“ Судя по следу укуса, неизвестное нам с братом существо обладает двойным рядом зубов, при этом внутренний ряд отличается выражен значительно меньше, с отсутствующими клыками, и, возможно, является следствием мутации ”.
Стэнфорд отложил перьевую ручку — безусловно, это было гораздо удобнее, нежели макать перо в чернила, как приходилось раньше, — и посмотрел на побелевшую двойную пунктирную линию на своей правой руке. Опухоль к вечеру спала, но кисть казалась тяжёлой, и писать он предпочитал здоровой рукой, благо это никогда не было для него проблемой.
Лёгкое постукивание об пристань покачивающейся лодки умиротворяло, хотя Стэнли пока так и не вернулся из второй вылазки за день. Он, конечно, не послушал брата и всё-таки высунулся уже в вечереющий лес, как он выразился, “за свежей водичкой и мясцом, я недалеко и быстрее быстрого, Умник, не шали”.
Стэнфорд вздохнул. Ох, он бы и сам с удовольствием поохотился, но лёгкое головокружение, тяжесть в раненой кисти и общее благоразумие, говорившие ему, что они не на волоске от смерти в какой-то галактической дыре, а во вполне цивилизованной стране на своей родной Земле, его удерживали.
Сумеречный лес уже затягивался изнутри сизым, искажающим контуры, съедающим расстояние, затихал перед ночью и влажно холодил щёки дыхание невидимой, но близкой воды. Стэнли, то и дело смаргивая, точно это могло помочь видеть чётче, шёл быстро, почти беспардонно громко, отмахиваясь локтями от кривых тонких веток, так и норовивших вцепиться в воротник и вязаную шапку. За вторую одиночную вылазку он только укрепился в своем первоначальном ощущении: место было очень гиблым.
Никакого мясца он не добыл, понятное дело, зато в рюкзаке глухо плескали несколько баклаг с водой, и Стэнли думалось, что большая часть этой воды потом окажется за бортом или в лабораторных склянках, пить ее рискованно, и вовсе не из-за неизвестного состава. Кроме воды нашёл он ещё дважды тот самый тяжёлый взгляд в лопатки и погрызы на замшелых валунах, настолько причудливые, что сфотографировал их для Стэнфорда, хотя и не был уверен, что они принадлежат тому же существу, что на них напало.
Впереди послышалось гулкое бормотание моря, лес, наконец, кончился. Стэнли с удовольствием вдохнул горьковато-солёный воздух и замер, чувствуя, как холодеют руки. На борту Стэн-о-Вара, чуть повыше ватерлинии, проступали жирной сажей знаки сработавшей защиты.
— Форд! — гаркнул он и опрометью кинулся к кораблю. — Форд!!!
Стэнфорд в каюте вскинулся. Быстро сунул в стол новый журнал с шестернёй и ручку, уже поднимаясь по лестнице, покусанной рукой тронул лазерную пушку под курткой, убедившись в её наличии. Он вылетел к борту, чуть нагнулся над ним, всматриваясь в черноту леса и ища фигуру брата.
— Что случилось? — отрывисто кинул он подбирающемуся откуда-то сбоку Стэнли. Кажется, тот перепугался больше за него самого, не похоже было, чтобы Стэнли от кого-то убегал. Форд недоумённо приподнял бровь. — Что не так?..
Стэнли практически врезался в серьезный, почти спокойный тон вопроса. Замер тут же, уже ступив на настил пирса, и прохрипел, пытаясь выровнять дыхание.
— Всё в порядке? — хотя и сам прекрасно видел — в порядке в полном. Что бы ни пыталось пролезть на корабль, ему это не удалось, и брат с корабля не вылезал, видать, никакие посторонние звуки его не потревожили. По идее, надо было сказать о знаках, сказать о защите, но Стэнли разве что закашлялся от не совсем метафорическим комом вставших в горле слов. Чёрт с ними, потом ночью проверит, что и как.
— Я тут это… воды набрал. Из разных мест. Но хрен знает, можно ли её вот так запросто пить, — добавил он немного невпопад, размеренно подошёл к борту и похлопал легонько ладонью по дереву. — Давай трап, Умник.
