В приятной дружеской атмосфере они просидели в кафе около трёх часов – большую часть времени без Ёнхуна, он убежал на какую-то незапланированную встречу по работе минут через сорок после того, как все собрались. 

Когда парни уже собирались расходиться, оказалось, что Минги и Гиуку нужно в одну сторону – противоположную от Хонджуна и Хёнгу, идущих в район Кана, и Харина, которому большую часть пути до их с Джином общей съёмной квартиры было по пути с ними. И не сказать, что кто-то был против – скорее даже наоборот, парни действительно хотели бы провести время вместе, без старших. Всё время в кафе Гиук, находясь в непосредственной близости от своего новообретённого соулмейта, неосознанно счастливо улыбался, чуть краснея и смущённо пряча глаза в длинной чёлке, стоило им с Соном встретиться взглядами или случайно задеть пальцы друг друга – у обоих довольно холодные, но у младшего всё же немного теплее. Минги же лишь чуть прикусывал губу, тоже заливаясь слабым нежно-розовым румянцем, но руку не отдёргивал, стараясь даже продлить прикосновение, ощущая тёплую вибрирующую волну, расходящуюся под кожей от места соприкосновения и оседающую где-то под сердцем. Поэтому, да, им хочется побыть рядом. Без этих редких умилённых звуков, издаваемых Хонджуном, и шутливых, хоть и безобидных в своей сути, комментариев Хёнгу.

Первые минут семь они шли в немного неловком молчании, – говорить хотелось, но слова никак не находились. – но достаточно близко, стоило совсем немного протянуть руку вбок, чтобы коснуться чужих пальцев. Гиук нервно таскал колечко в губе, пониже натягивая разные рукава кофты и царапая ногтем пуговку на манжете клетчатого, как от рубашки. Ему хотелось говорить с Соном. Вскоре тема нашлась сама собой – они забыли кое-что.

– Минги-хён? – голос совсем чуть-чуть неуверенный, хотя бояться с кем-то заговаривать совсем не в его стиле. Или это смущение? Получив вопросительный, такой же немного смущённый, взгляд, он продолжает: – Мы так и не обменялись контактами... Ты же не против? – совсем щенячий взгляд, он очень боится отказа, но ведь поводов для этого нет совершенно. Их тянуло друг к другу с первых минут, даже раньше, но они об этом не подозревают всё должно быть в порядке.

Минги меняется в лице – на нём отражается усиленный мыслительный процесс, а потом он резко краснеет, тушуясь и чуть нервно смеясь: – А, точно. Прости, я забыл... – руки беспорядочно роются по карманам брюк и кардигана в поисках телефона. Через несколько секунд этих поисков он протягивает гаджет младшему с извиняющейся улыбкой. – Вот, можешь, пожалуйста, дать свой номер?

– Конечно, – улыбается слабо, но искренне, забирая телефон из чужих рук и создавая новый контакт. – Может, мм, какие-то соц. сети? Инста, например? Если тебе комфортно, конечно, я не настаиваю, – Гиук возвращает вещь хозяину и протягивает свой же телефон, чтобы тот добавил свой номер тоже. Сон несколько раз кивает, вперивая взгляд в экран, набирая нужные цифры.

– Да, конечно.

Когда они, уже чуть более расслабленно и комфортно чувствующие себя в компании друг друга, доходят до дома Ли, почти не замечая, не придавая значения, что продолжают идти вместе, тот останавливается, неверяще фыркая и прикрывая лицо ладонью. Минги останавливается тоже, смотря на следующую многоэтажку, разделяющую двор с той, у которой они замерли. Его многоэтажку. 

– Соседние дома? Серьёзно? – приглушённый хохот Гиука немного сбивает его. Что нужно сделать? Младший только отрывисто кивает пару раз, стараясь успокоиться. – Почему мы никогда не пересекались?

– Аха-ах, я только несколько месяцев назад сюда переехал, так что не удивительно, – стирает выступившие слезинки из уголков глаз и чуть морщится от неприятного покалывания в животе из-за сильного смеха. Абсолютно сбитое с толку лицо старшего забавляет ещё сильнее. Он выпрямляется, ероша волосы и легонько хлопая себя по щекам несколько раз, снова переводит взгляд на стопорящегося Сона и очаровательно улыбается: – Ну, значит судьбе было так угодно, чтобы мы познакомились именно сейчас, хоть и были настолько близко. И, может, пересекались, но не помним этого? Такое бывает, – Ли пожимает плечами, без зазрения совести разглядывая чужое лицо. Минги и правда красивый. И чертовски очаровательно милый с этой причёской, очками и в этом мягком большом кардигане. Выглядит так по-домашнему, безумно хочется обнять.

