Дорога проходила неожиданно спокойно.

Двигались примерно на северо-восток в сторону территорий Мондштадта. Линос предпочитал идти по старым, разбитым, поросшим сорняками, но ещё вполне проходимым дорогам, где редко можно нарваться на неприятности, попасть в неожиданную драку, столкнуться с агрессивными монстрами. Встречать людей ему откровенно не нравилось. Особенно его растревожила шумная группа музыкантов, направляющихся в Ли Юэ на выступление. Как они вообще сумели отыскать эту забытую богами тропу? Мужчина держался в стороне, пока Кербер и Син Цю любезно беседовали и узнавали, не размыло ли там дороги из-за недавних ливней. Паймон и Итэр же по большей части просто наблюдали и слушали. Отдыхали от постоянных разговоров со всеми, если можно так сказать.

Кербер же, напротив, хотел идти по неизведанному пути, отступать от ровных дорог, встревать в потасовки с монстрами и бандитами. Мужчина прямо-таки светился от энтузиазма и радости приключений. Однако он смиренно опускал голову и следовал за Линосом, стоило тому только позвать или махнуть рукой. И даже тогда он не расстраивался, улыбался, действительно глупо шутил и всеми правдами и неправдами поддерживал убиваемый непроницаемым лицом Линоса настрой группы.

— А что всё же известно об этой библиотеке? — не удержался от вопроса Син Цю на привале в развалинах Долины Гуйли.

— Что известно? — задумчиво перепросил Кербер, устроившись поудобнее на расстеленном на каменных плитах плаще. — Ну, она очень древняя, старая, разваливается. И книги там, наверное, половина уже нечитаема.

— Это и так понятно, — слегка улыбнулся Син Цю и чуть осмотрелся, выискивая взглядом отошедших за ягодами Итэра и Паймон. — И всё же… Откуда она взялась или кому принадлежала? Безумно интересно.

— Линос у нас умник. У него лучше спросить, — широко улыбнулся Кер и откинулся на потрескавшуюся стену, подперев затылок поднятыми руками. — Он знает ответ на любой вопрос. Хотя не всем они нравятся.

Син Цю слегка кивнул и осторожно поправил угли и пылающие ветки в небольшом костре, на пламени которого пару минут назад жарили притащенную Кербером рыбу. Хотя никто так и не понял, как он ловил её без удочки, копья или какой-нибудь ветки на крайний случай. Не голыми же руками он её достал из воды, в самом деле.

Спустя несколько минут вернулись Итэр и Паймон: он — с небольшой корзинкой жёлтых и красных ягод, она — красными пятнышками у рта, на пальцах и воротнике комбинезона. Даже на ходу малышка продолжала что-то жевать. Паймон приземлилась на уже расстеленный тоненький спальник своего лучшего друга и расслабленно на нём развалилась. Должно быть устала за день: группа прошла немаленькое расстояние.

— А куда пропал Линос? — поинтересовался Итэр, не обнаружив его взглядом в ближайших окрестностях.

— М? Да бродит где-то в развалинах, — коротко пояснил Кербер, махнув рукой, и утащил пару ягодок из переданной Итэром корзинки. — Похандрит и вернётся.

— Похандрит? — с интересом глянул на него Итэр и присел на спальник рядом с малышкой Паймон.

— Ага. Он-то это место ещё в расцвете застал. Я мелким был, потому половину не помню, — слегка кивнул Кер и прикрыл глаза, опустив взгляд на дрожащие язычки пламени. — Или больше половины. Не скажу точно.

— Прости за нескромный вопрос, но сколько же вам лет? — тактично спросил Син Цю и взял протянутую мужчиной корзинку с ягодами. — И кем вы друг другу приходитесь?

— Да не парься. Можешь расслабиться. Я вообще за годы даже половину норм этикета и всей такой аристократичной фигни не выучил, — засмеялся мужчина и распустил высокий хвост, распушившийся за день. — Мы с ним братья. Не кровные, родили нас люди разные.

— То есть, вы как братья по духу? — уточнил Син Цю, неторопливо поедая ягодки по одной.

— Ха, вот уж нет, мы с ним по духу совершенно разные, — невесело усмехнулся мужчина и задрал голову, упираясь затылком в холодный камень. — Скорее просто сводные.