Стэнфорд наклонился, нащупал в тени от фонаря лодки крючки и откинул раскладной трап. Он действительно ничего такого не слышал — хотя, конечно, никогда нельзя было исключать тот вариант, что он слишком увлёкся описаниями твари и экспериментами в походной лаборатории, которую устроил из каютной кладовки. Поэтому на всполошившего его почём зря брата Стэнфорд смотрел со скептицизмом и долей укоризны. Он всё никак не мог привыкнуть, что Стэнли — это как ружьё у начинающего или уже стареющего мэтра: непонятно, выстрелит ли оно в этот раз или мэтр о нём снова позабудет.
— Сегодня днём ты перемахнул через борт с одного прыжка, как хулиган через соседский забор, — с ровным лицом заметил он, подавая показательно кряхтящему Стэнли руку и забирая у него рюкзак. — А сейчас как будто вспомнил всё время, потраченное перед телевизором… — он проглотил предложение, уже переключившись на пластиковую бутылку с водой из рюкзака и рассматривая её на свет. — Как интересно, хм.
Вода в бутылке была обычная, мутноватая, с явными глинистыми отложениями, всяким мелким сором типа кусочков коры и мха, но Стэнфорд зацепил намётанным глазом отблески. Короткие, как будто пульсирующие — и слишком синевато-серебристые, чтобы быть отражением света лодочного фонаря. Некоторые из соринок в воде со всей очевидностью не были соринками. Более того, в их мигании, похоже, была какая-то система!..
— Так вниз — не вверх, — ухмыльнулся Стэнли и не упустил случая поддеть. — Ты, помнится, летом тоже был мистер-выпрыгну-с-чердака-с тройным сальто.
О том, что днём он и на борт забирался совершенно самостоятельно, он деликатно умолчал. И успел перехватить свой рюкзак с остальными пятью баклагами, когда Стэнфорда что-то чертовски заинтересовало в одной.
— Что показывают? — Стэнли сунулся чуть ли не носом в бутылку и руки брата, прищурился подслеповато. Его соринки не смутили, но и не показались особо интересными. Эту глинистую воду он помнил, набрал в обложенной полузаросшими гранитными булыжниками бочажине на дне оврага. Там, в вечном сумраке, она показалась совсем обычной, но вот мерцание это… Мерцание это Стэнли узнал, и узнавание отдалось ледяным комком в желудке: ровно такие же искры бились в пустых стеклянных глазах изрядно обгоревшего деревянного болванчика, как он понял только теперь, встреченного по пути к тому самому оврагу. И если днём встреча показалась скорее случайной, а отблески — надуманными, то сейчас всё грозило сложиться в одну нехорошую картину.
— Я и сейчас могу спрыгнуть с борта и обратно, — отозвался Стэнфорд чуть гнусаво: он и сам едва ли не носом втёрся в бутылку, успев достать и просветить воду сбоку карманным фонариком. — Странное показывают, — добавил он и чуть улыбнулся. — Это явно какая-то магия, не похоже на жизненную форму и не очень похоже на природное явление. Но, возможно, имеет отношение к технике, — он потряс бутылку, и мерцающие песчинки взметнулись как искусственный снежок в шарике, однако частоты мерцания не поменяли.
На самом деле, бутылку вместе с водой стоило бы выкинуть, если его гипотеза верна, и они и в самом деле позаимствовали результат чужих деяний. Но исследовательская натура Стэнфорда просила — нет, просто-таки требовала! — сначала изучить, а уж потом избавляться. Да, даже от опасного. Ну, по крайней мере, умеренно опасного...
— Да я в тебе не сомневаюсь! — хмыкнул Стэнли и легонько ткнул Стэнфорда кулаком в бок, мол, мы с тобой ещё оба огого. От неудачно попавшего в глаза луча фонарика он сощурился и чуть сдвинулся в сторону, уперевшись подбородком в плечо брату. Частички в бутылке волновались как будто больше, может, от постоянной тряски, а может, и от ярких белых лучей. Стэнли нахмурился, глядя на это всё. Какой уж тут техноген, потусторонщина и паранормальщина, как она есть. Это в Гравити Фоллз ещё можно было посомневаться, но вряд ли тут закопана в мох и гранитную крошку такая же исполинская тарелка пришельцев.
Перехватив бутылку прокушенной рукой, ладонью у самого донышка, Стэнфорд посмотрел на брата, одновременно что-то прикидывая в уме.
— Судя по всему, ты влез в какое-то место, проигнорировав все предупреждения? — он хмыкнул. Раньше в его тоне обязательно проскользнула бы только укоризна, но теперь в нём было много… понимания.
