Как гласит 63-е правило Интернета, у любого мужского персонажа есть фем-версия. Закон непреложен, обжалованию не подлежит и, разумеется, не обошел стороной главгера гаремного романа «Путь гордого бесмертного демона» — несравненного Ло Бинхэ.

Дева Ло в исполнении вэйбовских художников обладала сногсшибательной фигурой, вызывающе обнаженной: кожаные сапоги выше колена, открытые белые бедра, способные разбить не только зажатый между ними арбуз, но и чью-нибудь голову. Бюст, который не уместится ни в одну ладонь и не свисает до живота только благодаря ауре гг, способной преломить даже законы физики. В конце концов, это ведь не правила Интернета — они вполне нарушаемы.

Копна искрасна–черных волос вилась крупными кольцами или была собрана в высокий хвост, полоскаемый ветром. Удлиненные тенями глаза мерцали безумной жаждой убийств или были томно полуприкрыты. Темные губы маняще округлялись или растягивались в дьявольской улыбке, нередко сбрызнутые кровью. Шэнь Юань подозревал, что за всем этим кроется одна банальнейшая фантазия, и презрительно фыркал.

Ну с какой стати сильной женщине, прогнувшей под себя все три мира, ходить полуголой? И не кажется ли господам художникам, что гарем из ста сестричек и гарем из ста жеребцов — несколько отличающиеся вещи, совершенно по-разному раскрывающие мужского и женского персонажей?

Лю Минъянь — светлая звезда оригинальной новеллы — в мужской версии порождала уйму противоречий. Почему младший брат ходит в вуали, а старшая сестра — нет? Почему старшая сестра — великая героиня, а младший брат — наложник в гареме у полудемонической красотки, неужели его таланты только на этом самом и заканчиваются?..

И почему никто не задумывается над тем, какими красками заиграет вражда девы Ло со старым развратником Шэнь Цинцю? Нет, бесспорно, пережитое сексуальное насилие придало бы глубину образу и как бы между прочим обосновало наличие гарема — импульсивно собранного для преодоления травмы. А уж как возликовали бы фанаты и фанатки, когда подошло бы время казни Шэнь Цинцю…

Но ведь вся история тогда станет в разы мрачнее, а это совершенно не вяжется с общим мотивом.

В общем, все эти фем-версии вызывали у Шэнь Юаня зубную боль и раздражение. Хотя…

Хотя некоторые — будь ты проклято, правило 34! — особенно горячие комиксы он старательно скачивал и бережно хранил в отдельной папочке. Те, где художникам удавалось ухватить нужное. Показать контраст между наивной бело-лилейной девочкой с пика Цинцзин и ледяной темной госпожой трех миров. Те, которые щекотали нервы мрачной красотой и жестокой эротикой, заставлявшие думать о каблуках, оставляющих темную лунку в ладони, или острых ноготках, впивающихся в щеки…

Шэнь Юань осознавал, что это — его guilty pleasure, но ничего не мог с этим поделать.

Дева Ло — и юная ученица пика Цинцзин, и роковая красотка, вернувшаяся из Бездны, — она ничем не уступала своему несравненному оригиналу, хотя и доставляла сильнейший ментальный дискомфорт, стоило подумать о логичности образа дольше минуты.

Хорошо, что с попаданием в тело Шэнь Цинцю и трансформацией гаремного романа в BL-новеллу Шэнь Юань и думать забыл о каких-то там фем-версиях и правилах Интернета.

Его Ло Бинхэ был абсолютно реален, и, несмотря на мысленные сарказмические шутки о «хрустальном сердце Девы Ло», никогда не напоминал Шэнь Цинцю женщину.

Тем страннее было обнаружить, проснувшись наутро, такое знакомое лицо в таком незнакомом… формате.

Это все еще был Ло Бинхэ — его теплые орехово-красные глаза в веере темных ресниц, его высокий лоб с горящей демонической меткой, его изогнутые луком губы волнующего яркого цвета. Но при этом все эти черты были словно смягчены, будто по ним провели стамеской, обращая острые углы в округлые выступы. И губы, кажется, стали мягче. И ресницы — длиннее и гуще.