— А лет сколько? — нетерпеливо переспросила Паймон, заинтересованно сверкая глазками.

— Да дохрена нам лет. Мы ещё до войны Архонтов родились, — слегка пожал плечами Кербер. — Точного числа не назову, уж простите.

— Несколько тысяч лет, — вдруг раздался прямо из темноты негромкий и спокойный голос Линоса.

Жующий ягоды Син Цю аж подавился от неожиданности, ведь учёный появился прямо из воздуха именно за его спиной. Мужчина тихо хмыкнул, задрав голову, и прошёл внутрь каменной беседки с держащейся на одном честном слове крышей. Он поправил плащ и плавно опустился на колени у костра, чуть в отдалении от остальных.

— И много ты им разболтал? — без капли осуждения спросил Линос, но на Кербера даже не взглянул.

— Ты драматизируешь. Они спросили о нашем возрасте, связи и библиотеке, а не сколько студенток ты оставляешь в аудитории после экзамена, — весело усмехнулся мужчина, задорно сверкая глазами.

— Вы оставляете студенток в аудитории после экзамена? — едва сдержал усмешку Син Цю и прикрыл рот рукой, спрятанной в тёмно-синей кожаной перчатке.

— Я не принимаю экзамены, — слегка покачал головой Линос и снял капюшон с головы, чтобы помотать головой, отказываясь от протянутой юношей корзинки ягод, и поправить всё так же идеально прямые волосы.

— Но вы же преподаватель, разве нет? — негодующе уточнила Паймон.

— Да, преподаватель, но могу себе позволить не принимать экзамены. Это скучно и совершенно бесполезно, — хмыкнул Линос и закрыл глаза. — Какой толк что-то спрашивать у этих детей? Им повезёт, если они запомнят хотя бы часть.

— В таком случае почему вы работаете там? — осторожно уточнил Итэр, слегка наклонив голову набок.

— Библиотека Академии — самая большая и богатая библиотека Тейвата. Благодаря своей работе я имею к ней доступ в любое время дня и ночи, — коротко пояснил Линос. — А студенты меня не интересуют.

— Но разве долг учителей не нести свет знаний? — удивлённо вскинул тонкие брови Син Цю.

— Может и так, — равнодушно хмыкнул Линос и чуть наклонил голову вперёд.

Кербер широко зевнул и потянулся, звонко и громко похрустев позвонками и всеми суставами, после чего скрестил руки на груди и осмотрел всех присутствующих. Син Цю уже устраивался на спальнике, как-то неуклюже переваливался с одного бока на другой, пытался найти удобную позу, чтобы продолжить читать взятую с собой в поход небольшую книгу в плотной тёмно-синей бархатистой обложке с металлическими узорными уголками. Итэр потихоньку доедал оставшиеся ягоды и со странной тоской глядел прямо в костёр, точно проводил диалоги с самим собой или о чём-то очень глубоко задумался.

— И почему мы не пошли на постоялый двор «Ван Шу»? — ворчливо отозвалась Паймон, не найдя удобного места. — Тут дойти-то…

— Мы бы хотели избежать встречи со старыми знакомыми, — грустно усмехнулся Кербер. — Уж я так точно. Мы очень давно не были в Ли Юэ.

— Старыми знакомыми? — уточнил Итэр и задумался, пытаясь сообразить, кто на постоялом дворе жил постоянно. Он мысленно перечислил всех, кого помнил: владельцы двора милая женщина Верр Голдет и её беспокойный муж Хуай Ань, служащие двора, Сорайя, если она ещё не устремилась в руины за знаниями, писатель, чьё имя Итэр, к сожалению, не запомнил, и одинокий якша, любитель миндального тофу и посиделок на крыше.

— Вы знакомы с Сяо? — наконец, сообразил Итэр и поднял взгляд на новых знакомых.

— Сяо? — негодующе переспросил Кербер и глянул на брата с немым вопросом в глазах.

— Адепт Сяо? — медленно произнёс учёный, задумавшись, но после приоткрыл глаза и скосил взгляд на Итэра. — Алатус?

— Да, точно! — воскликнула Паймон и широко улыбнулась. — Так вы знакомы?

— К сожалению, — слегка кивнул Линос и вновь закрыл глаза, усевшись поудобнее и сложив руки на коленях.