– Да, наверное, – и снова повисает пауза. Они просто разглядывают друг друга. Гиуку идут серые линзы, глаза так красиво выделяются. Интересно, какой родной оттенок радужек? Те маленькие стрелки совсем смазались и теперь просто немного затемняют внешние уголки глаз, но это ничуть не портит образ, только придаёт нового шарма. И этот пирсинг, Боже, он слишком привлекательный. Вот бы поцеловать его, как это колечко будет ощущаться на собственных губах?

Минуты через две этих гляделок первым сдаётся Ли. Перекатившись с пятки на носок и обратно, он снова по привычке прихватывает зубами украшение и почти бормочет: – Что ж... Тогда, я пойду, хён? – интонация на удивление получается полувопросительной.

– А... Да, конечно, – отмирает, рассеянно моргая и поправляя немного съехавшие очки. Стоит младшему уже улыбнуться на прощание, слегка склонив голову на бок и щурясь, и развернуться в сторону своего подъезда, как у Сона что-то щёлкает в голове. – А и, Гиук! – тот сразу оборачивается, вопросительно хлопая ресницами в ожидании продолжения. – Я действительно рад, что мы встретились. Правда. Прости за то, что произошло тогда в кафе, не знаю, что на меня нашло, – под конец Минги опускает голову и понемногу понижает голос. Ему действительно совсем чуть-чуть стыдно за такое своё проявление эмоций и он боится, что оно могло испортить первое впечатление соулмейта. Ли только тянет ласковую кошачью улыбку и смотрит мягко на своё чудное предначертание звёздами.

– Не извиняйся за это, всё в порядке, честно. И я тоже рад, до безумия, – не давая себе и секунды на сомнения, он выпаливает и то, о чём думает весь вечер: – Хочу обнять тебя очень сильно, аж кончики пальцев покалывает, веришь? – и снова хихикает, морща забавно нос и щурясь. Сон на это только невольно квадратно улыбается и зажмуривается на пару секунд от переполняющих эмоций, сдавленно выдыхая.

– Так что мешает? Я не против.

А Гиуку дважды повторять не нужно – всего шесть с половиной секунд на то, чтобы преодолеть разделяющее их расстояние. Крепко обхватив старшего за удивительно тонкую талию, сжимает слабо в ладонях приятную ткань вязаного кардигана, а лицом утыкается куда-то в плечо, тихо вдыхая тёплый запах – лёгкий шлейф какого-то цитрусового парфюма, горечь крепкого кофе и еле различимая терпкость кожи. Приятно. И чувствовать большие, хоть и холодноватые, руки на спине тоже приятно. Осознание, что он буквально может спрятаться в этих объятиях чертовски приятное.

Они простояли так минут восемь. Прикосновения своего человека ощущаются до одури правильно и их хочется продлить настолько, что даже вечерняя прохлада не чувствуется. Но расходиться всё же нужно, поэтому Ли сам нехотя выпутывается из плена рук старшего и мягко ему улыбается, получая такую же улыбку в ответ. Будто бы почти влюблённую. И они расходятся в разные стороны – уже без прощаний.

Наконец оказавшись в своей квартире Минги выдыхает. Он, конечно, экстраверт и в принципе любит социальные взаимодействия и прочее, но слишком много потрясений за такой короткий промежуток времени – знакомство с тремя новыми людьми, встреча с предназначенным, ещё и несколько часов в их обществе слишком вымотали его. Хочется спать, чертовски хочется спать. По телу всё ещё расходятся остаточные волны тепла после объятий с Гиуком. Это немного расслабляет напряжённые мышцы, тело кажется ватным, а голова пустеет. Да, сегодня он сможет спокойно заснуть. Наконец-то.

Устало приземляясь на диван и сгребая одну из цветастых небольших подушечек, Сон только сейчас замечает висящее непрочитанное сообщение от Хонджуна в мессенджере.