Шэнь Цинцю, раскрыв заспанные глаза, поднял руку и коснулся пушистых темных волос, собранных бело-зеленой ученической лентой на голове Ло Бинхэ.

Под его ладонью ученик — то ли вновь помолодевший от искажения ци, то ли применивший к себе какое-то заклинание, — прижмурился и едва не засветился от нежности и счастья.

— Учитель! Учитель, вы будете завтракать? Эта ученица…

«Ученица?» — Шэнь Цинцю торопливо сел на постели и сверху вниз посмотрел на Ло Бинхэ, опустившегося — опустившуюся?! — на колени у его кровати.

Бело-зеленая ученическая форма пика Цинцзин смотрелась на совсем не детской фигуре довольно вызывающе — белые штаны натягивались до идеальной гладкости на округлых бедрах, поясок врезался в талию, подчеркивая ее тонкость, тяжелая грудь заставляла верхние одежды натягиваться и едва не трескаться.

Заметив его взгляд, Ло Бинхэ хихикнул — хихикнула?

— Учителю не нравится, как я выгляжу? Старая форма этой ученицы стала ей почему-то мала… — голос был низким и вкрадчивым, но абсолютно женским — от такого голоса волосы поднимались на руках и по хребту бежали мурашки. — Вам ведь все равно нравится на меня смотреть?

Шэнь Цинцю медленно сглотнул и убрал руку от чужих душистых волос.

— Ты… чего задумал?

— А? — на секунду между темными бровями девы Ло пролегла морщинка недоумения. — Задумал?

«Не хватало только, чтобы он обиделся», — перепугался Шэнь Цинцю — хрустальное сердце Ло Бинхэ слишком легко билось, когда его идеи и фантазии отвергали.

Тем более… Эта игра была вовсе не такой неприятной. Уж точно лучше веревок и кувшинов.

— Этот учитель предпочел бы, чтобы в твоих одеждах тебе было удобно, — прочистив горло, наставительно произнес Шэнь Цинцю — и, протянув руку, помог Ло Бинхэ усесться на кровать. — Это вызвано нестабильностью твоих духовных сил? Или это какое-то заклинание?

— Ничего особенного, — смущенно хихикнула Ло Бинхэ, устраиваясь на краю кровати с подносом на коленях. — Просто поправилась, наверное… Этот учитель меня слишком балует!

«Просто поправился? — Шэнь Цинцю недоверчиво оглядел такое нежное лицо, такие тонкие, будто сложенные из виноградных ягод пальцы своего ученика, сжимавшие ложку для каши, и мысленно цокнул языком. — Кого ты пытаешься обмануть?»

— Учитель будет завтракать? — Ло Бинхэ склонила голову к плечу — даже в такой форме оно было округлым и крепким, выдавая привычку размахивать мечом. — Или завтрак, приготовленный этой ученицей, недостаточно хорош?

— Буду, — Шэнь Цинцю, даже будучи при смерти, не отказался бы от стряпни Ло Бинхэ — готовил тот бесподобно. — Меня просто слишком удивил твой… облик.

— Учителю всегда нравилось, когда я надевала старое платье, — Ло Бинхэ самодовольно зарделась и передала Шэнь Цинцю поднос с кашей. Немного — очень по-девичьи — помявшись, она спросила: — Получается… Этот учитель и в годы моего ученичества засматривался на меня?

«Упаси бог! — мысленно содрогнулся Шэнь Цинцю. — Меня вообще мужчины не привлекали! Ты, конечно, ребенком был просто очаровательным — но точно не в таком плане…»

«Хотя, — Шэнь Цинцю запнулся. — Будь ты в таком облике, то вполне бы сошел за хорошенькую лолю-дередере… Но я все-таки порядочный человек, так что все еще нет!»