— Не было там никаких предупреждений, — выдохнул Стэнли, косясь в ответ. — Хотя кое-что интересное было. Какой-то то ли божок, то ли от балды...
Он не договорил. Частички в бутылке от новой встряски слишком уж синхронным вихрем взмыли к крышке — и стремительно спикировали к ладони Стэнфорда, налипли плотным слоем на стенку изнутри, точно что-то притягивало их к месту укуса. Стэнли, несколько запоздало вздрогнув, сделал первое попавшееся: схватил бутылку за горлышко и резко дёрнул на себя.
Стэнфорд, почувствовав, как холодное скользковатое стекло уходит из пальцев, хотел было уже рявкнуть на брата, чтобы не мешал и не совершал глупостей, но вместо этого вскрикнул от боли: стоило бутылке оторваться от его ладони, и только подзатянувшийся укус как будто вскрыли заново. Он кинул злой взгляд на воду и заметил, что частички как будто взбесились.
— Чёрт дери, — Стэнфорд прикрыл раненую ладонь здоровой, морщась от боли. Если у той твари и было что-то опасное в крови, то оно со всей определённостью наличествовало и в воде! А может быть, и во всей этой земле. Кажется, он ошибся с первым предположением. — Стэн, открой бутылку, сейчас проверим, что к чему больше притягивается, — перестав баюкать ладонь, Стэнфорд продемонстрировал больную руку. — Возможно, оно сработает магнитом и вытянет магическую составляющую само.
По крайней мере, хотелось бы на это надеяться. И, если так и случится, таки взять жидкость на изучение. А то ведь, судя по глазам брата, тот был готов выкинуть её за борт в любую секунду.
Стэнли почувствовал очень слабое сопротивление, пока рвал бутылку на себя, но чёрт подери, если бы он знал, что всё получится вот так, он бы вообще к ней не прикоснулся. При виде скривившегося и чертыхнувшегося брата он зло ощерился, замахнулся было так, точно готов был бросить гранату, но не закончил движение, поняв, что заговорённая рана открылась снова.
— Форд… — пробормотал он одними губами, со странным недоверием во взгляде наблюдая, как медленно просачивается красное сквозь плотно стиснутые пальцы другой ладони Стэнфорда. Из ступора его вывело предложение эксперимента, подействовало, как хорошая такая пощёчина. — Ты совсем сдурел?! Какие ещё, нахрен, магниты?!
Нет, он прекрасно понял идею брата, но соглашаться на нее было слишком уж рискованно. Слишком не хотелось, несмотря на всю правоту. Стэнли коротко посмотрел в глаза Стэнфорду и очень ясно осознал, что спорить с ним в таком состоянии бесполезно — получится примерно как тогда, в пирамиде Билла, не к ночи будь он помянут. Вздохнув, он с явной неохотой открутил крышку, медленно поднося к протянутой ладони, на которой набрякли, готовые упасть, капли крови. Частички всколыхнулись сами, слипаясь чуть ли не в сплошную плёнку поверх воды, которая слабо, но отчетливо поднялась бугром над горлышком, но не более. Что бы там ни плавало в воде, но оно явно стремилось в рану.
— Попробуем, — кивнул Стэнфорд упрямо, тем более, чем явнее видел сомнение на лице Стэнли. — Закупоривай по моей команде, — предупредил он.
Стэнфорд сжал кулак посильнее, подняв его над бутылкой. Естественно, он не собирался собой прикармливать незнакомую магию, но если уж капли всё равно появились, почему бы их не использовать?
Однако, его кровь, казалось бы, вот-вот готовая пролиться в узкое горлышко навстречу странным серебристым пылинкам в воде, на какое-то мгновение замерла, а потом стала тянуться вниз, но так медленно, будто превращалась в патоку. Её цвет на самом краешке капель поменялся на рубиновый, затем вишнёвый, а потом и вовсе пошёл такими же серебристыми точками. Ответом на эти метаморфозы серебристая пленка из воды вступила выше, постепенно отделяясь от нее, тянясь и тянясь к каплям крови.
Стэнфорд, глядя на это, похлопал себя по поясу и нащупал в ножнах короткий нож с лезвием из заговорённого серебра. Быстро отщёлкнул ножны и вытянул его, перехватывая левой ладонью поудобнее.
