что вообще произошло? — перед входными дверями, переминаясь с ноги на ногу, его ждал Чондэ, а рядом с ним стоял удивлённый Минсок.

— Ты не поверишь. Так что лучше я скажу, что ничего, и в твоих интересах мне поверить.

Бэкхён открыл дверь, сразу замечая, что Чанёль уже выводил со стоянки пикап.

— Ты что, разрешил ему сесть за руль? — потянув за рукав куртки, позвал его Минсок, ёжась от холода, что залетел в дом с улицы.

— Мин, не стоит плохо думать о людях, не зная наверняка, почему они поступили так или иначе, — улыбнулся Бэкхён и, застегнувшись, поспешил к автомобилю.