— Учитель, — вкрадчиво мурлыкнула Ло Бинхэ, накрывая его замершую с ложкой руку своей, слегка сжимая его пальцы своими — к удивлению Шэнь Цинцю, подушечки у них были грубыми, привычными к оружию. — Вы так задумались… Неужели думаете об этой ученице?

«О нет, — мысленно простонал Шэнь Цинцю. — Я узнаю этот голос и эти интонации. Но ведь па-па-па был буквально вчера! Пожалей мои старые кости, черт тебя побери!»

— Учитель… — Ло Бинхэ ловко выхватила у него из рук поднос и поставила его на пол у кровати. Сердце Шэнь Цинцю защемило от тоски. Он ведь даже не успел попробовать! — Посмотрите на меня, Учитель. Эта ученица может быть лучше любых фантазий.

Шэнь Цинцю сам не понял, как Ло Бинхэ оказалась у него на коленях. Ее бедра, тяжелые и мягкие, ощутимо вжали его в кровать.При этом ее промежность — гладкая и горячая, изогнутая лодочкой, — несколько раз скользнула по его бедру вверх-вниз. Ло Бинхэ коротко вздохнула, прикрывая глаза и вздрагивая, а Шэнь Цинцю с внезапно прилившей к голове кровью понял, что это точно не «просто поправился» — Ло Бинхэ полностью перевоплотился в женщину.

И эта женщина, желанная и прекрасная, медленно подалась назад, затем вперед, продолжая потираться промежностью о его колено. Ее груди при этом упруго качнулись — кажется, она ничем их не бинтовала, достаточно было снять верхние одежды, чтобы увидеть…

Будто прочитав его мысли, Ло Бинхэ распахнула ханьфу и позволила ему соскользнуть с плеч. Пара движений — и вот ослепляющая белизна возникла у Шэня перед самым носом. На тонкой коже проступали голубоватые венки, ареолы темнели почти винным цветом, даже на первый взгляд мраморная кожа казалась холодной, будто вынесенный из ледника кувшин. При этом сам по себе бюст был вполне нормального размера — с трудом, но каждая из грудей могла уместиться в его ладонях, плеснув эфирной мягкостью сквозь пальцы.

Шэнь Цинцю ощутил себя… Странно.

Сначала, боясь испортить репутацию лорда пика Цинцзин, он старательно избегал не только интрижек, но даже косых взглядов на учениц. Потом ему было попросту не до этого — пытался выжить сам и помогал выжить другим, о каких любовных похождениях может быть речь? А потом… А что было потом, даже думать неловко — был Ло Бинхэ, и алые одежды, и вообще, он честный человек, о каких девах может быть речь, когда он замужем?

Но…

Но ведь сейчас это был Ло Бинхэ, его Ло Бинхэ, пусть и под заклятием личины.

И…

И у него было женское тело.

По правде говоря, в своей прошлой жизни Шэнь Юань был тем еще неудачником, не многим лучше братца Самолета.

И такой девушки, как сидевшая у него сейчас на коленях, он бы никогда не отхватил.

Она была…

Она была как лучшие фем-версии с Вэйбо.

Она была настоящей и теплой, красивой и притягательной, опасной и сильной. Волнуясь как школьник, Шэнь Цинцю поднял обе руки и медленно накрыл ими груди Ло Бинхэ. Та, чуть улыбнувшись — словно для нее это было вполне привычно — скользнула руками вокруг его шеи и притянула к себе для поцелуя.

«Мягко, — подумал Шэнь Цинцю, ощущая, как сердце в груди пропускает удар. — Очень мягко…»

Он медленно сжал пальцы, почувствовав, что, точно так, как он воображал, девичья грудь выплескивается между костяшек. Прикрыв глаза, он провел кончиком языка по мягким, таким податливым губам. Эти губы чуть изогнулись в ответ на его ласку, а затем Ло Бинхэ углубила поцелуй.

Тепло. Плавяще-тепло и сладко, сладко, будто он пьет горячий бульон из-под юаньсяо.