HJ 19:36

У него есть саундклауд

Он точно не сказал тебе

Без каких-либо ещё объяснений, очень в стиле Кима. Минги, собрав последние силы на социальные взаимодействия, выдыхает и пытается набрать более или менее нормальный ответ. Какой вообще должен быть ответ на подобное?

Mingki 19:59

Не сказал... Но сказал ты

Зачем?

Ответ приходит не сразу, за эти полторы минуты ожидания он почти проваливается в сон, но дёргается от резкой вибрации оповещения, осоловело моргая и потирая переносицу. Нельзя спать именно сейчас.

HJ 20:01

Подумал, что тебе будет интересно ;)

Боже, кто дал ему эти старомодные смайлики? И чего только дразнится? Минги садится ровнее, подбирает под себя ноги и утыкается подбородком в подушку, зажатую в руках, печатая сообщение.

Mingki 20:01

Мне очень интересно

Хонджун снова отвечает не сразу – точно дразнит, но не до конца понятно почему. Ему что, скучно?

HJ 20:05

LateCyA

Не благодари

Забавно, здесь тоже есть эта часть. Сон думает, что нужно будет потом спросить у Гиука, что значит это имя, Киа. Или это не имя?

Но даже своим ускользающим в дрёму сознанием он умудряется подумать о чужом комфорте.

Mingki 20:06

А это не нарушение личных границ или что-то подобное?

Гиук же почему-то не сказал сам

Сейчас Ким отвечает почти сразу. Забавно. 

HJ 20:06

Гиук-и просто застенчивый

HJ 20:07

И, возможно, подумал, что тебе не будет это интересно сейчас

Но он действительно талантливый, обязательно послушай

Минги слабо улыбается. Да, Хонджун очень привязан к Ли и даже через текст сообщений чувствуется, что он переживает за него.

Mingki 20:08

Не сомневаюсь

Обязательно послушаю

Спасибо, Хон-хён, ты лучший

Отправляя последнее сообщение, он откидывается на диванные подушки, откладывая телефон, и пытается собраться с силами, чтобы сходить в душ. Завтра воскресенье и никаких важных планов и дел вроде нет, так что он сможет немного отдохнуть.

К слову, подходящей возможности спросить о повторяющемся кусочке ников за ту неделю, что они переписывались и пару раз пересекались, так и не подвернулось. Не то, чтобы Минги так сильно хотелось узнать – простое детское любопытство, не более, так что можно и подождать. Но само по себе общение с соулмейтом, с Гиуком, было чем-то потрясающим. Младший уже на третий или четвёртый день с момента знакомства почувствовал себя достаточно комфортно в переписке и тех двух звонках от нечего делать, что даже перестал говорить формально – как оказалось, формальность обращения является уровнем его доверия к человеку. Но Хонджун всё ещё исключение – с ним всё намного сложнее, но в подробности их взаимоотношений Сона никто так и не посвятил. Хотя, его это не слишком интересует, на самом деле.

Когда ночью следующей субботы Минги сидел на кухне, бездумно пересматривая медиафайлы из диалога с Хонджуном, которые тот скинул пару дней назад – его старые совместные снимки с Хёнгу и Гиуком, пересланные из чата с Каном его же фотографии, но уже с Ёнхуном и опять же Ли с его выпускного из старшей школы, и всего несколько – Гиука с бас-гитарой на сцене в каком-то то ли клубе, то ли ещё чём-то таком, но на них он конкретно залип. – совершенной неожиданностью стало сообщение от младшего. Кажется, он даже немного завис, приходя в себя только от вибрации второго уведомления из их диалога. Закрыв чат с Кимом, Сон открывает пришедшие сообщения.

CyA 3:02

Чего не спишь?

CyA 3:05

Я вижу, что ты онлайн, отвечай

Mingki 3:06

А ты? 

Осознав глупость такого ответа Сон только хлопает себя по лбу, печатая ещё одно сообщение. Как только он нажимает на "отправить", приходит и ответ Ли. 

Mingki 3:08

Бессонница 

Опять

CyA 3:08

Кошмары 

Опять 

От одинаковости формулировок он даже прыскает – чёртовы соулмейты. 

Но, на удивление, следующие минут двадцать не происходит совершенно ничего – Гиук всё ещё в сети, но не пишет больше. Минги уже думает, что он уснул с открытым диалоговым окном, даже успевает заварить себе кофе, но пришедшее уведомление становится приятным сюрпризом. 

CyA 3:29

Не хочешь прогуляться? 