— Почему к сожалению? Вы не ладите? — тут же расстроилась Паймон и приложила руки к груди. — С ним трудно поладить, уж мы-то знаем.

— Это нельзя назвать «не ладим», — замялся Кербер и неловко засмеялся. — Тут другое, скорее…

— Мы не хотим об этом говорить, — вдруг отрезал учитель.

— Ну Линни, — вымученно выдохнул Кер, посмотрев на него.

— Достаточно. Завтра тяжёлый день, — раздражённо заурчал Линос, нахмурившись.

— Прости, — сразу затих Кербер и посмотрел на таких же притихших спутников. — Да вы так не волнуйтесь. Он не всегда такой противный.

Итэр хотел было улыбнуться, но вздрогнул, когда Кербер вдруг заскулил, как получивший неожиданный удар дворовый пёс. Из ночного мрака, непонятно с какой именно стороны, в голову мужчины прилетел закатник. И то ли он перезрел, то ли у Кера очень крепкая голова, фрукт глубоко треснул и смялся, точно его бросили о камень. Мужчина злобно зарычал, скалясь в миг отросшими клыками, и медленно осмотрел окрестности, после чего задержал взгляд на брате. Однако тот был по-прежнему невозмутим до неприличия. Он даже глаза не открыл, точно ничего не случилось. Кербер сделал глубокий вдох и выдох, возвращая себе самообладание, и неловко улыбнулся своим друзьям:

— Не делайте такие лица. Тут на склоне растёт дерево закатников, вот один и прилетел, ха-ха.

Итэр искоса глянул на точно заснувшего учёного, но ничего на это не ответил и лишь потрепал по плечу испуганно вцепившуюся в него малышку Паймон. Син Цю нервно прикусил губу и молча опустил взгляд в свою книгу, желая перед сном прочесть хоть несколько страничек.

— Ну, кто в ночном дозоре остаётся? Можем Линоса оставить, он всё равно не спит, — весело усмехнулся Кербер практически через полчаса молчания и глянул на брата, но тот даже не пошевелился.

— Я могу, — предложил Итэр и хотел было встать, но не стал, когда на его плечо опустилась широкая ладонь.

— Да не парься, Снежная принцесса, я посторожу ваш сладкий сон, — широко улыбнулся Кербер и поднялся.

Мужчина растрепал прямые волосы даже не открывшего глаза Линоса, подмигнул едва сдерживающему смех Син Цю и, наконец, вышел из беседки. Пока он осматривался и думал, куда бы пойти, Итэр потёр щёку, смахивая с неё рыжеватый сок съеденных ягод, и устремил недоумённый взгляд на Син Цю:

— «Снежная принцесса»?

Однако тот ничего на это не ответил и улёгся на своём спальнике поудобнее, закрывая книгу.

***

Ночь бережно накрывала тонким чёрным шифоном свои владения. Она нежно оглаживала едва ощутимым касанием своих спящих детей и нашёптывала ветром колыбельные, усыпляя мучавшихся бессонницей. Если песня не помогала, она ласково обнимала их и оставалась рядом, чтобы составить компанию. Ночная тьма рассказывала романтичные истории из глубокого прошлого, весело подмигивала блестящими звёздочками с неба и терпеливо выслушивала тоскующие сердца.

Она так любила своих детей.

Итэр медленно разлепил глаза и самую малость пошевелил руками, пытаясь нащупать тонкое одеяло спальника, но встретился лишь с пустотой. Вокруг ничего не было — сплошная темнота без единого луча света. Он вздрогнул и, наконец, очнулся, неуклюже дёргаясь на месте. Его тело было окутано и поддерживалось чем-то очень странным. Будто он находился в толще воды, но она не выталкивала его на поверхность. В этой непроглядной тьме путешественник даже не мог понять, где верх, а где низ.

Пока он судорожно осматривался, пытаясь побороть нарастающую панику, вдруг пришло осознание, что вода вовсе не ощущалась как вода. Одежда не промокла, лёгкие явно заполнились чем-то густым, но не было ощущения удушья, глаза не щипало, и даже звуки были странно искажены. Он определённо слышал бульканье, но оно было не такое, как под настоящей водой. Будто какие-то глухие и не настоящие.