«Если будешь применять этот облик, — подумал сквозь оторопь Шэнь Цинцю, — обещаю, па-па-па будет происходить куда чаще…»

Он переместил руки на упругую талию и только притянул девушку к себе поближе, как дверь в бамбуковую хижину распахнулась.

Шэнь Цинцю вздрогнул и, не находя себе места от смущения, набросил край одеяла на Ло Бинхэ.

И только после этого взглянул на вошедшего.

И увидел себя.

Растрепанный, со съехавшим на бок гуанем, торопливо отдергивающий край ханьфу, он обличающе ткнул в кровать пальцем и… замер.

— Ло Бинхэ? — пробормотал он негромко.

— Да? — следом за ним в дверной проем сунулась темноволосая макушка.

Макушка Ло Бинхэ!

— А ну слезь с него! — взревел новоприбывший Шэнь Цинцю. — Что ты себе позволяешь?! Ты своего учителя не признала?!

Дева Ло подпрыгнула от неожиданности и, насилу оторвав взгляд от вошедшего, посмотрела на Шэнь Цинцю. Влажные, припухшие от поцелуев губы легонько вздрогнули, прежде чем она поспешно спрыгнула на пол и запахнула на себе одежды. Края ханьфу плохо сходились на слишком широкой для него груди, поэтому пришлось придерживать их руками.

— Это Синьмо? — спросила дева Ло, глядя на вошедшего Шэнь Цинцю. — Учитель, я была уверена, что вернулась в наш мир!

— Учитель? — Ло Бинхэ — его Ло Бинхэ, мужчина, — растерянно огляделся, и в его орехово-красных глазах, будто в меняющих цвет гирляндах, вспыхивала то лютая всеразрушающая злоба, то беспомощное желание расплакаться. — Это… Оно снова? Как в прошлый раз, с двойником? Но… а где тогда мой учитель?

— Это я, — упавшим голосом проговорил Шэнь Цинцю, садясь на постели ровнее и прикладывая пальцы к горевшим губам.

Ло Бинхэ, точно потерявшийся на улице щенок, который наконец увидел своего хозяина, бросился к нему на кровать. Та несчастно скрипнула, а сам Шэнь Цинцю едва не рухнул навзничь, удерживая повисшего на нем ученика.

Осознавшая свою ошибку дева Ло густо покраснела, бросила на них мрачный взгляд и нырнула под широкий рукав вошедшего Шэнь Цинцю.

— Учитель! Он мне ничего не сказал! Я… я приняла его за вас, а он сделал вид, будто так и надо…

Но Шэнь Цинцю, кажется, вовсе на нее не злился. Торопливо обхватив ее за плечи рукой, он тесно прижал деву Ло к себе и грозно поглядел на Ло Бинхэ.

— А я говорил тебе, что ты… не мое! — выпалил он. — И нечего было распускать руки.

— Учитель?! — глаза девы Ло наполнились ужасом, а белые пальцы крепко сжались на складках цвета цин. — Он… он вас обидел?!

Шэнь Цинцю ощутил неконтролируемый порыв прикрыть своего Ло Бинхэ рукавом. Темные глаза девы Ло пугающе сузились, густые ресницы сложились в бритвенно-острые стрелки, на дне зрачков заплясало адское пламя — такая дева Ло могла терзать врагов ничуть не хуже оригинального Ло Бинхэ, и все прошлые игры в учителя и ученицу рассыпались, точно карточный домик. Шэнь Цинцю слегка нахмурился и бессознательным жестом накрыл затылок Ло Бинхэ ладонью.

— Ты тоже, вообще-то, не просто мне кашу варила. Он просто перепутал меня с твоим наставником, как и ты. Не стоит затевать драку из-за такого пустяка…

— Вы могли бы сказать, что я не ваша! — тут же ощерилась дева Ло, мягко отстраняя от себя руку Шэнь Цинцю и выступая вперед с грозно раздувающимися ноздрями.

Теперь уже не учитель прикрывал ученицу, но она закрывала его собой.

