nobody taught me how to love myself

Всё это время Колчек почти не шевелится, только дышит часто-часто, но, стоит Салиму коснуться его бёдер — вздрагивает, и с его губ срывается самый восхитительный в мире звук. Вот оно.

— Здесь? — мурлычет Салим, поглаживая снова. И всё тот же самый восхитительный в мире звук говорит сам за себя.