Ближе к полуночи неожиданно и без стука в комнату влетел Лэгранд.

– Есть работа. Нужно разобраться с одним пленным.

– А разве ты не можешь сам? – Мелинда, испугавшись, тут же подскочила в кровати, – Одного твоего прикосновения достаточно, чтобы узнать обо всей его жизни.

– У меня нет времени, – огрызнулся тот, нетерпеливо постукивая пальцами по дверному косяку.

– Тем не менее, ты смог зайти ко мне, – почувствовав странный запах гнили, девушка скривилась, на что Батист лишь раздраженно закатил глаза.

– Одевайся, Аделайн ждет на улице.

– Но как я смогу помочь? – дверь хлопнула так громко, что даже картина, висевшая на стене, свалилась на пол, а вопрос так и остался без ответа.

Латур, негодуя, собралась, преодолев запутанные коридоры буквально за несколько минут, и оказалась на улице, заметив Мессаже, нервно расхаживающую у раскидистого дерева.

– Нам нужно спешить, – увидев помощницу, она тут же потянула ее за собой, – пока по улице ходят только патрули.

– Шутишь? – Мелинда нервно хохотнула, – Всего лишь?

– А разве нет? – накидывая на голову капюшон мантии, Аделайн ускорилась, – Это меньшее из зол, дорогая.

Когда они, наконец, остановились у той самой почты, девушка, не привыкшая столь быстро передвигаться, жадно глотая воздух, уточнила:

– Так что тебе нужно от этого вражеского пленника?

– По некоторым сведениям он обладает важной информацией, – Аделайн, видимо, не собиралась особо распространяться на детали, пропустив Латур вперед.

В кромешной темноте пройдя маленький зал, где обычно выдавались посылки, она остановилась около небольшой двери, ведущей в подсобку, и с загадочной улыбкой спросила:

– Ты знала, что Ауксилиум соединен с городом подземными ходами, построенными еще давным-давно? Но система их очень сложна, поэтому без карты туда лучше не соваться.

– А как же мы тогда собираемся…

– Благо, что у меня есть чертежи и парочка знакомых костоломов, – несколько раз прокрутив ручку, Мессаже подхватила со стены горящий факел, отбрасывающий неровную тень, и устремилась вперед.

Латур, обуреваемой одновременно и интересом, и страхом, не оставалось ничего, кроме как, прикрыв за собой дверь, последовать за ней в сырой заброшенный туннель.

Очень скоро она нагнала проводницу, ожидавшую в тупике и, получив от нее пламенник, смогла осветить лицо прикованного к стене цепями кандалов узника, что никак не отреагировал.

– Что с ним? – девушка случайно наступила на что-то и, посмотрев вниз, чуть не вскрикнула от страха. Повсюду были разбросаны пожелтевшие от времени кости.

– Не знаю, когда я уходила, он был в сознании… – рассеянно пробормотала Аделайн, – Нейтрализующие наручники не могли так подействовать.

Но мужчина внезапно забился в судорогах, а из уголка его рта засочилась пена, перемешавшаяся с кровью, текущей из разбитого носа.

Мессаже тут же попятилась назад, а вот Латур не смогла пошевелиться, онемев от ужаса.

Пленник посмотрел на нее своими пустыми черными глазами, пронзая ими насквозь, а затем вновь затрясся, но уже от смеха, глубоко запрокинув голову назад.

Несмотря на то, что происходящее длилось недолго, Мелинда, из-за стресса в очередной раз перестав контролировать свойство, слишком сильно пропиталась отрицательными эмоциями, и начала без сил оседать на пол, благо, Аделайн успела вовремя подставить свое плечо.

И пока она ругалась с узником, девушка даже не могла определить время, ведь в подземелье не было окон, а под рукой - часов, поэтому просто смотрела на голые каменные стены с пробивающейся черной плесенью, внутренне содрогаясь от осознания того, что даже если в этих подземельях кричать, срывая голос, то никто этого все равно не услышит.

Но пленник упорно молчал, не проронив ни слова, будто физические и моральные истязания вовсе не доставляли ему никакого дискомфорта, что невольно пробуждало в Латур и чувство зависти, и чувство восхищения одновременно.

Наверное, впервые в жизни Мессаже проклинала то, что когда-то плотно увлеклась изучением языков, из-за чего и занималась теперь подобными вещами.

Вздыхая, она достала из кармана пачку сигар и, медленно выкуривая одну, пустила дым мужчине прямо в лицо, а затем обратилась к Мелинде:

– Может, уже сделаешь хоть что-нибудь?

Латур, наконец, собравшись с мыслями, решительно встала, намереваясь прибегнуть к мимикрии, несмотря на то, что способность отнимала чудовищно много сил, и, подумав о Лэгранде, дотронулась до ледяной кожи пленника, фиксируя каждое воспоминание, проносящееся перед глазами.

– Вот оно, нужное! – голова закружилась, ноги стали ватными, но теперь Аделайн не успела ее подхватить, ошеломленная внезапным везением, поэтому девушка упала, больно ушибив спину, из-за чего обратный путь дался гораздо труднее, чем до этого.