Шэнь Цинцю под ее горящим злобой взглядом ощутил себя… уязвимо. Интересно, другие тоже видят его белолилейного ученика таким — опасным и даже жутким, стоит кому-то посмотреть в его, Шэнь Цинцю, сторону?

М-да…

— Не стоит горячиться, — Шэнь Цинцю 2.0 положил руку на плечо девы Ло. — Он ничего такого не сделал.

— Учитель, — Ло Бинхэ медленно оторвал голову от плеча Шэнь Цинцю. И даже когда Шэнь, мысленно злобно выругавшись, надавил ему на затылок, чтобы тот лишний раз не трепыхался, просто легко сломил это сопротивление и обернулся. — Вы сказали, что она вам… не просто кашу варила? А что она делала?

— Ничего такого. А что ТЫ делал с моим учителем, извращенец?!

«Боже правый, — мысленно застонал Шэнь Цинцю. — Только не это».

Лицо Шэнь Цинцю 2.0 тоже омрачилось. Не успел он и рта раскрыть, как облаченный в черное Ло Бинхэ соскочил с кровати, а одетая в бело-зеленое дева Ло бросилась ему наперерез.

— Только выйдите отсюда сначала! Не надо громить мое жилище! — заорал с постели Шэнь Цинцю, невольно вспоминая, чем закончилось прошлая встреча с двойником Ло Бинхэ — злобным Бин-гэ. — Бинхэ, выдвори ее отсюда!

Терпя шквал напитанных духовной энергией ударов, Ло Бинхэ покорно кивнул и толкнул деву Ло к двери.

Шэнь Цинцю 2.0 подхватил полы одеяний и поспешно отступил, давая сцепившемуся клубку выкатиться наружу.

«Только бы их никто не увидел, — подумал с пробежавшим по хребту холодком Шэнь Цинцю. — Я не смогу это никому объяснить… Только не шиди Лю, только не шиди Лю! Пусть это будет кто угодно, да даже глава школы, но только не шиди Лю!»

— Шэнь Цзю? — раздался негромкий голос, заставляя Шэнь Цинцю вынырнуть из неприятных мыслей. — Шэнь… Юань?

— Шэнь Юань, — Шэнь Цинцю подозрительно прищурился, разглядывая своего двойника. — Они там друг друга не поубивают?

— Не думаю, — Шэнь Цинцю 2.0 выглянул в окошко. — Силы примерно равны, но одежды твоего ученика удобнее. Значит, ты тоже из реального мира?

— Угу.

Шэнь Цинцю нервно пошарил вокруг себя, чтобы отыскать веер и прикрыться им. Так значит, миров, которые мог соединить Синьмо, намного больше, чем два — оригинальный и измененный его, Шэнь Юаня, вмешательством. Получается… Миров может быть бесконечное множество? По одной развилке на каждое изменение? И где-то есть версия с Шэнь Цинцю-женщиной и Ло Бинхэ мужчиной? И с двумя женщинами? И у каждой из вариаций есть добрая и злая?

А может, где-то есть версия, где Юэ Цинъюань вернулся за своим другом и забрал его с собой в школу заклинательства? Где Ша Хуалин не примкнула к Ло Бинхэ, а до конца осталась верна своему отцу? Где сестра Танлань-Цзюня не спуталась со змеедемоном с Юга демонических земель и не произвела на свет Желейку?

Голова пошла кругом от этих мыслей, и Шэнь Цинцю приложил ко лбу ладонь.

Шэнь Цинцю 2.0 меж тем продолжил расспрос на тему, волновавшую его, кажется, сильнее бесконечного множества вселенных, в которые мог открыть путь Синьмо.

— И твоя… Твой Ло Бинхэ изначально должен был быть злодеем, а потом все пошло наперекосяк?

— Угу.

— И он… мужчина? И, выходит, «Путь гордой бессмертной демоницы» — это роман о мужчине? Но это же не имеет смысла.

«Вот те на! — искренне возмутился Шэнь Цинцю, ненадолго вырываясь из захлестнувшего его экзистенциального ужаса. — Творение братца Самолета бред полнейший, кто же спорит, но неужели ты думаешь, что с женщиной в главной роли оно станет хоть капельку осмысленней?»