Сейчас 

Он не думает и секунды.

Mingki 3:29

Хочу

***

Уже через восемь минут они шли по тёмной, освещённой лишь тусклыми звёздами, убывающим полумесяцем в чернеющем осеннем небе и редкими фонарями вдоль тротуара, улице.

– Слушай, а можно считать это нашим первым свиданием? – Гиук чуть щурится, кутаясь в джинсовку Минги сильнее.

Сон буквально насильно всучил её младшему почти сразу – они только успели дойти до конца соседнего дома, как тот начал ёжиться от холода; хватило же ума выйти на улицу в предрассветные часы начала октября в одном только тонком чуть растянутом свитере (с голубым леопардовым принтом, что показалось Сону довольно забавным и, возможно, милым) и продранных на коленях джинсах. Сам же Ли не особо возражал такому развитию событий – куртка приятно согревает, и пахнет старшим, только ещё примешался какой-то химозно-сладкий аромат, не слишком сильный, чтобы перебивать остальные или казаться не особо приятным, но ощутимый. Минги от этого не сильно потерял – в тёплой, разрисованной года два или три назад Хонджуном, чёрной худи он не замёрз бы и так, но что-то в последний момент перед самым выходом подсказало взять с собой ещё и верхнюю одежду.

На этот вопрос младшего он хмыкает, стараясь сдержать смешок, и прячет руки в карманы, хитро заглядывая в чужие глаза, – как пару дней назад оказалось, с радужкой приятного оттенка не крепкого чёрного чая и тонкими более светлыми, почти жёлтыми прожилками у зрачка. – чуть наклонившись в нему: – А ты хочешь, чтобы это было оно? – Гиук на это совсем немного краснеет самыми кончиками ушей, но улыбается очаровательно и так же лукаво смотрит в ответ.

– Почему бы и нет? Мне кажется, это довольно романтично, – и вздыхает как-то совсем мечтательно. Так, будто не он какие-то сорок минут назад проснулся от очередного кошмара; не он трясущимися от расползающегося внутри холодом липкого страха пальцами набирал сообщение, совершенно не выдающее его состояние, своему предначертанному; не он в спешке выходил из дома, надев первое, что подвернулось под руку, только чтобы поскорее оказаться в компании хоть кого-то. Ничто уже не даёт знать о его тревоге.

Минги только шутливо фыркает: – Много же ты в романтике понимаешь, – Ли на это почти моментально вспыхивает, хлопая его по плечу небольно, но вполне ощутимо, и скрещивает руки на груди, показательно дуясь и отворачиваясь лицом в сторону тёмного парка, противоположную от Сона.

– Как будто ты знаешь больше, хён, – бурчит почти обиженно, но всё же пропускает смешок. Дурачится.

Голос Минги всё такой же смешливый, но говорит он спокойно и искренне, глубже пряча холодные руки в тёплых карманах в попытке их согреть: – Я вообще не знаю, если мы говорим об этом...

Ли аж замирает на месте, неверяще уставившись на продолжающего медленно идти дальше старшего. Через несколько мгновений и он останавливается, оборачиваясь: – Что?

– Стой, ты серьёзно? Совсем?

– Ну... да? – непонимающее, неверящее лицо младшего его, конечно, самую малость забавляет, но такое удивление он не понимает сам. – Не особо интересовало, на самом деле... Ну что это за лицо, ты будто пришельца увидел!

Гиук отмирает, стараясь придать своему лицу более нейтральное выражение, но выходит это из рук вон плохо – от него так и сквозит благоговением, а глаза горят искорками. Снова ровняясь с медленно двинувшимся дальше Соном, он заглядывает в его, кажущиеся сейчас чёрными, глаза – не спрятанные за линзами очков: – Ты вообще настоящий?

– Что за вопрос вообще? – заламывает забавно брови, но скорее веселится тоже. Ловит чужие беспокойные пальцы в свои, немного отогревшиеся, сплетая, и улыбается едва заметно, раскачивая их сцепленные ладони совсем немного. – Конечно, настоящий. Я всё ещё твой соулмейт, если помнишь, – и смеётся беззлобно, на пару мгновений сильнее сжимая холодную ладошку Ли.

– Ты неземной, Минги, – Гиук крепко обнимает его за талию, снова утыкаясь носом куда-то в шею. – Хочу показать тебе одно место, пойдём, – нехотя сам же прерывает объятие, направляясь куда-то. Они всё ещё держатся за руки.