Юноша медленно сделал глубокий вдох, втянув в себя странную жидкость, и так же медленно выдохнул её. Ощущение было очень странное, но от этого по крайней мере не было дискомфорта. Итэр похлопал глазами и, наконец, попытался ещё раз осмотреться, чтобы найти хоть какой-то источник света и выбраться на поверхность. Приноровиться к перемещению он смог быстро — то же плавание, только можно водой дышать.

Сложно сказать, сколько прошло времени. Он плыл в разные стороны, но, казалось, будто даже не двигался с места. Вокруг ничего не менялось: всё такая же тьма, обступившая со всех сторон. Итэр вновь осмотрелся, пытаясь увидеть хоть что-то, и заметил, как в одной из сторон едва заметно что-то блестнуло. Наконец появился хоть какой-то ориентир. Юноша без секундных раздумий двинулся туда как можно быстрее.

Блеск становился ярче и ближе, и вдруг из тьмы показалось остриё огромного каменного копья. Итэр упёрся в затупившееся лезвие руками и резко оттолкнулся от него в сторону, чтобы вдруг не наколоться, вода подтолкнула его и упёрла спиной во что-то неровное, мягкое и холодное. Он поморщился и посмотрел на свои ладони. Одна из перчаток прорезалась, и из разреза тонкой струйкой сочилась кровь. Юноша поморщился и сжал руку в кулак, зажмурившись.

Когда же дискомфорт прошёл, он задрал голову и чуть обернулся, чтобы посмотреть, во что он упёрся спиной.

Над его головой возвышался огромный человеческий силуэт. Должно быть, даже больше статуи якш у Гробницы. Итэр распахнул глаза от удивления и упёрся в, должно быть, бедро, скрытое за чуть развивающейся прозрачной тканью какого-то тёмного цвета. Он попытался оттолкнуться, но задержался, осматривая незнакомца. Вернее, незнакомку. Судя по широким бёдрам, узкой талии и округлым чертам лица. Хотя больше путешественника беспокоила не внешность. Тут и там из тела огромного существа торчали копья, стрелы, мечи, одежда вся изорвана, на открытых участках тела остались огромные ожоги, сквозь которые вместо крови и мышц виднелось что-то чёрное с редкими блестящими крапинками. Густая тёмная жидкость медленно сочилась из ран, и до Итэра, наконец, дошло, почему вода такая чёрная.

Он оттолкнулся и попытался всплыть чуть повыше, чтобы посмотреть на её лицо. Оно было таким странным, непохожим на человеческое. Слишком идеальное. Ни пятнышек на ровной белой коже, ни родинок, ни шрамиков, да даже пор не было видно. Оно больше походило на лицо фарфоровой куклы, где застыло выражение глубокой печали, затопленной болью и бесконечными страданиями. Из её больших закрытых глаз, обрамлённых иссиня чёрными длинными ресницами, неспешно сочились огромные градины слёз, что медленно поднимались куда-то наверх, не смешиваясь с чёрной водой.

Итэр проследил за ними и, наконец, сообразил, где поверхность, а потому шустро двинулся туда. Однако какая-то неведомая сила вынудила его оглянуться и посмотреть на всё так же застывшую женщину. Она молчала, но эти крупные капли будто вопили о помощи. Уплыть он в себе силы не нашёл.

Стрелы были самые разные: огромные, явно выпущенные из чего-то, вроде баллисты, маленькие, с металлическими или каменными наконечниками, с разноцветными перьями на концах и деревянными основаниями, ни капли не пострадавшими от влияния воды. Итэр медленно и максимально осторожно вытаскивал их из тела существа, но то даже не содрогалось от боли, не шевелилось, не просыпалось. Кровоточащие раны практически мгновенно затягивались, стоило мешающему предмету покинуть бледную плоть, точно лишённую жизни.

«Должно быть, это безумно больно, » — пронеслась мысль сочувствия в голове юноши.

Болезненный укол отозвался как в сердце, так и в не слишком давно сломанной ноге.

«Неужели тебя оставили тут?» — продолжал Итэр разговоры в пустоту. — «Оставили умирать?»

Он поборол боль и вернул внимание чужим ранам, ведь сейчас это было важнее.

«Я понимаю,» — наконец, тихо прошептал юноша прямо в воду. — «Это больно».