— Могу сказать тебе то же самое, — парировал Шэнь Цинцю. — Женский гаремный роман? Ты серьезно? Автор и так уделял слишком много времени сестричкам и слишком мало монстрам и боевке.

— Но арка с Шэнь Цинцю тогда просто теряет смысл.

— …

— Не говоря уже о… погоди. Лю Минъянь здесь женщина? Господи. А ведь это был мой любимый герой. Я так сожалел, что попал не в его тело, а в главного злодея.

Шэнь Цинцю хмыкнул.

— Понимаю. Я сожалел, что оказался в теле главгада, а не главного героя.

— Ну, — благообразный лорд пика Цинзцин вдруг подло хихикнул — совсем как юзер, самозабвенно отбивающий по клавишам «;)))))». — Судя по поведению твоего ученика в отношении меня… Ты и в теле главгера побывал, верно?

Шэнь Цинцю онемел.

А ведь он привык, что эти скабрезные шуточки из двадцать первого века слышны только от братца Самолета!

— Заткнись, — выдавил Шэнь Цинцю, мигом мрачнея. Хорошо Шэню 2.0 самозабвенно мемить, не зная, как уныло все обстоит на самом деле… — Считай, что ты сорвал джекпот. Слушай… А что было в пещерах Майгу?

— В пещерах Майгу? — Шэнь 2.0 торопливо расправил веер, привычным жестом прикрывая нижнюю половину лица. — Нгхм… Как бы сказать… Впрочем, нет, у меня-то все понятно, торжество любви одолевает все преграды, разум возвращается к героине и дальше идут две постельные сцены подряд на потеху читателям. А что у тебя-то было?

Шэнь Цинцю досадливо замахал руками.

— Ты растлил свою ученицу! — припечатал он, чтобы увести разговор от неприятной темы.

— Ей было двадцать пять.

— …она все еще была твоей ученицей.

Шэнь Цинцю 2.0 опустил глаза и нервно обмахнулся веером.

— Но ведь ты тоже его… растлил, раз заговорил о хребте Майгу.

— Я до последнего сопротивлялся, — надменно вздернул подбородок Шэнь Цинцю. — Это было сделано во имя спасения мира.

— И у меня тоже! — искренне возмутился Шэнь Цинцю 2.0. — Я тоже считал такие отношения недопустимыми, да к тому же любовь Ло Бинхэ такая… такая…

— Обременительная, — подсказал деликатное слово Шэнь Цинцю. — А сама ученица ревнивая, приставучая и мнительная. И пугающая.

— Гхм… Выходит, они не слишком отличаются, — смущенно обмахнулся веером Шэнь Цинцю 2.0. — Но, знаешь ли, выбирая между слиянием с миром демонов и Ло Бинхэ…

«Ты выберешь Ло Бинхэ, — Шэнь Цинцю прикрыл глаза. — Разумеется. Я сделал так же».

И все равно тебе повезло больше, чертов сукин сын!

В конце концов, ему всегда нравились девушки.

И тот эпизод в пещерах Майгу мог бы быть совсем, совсем другим. Две постельные сцены подряд с первой красавицей романа, одержимой и яростной сначала, но к концу разлившейся слезами и обратившейся шелковой повиликой, только подумать, как эстетично и… традиционно это все могло быть!

С улицы раздался испуганный крик. Удивительно, но они оба его узнали.

— Нин Инъин, держись подальше! — в унисон выкрикнули оба Шэня, причем один бросился к двери, а второй — к окну. — А ну хватит!

Десятки бамбуковых побегов были безжалостно скошены, земля покрылась вмятинами и трещинами, кое-где темнели следы крови. Растрепанные мужчина и женщина стояли друг напротив друга, их глаза пылали демоническим огнем, тяжелая убийственная ци капала с рук, подобно лаве.