Спустя минут двадцать плутания дворами, если так можно сказать – Гиук уверенно вёл его в какое-то конкретное место, но не говорил пока, какое именно, они никуда не спешили, цепляясь за полубессмысленный разговор, смеясь со случайных каламбуров или, возможно, даже не смешных, шуток, наслаждаясь обществом друг друга. – они подошли к одной из множества таких же безликих жилых многоэтажек, выделяющейся лишь тем, что она на несколько этажей выше окружающих зданий. Ли сразу потянул их к одному из подъездов, всё так же уверенно ввёл код от домофона и проскользнул в открывшийся проход, быстро взбегая по короткой лестнице к лифту и нажимая кнопку вызова.

– Так куда мы? – Минги наконец спрашивает, хотя вариантов совсем немного – либо крыша, либо кто-то из знакомых Гиука, что очень маловероятно – он явно не мог повести его к кому-то среди ночи просто, потому что захотелось. Тогда ответ очевиден, но почему бы не убедиться? 

– На крышу, – юноша ненавязчиво поигрывает с пальцами старшего, руку которого так и не выпустил ни разу из своей за всё время, невинно улыбаясь и смотря на их сплетённые пальцы. – А что? Тебя это напрягает? – заинтересованно поднимает глаза на чужое лицо, продолжая улыбаться. На секунду их отвлекает звук открывающихся дверей лифта. Минги шагает в кабину первым.

– Нет, ни чуть, – и тянет совсем немного на себя, побуждая соулмейта к движению. – Мне нравятся подобные места.

– Мне тоже, – когда Ли оказывается рядом с ним, Сон нажимает на кнопку последнего этажа. Младший почти неосознанно доверительно прижимается к его плечу ближе, уже обнимая за руку, что кажется Минги довольно милым.

Полторы минуты спустя они уже поднимались на пролёт выше, к двери на крышу. Гиук быстро справился с навесным замком, отодвигая вторую задвижку и пропуская старшего в холодные предрассветные сумерки крыши дома. Скоро уже должно начать светать.

– А почему именно эта? – Сон опускается на корточки совсем недалеко от невысокого ограждения у края, вглядываясь в огни спящих дворов спального района, говорит вполголоса, точно зная, что его слышат. Ли прикрывает за ними дверь, оставляя снятый замок в паре метров от неё, рядом с каким-то строительным мусором, и подходит к парню.

– Ещё в старшей школе меня сюда привёл один друг, – хмыкает как-то грустно, но это, кажется, проскальзывает мимо чужих ушей. – Она, может, и закрыта почти всё время, но взломать этот замок оказалось не так уж сложно, он показал мне, как это делать. Не думаю, что его захотят сменить в ближайшее время. И отсюда очень хороший вид, – но сам смотрит не на полутёмные площадки и припаркованные машины или ломаную линию горизонта, а на выделяющийся даже в сумерках точёный профиль Минги, улыбаясь неосознанно самому себе. – Особенно на рассветы. Поэтому сейчас мы здесь.

Сон смешливо щурится, поднявшись на ноги, похрустывая коленями, слишком быстро устающими от подобного положения, и чуть наклоняется к его лицу, так же полушёпотом выдыхая: – Ты так показываешь, что действительно смыслишь в романтике намного больше меня, да? – беззлобно, скорее, почти игриво. Заглядывает в темнеющие при таком скудном освещении глаза младшего и улыбается открыто.

– Возможно, – Гиук, кажется, принимает его правила игры, зеркаля выражение лица и прикусывая серёжку в губе для пущей убедительности. – А что, у меня получается?

– Получается, – а через пару секунд этих переглядок не выдерживает и заходится смехом, больше похожим на милое хихиканье. Ли только тихо фыркает и немного ёжится от резкого прорыва ветра. Минги быстро успокаивается и замечает это короткое движение. – Замёрз?

Младший только слабо кивает.

– Давай сделаем так, – он цепляет Гиука за пальцы и тянет за собой к выходу с крыши, обходя его так, чтобы смотреть ровно на восточную часть горизонта, а бетонное возвышение было за спиной. Только из соображений, что в таком положении ветер будет мешать меньше. – Могу предложить только свои объятия, но тогда придётся сидеть. Не против? – спрашивает, хотя сам уже плюхается на пол, опираясь спиной на стену и приглашающе раскидывая руки.