С огромным трудом, но он смог вытащить крупные стрелы, небольшие копья и мечи, осталось только огромное каменное копьё, пронзившее грудь женщины насквозь. Копьё вошло примерно до своей половины и с обоих сторон имело фигурные выступы. Доставать будет невероятно больно. Итэр и со стороны лезвия осмотрел копьё, приметил его необычный рыжий цвет и странную фигурную форму, но состоящую из нескольких фрагментов; и с другого конца, где располагался затупившийся кристалл того же рыжего цвета, что и лезвие. Он долго рассматривал знакомые ромбовидные узоры на оружии и никак не мог сообразить, где же именно их видел.

Наконец, собравшись с духом, юноша решил вытаскивать копьё со стороны лезвия. Не такой сильный урон, как если наоборот. Выходило оно очень тяжело. Тому виной был и размер оружия, и отсутствие опоры для Итэра. Дотянув его практически до четверти, путешественник вдруг застыл, заметив, как символы на лезвии начали загораться рыжим и складываться в воспоминаниях. Огромное каменное древо с синими блистающими кристаллами, тяжёлый бой с Аждахой и непоколебимая уверенность в необходимой победе Чжун Ли.

«Моракс? Это он сделал?» — с едва скрываемым ужасом спросил Итэр, но в ответ услышал только странный писк и приглушённое дребезжание от оружия. Путешественник привёл свои мысли в кучу и успокоил себя, встав в немую оборону друга. — «У него наверняка была причина. Была ведь?»

Каменное копьё задрожало в его руках, покрылось множеством трещин, из которых лился такой же рыжий свет, каким светились символы. Он испуганно вздрогнул и отпустил древко, чуть отплыв назад, и не зря: блеснув яркой вспышкой, оружие рассыпалось в пыль и исчезло где-то в темноте. Глубокая рана прямо посреди груди существа медленно затянулась. В воду больше не сочилась густая чёрная кровь со странным блеском, точно внутри была примесь металлической стружки. Пространство вокруг постепенно прояснялось, вода становилась прозрачнее и чище, вся грязь поднималась наверх и исчезала где-то в вышине вместе с крупными градинами слёз.

Итэр поозирался по сторонам, с удивлением начиная различать странное, практически бесконечное пространство толщи воды с сочащимся снизу светом. Он не видел ни стен, ни пола, ни потолка, и свет был очень странным, белым, точно лунное сияние в безоблачную тихую ночь.

Путешественник, наконец, вернул взгляд на застывшую женщину и смог разглядеть её черты более подробно. У неё были тонкие руки с изящными кистями и длинными худенькими пальцами, украшенные множеством весело поблёскивающих металлических колец без каких-либо рисунков, узоров или камней. Длинные, будто мокрые чёрные волосы развевались вокруг и занимали всё пространство за ней, им будто не было конца. Итэр провёл взглядом по местами порванной сетчатой одежде и остановил взгляд на дрогнувших ладонях, после чего, наконец, поднял взгляд на её лицо.

Женщина медленно открыла глаза и несколько раз моргнула, чтобы избавиться от оставшихся слёз. Глаза её оказались такие же чёрные, как густые ресницы и волосы. Различить зрачки или увидеть в них отблески не представлялось возможным. Она медленно пошевелилась, осматриваясь, и потёрла глаза, мучительно замычав, точно разбуженный ребёнок.

— Что произошло? — раздался её нежный голос, отдающийся в ушах потусторонним эхом.

Итэр не знал, что ответить. Открыл рот, желая хоть что-то сказать, но потом растерянно прикрыл губы ладонью.

— М-м? — отвлеклась она на незнакомца и вдруг нежно улыбнулась. — Какой маленький.

Итэр испуганно задрыгался в воде, когда она вдруг наклонилась к нему, желая рассмотреть поближе.

— Что ты здесь делаешь, малыш? — продолжала улыбаться она и осторожно ткнула кончиком указательного пальца в его лоб, нарушив равновесие.

— Я не знаю, как попал сюда, — наконец, заговорил Итэр и схватился за неё, чтобы не сделать кувырок. — Кто вы?

— Кто я? — повторила за ним женщина и вдруг действительно задумалась, точно поиск ответа давался ей с огромным трудом. — Я… Странно. Я не помню. Да-да, я не помню.

— Не помните, кто вы? — недоумённо уточнил Итэр. — Как такое может быть?