Между ними, обмерев от ужаса, стояли три девушки: Нин Инъин в бело-зеленых одеждах пика Цинцзин, лавандовая Лю Минъянь и огненно-алая Ша Хуалин, в последнее время частенько ошивавшаяся подле девы Лю.

— Господин, вам помочь? — несколько раз моргнула Ша Хуалин, обращаясь к потрепанному Ло Бинхэ. — Это… Откуда оно?

— Не вздумай! — гневно прикрикнул на демоницу Шэнь Цинцю, по пояс высовываясь из окна. — Ло Бинхэ, оставь ее в покое! Они с наставником просто вернутся домой.

На его глазах Лю Минъянь извлекла из сумки лист бумаги и уголек и начала что-то торопливо на нем черкать, то и дело поднимая взгляд на деву Ло.

При этом, в отличие от Нин Инъин и Ша Хуалин, она удивленной не выглядела. Скорее заинтересованной.

— Учитель, — негромко проблеяла Нин Инъин. — Что происходит? Почему их двое?

— Это огрехи в его пути самосовершенствования, — прочистив горло, как можно мягче откликнулся Шэнь Цинцю. При этом его двойник медленно отступил от двери, скрываясь за ширмой. — Его демонические силы слишком нестабильны, поэтому произошло разделения Инь и Ян. Со временем это пройдет.

— Понятно… — протянула с приоткрытым ртом Нин Инъин.

— Бесподобно, — выдохнула Лю Минъянь, скрупулезно записывая все сказанное лордом Шэнем к себе в листок. — Подумать не могла, что такое бывает…

— Что-то я ему не верю, — насупилась Ша Хуалин. — О каком это наставнике он говорил?

— Ло Бинхэ, — тоном, каким увещевают разбушевавшегося тигра, перебил демоницу Шэнь Цинцю. — Твой учитель ждет тебя. Заходи.

При этом на словах «твой учитель» он сделал особый нажив и выразительно поглядел на деву Ло.

Его Ло Бинхэ мгновенно опустил руки, притушил рвущуюся наружу энергию и, бросив на соперницу злобный взгляд, направился к хижине.

Дева Ло, поколебавшись, тоже опустила руки и пошла следом за Бинхэ. При этом она несколько раз оглядывалась и с удивлением рассматривала девушек, отвечавших ей тем же взглядом.

— Обломки Синьмо у твоего ученика, — Шэнь 2.0 прикрыл за вошедшими дверь и с тяжелым вздохом опустился на подушку перед столом. — Но уже во время перемещения в этот мир они едва источали демоническую энергию. Думаю, Синьмо нужна перезарядка, чтобы вновь открылась способность перемещения между мирами.

— Вы можете остаться здесь, пока к обломкам не вернется их сила, — любезно предложил Шэнь Цинцю и укоризненно покосился на двоих Ло. — Если, конечно, наши ученики не разнесут мне весь Цинцзин.

Дева Ло наморщила носик и мгновенно скользнула под руку к Шэнь Цинцю 2.0, из беспощадной воительницы превращаясь в ласкового котенка. Бросив на них странный взгляд, Ло Бинхэ юркнул на кровать к Шэнь Цинцю и тоже попытался забиться под его рукав.

«Прости меня, брат Самолет, я в самом деле испортил твоего героя… — подумал Шэнь Цинцю, приобнимая ученика за плечи и позволяя ему уткнуться лицом себе в шею. — Но ты сам виноват, прописав мне как главгаду такую незавидную судьбу. Я сопротивлялся ей как мог, кто ж виноват, что твой герой так отреагирует на толику заботы…»

— Бинхэ, сделай нам чай, — устало пробормотал Шэнь Цинцю, похлопывая своего ученика по затылку.

— Лучше я, — засуетилась дева Ло.

— Вот еще, — резко вскинул голову Ло Бинхэ, и его глаза, еще мгновение назад теплые и влажные, как у оленя, полыхнули убийственным огнем — да чтоб он так на демонов смотрел, как на собственную фем-версию! — То что ты женщина еще не означает, что чай ты заваришь лучше меня.