– Не против, – Ли и сам опускается на бетон, откидываясь назад и почти сразу оказывается заключён в тёплые объятия Минги, прижимается ближе к его груди, ощущая, как мерно бьётся чужое сердце. Как их ритмы совпадают.

– Теплее? – даже не видя лица, Гиук уверен, что старший улыбается, его довольство буквально пронизывает голос; дыхание опаляет ухо, колыша снова вьющиеся от влаги волосы, но потом Сон просто устраивается подбородком на его плече, легонечко бодая в висок, вызывая этим сдавленный смешок от младшего.

– Да, спасибо, – Ли тянет довольную улыбку, прижимается ещё теснее, сплетая их пальцы и поглаживая по костяшкам. До восхода ещё почти час.

– Кстати, Гиук-а, всё хотел спросить, – почти шёпотом на ушко звучит минут через пятнадцать или двадцать их посиделок в приятном молчании. Ли только мычит что-то тихонько, давая понять, что слушает. – Почему Киа?

– В каком смысле? – совсем немного отодвигаясь вперёд, чтобы смотреть почти прямо Минги в лицо, разворачивается в чужих объятиях. 

Сон делает задумчивое лицо, подбирая слова: – Ну, твой ник – что в инстаграме, что на саундклауде – в обоих есть эта часть. Она ведь что-то значит, да?

– А-а, это, – совсем слабо краснеет кончиками ушей, встряхивая головой, и чуть нервно теребит чужие пальцы. – Там ничего особенного, может, тебе покажется глупым...

– Не покажется, обещаю, – Сон не даёт продолжить, подозревая, что ничем хорошим эти домыслы его младшего не закончатся, но тут же осекается сам. – Но если это слишком личное – не заставляй себя. Моё любопытство не стоит твоего комфорта, правда, – и старается улыбнуться настолько успокаивающе, насколько вообще может, мягко ловя его беспокойные пальцы, оглаживая осторожно и чуть сжимая в своих.

Гиук чуть удивлённо поднимает глаза, слабый румянец переполз и на нежные скулы, но ласковый взгляд и изгиб губ его предначертания позволяют довериться быстрее, чем он может представить. Тихо выдохнув, Ли достаёт телефон, включая фонарик и отводя его чуть в сторону, позволяя слабому рассеивающемуся белому свету окутать их.

– Личное, правда. Но тебе расскажу, – на лице Минги отражается вся сосредоточенность и внимание, что смущает Ли ещё сильнее. – Не смотри так, пожалуйста-а, – Сон только давит смешок, когда младший почти порывается спрятать горящее лицо в его плече, но сдерживается и просто на секунду отворачивается в сторону горизонта, только-только начавшего светлеть у самого края.

– Прости-прости, продолжай, пожалуйста.

– Так вот... Там несколько смыслов, на самом деле, – продолжает секунд через сорок Гиук, совладав с хотя бы частью своего смущения. – Знаешь цвет такой – циан? – Минги только утвердительно кивает, не рискуя говорить что-то, дабы не сбить его с мысли снова. Что ж, общение с Джуном не прошло даром, у него теперь будто в памяти есть отдельная папочка со странными названиями цветов, тем, как они выглядят, и чем отличаются даже если они могут казаться абсолютно одинаковыми. – Так вот, моя метка, – теперь понятно, зачем именно сейчас был нужен фонарик. Ли оттягивает ворот свитера, открывая вид на переливающуюся в холодном свете татуировку под ключицей, через несколько секунд поправляя его обратно. Сон завороженно смотрит на вьющиеся чёрточки, будто желая выжечь их на внутренней стороне век. Младший же лишь продолжает: – Этот голубой напомнил мне циан.

– А второй? – он всё ещё завороженно переводит взгляд на совсем слабо мерцающие тревогой чайные глаза. И не может отказать себе в мелочи – провести самыми кончиками пальцев по чужому мягкому овалу лица, от подбородка к виску, и заправить выбившуюся синюю прядку за ухо.

– Второй... Есть миф о Киане, нимфе из свиты Персефоны, – Ли смотрит на свои руки, будто уговаривая себя не сдать назад снова и просто рассказать. – Она пыталась остановить Аида, когда он украл Персефону... 