Когда все частички из воды переместились в загустевшие капли и стали вместе с ними стягиваться вверх, к ране, он махнул коротко у самого ребра правой кисти и отступил, давая сгустку упасть на палубу.
— Знаешь, Стэнли, — Стэнфорд усмехнулся, глядя как сгусток идёт серебристыми нитями и оформляется в комок, а сами эти нити складываются в волнистый рисунок, слабо мерцающий на одном краю, — мне кажется, мы только что сделали неплохой зверокомпас. Закрывай.
Стэнли молча кивнул на указание закупоривать бутылку по команде и в несколько смешанных чувствах наблюдал за переливами магии в крови и воде. Вода, вода… Обуглившиеся знаки защиты над ватерлинией — не значит ли это, что в местной воде может водиться нечто, реагирующее примерно так же, как эти частички, на Стэнфорда? Он тряхнул головой, отгоняя могущую стать навязчивой мысль. Завтра проверят, сейчас уже слишком темно и слишком поздно.
Когда брат снова заговорил, Стэнли окончательно вернулся в реальность, пристально посмотрел на комок на палубе — и не менее пристально в глаза Стэнфорда.
— Умник, два момента. Эту хреновню надо чем-то закрыть или куда-то загнать на ночь, а то мало ли, куда заползёт. И пошли спать уже, сколько можно!
Он аккуратно взял руку Стэнфорда, легко проводя по всё так же стиснутым намертво в кулак пальцам, уговаривая разжать их, и с долей облегчения увидел, что рана больше не кровила и не вздувалась угрожающе по краям. Рана вообще теперь выглядела до странности подзажившей после всего произошедшего.
— Да, конечно, — Стэнфорд раненой кистью пожал руку брата, чуть погладив по пальцам, и порылся по карманам куртки — и через несколько секунд, перебрав различные полезные мелочи, выудил из них прозрачную пластиковую коробочку на защёлке, похоже, от каких-то леденцов Мэйбл. — Подойдёт.
Он наклонился и прямо краями коробочки собрал комочек и захлопнул крышку, после чего для верности обмотал её каким-то странным, не виденным раньше Стэнли, паутинистым скотчем.
— Пойдём в каюту, — улыбнулся брату Стэнфорд, чуть похлопав по плечу. — Бутылку, думаю, лучше всё же выкинуть. Вряд ли там осталось что-то, представляющее интерес, — добавил он, глянув на обычную глинистую воду в стекле.
Стэнли, будь его воля, не отпустил бы руки брата до самой каюты, но тот уже полез в свои бездонные пятимерные карманы, и ему пришлось дать полную свободу действий. Найденную коробочку он проводил весьма скептическим хмыканьем, но вот паутинная липучка впечатлила. Была она внеземной или новейшим изобретением Стэнфорда, Стэнли не знал, но испытал острое желание нарисовать поверх угольком пару охранных буквиц. Так, на всякий случай. Впрочем, делать это прямо сейчас, на глазах у брата, он всё же постеснялся. Зато приобнял Стэнфорда за плечи, притиснул к себе и проникновенно проговорил:
— Оставь здесь. Утром разберёмся, — и как в подтверждение своих слов первым уронил на палубу рюкзак с оставшимися баклагами. Вздохнул полной грудью и потянул Стэнфорда к лестнице, ведущей вниз. Несмотря на всё произошедшее, он очень надеялся на спокойную и уютную ночь.
Стэнфорд после короткого раздумья кивнул: даже если ночью случится дождь, бутылкам и флягам он не страшен.
Они сошли вниз, в каюту, и, пока Стэнли зажигал лампу, Стэнфорд оставил коробочку с комком на столе, прямо по центру, который хорошо просматривался с кровати даже под неровным лунным светом из иллюминатора. Он развернулся к брату и поймал того за широкие плечи, и Стэнли на мгновение замер в его руках, как будто такого не ждал. Стэнфорд улыбнулся и покачал головой: да, он слишком долго игнорировал брата и слишком много хотел бы отдать ему сразу. Может быть, это был не самый лучший способ, но зато самый показательный.
Стэнфорд потянулся вперёд, легко касаясь чужих прохладных губ. И он порадовался, когда Стэнли ответил — как и несколько месяцев тому назад, когда они пустились в своё плавание.
...Их ночь перед самым сном стала жарче, чтобы потом хватило тепла на весь сон, до самого-самого утра.