— Иногда странности случаются, — женщина выпрямилась обратно. — Если ты не знаешь, как попал сюда, то ты задаёшь странные вопросы. Ты должен спросить, как отсюда выбраться, а не волноваться обо мне.

— А вы знаете, как отсюда выбраться? — тут же спросил Итэр, но в ответ услышал лишь смех.

— Точно так же, как ты сюда и попал, разве не очевидно?

Он испуганно зажмурился, когда незнакомка обратилась огромным облаком чёрного непрозрачного дыма, или, вернее, странным сгустком, и пролетела точно прямо сквозь него, окутав странной пеленой, не дающей возможности пошевелиться. Он лишь почувствовал, как его куда-то потащили, а после несильный удар о твёрдую поверхность. Открыв глаза, он обнаружил идеально ровный белый пол и огромный волнистый камень того же цвета, испещрённый странными округлыми символами и рисунками. В основании камня светились нежно-жёлтым крохотные маленькие сферы, точно по собственной воли прижимающиеся к стенкам камня. Именно от них исходил тот свет.

Чёрное облако опустилось прямо на камень и испарилось, оставив на своём месте новую знакомую, но уже ростом почти с юношу. Она устроилась на камне боком, вытянув одну ногу, а вторую — согнув, подпёрла голову рукой и погладила себя по бедру. Все волны камня в точности повторяли её изгибы, но Итэру казалось странным, как она так расслабленно чувствовала себя на жёстком камне.

Она подняла на него спокойные, чёрные глаза, подобные морской бездне, и нежно улыбнулась:

— Неужели пол такой удобный?

Итэр не сразу понял, к чему она это сказала, но после спешно поднялся на ноги, вдруг ощущая на себе тяжесть всего тела и особенно головы. Задрав её, он увидел, как прямо над ними нависала всё та же чёрная, мутная вода. Путешественник даже мог бы дотянуться до неё рукой, но не стал рисковать. Уж непонятно, что могло бы случиться.

— Так, как ты сюда попал? — наконец, вернулась к разговору женщина, расправляя на себе тонкую прозрачную ткань свободных брюк с длинными разрезами от широких бёдер до лодыжек, где ткань была присборена.

— Я не знаю. Просто заснул и оказался здесь, — выдохнул Итэр и потёр шею.

— Присядь. Должно быть, ты устал. Странно, что ты не отдыхаешь во сне, — она слегка кивнула. Рядом с Путешественником прямо из водянистого сгустка, вырвавшегося из тьмы водной глади, чудным образом появился стул с мягким сидением, резной спинкой и подлокотниками.

— Это, верно, сон, — с тяжёлым вздохом покачал головой Итэр и присел на стул, однако тот не отозвался даже тихоньким скрипом.

— Будь это сон, вряд ли бы ты смог это осознать. Сны отражают реальность, рассказывают о скрытых желаниях и мечтах, предупреждают об опасности. Однако осознать во сне, что всё нереально, невозможно. Уж так утроены сны, — коротко пояснила женщина и подняла на него взгляд. — Сомневаюсь, что мы знакомы или ты мечтал меня увидеть, дитя.

— Кого «вас»? — уточнил Итэр, чуточку расслабляясь на удобном стуле.

— Наш разговор начинает зацикливаться, — мягко улыбнулась она, но всё же задумалась. — Кто же я? Так странно. Я помню это место и как оно устроено, знаю свои силы, узнаю это тело, но никак не могу вспомнить себя.

— Должно быть, вы очень долго провели во сне, — предположил Итэр и, наконец, поднял на неё взгляд, точно до этого побаивался.

— Во сне? Может и так… Интересно, как долго я спала? — задумчиво протянула она риторический вопрос, но после её лицо вновь озарила мягкая улыбка. — Что ж. Однажды я точно вспомню. Вернёмся к тебе. Твоё присутствие здесь настоящая загадка. Что же ты мог делать в моей обители? Как сюда попал?

— Обители? Так вы Адепт? — удивлённо вскинул брови юноша, но встречался лишь с растерянностью на лице незнакомки.

— Адепт? Адепт, — она погоняла это слово в своей голове, закрыла глаза и начала называть разные слова, по началу показавшиеся Итэру бессмысленными. — Горы. Небо. Облака. Птицы. Лани. Маски. Пыль. Соль. Долина. Скалы.