— Да ну? — алый огонь в прищуренных глазах, удлиненных складывающимися в стрелки ресницами, напоминал рвущееся из трещин в земной тверди адское пламя.

— Хочешь проверить? — выдохнул Ло Бинхэ — словно речь шла не о чае и возможности угодить шицзуням, а о борьбе за мировое господство.

— Пожалейте своих старых наставников, — трагически закатил глаза Шэнь Цинцю 2.0 и опустил руку на ладонь девы Ло, которая тут же обратила к нему нежный и чуть встревоженный взгляд — черт возьми, как оба Ло умудрялись переключаться между демоническими владыками и бархатными оленятами за доли секунд?! — К тому же, мы тут гости. Сиди смирно, Бинхэ.

— Как скажет учитель, — обратилась шелком дева Ло.

«А они не так уж и отличаются, — в который раз рассеянно подумал Шэнь Цинцю, наконец нащупывая веер и начиная им обмахиваться. — Даже странно».

Хлопоча с чаем, в какой-то момент Ло Бинхэ оказался снова рядом с ним и, наклонившись вроде бы для того, чтобы подать наставнику забившиеся под кровать туфли, шепнул:

— Этот учитель так много смотрит на… эту женщину. Она нравится вам сильнее вашего ученика?

В голове Шэнь Цинцю мгновенно родилась боль — выстрелила, как фейерверк, отдаваясь аж в висках. Только не это. Только не ревность!

— Конечно, меня удивляет то, каким ты можешь быть, — сдержанно откликнулся Шэнь Цинцю, прикрывая лицо веером и строго сводя брови. — В конце концов, ты не думал, сколько всего существует миров? И не все их обитатели могут быть к нам так благожелательно настроены, как мастер Шэнь и его ученица?

— Я тоже об этом подумал, — откликнулся чуткий Шэнь Цинцю 2.0, поглаживая ученицу по голове. — И, по правде говоря, мы уже сталкивались с совсем недобрым проявлением других миров.

— И мы, — кивнул Шэнь Цинцю, невольно проникаясь к собрату Непревзойденному Огурцу симпатией.

И хотя в сердце его то и дело вспыхивала толика зависти, с собственным двойником было интересно поговорить. Через время им удалось придумать благовидный предлог, чтобы сплавить учеников — тем пришлось скрывать следы драки во дворе, соревнуясь друг с другом в том, кто лучше справится с работой, так что оба Шэня смогли расслабиться и перейти на язык интернет-форумов. В конце концов к вечеру, когда обломки Синьмо Ло Бинхэ полностью восстановили магические силы, было даже грустно расставаться.

Но все-таки хрустальное — и очень ревнивое — сердце Ло Бинхэ не выдержало бы такого удара, а желание девы Ло отомстить за покушение на честь ее наставника в любой момент могло перерасти в кровавую драку. Поэтому решено было прощаться.

— Учитель, — буркнул Ло Бинхэ, стоило порталу за ушедшей парой сомкнуться. — Когда мы с ней сражались, она была в другом костюме. Получается, она украла мою ученическую форму?

— Бинхэ… — тяжело вздохнул Шэнь Цинцю. — Это всего лишь старая форма, у меня есть и другие твои старые костюмы.

— Учитель, — невольно расплылся в улыбке Ло Бинхэ. — Вы правда хранили вещи этого ученика? Значит ли это, что он нравился вам еще тогда?

Шэнь Цинцю промолчал, но лицо Ло Бинхэ все равно засветилось от счастья — конечно же, благородный учитель ему не ответит, если ответом будет согласие. Но и его молчание красноречиво.

Шэнь Цинцю меж тем был занят совсем другими мыслями. Если дева Ло умыкнула одежды Ло Бинхэ, то… ее костюм — костюм темной госпожи — должен был остаться где-то здесь. Покосившись на своего широкоплечего теленка, Шэнь Цинцю мысленно содрогнулся. Платье ему точно не пойдет. Но…

Но…

Неужели владыка всех трех миров не сможет на один единственный разок принять женскую форму?