– Но у неё ничего не вышло. Киана плакала так сильно, что вы плакала себя и превратилась в источник, – закончил за него Минги, что заставило Гиука снова удивлённо уставиться на него.

– Откуда ты знаешь?

– Уён увлекался когда-то древнегреческой мифологией, все уши нам прожужжал, – усмехается мягко и трёт уголок глаза. Скоро нападёт сонливость. – Мне просто понравилась эта история, хотя он говорил о ней всего раз. Так к чему миф?

– Я воды боюсь, до жути, веришь, – нервно цепляет клыком серёжку, немного проворачивая кольцо в проколе, и снова мотает головой. – Это глупо, правда глупо, но важно для меня.

Минги ловит его лицо в свои ладони, почти заставляя смотреть в глаза, и тянет губы в совершенно нежной улыбке: – Мне кажется, это чудесные значения. Что-то, что важно и дорого тебе, не может быть глупым.

– Думаешь? – Ли умильно надламывает брови и дует губы, смотря почти щенячьими глазами, что забавляет Сона и тот из последних сил сдерживается, чтобы не чмокнуть его в нос или эти самые губы.

– Уверен в этом, Гиук-а, – вместо этого просто отвечает.

Сам Гиук сдерживает такой же странный порыв, обнимая его за талию, устраиваясь головой на тёплом плече и утыкаясь замёрзшим носом в самый край ткани, всего в нескольких миллиметрах от разгорячённой кожи.

Помолчав с минуту, греясь в плену чужих рук и приятного запаха, Ли отрывается от него и тихо произносит: – Тогда, могу я тоже спросить? – Сон одобрительно угукает, чуть щурясь. – Почему Минки?

На лице старшего расцветает слабая мягкая улыбка от этого прозвища.

– В детстве Юнхо постоянно называл меня “принцесса Минки”, вот и привык, – параллельно берёт телефон младшего, выключая наконец фонарик и отдавая его Ли в руки. – Мне нравится это прозвище, в принципе, да и так звучит мягче, разве нет? – нежный розовый касается его щёк, не от смущения даже, скорее просто от приятных воспоминаний из детства. Но прерывает его погружение в лёгкую ностальгию тихое фырканье от соулмейта. – Чего ты смеёшься?!

– Прости, – Гиук примирительно бодает его в плечо, его глаза искрятся чем-то похожим на восторг. – Это мило. Юнхо, он очень дорог тебе тоже, да?

Сон кивает, зарываясь пальцами в его волосы, перебирая мягкие пряди: – Конечно, мы знакомы лет четырнадцать уже, и дружим почти столько же. Он мне как брат, мой лучший друг, – правда, под конец его взгляд немного тускнеет, а голос совсем незаметно подрагивает. Он убирает руку из волос младшего, опуская её на свои ноги.

– У вас с ним что-то случилось? – какой внимательный. Хоть и звучит совсем робко, будто боится нарушить какую-то черту.

Минги только мотает головой, стараясь выдавить искреннюю улыбку: – Нет... Нет, не имеет значения, – и тут же старается немного сдвинуть чужой фокус: – О, хочешь я тебя с ним познакомлю? И с Уён-и тоже? Они точно тебе понравятся, – глаза младшего тут же загораются. Как и ожидалось.

– Да, хочу, очень, – помимо заинтересованности на его лице отражается и ещё что-то. Озорство пополам со шкодливой ухмылкой. – А можно я буду тебя тоже так называть? Всегда?

– Как? – Сон недогадливо склоняет голову вбок, чуть хмурясь.

– Минки, – Ли чуть ближе придвигается, между их лицами остаётся меньше восьми сантиметров, глаза ярче горят озорными искорками. 

– Можно, конечно, можно, – а в голосе нежности столько, что, кажется, можно затопить весь мир.

– Спасибо, Минки.

И короткое, будто порыв майского ветра, касание чужих губ на его собственных. Колечко кажется холодным, на контрасте с почти горячими, совсем немного обкусанными, но мягкими губами. Новая галочка в списке «Интересно, а каково это?»

– Рассветает, смотри, мы же ради этого здесь, – Гиук заливается краской, почти сливаясь с красно-розовым небом. И снова прижимается спиной к его груди, близко-близко; так, что снова можно чувствовать сердцебиение друг друга. То, как их ритмы несутся бешеными 'сто двадцать в минуту' в унисон снова.

Вид на рассветы здесь и действительно потрясающий.