Итэр затаил дыхание, уловив взаимосвязь в этих словах.

— Моракс, — наконец, выдохнула женщина и с улыбкой распахнула глаза. — Гуй Чжун и Моракс. Точно-точно. Ты их видел? Как они?

— Ха, это сложновато объяснить, — Итэр неловко увёл взгляд, думая, как бы обойти этот вопрос.

— Гуй Чжун очень умна, а Моракс силён. Наверняка они в порядке, — не стала мучить его вопросами женщина и перевернулась на спину, чтобы потянуться. — Это самое главное.

— Да уж, — нервно улыбнулся юноша и поднял на неё взгляд.

— Что ж. Нет, это не обитель в смысле жилища Адептов. Нет. Я просто здесь отдыхаю, — она очаровательно улыбнулась и вернула взгляд на Итэра. — Вернёмся к нашей проблеме. Здесь никогда никого не бывало, кроме меня. Так что я даже не знаю, как правильно принимать гостей.

— По правде говоря, я был бы рад, если бы вы меня выпроводили, — не сдержал усмешки Итэр.

— В самом деле? — весело усмехнулась в ответ женщина и села на своём камне, свесив ноги вниз.

— Так как же мне выбраться? — в который раз спрашивал Итэр.

— Мой ответ не изменился. Выйди так же, как и вошёл, — она спрыгнула с камня и медленно подошла к юноше. — Однако зачем-то ты ведь сюда пришёл. Возможно, залечить раны? Или что-то спросить?

— Вы можете залечить раны? — слегка наклонил голову набок Итэр и чуть вжался в стул.

— Не все. Только то, что в теле, — женщина внимательно осмотрела его с ног до головы. Следом за её взглядом из не так давно заживших ноги, плеча, спины и кончиков пальцев вытянули странный дым, будто состоящий из нескольких маленьких сфер. Итэр во время этого ничего не почувствовал, даже щекотки или какого-либо малейшего дискомфорта. Весь дым собрался в один сгусток на протянутой чуть вперёд ладони женщины. Она сжала этот сгусток в кулаке, поднесла к своему лицу и чуть-чуть подула на раскрытую ладонь. Из неё по воздуху разнеслись маленькие белые хлопья, походящие на пух ивы, тополя или осины. Сначала пушинки опустились к Итэру, чуть пощекотали его лицо, а после поднялись вверх и скрылись в толще воды.

Юноша заворожённо глядел на это странное, но до жути красивое зрелище. Его поражало, как то, что ещё минуту назад было его болью, напоминанием о ранах, вдруг превратилось во что-то столь нежное и чудесное.

— Боль вовсе не всегда так красива, — с задумчивым видом сообщила женщина. — Что-то ты в неё необычное вкладывал. Что-то нежное, лёгкое и красивое. Что-то, что ты хотел принести в мир. Недаром оно направилось на поверхность.

— Вы такие странные вещи говорите, — грустно улыбнулся Итэр и даже каплю смутился.

— Тебе пора, — вдруг неожиданно серьёзно сообщила женщина и посмотрела на него.

Итэр не сразу понял, о чём она, но после поднял взгляд на потолок, где буквально только что в воде скрылись пушинки. Ныне на их месте из тьмы воды сочился яркий свет, точно зазывающий к себе, показывающий верное направление.

Юноша поднялся и протянул руку в сторону света, коснувшись водной глади. Странное пространство тотчас обволокло его ладонь и помогло подняться, однако Итэр оглянулся к незнакомке, вдруг вспомнив, что он кое-что не спросил.

— Постойте-ка. Если это не отражение реальности и не мечты, тогда это сон-предупреждение?

Женщина подняла на него печальный взгляд и улыбнулась, успев поймать его за ладонь другой руки, чтобы задержать.

— Я не знаю твоего имени, но я вижу тебя. Место, куда ты идёшь — не то место, где тебе следует бывать. И не только тебе. Каждому из твоих спутников. Один из вас заблуждается. Лжёт себе так умело, что верит в собственные сны. Вы должны бежать.

— От чего бежать? Кто ошибается? — появилось лишь ещё больше вопросов у Итэра, однако вода затянула его наверх и потащила к свету, стоило только незнакомке отпустить его руку. Она всё же выгнала его.

«Бегите».